Ельцин с его поистине нечеловеческой волей к власти старался эту власть укрепить с помощью определённых патриотических шагов и заявлений.
"Младолибералов" чубайсковско-гайдаровского призыва отчасти заменили в правительстве "крепкими хозяйственниками" черномырдинского типа. Шло заигрывание с казачеством и Церковью, вернувшийся в Россию А.И. Солженицын на какое-то, впрочем, не очень долгое время получил собственную телевизионную передачу. Да и одной из официальных целей Первой чеченской войны была защита русских в Чечне.
Параллельно эксплуатировалось и советское символическое наследие.
С 1995 по 1999 год Ельцин принимал Парад Победы на Красной площади либо на мавзолее с аккуратно закрытым словом "Ленин", либо на специальной трибуне рядом (тогда слово не маскировалось). Юбилейное празднование 1995-го запомнилось грандиозным размахом и торжественным открытием мемориального комплекса на Поклонной горе. А в 1996-м, за месяц до выборов, и Ельцин был на мавзолее, и слово без маскировки.
Попытки хоть как-то, хотя бы частично преодолеть последствия собственного беловежского преступления играли во всей этой ельцинской стратегии одну из ключевых ролей. В роли базового же элемента преодоления выступало уже упомянутое сближение с Белоруссией вплоть до союзного государства.
26 августа 2023, 18:00История
Сказ о том, как Ельцин захотел союз сохранить... и передумалВпервые на Украине заговорили о "российской агрессии" (до этого боялись только изменения политики союзного центра) в августе 1991 года. В ответ на публикацию 26 августа т.н. "меморандума Вощанова" на Украине поднялась волна разоблачений "российского империализма", посягающего на территориальную целостность неньки Однако на рубеже 1995 и 1996 годов почти никто, включая большинство соратников, не сомневался в том, что Ельцин, если он рискнет выдвинуться на второй срок, будет очевидным аутсайдером. Очевидным фаворитом предстоящих президентских выборов считался Зюганов.
Левопатриотическая оппозиция, ставшая основным победителем думских выборов-1995, получила условное парламентское большинство и не без оснований рассчитывала на победу своего лидера Геннадия Зюганова.
Еще больше увеличить отрыв Зюганова от Ельцина должен был удар по Беловежскому пакту.
По внешнеполитическим, геополитическим и "державническим" вопросам зачастую вместе с левыми голосовала ЛДПР. На тот момент такая смычка гарантировала успех ревизии Беловежья. Не поддержать КПРФ и К° по такому вопросу она не могла, хотя опытный Жириновский, ведший собственную президентскую кампанию и мало уступавший в рейтинге Ельцину, наверняка понимал, что основные репутационные баллы достанутся Зюганову.
Началась юридическая подготовка акта.
По иронии судьбы в ней принимала участие Ирина Лукьянова, дочь виднейшего коммуниста Анатолия Лукьянова, которая в 2014-м выступила резко против возвращения Крыма и написала пространное обоснование своего недовольства. И 15 марта, к пятой годовщине референдума о сохранении Союза, Государственная Дума приняла два постановления:
31 декабря 2023, 09:24История
Что на самом деле Ельцин сделал для УкраиныВечером 31 декабря 1999 года Борис Николаевич Ельцин выступил (в записи) перед изумленными гражданами и сказал: я устал, я мухожук (не так, но так запомнилось). Нынешняя Украина – во многом результат ельцинской политики. След, оставленный первым президентом России в российско-украинских отношениях, виден до сих пор"О юридической силе для Российской Федерации — России результатов референдума СССР 17 марта 1991 г. по вопросу о сохранении Союза ССР" и "Об углублении интеграции народов, объединявшихся в Союз ССР, и отмене Постановления Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 года "О денонсации Договора об образовании СССР"".
За — 250 депутатов. Решающими ожидаемо стали голоса ЛДПР. Жириновский сделал всё не без тонкости.
Как подметил в статье для "Советской России" депутат Владимир Исаков (один из немногих, голосовавших в ВС РСФСР против ратификации Беловежского пакта):
"Лидер ЛДПР, надо отдать ему должное, классически разыграл благоприятную для него политическую ситуацию. Осудил Беловежское соглашение (дружные аплодисменты зала), гневно обрушился на "демократов" (его фотография с наручниками в руках, несомненно, обойдёт все газеты мира) и при этом ни словом не задел главного виновника развала Союза — действующего президента. Перед телекамерами публично покритиковал коммунистов и пообещал голосовать "против", но при поименном голосовании его фракция дружно нажала кнопки — "за"".
Запад нахмурил брови. Журналист Олег Мороз в книге "Как Зюганов не стал президентом" приводит пару характерных откликов:
"Госсекретарь США Уоррен Кристофер в ходе визита на Украину заявил, что решение российской Думы о восстановлении Советского Союза — крайне безответственное. Соединённые Штаты, по его словам, встревожены им не меньше, чем Украина. Кристофер напомнил, что Украина и другие страны, образовавшиеся на месте СССР, — это суверенные независимые государства, и любые попытки в одностороннем порядке изменить существующее положение будут отвергнуты международным сообществом.
Министр иностранных дел ФРГ Клаус Кинкель, комментируя постановление Думы, предостерёг своих западных коллег, сказав, что в создавшейся обстановке Западу надо проявлять "осторожность и бдительность"".
Элиты бывших советских республик и вовсе впали в истерику, что неудивительно.
В 1996-м же постсоветский международный порядок юридически был недооформлен, а фактически и вовсе казался неустоявшимся и неокончательным. Поэтому к думским постановлениям с мрачной серьезностью отнеслись даже "многовекторные" президенты: одно дело расплывчато намекать на углубление сотрудничества и поощрение связей разного уровня, другое — проснуться в восстановленном СССР, пусть и восстановленном пока формально, если не сказать опереточно.
"Решение российской Государственной думы о денонсации Беловежских соглашений следует расценить не иначе, как провокационную акцию, направленную против суверенитета стран — участниц Содружества Независимых Государств", — говорилось в заявлении президента Армении Левона Тер-Петросяна.
"Постановление Государственной Думы России может подорвать хрупкие ростки взаимного доверия и начавшиеся интеграционные процессы в Содружестве Независимых Государств", — отозвался об известии из Москвы президент Грузии Эдуард Шеварднадзе.
Президент Украины Леонид Кучма заявил, что решение российской Думы лишь подогревает желание бывших советских республик вступить в НАТО. "С правовой и юридической точки зрения такие решения не имеют для нас никаких последствий".
Для Ельцина думское постановление стало не только личным уколом, но и поводом для удобного политического решения. Рейтинг действующего главы государства робко шёл на повышение, вот только никаких гарантий дальнейшего развития не было. Парламент сам дал шанс решить проблему гораздо проще.
Сам Ельцин признавался в книге "Президентский марафон":
"Чего греха таить: я всегда был склонен к простым решениям. (…) Я решился и сказал сотрудникам аппарата: "Готовьте документы…" (…) Был подготовлен ряд указов: в частности, о запрещении компартии, о роспуске Думы, о переносе выборов президента на более поздние сроки. (…) После этого шага с компартией в России будет покончено навсегда".
Последовали несколько дней напряжённых совещаний с ближайшим окружением, в ходе которых роли распределились местами неожиданно.
Большинство силовиков активно поддержали инициативу президента.
Решающим же в спасении оппозиционной Думы и КПРФ стал голос… Анатолия Чубайса, не занимавшего никаких официальных постов и выведенного ранее из состава правительства после личного обвинения Ельцина в невысоких результатах НДР на выборах. Посоветоваться с ним Бориса Николаевича уговорила дочь Татьяна.
Разумеется, Анатолий Борисович не руководствовался симпатиями к левым, равно как и безотчетной любовью к букве демократии. Чубайс сугубо прагматически считал, что чуть меньше издержек и затрат сулит пребывание в законодательном поле до последнего момента. А уж после… выиграй выборы в итоге Зюганов — среди рьяных сторонников мирной передачи власти Чубайса представить сложно.
Как бы то ни было, Ельцин к аргументам прислушался.
Подготовка исполнительной власти к несостоявшемуся роспуску нижней палаты власти законодательной и запрету Компартии была для всех "секретом Полишинеля".
Геннадий Зюганов выступил с заявлением, отражающим приверженность думским постановлениям, но уточнил, что о насильственном восстановлении СССР речи не идет. Председатель Думы, коммунист Геннадий Селезнёв, ещё до завершения самой острой фазы кризиса назвал постановления не политико-правовыми, а гражданско-политическими.
20 марта президент внес в Думу законопроект "Об обеспечении стабильности правовой системы Российской Федерации и подтверждении международных обязательств России", недвусмысленно требовавший официального отказа от постановлений.
Столь явно унижаться оппозиция была не готова, но 10 апреля после долгой тяжбы думцы приняли постановление "О стабильности правовой системы Российской Федерации", в котором говорилось:
"В целях устранения возросшего противоречия и правильного толкования упомянутых постановлений Госдума постановляет… что указанные постановления… отражают гражданскую и политическую позицию депутатов и не затрагивают стабильность правовой системы Российской Федерации и международные обязательства Российской Федерации".
Ельцинские требования были выполнены, но в завуалированной форме. В целом по итогам конфликта вырисовалась боевая ничья.
Ничья получилась и в еще одном аспекте. 29 марта состоялось подписание четырехстороннего Договора между Россией, Белоруссией, Казахстаном и Киргизией, а 2 апреля — Договора о создании сообщества России и Белоруссии.
Тем самым Ельцин показывал: пока противники занимаются демагогией, он предпринимает реальные интеграционные меры. Сведения о подготовке к подписанию появились загодя, и Геннадий Селезнёв ещё в начале "денонсационного" кризиса сказал, что думские постановления… дают Ельцину возможность смыть с себя беловежское пятно.
А в постановлении от 10 апреля говорилось, что "постановления Госдумы способствовали заключению четырехстороннего Договора об углублении интеграции между Россией, Казахстаном, Киргизией и Белоруссией, а также полномасштабного Договора об образовании Сообщества между Россией и Белоруссией".
Оппозиция повернула дело так, будто Ельцин торит интеграционную тропку не в пику ей, а во исполнение её решений.
В какой-то мере прав был Виталий Третьяков (тогда главред "Независимой газеты"), утверждая в статье "Похвальное слово одиозному постановлению Госдумы": не лишенная взрывоопасности суета власти и оппозиции вокруг беловежско-интеграционной темы показала "существование фактического консенсуса в России по проблеме негативного отношения к расширению НАТО и, наоборот, позитивного по отношению к "воссозданию СССР" (в новых формах, естественно)".
Увы, ещё больше в итоге стала видна внутриполитическая направленность оного консенсуса и немалая степень его подчиненности сиюминутным избирательным целям.