Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал историк, публицист, боец штурмовой роты Z в зоне СВО (август –декабрь 2023 года), участник боев за Работино и Новопрокоповку Даниил Туленков.
Туленков оказался в зоне СВО после четырех месяцев в СИЗО и года в колонии общего режима. Пережитое стало материалом для книги "У вас нет других нас. Шторм Z на войне".
- Даниил, какой главный мотив у заключенных, которые добровольно отправляются в зону СВО? Желание добыть свободу любой ценой? Или все же патриотизм?
- В первую очередь, и не стоит делать из этого тайну, это избавление от продолжения наказания в виде лишения свободы. Но всегда надо иметь в виду, что без наличия минимальной лояльности к проводимой Россией политике одних меркантильных соображений будет недостаточно. Одними соображениями только рационального порядка невозможно поддерживать тот уровень самоотверженности, с которым мне приходилось сталкиваться, в том числе и со стороны заключенных, то есть спецконтингента.
То есть говорить можно, упрощая схему, что речь идет о помиловании, но без высоких соображений просто так класть голову на плаху никто не будет.
- Среди бойцов "Шторм Z" есть люди, осужденные по самым разным статься, в том числе и по тяжелым, и те, кого можно назвать профессиональными преступниками. Как они ведут себя в зоне боевых действий?
- Набор в "Шторм Z" отличался от того набора, который проводила ЧВК "Вагнер". Здесь упор в большей степени делается на людей в большей степени социализированных, оказавшихся в местах лишения свободы в силу тех или иных обстоятельств, которые не отменяют виновность человека.
Но говорить о том, что это профессиональный представитель преступного мира, можно в редчайших случаях. Мне таких попадалось очень мало, потому что представитель профессионального преступного мира вполне комфортно чувствует себя там, где он находится. И ему нет смысла рваться через преисподнюю на свободу.
- Название вашей книги "У вас нет других нас". Именно бойцы "Шторм Z" выносят на себе тяжесть штурмовых боев?
- Нет, такой вывод сделать нельзя. Это название из эпилога, его не нужно выдергивать из контекста. Этот абзац заключает в себе мысль о том, что я показал вам себя и своих товарищей в том виде, в каком мы представляем самих себя в реальности.
Мы имеем свои недостатки, у нас у всех сложный бэкграунд, но мы такие, какие мы есть. И обращение к читателю резюмировано вот этой фразой: у вас нет других нас, потому что других нас не существует. Это никак не надо коррелировать с "Никто, кроме нас" и тому подобным. Это нарративы абсолютно из разных галактик.
- Есть ли различия в снабжении и командовании частями, которые состоят из бывших заключенных, и частями регулярной армии?
- Штурмовая рота Z приписана к регулярной части российской армии. И в зависимости от того, как эта регулярная часть снабжается, как ее командование относится к приданной им штурмовой роте Z, от этого зависит и снабжение. То есть у "Шторм Z" нет своего централизованного снабжения. Он полностью снабжается за счет регулярных частей, к которым приписан.
- Главный враг бойца на передовой: дроны, артиллерия, мины, снайперы, бронетехника? В своей книге вы описываете, как украинский танк в буквальном смысле разбирал дома, в которых заняли позиции вы и ваши товарищи.
- Здесь вопрос времени и места. В разные фазы СВО угроза №1 исходила от разных факторов. И от участков боевых действий тоже очень многое зависит. Роль дронов очень сильно поднялась прямо на моих глазах. То есть в августе можно было в одиночку пересечь открытое пространство на глазах у операторов всушных дронов, поскольку они не будут на одного человека тратить один дрон.
А вот когда я уезжал, они были готовы тратить на одного человека два дрона. А у мадьяровских операторов (командир группы аэроразведки ВСУ с позывным "Мадьяр"– ред.) норматив до пяти FPV-дронов. В этом плане ситуация изменилась, и улучшаться она вряд ли будет ─ именно в плане использования FPV-дронов, которые влияют на архитектуру "передка".
- Какую оценку можете поставить подразделениям ВСУ, которые противостояли нашим войскам под Работино?
- Нашим противником была 47-я бригада "Магура". Ничего плохого, как о формировании, сказать нельзя. Уровень подготовки ее бойцов на достаточно высоком уровне. Сейчас, конечно, ситуация другая. Ее раздергали. Но тогда летом 2023 года под Работино это был очень опасный противник.
- В своей книге вы описываете ситуацию, когда 17 солдат из штурмовой группы ВСУ прорвались в село, но были отрезаны и вскоре по ним начала бить в том числе собственная артиллерия. Как часто украинское командование бросало своих людей на поле боя?
- Такие случаи неоднократно имели место быть. Это печальные будни войны, в рамках которой та или другая сторона часто должны жертвовать своими силами ради чего-то большего. Никакой уникальности со стороны ВСУ я не вижу. Восторгаться нечем, тем более мне не пришло бы в голову адвокатировать своего противника, но таковы реалии войны.
- Как с позиции сегодняшнего дня вы оцениваете значение боев за Работино с точки зрения общей обстановки в зоне специальной военной операции?
- Эти бои сточили направление главного удара противника, спасли сухопутный коридор в Крым. Это стратегически важная операция и стратегически важное направление, которое существенно повлияло на ход всей кампании.
- Характер местности в большей степени играл на стороне обороняющихся, или тех, кто пытался наступать, то есть ВСУ?
- Местность в моем дилетантском представлении для современной войны очень неудачная с редкими искусственными насаждениями, лесополосами. Это простор для всех видов вооружений, минимум естественных рубежей. Здесь и обороняться, и атаковать одинаково проблематично.
- Как местные жители относились к российским военным?
- Мы особо не расслаблялись в общении с местным населением. Оно, очевидно, нелояльное, редко проявляет открытую агрессию, хотя такие случаи тоже были. Нелояльность чувствуется, как и неверие в наше долгосрочное присутствие в регионе. Были и печальные инциденты, нападения на военнослужащих. Это обычное население, находящееся под военным контролем, которое не рассматривает ни Россию, ни российскую армию как нечто свое.
- Мне очень понравилась фраза из заключительных абзацев вашей книги: "Это закончится или в Лиссабоне, или во Владивостоке. Полутонов не будет". Раскройте, пожалуйста, смысл этой фразы.
- Я подразумеваю смысл и значение специальной военной операции как одного из фрагментов глобального противостояния, которое идет за перестройку и реконструкцию текущего миропорядка. Когда прежние центры силы уже не в состоянии тянуть эту повозку, появляются новые конкуренты.
Все это создает дугу гигантского напряжения на стыке этих сил. И Украина ─ один из важнейших участков этого глобального фронта. Важнейший, но единственный. И в общей цепи исторических событий конечно же это не локальный конфликт, а часть большого конфликта. И его последствия будут по-настоящему эпохальными.