Маленький Лёва стал сиротой ещё в возрасте четырёх лет — умер его отец, происходивший из дворян и работавший нотариусом. Его мать вместе с четырьмя маленькими детьми (у Льва были ещё три сестры — София, Мария, Надежда) переехала в Одессу. Здесь жил и работал её брат.
Уже с 14 лет мальчику пришлось помогать семье, зарабатывать на жизнь уроками. Окончив гимназию, Лев поступил Новороссийский Императорский университет. Перед юношей стоял выбор, какой науке себя посвятить, химии или биологии. На него произвела огромное впечатление книга выдающегося русского химика Дмитрия Ивановича Менделеева "Основы химии", и он почти сразу после поступления пошёл работать в химическую лабораторию своего учителя Петра Григорьевича Меликова (Меликишвили).
В лаборатории царил дух настоящей научной демократии. В то время только появилась положившая начало современной теоретической химии теория электролитической диссоциации. Меликов первоначально являлся её противником. Это не помешало его ученику горячо защищать её в своём первом публичном выступлении в 1891 году. Этим учеником был Лев Писаржевский.
В 1896 году учёба закончилось, и юноша остался при университете сначала лаборантом, а затем приват-доцентом. За четыре следующих года в российских и зарубежных научных журналах были опубликованы 18 его научных работ, большей частью совместных с Меликовым. Они получили международное признание. Так, например, увидевшее в 1899 году "Исследование над перекисями" заслужило Ломоносовскую премию Российской академии наук.
В новом веке Писаржевский стал работать уже самостоятельно. Итоги своих совместных с Меликовым исследований он в 1902 году изложил в магистерской диссертации "Перекиси и надкислоты". Эта книга и сегодня не теряет своей актуальности.
6 февраля, 16:00История
Что меняет одна буква: Зелинский – не ЗеленскийНынешний президент Украины к изобретению противогаза никакого отношения не имеет. Зато Владимир Зеленский является почти однофамильцем и в какой-то степени земляком создателя противогаза Николая Зелинского. В начале его политической карьеры образованные люди даже интересовались, не родственники ли они часомПолученные учёным пербораты натрия и других щелочных металлов впоследствии получили широкое применение в качестве дезинфицирующих и отбеливающих средств, их производство выросло в целую отрасль химической промышленности. Работа получила одобрение обычно очень скупого на похвалы Менделеева. Он подробно процитировал некоторые её положения в последних изданиях своей "Основы химии".
В 1903 году Писаржевский вернулся в Одессу из 2-годичной научной командировки и защитил диссертацию. Вскоре его пригласил в Юрьев (современный эстонский Дерпт) на кафедру химии в местном университете. Здесь Писаржевский приступил к проведению большого цикла исследований, которые в итоге в 1913 году вылились в докторскую диссертацию "Свободная энергия химической реакции и растворитель".
После Дерпта в 1908 году Писаржевский продолжил свои исследования в Киевском политехническом институте, куда его пригласили на преподавательскую работу. Однако, прослужил он здесь недолго — в 1911 году в знак протеста против правительственных репрессий в отношении революционно настроенных студентов, он вместе с группой преподавателей и профессоров подал в отставку. Эта акция получила в стране широкий резонанс.
Научная работа учёного замерла на два года. Это время он провёл, читая курсы в двух заштатных петербургских институтах и работая над своей докторской диссертацией.
В 1913 году Писаржевский переехал в город Екатеринослав (современный украинский Днепр), где в Горном институте получил под своё руководство кафедру общей химии. Здесь он провёл остаток своей жизни, став одним из столпов украинской научной химической школы.
Первоначально Лев Владимирович хотел возобновить на новом месте свою научную деятельность, но грянувшая вскоре Первая мировая война потребовала применение его знаний в решении насущных исключительно прикладных вопросов. Первейшим из них стала разработка промышленных технологий для обеспечения Русской императорской армии дезинфицирующими и лекарственными средствами: салициловой кислотой и препаратами на её основе (в первую очередь веществом, которое немцы назвали "Аспирином"), уротропином, перекисью водорода и другими.
Особенно остро встала проблема поставок спиртового раствора йода — в начале войны ситуация с этим препаратом в империи сложилась катастрофическая. В мирное время его поставляли через Германию из Чили, однако теперь немцы стали врагами. Попытки наладить снабжение через Норвегию провалились — всё сырьё было скуплено на корню немецкими производителями.
Промышленный способ получения йода в России был неизвестен, знали только, что его добывали из каких-то водорослей. Требовалось подобрать подходящую водоросль, найти её промышленно значимые запасы, наладить добычу и переработку. На всё это требовалось время, которого не было — раненые солдаты поступали в лазареты и умирали от заражения крови прямо сейчас. Дошло до того, что была разработана технология добычи этого драгоценного химического элемента из израсходованных марлевых повязок и ваты. Однако данный источник покрывал только треть общей потребности.
К решению проблемы подключились Писаржевский и его коллега Николай Дмитриевич Аверкиев.
Уже в 1914 году они разработали способы получения йода из растворов двумя способами: электролитическим и при помощи катализаторов. Полученный продукт по чистоте превосходил фармакопические требования. Уже в январе 1915 года при визите Николая IIв Екатеринослав для нужд госпиталя в Зимнем дворце ему вручили большой флакон йода, полученный здесь же при университете. Эта пиар акция вызвала немедленную реакцию царя — для строительства йодной станции он выделил 50 тысяч рублей.
Уже летом в одном из строений Феодосийских казарм началось производство. Была построена печь для сжигания высушенных водорослей, в помещениях разместили оборудование. Первые 12 фунтов (4, 8 кг йода) удалось получить за период с 28 июля по 3 августа. Сырьём служила черноморская бурая водоросль филлофора, запасы которой были разведаны ещё в 1908 году в северо-западной акватории моря.
Тем временем Писаржевский и Аверкиев исследовали другие виды водорослей, которые поступали в Екатеринослав даже с берегов Тихого и Северного Ледовитого океанов. Наиболее привлекательной оказалась водоросль Fucus, более известная как морская капуста, с содержание в сухом сырье йода от 0,07 до 0,21 %.
Полученный йод и его тинктура поставлялись в лазареты Одесского военного округа, в Управление верховного начальника санитарной и эвакуационной части и другие лечебно-санитарные службы Российской империи. Технологические процессы совершенствовались. Водоросли стали сжигать в районе мест добычи, в Екатеринослав доставляли только содержавшую ценный химический элемент золу.
К сентябрю в Екатеринославе было установлено изготовленное здесь же Брянским металлургическим заводом оборудование — выработка препарата выросла в разы. Тогда же в сентябре по разработанной екатеринославскими учёными технологии йод был получен во Владивостоке из морской капусты.
В 1916 году город выделил для расширения производства дополнительный участок. Мощность опытной станции достигла 5 тонн золы в сутки с выходом 50 кг металлического йода. Всего за период с июля 1915 года по 1918 год было выработано более тонны металлического йода и 2,5 тонны его спиртового раствора. Во время Гражданской войны, в 1919 году станция подверглась варварскому разрушению. Возрождать производство йода пришлось уже после того, как восстановился мир.
Помимо медпрепаратов Писаржевский также занимался вопросом промышленного изготовления противогазов. Это изделие его конструкции, производство которого наладили при лаборатории института, спасло тысячи жизней, пока армия не приняла на вооружение противогазы конструкции академика Зелинского.
Несмотря на тяжелые военные условия Писаржевский участвовал и в развитии образования в Екатеринославе. Он был одним из инициаторов открытия в городе ВУЗа для женщин — Высших женских курсов, первые студентки которого приступили к обучению в 1916 году. В 1918 году, при гетмане Скоропадском, они стали основой для создания Екатеринославского университета. После открытия в нем химического факультета Писаржевский стал его деканом.
С установлением советской власти, Лев Владимирович вернулся к сугубо научной деятельности. Его внимание привлекли вопросы теоретической химии, касающиеся самой сущности химических процессов, а именно, роли, которую в них играют электроны. Ещё в 1913 году Писаржевский предположил объяснение процессов окисления и восстановления переходом электронов от восстановления к окислению. Отталкиваясь от этих размышлений, он приступил к развитию теории катализа, которая тогда находилась в зачаточном состоянии.
19 декабря 2023, 08:00История
"Хирургия была моим страданием и счастьем": 110 лет великому киевлянину Николаю Амосову В числе людей, которых можно назвать великими киевлянами, немало тех, кто родился далеко от Города, но связавших с ним свою судьбу и прославивших его. Среди них – уроженец Львовской области Богдан Ступка, родившийся в Новой Москве авиаконструктор Олег Антонов, создатель советской ЭВМ нижегородец Сергей Лебедев и, конечно, хирург Николай АмосовРазросшаяся при решении этих фундаментальных вопросов кафедра электронной химии в 1927 году была преобразована в Украинский институт физической химии, в 1936 году ещё при жизни Писаржевского, ему было присвоено имя его основателя. За последующие полстолетия институт сильно разросся, превратившись в один из крупнейших научных центров СССР. Например, получивший широкое распространение абсорбент "Энтеросгель", это разработка сотрудников этого института.
Также Писаржевский принимал участие в создании ряда других учебных и научных учреждений. Его усилиями в Тбилиси появился Химический институт имени его учителя Петра Григорьевича Меликишвили. В 1936 году учёный был награждён орденом Ленина — высшей государственной наградой СССР.
Лев Владимирович ушёл из жизни в разгар своей деятельности в 1938 году, оставив после себя множество учеников и последователей, и, главное, светлую память, как об одном из преданнейших патриотов своей страны. Её квинтэссенцией, пожалуй, является маленький неприметный пузырёк йода, который лежит и ждёт своего часа практически у каждого из нас в его автомобильной или домашней аптечке.