Польский "шоковый терапевт" Бальцерович и его неудавшиеся подражатели в России и на Украине

Лешек Бальцерович был старшим сыном в достаточно зажиточной семье. B 1949-м Бальцеровичи переселились в город Торунь, где отец Лешека работал директором пункта по откорму скота, а мать вела весьма внушительное домашнее хозяйство и воспитывала троих детей.

Хозяйство Бальцеровичей, где были и домашний скот, и птица, процветало, и уже в 1950-е годы семья располагала и машиной, и телевизором, что в социалистической Польше было экзотикой. Лешек немного помогал матери по хозяйству, за что даже получил от окрестных ребятишек прозвище "бамбер" (так, с определённой долей насмешки, польские батраки некогда называли хозяев-немцев).

После окончания общеобразовательном лицея, где он все годы считался одним из первых учеников, Лешек Бальцерович без проблем поступил на факультет внешней торговли одного из старейших экономических вузов Польши – Главную школу планирования и статистики (ГШПиС), основанную еще в 1906 году.

В 1970 году, перед защитой дипломной работы, Бальцерович становится членом Польской объединенной рабочей партии (ПОРП) – так официально именовались польские коммунисты. Позже он объяснял этот шаг тем, что, в соответствии со своими представлениями тех лет, он полагал, что, не будучи в партии, не сможет спокойно заниматься наукой и не получит возможности реформировать польскую экономику хотя бы в рамках существующего строя.

При этом, ещё будучи студентом и кандидатом в члены компартии, Лешек Бальцерович имел возможность выезда за границы Польской народной республики (ПНР), посетил Объединённую Арабскую Республику – собственно, именно развитию экономики этого государства и был посвящён его диплом.

После окончания ГШПиС Бальцерович сразу же получает в этом вузе должность преподавателя, а уже в 1972-м он отправляется на стажировку в США, где за полтора года проходит курс Университета Св. Джонса (Нью-Йорк) и получает диплом магистра. Вернувшись в Польшу, он собирает материал для диссертации по проблемам инновационной деятельности, которую защитил в 1975 году в Варшаве.

Занимаясь преподавательской работой, Бальцерович одновременно работает в Комиссии по планированию при Совете министров ПНР (1976-1978), а с 1978-го начинает сотрудничество с Институтом основных проблем марксизма-ленинизма при ЦК ПОРП, где проработал до 1980 года, занимаясь подготовкой экспертиз для Политбюро и правительства.

Бальцерович организовал свой семинар в рамках Института экономического развития ГШПиС, целью которого была подготовка проекта экономической реформы в ПНР. "Бальцероиды" (так сами называли себя участники семинара) предлагали радикальный вариант рыночного социализма, чем-то похожего на югославскую модель, с ограниченной регулирующей ролью государства и широкой автономией предприятий. Особенно подчеркивалась необходимость проведения реформ в короткие сроки и в полном объёме.

В 1981 году, став учёным секретарём Института экономического развития ГШПиС, Лешек Бальцерович начинает работать на два фронта – компартию и антикоммунистический профсоюз "Солидарность". Формально не являясь членом профсоюза, он становится одним из консультантов так называемой "Сети" (организации, координирующей деятельность предприятий, где были созданы ячейки "Солидарности").

13 декабря 1981 года, когда в Польше было введено военное положение, застало Бальцеровича в Брюсселе, на сессии Международного экономического общества. Он возвращается в Варшаву, где заявляет о своем выходе из ПОРП, но это решение не помешало его дальнейшей научной деятельности. Более того, в 1985-м он выезжает на пятимесячную стажировку в Сассекский университет в Брайтоне (Великобритания), где занимается изучением реформ в Южной Корее. А осенью 1988 года, получив стипендию имени Фридриха Эберта, Лешек Бальцерович, уезжает в Марбург (ФРГ), где работает в Институте сравнительных исследований экономических систем, подробно изучая реформы Людвига Эрхарда.

После начала в феврале 1989 года "круглого стола" – переговоров между властями ПНР и лидерами "Солидарности" о реформах в стране – Бальцерович вернулся в Польшу. В апреле, уже после завершения "круглого стола", на одной из научных конференций экономист выступил с докладом на тему "Институциональные факторы и структурные перемены в экономике". В нём, по сути, были изложены основные моменты программы, получившей впоследствии название "План Бальцеровича".

После выборов Сейма в июне 1989 года, в результате которых премьером стал представитель антикоммунистической оппозиции Тадеуш Мазовецкий, Бальцерович поначалу оказался невостребованным – потому что не входил в круг экономистов, приближенных к лидерам "Солидарности". Учёный даже планировал в начале сентября уехать в очередную заграничную командировку.

Но 31 августа 1989-го ситуация изменилась: Бальцеровичу предложили пост министра финансов и вице-премьера по экономическим вопросам. К тому времени инфляция в Польше превысила 100%, ведь правительство отменило ограничение цен на продукты. Экономист принимает предложение не сразу, пытаясь ограничиться ролью советника. Но 12 сентября, после уговоров премьера Мазовецкого, который повторял, что ему "нужен свой Эрхард", Бальцерович возглавил Минфин Польши и стал экономическим вице-премьером.

Он сразу же создал экспертную комиссию, ключевыми членами которой были американские экономисты Джеффри Сакси Дэвид Липтон, тесно связанные с Джорджем Соросом. Она разработала так называемый "пакет Бальцеровича", состоящий из 10 законопроектов: о финансировании государственных предприятий; об экономической деятельности иностранных инвесторов; о новых принципах налогообложений; о банковском законодательстве; о таможенном законодательстве; о занятости; об упорядочении кредитных отношений; об условиях увольнения работников; о налогообложении роста заработной платы.

Пакет был представлен в правительстве Польши 5 октября 1989 года, а на следующий день в прямом эфире польского телевидения Бальцерович разъяснял его положения в ходе многочасовой пресс-конференции. Хотя пакет был утверждён Сеймом только 27-28 декабря 1989 года, фактически его реализация (особенно в плане либерализации цен) началась раньше, что привело к инфляции по итогам года в 640%. Но это было только начало: в феврале 1990 года по сравнению с февралём 1989-го цены в Польше выросли на 1183%.

Кроме того, как и предупреждал Бальцерович, в стране почти на четверть упал уровень промышленного производства, многие предприятия просто закрылись, снизился уровень потребления, выросла безработица. Но автор реформ, которые получили название "шоковая терапия", считал всё это созданием условий для начала продажи государственной собственности, а также климата, благоприятного для предпринимательства и борьбы с монополиями.

Реформы Бальцеровича сильно ударили по благосостоянию значительной части поляков. В первом полугодии 1990 года был резко снижен коэффициент индексации заработной платы, введены высокий налог на заработную плату и дополнительное прогрессивное налогообложение сверхнормативного прироста фонда заработной платы. Да, вследствие создания благоприятных условий для импорта полки магазинов быстро заполнились товарами, но далеко не все могли воспользоваться этим изобилием.

Наиболее высокой плата за "выход из социализма" оказалась для людей пожилых, для лиц с относительно низким уровнем образования и квалификации, для молодёжи. Именно этим категориям населения трудно было вписаться в новую реальность. Число бедных в Польше по данным Всемирного банка составляло в начале 1990-х годов около 15% населения, что в 2-3 раза больше, чем в 80-е годы. Значительная часть поляков ощущала себя "проигравшими".

В те годы в Польше был популярен такой анекдот. На газоне перед Сеймом сидит заросший щетиной человек и горстями ест траву. Проходит к нему Яцек Куронь (известный польский политик и общественный деятель, связанный с "Солидарностью") и спрашивает:

– Что ты делаешь?

– Ем траву, – отвечает человек.

– Но почему?

– Потому, что я безработный и голодный.

Куронь достает 30 тысяч злотых и говорит: "Вот, возьми, купи чего-нибудь горячего".

На следующий день мимо Сейма проходит Бальцерович. Он обращается к человеку с тем же вопросом и, получив тот же ответ, заявляет:

– А, тогда прошу Вас принять 3 тысячи злотых на билет до парка. Там на полянах больше травы, и она лучшего качества.

Бальцеровичу при помощи мер финансовой стабилизации удалось остановить гиперинфляцию (в декабре 1990 она составила 250%, в декабре 1991 – 60%, а в декабре 1992 – 44%), однако ниже 10% инфляция в Польше опустилась только в 1998 году.

Но главное – даже относительный успех "шоковой терапии" был бы невозможен без мощной поддержки Запада. Так, в марте 1991 года Парижский клуб кредиторов принял решение списать более 50% польских долгов (17 из 33 млрд долл.). Одновременно и МВФ, и Всемирный банк выразили готовность предоставить Польше кредиты в сумме 3,6 млрд долл.

Однако социальные последствия "шоковой терапии" уже в первый год начали вызывать недовольство населения и противоречивые оценки, и в январе 1991 года вынужден был уйти в отставку Тадеуш Мазовецкий. Хотя Лешек Бальцерович сохранил свой пост в кабинете Яна Кшиштофа Белецкого, но в декабре 1991 года правительство Яна Ольшевского было сформировано уже без его участия.

Бальцеровичу удалось вернуться в правительство Польши – опять на посты вице-премьера и министра финансов – в 1997 году, как лидеру либеральной партии "Уния Свободы". Но в 2000-м, не добившись особых успехов, он сам ушёл в отставку, и фактически завершил политическую карьеру, возглавляя в 2001-2007 годах Национальный банк Польши.

В июле 2007 года аналитический центр European Enterprise Institute (Брюссель) присвоил Бальцеровичу титул "самого крупного реформатора в странах Евросоюза", что явно повысило гонорары экономиста как консультанта различных правительств, в первую очередь на постсоветском пространстве.

При этом ещё в 1992-1993 годах Лешек Бальцерович был советников правительств РФ (во главе с Егором Гайдаром, оба экономиста были знакомы с 1989-го) и Украины (во главе с Леонидом Кучмой, но Бальцерович работал напрямую с вице-премьером по экономике Виктором Пинзеником). В обеих странах следование его советам привело лишь к гиперинфляции и обнищанию населения, что и стало для россиян и украинцев символом "либеральных реформ".