Что получит объединение и сами страны от членства в нем изданию Украина.ру объяснил политолог Игорь Шатров.
— Игорь Владимирович, что значит присоединение Ирана к организации?
— У Ирана самая показательная история в этом плане. Теперь ни у кого в мире не повернётся язык назвать Иран страной-изгоем — пускай Запад говорит, что угодно. Эта тема закрыта. Иран, вступив в семью БРИКС, фактически стал членом растущей (и этот рост продолжится ближайшие 1–2 года) и крупнейший организации. При этом равноправие и диалог лежат в основе правил поведения стран в данном объединении. И это крайне важно для Ирана.
Что касается плюсов для БРИКС от вступления исламской республики, Иран — это экономика, которая выдержала кризисы, санкции, например, смогла создать свою автомобильную промышленность. Я не удивлюсь, если в этом или будущем году у нас появятся иранские автомобили, которые будут собирать на российских заводах.
Второй момент — это иранские беспилотники (БПЛА), в производстве которых страна существенно продвинулась и даже обошла многие государства. Может быть, с США есть какая-то конкуренция, но про американские дроны мы в основном знаем только по картинкам, а вот что такое иранские БПЛА и российские «Герани», все отлично видели на деле.
— Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Саудовская Аравия до недавнего времени считались союзниками США на Ближнем Востоке. И вот теперь они вошли в блок. Что это значит?
— Это очень интересно — что нефтяные монархии в сложной ситуации сделали выбор в пользу не западного блока. То есть они могли присоединиться к условно сильнейшим на данном этапе, но сделали выбор на будущее — вошли в БРИКС. Они понимают, за кем это будущее.
Данные монархии Персидского залива весьма влиятельны: это деньги, которые по всему миру вложены во все инвестиционные фонды; они содержат, по большому счёту, такие экономики, как американская и британская. Инструменты влияния у ОАЭ и Саудовской Аравии серьёзнейшие.
При этом страны залива и Иран как минимум лояльны к РФ, если не сказать больше — они поддерживают тесные отношения с Россией, относятся к ней с определённым трепетом и уважением. Вспомните формат встречи президента России в Объединённых Арабских Эмиратах — не каждый король может себе такой прием представить.
— Как вам видится взаимодействие Аргентины в БРИКС?
— Аргентина — страна, находящаяся в сложнейшей экономической ситуации, которую фактически выдоил Запад, в частности Соединённые Штаты. Но сейчас, прислонившись к БРИКС, страна надеется, во-первых, на инвестиции, не обусловленные политическими требованиями. Во-вторых, Аргентина вместе с Бразилией будет достойно представлять в блоке латиноамериканский континент.
Я думаю, что Аргентина очень перспективная страна. И вообще страны Латинской Америки — мягкое подбрюшье Соединённых Штатов — по большому счёту представляют для последних большую угрозу. Благодаря БРИКС у них появляется возможность выскочить полностью из-под влияния Америки. Тем более что основной темой форума в Йоханнесбурге был переход на расчеты в национальных валютах. А это очень тревожно для США.
— Эфиопия и Россия сохраняют свои отношения на протяжении более 125 лет. Теперь эта африканская страна тоже вошла в БРИКС, как и Египет. Какие здесь вырисовываются перспективы для блока и для государств африканского континента?
— Действительно, Эфиопия — это страна, с которой Россию связывают давние тесные, дружеские отношения. Можно даже поспорить, откуда родом Александр Сергеевич Пушкин: из Эфиопии или Эритреи. Это также единственная полноценная православная страна на африканском континенте. Есть еще египетские копты, а здесь эфиопская православная церковь.
Египет тоже страна, у которой очень большие перспективы для развития. Суэцкий канал остается важным транспортным хабом, есть ряд других интересных проектов. Через ЮАР, а теперь и Эфиопию и Египет объединение БРИКС входит на африканский континент и усиливает свои связи с ним.
Кстати, интересный факт хочу отметить: 23 августа была официальная информация, что в БРИКС вошло 5 стран, а сегодня утром мы узнали, что их шесть. Принцип принятия интересный — равноправие и уважение к каждому континенту. То есть для объединения желательно было соблюсти баланс, чтобы были представлены африканские страны и другие континенты. В дальнейшем, я полагаю, организация будет расширяться, исходя из этих принципов.
— Почему не поддержали присоединение Турции к БРИКС?
— Из-за какой-то неопределённости. Турции следует самопределиться со своим будущим в Евросоюзе: желает она там быть или нет. Модель ЕС все-таки значительно отличается от БРИКС. Нужно понять, чего конкретно хочет сама Турция, потому что она стучится во все двери. Я думаю, что Турция в итоге будет членом БРИКС. Сейчас единственное, что ей мешает, это ее членство в НАТО. В БРИКС опасаются, что она начнет транслировать в объединение свои североатлантические взгляды.
— В чем уникальность данного саммита в отличие от предыдущих встреч БРИКС?
— Это был поворотный саммит, что можно было понять еще до его начала. Сейчас мы являемся свидетелями окончательного создания нового многополярного мира. Саммит БРИКС в Йоханнесбурге — мощный шаг к этому через несколько ступеней.
Напомню, что в начале в объединении было четыре страны. Аббревиатуру BRIC придумал один из аналитиков Goldman Sachs, чтобы описать растущие экономики. Россия в свое время это заметила, предложив провести первый саммит BRIC в Екатеринбурге 16 июня 2009 года, поэтому наша роль в создании данного проекта велика. То, что в БРИКС участвуют Китай и Индия, в принципе делает его недосягаемым по экономической мощи.
— БРИКС зачастую в экспертном сообществе называют аналогом G7. Вы согласны с этим?
— БРИКС для G7 серьёзный конкурент. По сути западный мир своим бессовестным поведением заставил остальное человечество создать альтернативу — союз без навязывания экономических и политических моделей. Об этом, кстати, говорили все лидеры на встрече в Йоханнесбурге.
Они говорили, что никто не верил, что мы можем договориться, потому что, дескать, у нас разные экономики, разные политические системы. (Действительно, например, Индия, Китай периодически находятся в состоянии конфликта из-за спорных территорий.) Но присутствие в БРИКС России, Южно-Африканской Республики, Бразилии делает такой союз разноформатным — государства получают полноценную картину мира. Жить вместе, оставаясь разными — такой я вижу модель БРИКС.
— Следующий саммит БРИКС планируется провести в Казани, благодаря тому, что Бразилия поменялась местом с Россией на 2024 год? О чем это говорит?
— Я думаю, что это подарок России от друзей. Это значит, что страны — члены БРИКС протягивают России руку в сложной ситуации, показывают положительное, позитивное отношение к своим союзникам. И тем самым они фактически бросают вызов Западу. Дескать, хотите сделать Россию изгоем? Ничего подобного не будет — в следующем году в Россию приедут не только 11 членов БРИКС, но и, возможно, десятки делегаций других государств, как это происходило на саммите в Йоханнесбурге. Вот такая ситуация нас ждёт в Казани в будущем году.