Ростислав Ищенко об особенностях палестино-израильского конфликта

— С моей точки зрения, это целиком операция, продуманная и реализованная ХАМАСом, и надо сказать, что при всех проблемах с этим связанных, эта операция действительно заслуживает того, чтобы быть внесенной в учебники глобальной политики, потому что ХАМАС находится в очень сложной ситуации. Его союзники арабские, страны Залива и Турция, начали резко налаживать отношения с Израилем.

Турция была ближайшим союзником Израиля, потом, когда Эрдоган стал позиционировать себя как лидера всего исламского мира, у Турции с Израилем разладились отношения из-за Газа и долгое время были очень плохими.

Сейчас Турция начала отношения с Израилем налаживать, причем быстрыми темпами, и страны Залива тоже. Все находились на грани, что у Израиля будет всеобщее замирение с арабским миром, и произойти это должно было ценой сдачи интересов палестинцев.

Причем, если на Западном берегу реки Иордан администрация коллективная, которую возглавляет ФАТХ, она еще более-менее была внутренне устойчивой, в пределах автономии, теоретически там даже можно было провозгласить независимое государство – Израиль мог на это пойти, его интересовало только отторжение всего Иерусалима в свою пользу. Он даже готов был за это передать арабам большие территории, хотя они не соглашались, потому что Иерусалим для них тоже священный город. Но упиралось все только в вопросы Иерусалима. Потому что дальше провозглашение независимости на этой территории Израиль особо не пугало.

По ту сторону реки Иордан дружественная Израилю Иордания, которая относительно недавно, в шестидесятые, в начале семидесятых, тоже танками палестинцев давила, потому что там был палестинский мятеж, и очень неровно по отношению к ним дышит.

А с этой стороны – Израиль, и территория суверенной автономии блокирована, она бы все равно была вассальной по отношению к Израилю, потому что и работа, и все остальное находилось в Израиле для них. Так или иначе даже была бы надежда ее со временем поглотить, если бы было такое желание. В любом случае эта территория была бы полностью подконтрольна Израилю.

А с Газой другая ситуация — там ХАМАС, выход к морю и египетская граница. И ХАМАС очень радикален и недружественен по отношению к Израилю. Его официальная позиция: Израиль не имеет права на существование. И сдача союзниками этой территории ставит ХАМАС в безвыходное положение. Да, он последние года два-полтора начал активно договариваться с Ираном, но у Ирана есть свои организации, им созданные, и ХАМАС в иранском списке занимает второстепенное положение, уступая «Хезболле» и другим иранским прокси.

Да, он новый союзник, но ненадежный, понятно, что не на него пойдет основное финансирование, не на него будет делаться основная ставка. А деньги нужны, потому что сектор Газа ведь ничего не производит, кроме боевиков. Набег ХАМАСа, удар Израиля, новые жертвы, новые боевики, новый набег — примерно так и живут. Для ХАМАСа нормальные отношения Израиля с арабами — это нож под пятое ребро, тогда он постепенно теряет власть в Газе и постепенно просто сошел бы на нет.

И вроде бы никакого выхода не было, но выход нашелся, потому что операция была блестяще продумана. Здесь дело не в том, что они прорвались через границу и убили несколько десятков солдат. Они на камеру убили несколько сотен мирных израильтян.

— Совершенно правильно. Прекрасно понимая, какой будет реакция в первую очередь Израиля. Потому что пока мир мычал или телился и говорил: «Это нехорошо», Израиль, естественно, начал действовать так, как он действовал всегда, — силовым путем, это отработанно у него на уровне рефлекса. Он не мог действовать иначе.

Представьте себе, что такое случилось бы в России — прорыв через границу и убийство нескольких сотен людей в приграничных селах, как бы среагировало наше общество, и чего бы оно требовало от правительства?

Но Россия-то велика. В тех же США, когда вы живете не на мексиканской границе, где-нибудь в Вайоминге, то вам как-то неприятно, но непосредственно вас это не касается. А Израиль же размером с Московскую область, может быть, даже и меньше. Это территория, где люди живут в одном городе, а работают в другом, на другом конце страны зачастую, ее можно проехать всю за несколько часов.

Поэтому там не важно, где вы живете, на севере, на юге, в центре. Подобного рода прорыв каждым ощущается как личная опасность. И, соответственно, к правительству предъявляются личные претензии: вы меня поставили в опасное положение. Меня, детей, всех остальных. Как нам теперь жить? И в данной ситуации отказ от молниеносной и жесточайшей реакции стоил бы правительству власти, они это прекрасно понимали.

Поэтому реакция легко просчитывалась. То, что они будут говорить, делать, это легко очень просчитывалось. На это и был расчет, что они по-другому поступить не смогут. Они и не смогли.

Но теперь идет обратная волна, теперь арабские государства не могут поступить по-другому. Саудовская Аравия говорит: «Мы прекратили мирный процесс с Израилем. Уже прекратили. Дальше нормализовать отношения не будем». Ряд арабских стран, начиная с Египта и заканчивая Йеменом, заявляют, что если Израиль начнет сухопутную операцию против Газы, то они за себя не ручаются. Они не говорят, каким образом они будут противодействовать, но диапазон широкий, вплоть до военных действий.

За все время противостояния Израиля и арабов, такой удачной операции не было. Даже война 1973 года, когда на первом этапе арабские армии достигли определенных успехов, но это был успех где-то на Синае, и то он быстро выдохся. И относительный успех на Голанских высотах, и за два-три дня он выдохся, и уже израильская армия наступала к Дамаску.

А здесь ситуация другая. Какая-то небольшая, по сравнению с израильской армией, кучка инсургентов врывается на территорию Израиля, и двое суток армия Израиля ничего не может сделать. Объяснять можно все что угодно. Я понимаю, что это проблема любой армии — она не под это заточена, не под ловлю партизан на своей собственной территории, которые уже ворвались в ваши же города, сидят под прикрытием вашего же мирного населения, которых поэтому бомбить и обстреливать из пушек нельзя, а выковыривать при помощи обычной пехоты долго и сложно.

Но мирное население, которое потрясено шоком — оно этого не понимает, а окружающие арабы, наоборот, аплодируют. Повторяю, это первая настолько успешная операция и это первое вторжение на израильскую территорию, начиная с 1973 года.

Естественно, авторитет ХАМАСа растет как на дрожжах — это же они все организовали, и их поддерживают. Теперь говорят: «Мы вступаем в войну на стороне ХАМАСа, мы поддерживаем ХАМАС, он все время на слуху, он становится лидером». Пусть информационным лидером, но лидером, его уже просто так со счетов не спишешь — ему надо помогать и поддерживать. И арабский мир отворачивается от процесса мирного урегулирования с Израилем, который несколько десятилетий шел очень долго и сложно и вышел буквально на финишную прямую.

Сейчас он отброшен назад на несколько десятилетий. Вот и все. Прекрасная операция, достигла сразу же всех своих целей, буквально в первый же день. Хамасовцы еще бегали по территории Израиля, а результат уже был виден, уже был понятен. Уже следовали заявления соответствующие израильского правительства, которое декларировало, что оно будет делать, когда и как. И самое главное, что это спланировано таким образом, что никто не мог действовать иначе, чем он действовал.

Поэтому здесь дальше нас ждут тяжелые времена. Дальше не только арабы и Израиль, но и Россия и США в определенной степени ограничены в своих действиях по отношению к этому региону. США должны обязательно поддерживать Израиль, они по-другому не могут, Европа тоже. Потому что, если они его не поддержат, они будут окончательно выбиты из региона.

Если они будут поддерживать Израиль, то мы вместе с Китаем и Ираном не можем дать арабам окончательно провалиться. Да, может быть, когда-нибудь мы выйдем на очередной тур мирных переговоров и опять посадим их за стол; во-первых, никто не знает, когда это будет, а во-вторых, никто не знает, что до этого случится, потому что сейчас есть огромный риск втягивания всё новых стран в воронку конфликта, и он может разрастаться до бесконечности, в том числе и до глобального конфликта.

Будем надеяться, что нас сия чаша минует, но тем не менее такая опасность тоже есть. Поэтому все, в принципе, всё понимают, но по-другому поступать не могут.

— Израиль мог застрелиться менее болезненно. Можно было просто объявить о самороспуске еврейского государства, если уж так припекло. Израиль сейчас находится в критической ситуации. Как он и когда из нее выйдет — непонятно. И в такие вещи вообще не играют. Я могу привести пример: у нас нет данных, что «Моссад» докладывал израильскому правительству о подготовке вторжения. Наоборот, он постоянно говорил о том, что сейчас ХАМАС находится в готовности к переходу в мирный процесс с Израилем.

Но у нас есть куча данных о том, что советская разведка докладывала Сталину о том, что готовится вторжение Германии в Советский Союз. Более того, Советский Союз проводил скрытую мобилизацию, разворачивал войска на западной границе в несколько эшелонов, перебрасывал их туда и даже за несколько часов до начала боевых действий отдал директиву в Генеральный штаб о приведении вооруженных сил в состояние полной боевой готовности.

И да, определенная внезапность все равно была, директива не смогла до всех дойти и т. д., но никакая внезапность при такой подготовке не обеспечивает прорыва аж до Москвы. И никакая внезапность при такой подготовке не обеспечивает на следующий год прорыва аж до Сталинграда. У нас есть некоторые сторонники теории заговора, одни из которых говорят, что это был заговор внутри Советской Армии. Ну ладно, заговор в 1941 году, но заговорщиков до 1942 ловили? Так там у нас, кроме нескольких расстрелянных в 1941 году генералов, на западном направлении был наибольший провал, больше, в общем-то, не было, а провалов была масса.

Кстати, катастрофа под Москвой — Брянско-Вяземский котел, окружение под Москвой — была по масштабу самой большой, и никто не пострадал. Конева хотели привлечь к ответственности, и то Жуков сказал: «Не надо, очень хороший парень». И действительно, потом хорошо воевал. А потом была (катастрофа. — Ред.) 1942 года, и никто не привлечен к ответственности, Тимошенко дальше воевал.

Что, предательство, головотяпство, еще что-то? Нет, просто любая армия готовится к определенному формату войны. Когда она сталкивается с другим форматом войны, то зачастую оказывается, что она к этому не готова. Нет абсолютно идеальных систем защиты. Нет абсолютно идеальных систем наблюдения. Всегда в конечном итоге все зависит от человеческого фактора. И любой враг изучает все эти системы, изучает, как они работают, изучает, как люди к этому относятся, проверяет неоднократно.

И когда он приходит к выводу, что можно выключить датчики наблюдения, а наблюдательные посты этого не заметили, то он это делает. А потом, когда у вас датчики не работают, как вы будете наблюдать? Они же не в бинокль наблюдали с вышки. Они сидели в бункере, через камеры наблюдения наблюдали, через экраны компьютеров, что происходит вокруг. На вышках у них с пулеметами не солдаты стояли — пулеметы были автоматические, управлялись изнутри.

Вот те люди, которых убили в казармах, которые спали там в трусах, — они должны были сидеть за экранами компьютеров и контролировать подход к стене. Они в это время спали, поэтому пришли в казармы и их всех убили. Ничего удивительного.

Эта армия не первая и не последняя, которая так проваливается. У всех это бывает. С древнейших времен и до наших дней. Есть одно расписание несения службы, есть халатность солдат, офицеров, есть халатность начальников, которые отказываются посылать разведку или которые во избежание несчастных случаев изменяет порядок несения службы. Все бывает в любых вооруженных силах любой страны.

Израиль не исключение. Тем более что правильно говорят ваши эксперты — в Израиле последнее поколение воевало серьезно на своей земле и чувствовало угрозу своим жизням в 1973 году, во время войны Судного дня. После этого все израильские операции — это прогулки в Ливан. Да, они были не очень легкими, гибли солдаты, 100–200 человек погибло, меньше тысячи получило ранения. И всё, пережили.

И главное, это же не на своей земле, это где-то там. Там террористы, поехали в Бейрут их там убивать. Ну в Бейруте идет война, а в Израиле все хорошо. Выросло целое поколение, которое привыкло к тому, что оно очень защищено. И солдаты, которые сидели сейчас в казармах возле этой стены, они из этого же поколения. Они привыкли к тому, что да, у них отличные системы наблюдения. У них все под контролем. Но они привыкли и к тому, что никто никуда не прорывается.

Месяц не прорывается, год, несколько лет не прорываются. А вы все сидите перед экраном и сидите. А потом вы думаете, я сейчас встану чайку попью, отойду на пять минут. На пять минут один раз отошел, а второй раз разговорился с товарищем и вернулся через пятнадцать минут. А потом, ну тут же все равно ничего никогда не случается, можно даже не спать в постели, можно отвернуться и книгу читать, мало ли чем можно заниматься? А в это время Бонапарт переходил границу.

— Северная Корея нападать точно не будет. У Северной Кореи с Южной может быть конфликт только в том случае, если начнется американо-китайская война, и то тогда неизвестно, кто на кого нападет. С точки зрения интересов Китая, России и Северной Кореи выгоднее сдерживать большую часть корейских, японских войск, отвлекать на себя часть американских войск, не вступая в сражение, поэтому тот, кто не воюет, всегда страшнее, чем тот, кто воюет.

Воюющего можно просчитать, вы его почувствовали на фронте, вы уже понимаете, сколько войск надо выделить против него. А против невоюющего вы не знаете — вам надо держать всех, кто находится под рукой, вы боитесь ослабить напряжение, потому что, а вдруг он завтра вступит в боевые действия?

Поэтому Северная Корея точно ни на кого нападать не будет. Иран в нападении тоже не заинтересован, он получил все, что ему было надо, причем вообще без собственных усилий. Да, сейчас иранские прокси будут поддерживать ХАМАС, они будут поддерживать его даже не потому, что они так уж хотят воевать с Израилем. Потому что если они не будут поддерживать ХАМАС, то ХАМАС останется единственной авторитетной организацией среди арабов, тем более среди палестинцев. Его надо поддерживать. Да, они будут стрелять по территории Израиля.

Дальше уже вопрос к реакции Израиля. Это Израилю надо сейчас выходить из сложнейшего внешнеполитического и военного кризисов. Если он будет двигаться тем же путем, каким он пошел в Газе, он тогда спровоцирует окончательно не просто разрыв, а возможные военные действия с целым рядом арабских стран, и с Ираном, возможно, тоже.

То есть ну да, они жертва провокации, я имею в виду Израиль, но дальше уже они сами принимают решения, как им потом работать. Я понимаю, что у них очень трудное положение, у нас в России тоже было часто очень трудное положение, когда нас провоцировали и мы терпели. Сейчас можно посмотреть на примере Израиля, что будет, если отвечать линейно и зеркально всегда. Нам же говорили, Израиль же не боится, он бомбит себе и бомбит. Вот и добомбился. Привыкли к тому, что Израиль всегда действует одинаково, и ожидаемую реакцию тут же получили.

А как теперь выходить из этого положения? Сказать: «Мы погорячились, мы больше Газу не бомбим? Мы только сказали, что мы оттуда всех палестинцев прогоним, но прогонять не будем. Мы только сказали, что мы весь ХАМАС убьем — убивать не будем?» Как теперь выходить из такого положения правительству?

А если продолжать в том же духе, то нарастает опасность. Ирану не надо воевать с Израилем. Израиль сейчас мобилизовал порядка полумиллиона резервистов: сто тысяч в первые сутки, до четырехсот тысяч к четвертым или пятым суткам. Не знаю, добрал ли или не добрал, но порядка четырехсот тысяч-полумиллиона мобилизовал.

Плюс у него была более чем стотысячная армия уже. В Израиле живет всего 16 миллионов человек, из них только 10 миллионов евреев. Арабы некоторые имеют право служить в армии, но большинство не служит. Не все евреи тоже служат — ортодоксальные не служат, но большинство служат. Следовательно, для Израиля 500 тысяч человек — это примерно как России мобилизовать 15 миллионов. Оторвать от производственной деятельности, послать 15 миллионов на войну.

Ну хорошо, не 15, 8 миллионов. Просто в Израиле еще женщины служат, а в России женщины не служат. Поэтому для России это будет 8 миллионов, а не 15. Это будет огромный удар по экономике. Одно дело — оторвать эти 8 миллионов и послать их на войну на полгода. А другое дело — оторвать эти 8 миллионов и послать их на пять лет.

Сейчас для противников Израиля, им, собственно, не надо ничего предпринимать, им надо просто сохранить эту ситуацию. Давление на все границы, напряжение и сохранение мобилизованных резервистов в войсках, чтобы они никуда не делись. Израиль тогда погружается в жесточайший экономический кризис, тем более что серьезную поддержку финансовую, экономическую ему сейчас Запад оказать не может, ни ЕС, ни США — они сами находятся в состоянии кризиса. И у них кроме Израиля много горячих точек.

Сейчас врагам Израиля надо просто затягивать время и сохранять стабильно нынешнюю ситуацию, и Израиль будет разрушаться изнутри за счет этого.

Я думаю, именно так это и планировалось, потому что, если бы планировалось сразу обрушить Израиль, завоевать его, очевидно, пытались бы организовать вторжение сразу с разных сторон, организовать вторжение сразу из Газы, из Ливана, из Сирии, из Палестинских территорий на Западном берегу реки Иордан, и стояли бы уже наготове не две арабские армии, для того, чтобы Израиль погрузить в хаос, атаковать его снаружи, и т. д. Это все было значительно сложнее организовать, но теоретически тоже возможно. Но об этом даже не задумывались.

ХАМАС решал одну свою проблему — ему надо было выйти из клинча, в котором он выпадал из политического процесса на Ближнем Востоке. И он эту проблему решил. Все остальное взаимосвязано и вытекает из этого решения. То есть дальше это порочный круг, который можно разорвать только волевым решением.

Волевое решение одному Израильскому правительству легче принять, чем десятку арабских. Кто вокруг — Египет, Саудовская Аравия, Ирак, Сирия, Ливан и т. д. Плюс существуют еще факторы внешнего давления. Израилю — с опорой на Запад — значительно легче принять решения и с учетом того, что ХАМАС сказал, что он уже готов на переговоры.

Теоретически можно попытаться выйти из этой ситуации путем переговоров. Да, это будет тяжелый выход, и, скорее всего, правительство будет вынуждено потом уйти в отставку. Но это будет выход. Потому что другого выхода я просто не вижу.

Победить Израиль не может вооруженным путем. Он может долго отстаивать себя военным путем, иногда даже небезуспешно, но победить он не может — он не может просто убить всех арабов. Арабов будет становиться все больше и больше, технически они будут все оснащеннее и оснащеннее. Разница между еврейской и арабской армией будет стираться — мы это сейчас уже видим.

Армия не воевала долгое время, и те глыбы, которые основывали Израиль, приехавшие на пустое место, которые голыми руками буквально добывали оружие на английских складах, воевали против хорошо вооруженных и оснащенных арабских армий, основывали израильскую независимость — все эти люди уже ушли.

Пришло поколение, которое выросло в более-менее благополучном государстве; да, под обстрелами, но под «Железным куполом», который эти обстрелы минимизировал, и редко какая ракета попадала хотя бы близко к жилому дому. В основном они не попадали никуда. Да, где-то там, за границей были страшные арабы, но они были там, а здесь, внутри все контролировалось армией, полицией, «Моссад». И все привыкли к тому, что это очень надежно, что безопасность гарантирована. А сейчас всё, она больше не гарантирована.

И если не вернуться к мирному процессу, если пойти по пути радикализации арабские радикалы будут с удовольствием это накручивать. Это будет радикализировать весь регион, а за ним и весь мир. Тогда возможно и втягивание соседних стран, и это до бесконечности. А, в конце концов, Израиль — маленькая страна, его ресурсы не резиновые.

— В каком-то смысле выгоден. Посмотрите на наши передачи, буквально в каждой обсуждается, как это хорошо, что сейчас все отвлечены на Израиль — Украине будут меньше денег давать.

— Меньше будут, но я думаю, что меньше давали бы и так. То есть сокращение украинского финансирования началось задолго до того, как начались события в Израиле, это не взаимосвязано. Но тем не менее, безусловно, России это выгодно, потому что это отвлекает внимание и ресурсы тех же самых США и Европейского Союза от других направлений.

Они активно противостоят России, и не только на украинском направлении. Чем меньше ресурсов будет задействовано на нашем направлении, тем нам выгоднее. Но если нам это выгодно, это не значит, как некоторые говорят, что это мы придумали.

— У сторонников теории заговора всегда теорий заговора много. Одни говорят, что Израиль сам на себя напал, другие говорят, что это Путин всегда и во всё м мире всем руководит, даже нападением Израиля самого на себя.

Просто никогда не надо множить сущности без необходимости. Есть очевидные вещи. Если бы Россия готовила такую операцию, то она бы США шансов бы не оставила. В таком случае не успели бы проснуться не только в казармах, но не успели бы проснуться даже в Тель-Авиве. И Израиль уже был бы арабским, палестинским, каким угодно, но не проамериканским.

Люди видят только одну сторону этой медали. Они говорят: «Ну вот, России выгодно». Да, России в какой-то степени выгодно, но и США это в какой-то степени выгодно, потому что это увеличивает их вес на Ближнем Востоке.

Пока там шел мирный процесс и все пытались друг с другом договориться, США уже были не нужны, им уже Саудовская Аравия сделала ручкой, сказала: «Все, спасибо, до свидания, мы уже дальше сами разберемся». Израиль уже пофыркивал и говорил: «Да что американцы, вот пришел к власти антисемит Обама и начал третировать Израиль». В свое время, мало ли у них таких будущих президентов? Один Трамп хороший, и то его к власти не пускают, даже грозятся в тюрьму посадить.

А сейчас американцы там всем нужны. Уже два авианосца плавают у берегов Израиля, а то ли еще будет. На каждом шагу американцы уже говорят: «Мы требуем, мы не допустим, мы настаиваем». Мы-мы-мы!

Они пытаются за счет этого укрепить свое присутствие здесь. Если бы Россия это планировала, то американцам не было бы больше за что зацепиться. К утру. Вечером начали, а к утру все уже закончили. Как с дворцом Амина, который за двадцать минут взяли, и весь Афганистан наш на десять лет. И здесь было бы так же.

Поэтому есть вполне очевидные вещи: видно, как ХАМАС действовал, видно, на что он рассчитывал.

Но еще раз повторяю, зачем бы России надо было бы на публику устраивать демонстративные убийства евреев? Пусть даже руками ХАМАСа? А ведь ХАМАС умеет и по-другому действовать. Он же никогда до этого подобных демонстраций не устраивал. Ну, убивали, не без того, ну и у них там тоже гибли мирные люди. Но никогда подобного рода демонстраций немотивированной жестокости он не устраивал.

А здесь он не только устроил, но было видно, что это заранее одобрено — выкладывание всего этого в сеть, потому что это пошло потоком, это исходило непосредственно от этих боевиков, им же никто не сказал: «Ребята, окститесь, что вы делаете?» И никто не выступил со стороны ХАМАСа и не сказал: «Вы знаете, это молодые, горячие парни, мы их осуждаем. Ну у них там семьи погибли, еще что-то».

Нет! Наоборот, все правильно, так и поступайте! А зачем это? Для того, чтобы этот конфликт разгорался и разгорался. Так мы что, сами себе устраивали конфликт, который в состоянии нас втянуть в Третью Мировую войну?

Люди, приверженцы теории заговора, почему-то никогда не пытаются посчитать дальше первого шага. Говорят: «О, выгодно». Ну выгодно. Так с этой точки зрения для нас тоже было выгодным нападение Гитлера, мы же в конце концов в Берлин пришли и пол-Европы после этого контролировали на протяжении нескольких десятилетий. Может быть, мы сами организовали нападение Гитлера на себя в таком случае? Выгодно же! Выгодно. И французам оказалось выгодно. В конечном итоге оказалось выгодно даже полякам.

Евреям не очень выгодно, потому что все-таки шесть миллионов погибло, но тоже некоторые говорят, что и им выгодно, мол, про холокост рассказывали несколько десятилетий и на этом деле добились политических очков.

То есть если исходить из размеров одного шага, то всегда можно сказать: «О, это тебе выгодно, это ты организовал». Но если посчитать чуть дальше, посмотреть, как этот кризис развивается или будет развиваться, то сразу становится понятно, что дальше все остальные страны в него ввязаны, то есть для них он становится политической неизбежностью. И возможности вырваться из этого крайне ограничены.

Поэтому сейчас даже Турция начинает намекать активно Израилю, что неплохо было бы найти какое-то количество доброй воли и пойти по пути умиротворения, потому что другого варианта закончить кризис нет. По крайней мере его никто не видит из политиков. И я его не вижу.

Есть два варианта: пойти на какой-то компромисс, постреляли по Газе и пошли на компромисс, попытались договориться заново на новых условиях. Либо же дальше раскручивать этот кризис до бесконечности, до Третьей Мировой. И ни одно ответственное государство, прекрасно понимая и имея способность рассчитывать последствия этого кризиса, никогда не пошло бы на развязывание именно такой кризисной ситуации.