Известным этот печальный эпизод стал, прежде всего, благодаря одноименной картине американского художника-реалиста Джорджа Беллоуза "Резня в Динане". До сих пор Динан попадал в заголовки прессы только по одной причине: ровно за сто лет до империалистической бойни там родился музыкант и мастер музыкальных инструментов Адольф Сакс – изобретатель саксофона.
Теперь же газеты пестрили громогласными, обвиняющими заголовками. В целом, заголовки времен Первой мировой войны более чем однообразны:
"Невероятное зверство германцев!"
"Ужасающее мародёрство русских при Эйдткунене!"
"Как воюют французские палачи?"
Искусство, поэты, музыканты и художники нагнетали: в каждой из воюющих империй появился свой кровожадный глашатай войны вроде Арнольда Шёнберга или Валерия Брюсова.
1 августа 2023, 08:00История
Первая Мировая война: самая краткая историяРовно 109 лет назад, 1 августа 1914 года Германия объявила войну России. С этого акта началась первая Мировая война, которую дипломатические, экономические и военные аналитики считали решительно невозможной. Ведь все европейские страны были связаны родством правящих династий, торговыми связями, а вооружения были столь разрушительными, что…В музыковедческом исследовании музыки XX века американский теоретик Алекс Росс описывает немецкое культурное сообщество того времени так:
“Война! – писал Томас Манн в ноябре 1914 года. – Мы чувствуем очищение, освобождение, мы чувствуем великую надежду”. Многие художники воодушевились с началом великой войны, и казалось, что стали сбываться их самые безумные фантазии о насилии и разрушении.
Шёнберг впал в состояние, которое позже назовет “военным психозом”, – он сравнивал нападение германской армии на декадентскую Францию с его собственной атакой на декадентские буржуазные ценности. В письме Альме Малер в августе 1914 года Шёнберг демонстрировал яростную воинственность в своей поддержке германского оружия и одновременно осуждал музыку Бизе, Стравинского и Равеля.
“Теперь мы предъявим счёт! – грозил Шёнберг. – Теперь мы отправим этих посредственных торговцев кичем в рабство и научим их чтить германский дух и поклоняться германскому богу”. Во время войны он вёл записи погоды, веря, что определённая форма облаков предсказывает победу или поражение немецкой армии."
Не оставались в стороне русские деятели искусства. Художник Александр Бенуа:
"Мы воюем для того, чтобы отстоять в полной неприкосновенности нашу русскую душу, а, следовательно, наше искусство".
Писатель Фёдор Сологуб:
"Довольно нам ориентироваться на Запад, пора нам найти в самих себе нашу правду и нашу свободу, опереться на исконное свое, вспомнить древние наши были, оживить в душе торжественные звоны вечевых колоколов".
Разумеется, поэты Николай Гумилёв и Валерий Брюсов, опубликовавший свое страстное письмо-призыв:
"Забудьте обо мне, я еду простым чернорабочим… Будем верить в победу над германским кулаком. Славянство призвано ныне отстаивать гуманные начала, культуру, право, свободу народов…"
Были, конечно, и голоса против. На Марину Цветаеву, например, дружно набросились с уничижающей критикой патриоты, после опубликованного:
"Ты миру отдана на травлю,
И счёта нет твоим врагам,
Ну, как же я тебя оставлю?
Ну, как же я тебя предам?
И счёта нет твоим врагам,
Ну, как же я тебя оставлю?
Ну, как же я тебя предам?
И где возьму благоразумье:
"За око – око, кровь – за кровь", –
Германия – мое безумье!
Германия – моя любовь!
"За око – око, кровь – за кровь", –
Германия – мое безумье!
Германия – моя любовь!
Ну, как же я тебя отвергну,
Мой столь гонимый Vаtеrlаnd,
Где всё ещё по Кёнигсбергу
Проходит узколицый Кант,
Мой столь гонимый Vаtеrlаnd,
Где всё ещё по Кёнигсбергу
Проходит узколицый Кант,
Где Фауста нового лелея
В другом забытом городке –
Geheimrat Goethe по аллее
Проходит с тросточкой в руке…"
В другом забытом городке –
Geheimrat Goethe по аллее
Проходит с тросточкой в руке…"
А ведь Цветаева признавалась в любви поэтам и музыкантам…
Пройдёт всего полгода или год, и Шёнберг, Брюсов, Вертинский, Антон Веберн, и многие другие поймут, что за бойню развязали императоры на континенте. Мы запомним о Первой мировой другое.
Запомним Ремарка и его потерянное поколение, запомним "два отечества" – богатых и бедных, гибнущих Анри Барбюса, запомним горький юмор бравого солдата Швейка, "Доктора Живаго", Хемингуэя, мемуары Корнея Чуковского.
А позже появится самое разное кино: недавно прошумевший фильм Эдварда Бергера "На Западном фронте без перемен", или какие-нибудь более ранние: мне сходу на ум приходят "И корабль плывет" Феллини, "Гибель империи" Хотиненко, "Мост Ватерлоо" Лероя, "Эскадрилья "Лафайет" Тони Билла, появится компьютерная игра World of Warships.
В музыкальной вселенной точку в той страшной войне поставит своей оперой "Воццек" Альбан Берг, и мы навсегда запомним ее, как удушающую, бессмысленную и жестокую трагедию.
Но чего-то, все-таки, не останется.
Героизма.
Патриотического запала.
Победы.
В странах Антанты – тоже.
Это очевидно, прежде всего, по монументальному искусству и скульптуре: в Бельгии, Великобритании, Италии, Франции, конечно, были поставлены монументы (включая тот же Динан), но все они – скорбные, все они – о беде и смерти.
В последние годы появились памятные монументы и на территории бывшей Российской империи: памятник в Даугавпилсе, еще один – в Тольятти, в Минске возрождено Братское кладбище. Мемориалы, кладбища, напоминание.
А первые, приходящие в голову, эпизоды той войны – ужасающая "Атака мертвецов", и, конечно же, Рождественское перемирие: настоящее чудо, когда немецкие, английские, русские и французские солдаты внезапно поняли, что делить им между собой нечего. Их жизни – разменная монета.
8 августа 2023, 14:32Культура
08.08.08: Грузинская война в искусствеОркестр Мариинского театра, играющий на ступенях разрушенного здания парламента Южной Осетии "Ленинградскую" симфонию Шостаковича и Пятую Чайковского 21 августа 2008 года – одна из самых запомнившихся реакций мира культуры на "пятидневную войну" в Грузии, начавшуюся 08.08.08