России хватает своей территории. Наша цель в том, чтобы оттеснить врага на такое расстояние, с которого он не мог бы угрожать нашим границам. Если на территории, которая еще останется от Украины, установится нейтральный режим, то нас это устроит. Но в любом случае Черное море, которое всегда было русским, должно остаться за Россией, считает эксперт в сфере комплексной безопасности, полковник запаса Роман Насонов
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Многие политологи обратили внимание, что по итогам саммита в Саудовской Аравии США и Украина сколотили международную коалицию, которая после провального наступления Киева будет оказывать дипломатическое давление на Россию с целью заморозить вооруженный конфликт в невыгодной для Москвы конфигурации фронта.
- Роман Олегович, перечислите, пожалуйста, основные тенденции, которые свидетельствовали бы о том, что мы не собираемся отсиживаться в обороне и рано или поздно перейдем в свое наступление?
- Об этом свидетельствует изменение тактических приемов, которые применяет российская группировка войск в зоне СВО.
Первое. ВС РФ научились за счет использования высокотехнологических приборов наносить упреждающие удары авиацией и артиллерией по группировкам ВСУ, которые находятся в своих штатных подразделениях в районах обороны. Мы даже не даем им возможность выхода в боевые порядки. Это эффективно позволяет нам минимизировать потери на передовой.
Второе. Мы весьма эффективно гасим средствами РЭБ британские ракеты и американское оборудование, с помощью которого противник пытается нанести по нам дистанционные удары. Да, ВСУ успевают запустить ракету, но эта ракета теряется в пространстве и падает где-то в другом месте. Она не наносит нам эффективный урон, на который рассчитывал враг. Мы добились, что количество пусков этих ракет значительно упало.
Третье. Мы достаточно эффективно в разы нарастили применение дронов. Множество бронированных объектов противника в зоне допуска от 10 до 15 километров находится под постоянной угрозой поражения наших БПЛА. Причем мы применяем новые образцы дронов, в частности, дрон-камикадзе "Гастелло", производство которых было поставлено на поток с учетом ошибок и недоработок, которые были выявлены в ходе боевых действий в зоне СВО. Мы усилили как их эффективность, так и способы защитить их.
Четвертое. Мы закрыли оставшиеся возможности у противника вскрыть наши каналы связи. Если до этого мы применяли способы дешифрования и шифрования, то теперь они просто закрыты и враг не может их использовать.
Пятое. Мы впервые, но достаточно эффективно отследиили тенденцию, что как только над каким-то районом черноморского побережья летает американский высокотехнологический дрон на хорошей высоте в 2 километров, то там начинается активность. Этот дрон снимает необходимую ему разведывательную информацию, которая в онлайн-режиме передается Украине. Один такой дрон мы уронили. Он упал в Черное море, мы его достали и пытаемся изучить его программное обеспечение. Второй дрон мы вообще отогнали. Мы вообще не даем противнику использовать объективную разведывательную информацию над нашей территорией.
Я перечислил только малую часть тактических приёмов, которые мы научились применять за 1,5 года СВО.
- Вы сказали, что мы стали эффективнее наносить эти дистанционные удары по местам развертывания противника. На каких направлениях нам это удалось недавно?
- На Краснолиманском направлении.
Дело в том, что ВСУ раз в одну-две недели проводят ротацию подразделений на передовой. Так вот мы научились определять график таких замен. Мы дожидаемся момента, когда противник выстраивается в колонны, чтобы из района сосредоточения выехать на передний край или чтобы из передовой выехать во второй эшелон, наводим дроны и наносим артиллерийские и авиационные удары по двум колоннам одновременно.
Отмечу также, что у украинских военнослужащих, которые настроились отойти во второй эшелон, закончились боеприпасы и аккумуляторы, они устали из-за понесенных потерь, а мы нарушили их график ротации.
Повторюсь, то, что мы делаем – очень эффективно.
- Вы сказали о том, что мы стали более активно применять беспилотники. У нас есть "Герани" для удара по тылам, у нас есть "Ланцеты" для уничтожения бронетехники. В каких еще компонентах нам следует усилиться?
- Конечно.
Вы назвали далеко не самые современные наши дроны. У нас есть "Изделие-52" и "Изделие-53", которые наши добросовестные сотрудники в тылу поставили на промышленное производство. Они уже без ограничений поступают в войска. У нас немало их запасов на одну единицу вражеской бронетехники.
Более того, у "Изделия" есть особенности, которых еще нет ни у одних дронов в мире. Их можно запускать роем. Они умеют управляться с одного места, покрывают большую площадь и перестраиваться для решения различных задач одним оператором. Мы уже можем запускать четыре дрона одновременно в течение трех секунд.
Это тоже очень эффективно.
- Вы сказали, что наши средства РЭБ научились глушить британские ракеты. Если какие-то из них прилетают по нашей территории, то это рабочие моменты? Или нам есть еще, что усилить в части ПВО или радиоэлектронной борьбы?
- Конечно, есть где и что усилить.
Поймите, что противник в это время тоже не спит. Он не сдался. Он продолжает применять хитрости. Он может пустить ракету-ловушку, на которую мы отреагируем, а через несколько секунд пустить что-то еще.
Это война. Это не компьютерная игра. Здесь обе стороны переступают ту или иную грань. Они готовы применить все, к чему они готовы, а также экспериментировать.
- Вы сказали, что мы сейчас препятствуем полетам американских беспилотников над Черным морем. Поможет ли это защитить наш гражданский флот от террористических атак, которые осуществляет Украина?
- Если бы это носило системный характер, то мы могли бы это сделать.
Сбор разведданных и применение противником безэкипажных судов с 300 килограммов взрывчатки, осуществляется с американских воздушных беспилотников. Но если мы вообще не дадим им возможность летать над Черным морем, мы серьезно затрудним их работу.
Тут нужна политическая воля с нашей стороны. И мы видим, что она у нас есть. США думали, что они будут стесняться и рассказывать, что мол, это они только дали Украине высокотехнологичное оружие, а мы все остальное делает она. Нет. Россия четко обозначила взаимосвязь безэкипажных катеров с американскими беспилотниками. Мы сказали, что это бесполетная зона. И стране, которая объявила нам санкции и поставляет нашему противнику оружие, делать там нечего.
Пусть летает над Северной Америкой.
- Вы разделяете прогноз о том, что у Украины хватит сил наступать до сентября, а потом все сведется к позиционным боям?
- В целом да. Но нужно понимать, что противник пытается подтянуть туда наемников из других стран. Пока это у него получается. Это бесшабашные люди, которые еще не отправляли с переднего края своих раненых и погибших бойцов, а также, вероятно, системно применяют соответствующие психотропные вещества. Пока у них страха нет. В отличие от украинцев, которые понимают, что победы в этой ситуации быть не может. Но даже эти наемники не смогут переломить ситуацию.
Отмечу также, что сейчас идет не Первая, а Третья мировая война. Без боевой техники, которая решает исход сражений, воевать невозможно. А украинскую технику мы активно уничтожаем.
Еще обращу внимание, что стали чаще активно уничтожать украинские склады с ГСМ в оперативной глубине. Даже украинские СМИ говорят об увеличении расходов на отопление и другие нужды в разы. Это существенно бьет уже по местному населению.
Но мы не воюем с украинским населением. Мы воюем с украинским режимом, которые сами привели свой народ к такой ситуации.
- А чем конкретно занимаются наемники, которые Украина подтягивает на направления своих главных ударов?
- Если раньше они были только инструкторами и управляли высокотехнологичным западным оружием, то сейчас есть целые подразделения из наемников. Они немножко лукавят, когда говорят, что там из них создали целые бригады. Бригад как таковых нет, но батальонно-тактические группы они сформировали.
Повторюсь, системно что-то изменить они не могут. Это просто пушечное мясо с иностранной начинкой.
- Дмитрий Песков заявил, что Москва хочет контролировать все те регионы Украины, которые на данный момент записаны в Конституции страны как российские. Есть ли еще какие-то территории, без установления контроля над которыми мы не сможем говорить даже о временном перемирии?
- Вообще России хватает своей территории. Наша цель в том, чтобы оттеснить врага на такое расстояние, с которого он не мог бы угрожать нашим границам. Если на территории, которая еще останется от Украины, установится нейтральный режим, то нас это устроит. Но в любом случае Черное море, которое всегда было русским, должно остаться за Россией.
- А как быть с Харьковом, Черниговом и Сумами, которые имеют прямую границу со "старыми" российскими регионами?
- Тут должно быть не военное, а политическое решение. Лично я бы включил все эти территории в состав РФ. Но многое будет зависеть от наших ресурсов, настроения местного населения и поведения украинских властей. Если Украина примет нейтральный статус, многие проблемы можно будет решить мирным путем. Повторюсь, мы не захватчики. Главная задача СВО – чтобы на Украине не было враждебного нам режима, который искусственно навязывается ее гражданам из США и Европы.
- Если сейчас будет принято компромиссное решение, а через несколько лет начнется новая война, в каких направлениях нам следует усилить нашу армию?
- Российская оборонная промышленность уже к ней во многом готова. Мы будем применять уже накопленный нами опыт СВО.
Посмотрите, какие у нас тактические аптечки. В ней есть необходимые компоненты, необходимость которых мы до СВО не до конца понимали. У нас есть новые элементы экипировки. Военнослужащие восторгаются работой нашего тыла. Я уже не говорю про множественные тактические решения и новые виды оружия.
Кроме того, опыт СВО войдет в новые боевые уставы сухопутных и других родов войск.