Разговор в очереди за молоком. Пенсионерку на Украине арестовали на полгода за критику национализма

Дело было в селе Штеповка Сумского района Сумской области, где 16 мая 2022 года около девяти утра Людмила Ильинична Важинская, по мнению суда, "совершила уголовное правонарушение против мира, безопасности человечества и международного правопорядка" по ч. 1 ст. 436-2 УК Украины (пропаганда войны).

За такой громкой фразой, наверное, должно скрываться что-то значительное.

Небольшое село Штеповка — интересное историческое место. Известно оно с XVII века, когда царь Алексей Михайлович пожаловал земли в этом районе бывшему сотнику сумского полка Ивану Юрьевичу Штепе.

А в начале Великой Отечественной войны Штеповка стала одним из первых мест, где Красная Армия смогла перейти в контрнаступление, разгромив 2 октября 1941 года 2 дивизии вермахта, отбив 20 населенных пунктов и остановив немецкое наступление на Сумы.

Это к тому, что у села — настолько глубокая интегрированность в общерусскую историю, что никакими законами и судебными решениями ее не вытравить.

Итак, 16 мая 2022 года с 9 до 10 утра в центре героической Штеповки люди собрались в очередь за молоком. Среди них — пенсионерка Людмила Важинская, которая, как и многие люди ее возраста на Украине, родилась в СССР на территории Российской Федерации, конкретно на хуторе Фоминка Тацинского района Ростовской области.

В очереди стояли мужчина и две женщины, активно обсуждавшие слухи о том, что российские военные порезали и изнасиловали годовалого ребенка. Людмила Ильинична предложила односельчанам не верить слухам, а также сказала, что властям следовало бы сесть за стол переговоров и прекратить войну, чтобы в Штеповке и других местах "не было как на Донбассе".

Вместо того, чтобы обсудить возможность прекращения кровопролития, мужчина (живет через пять домов от Людмилы Ильиничны) закричал, что русских надо "резать и разбрасывать кусками по посадкам".

Такую неадекватность пенсионерка, будучи русской по национальности, закономерно восприняла как угрозу. Она ответила, что мужчина "ненормальный" и "фашист". Тут-то и началось.

Народ начал голосить, кричать ей, что она предательница, "сдает Украину" и т.п. Женщина еще попыталась объяснить необходимость переговоров, заморозки конфликта, но в пылу истерики ее уже никто не слушал. Тогда она села в машину и уехала.

А односельчане побежали к старосте жаловаться, что Важинская предлагает договариваться с Россией после событий в Ирпене и Буче, что, по их убеждению, делать нельзя. Староста позвонил военкому, военком — в СБУ. Два или три дня, пока к пенсионерке не нагрянули следователи, местные жители приходили к ней по ночам и угрожали.

С сотрудниками СБУ она поделилась своими опасениями и страхами — Любовь Ильинична думала, что ее просто убьют, причем всего лишь за то, что она призывала к мирным переговорам.

Но эсбэушники в очередной раз задержали не преступника, а жертву, которая, как они написали, "является пророссийски настроенным лицом, которое поддерживает агрессивную политику Российской Федерации и обвиняет украинскую власть в развязывании и эскалации конфликта между Украиной и Российской Федерацией с 2014 года… с целью склонения других людей к своей позиции, формировала у адресатов антигосударственные и пророссийские настроения".

Суд квалифицировал такие действия по ч. 1 в. 436-2 УК Украины (оправдание войны) "в том числе путем представления вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины как внутреннего гражданского конфликта".

Любовь Ильинична пыталась и суду объяснить, что же на самом деле произошло — что она привыкла жить дружно с людьми других национальностей, как жили в Советской Союзе, что ее первый муж был поляком, что она была в шоке, когда односельчане начали призывать к жестокому убийству всех русских, ведь она и сама русская по национальности.

Пенсионерка даже сказала, что на допросе обращалась к следователям с просьбой разобраться с этими угрозами в ее адрес, но никто ничего не слушал.

Обвиняемая справедливо указала на то, что не могла и подумать, что говорить о переговорах с Путиным является каким-то преступлением. Она заявила, что осуждает войну, не хочет, чтобы разрушили ее дом, но считает, что война началась в 2014 году из-за того, что Порошенко не смог нормально договориться насчет Донбасса.

Только это она говорила людям — и больше ничего. Только то, что ради окончания смертоубийства стоило бы сесть за стол переговоров и не совершать ошибки Порошенко.

А вот свидетели интерпретировали слова Важинской как захотели, точнее, в рамках нормализованного государственного дискурса.

Одна из них заявила, что в толпе обсуждали, как Россия вывозила автомобилями украинское зерно, а обвиняемая, ссылаясь на программы российских телеканалов, это отрицала, говорила, что украинцы сами друг друга убивают, а зерно вывез Байден.

Правда, как точно звучали слова Важинской, она не помнит, но считает ее коллаборанткой, которую надо отправить в Россию.

Другой свидетель якобы слышал от обвиняемой слова о том, что если бы Луганскую и Донецкую области отдали России, то войны бы не было.

Третья сказала, что Важинская доказывала, что украинцы сами виноваты, что все началось, так как надо было мирно решать разногласия. Когда свидетель заметила, что нельзя ничего решать мирно, когда тебя убивают и насилуют, Важинская якобы возразила, заявив, что стреляют сами украинцы, но точные слова сейчас уже вспомнить трудно.

В общем, услышав "такое", народ побежал к старосте. Староста села Штеповка сообщил суду, что к нему обратились с люди с требованием повлиять на ситуацию, поскольку Важинская рассказывает, что к событиям в Буче и Ирпене Россия непричастна, а война началась как внутриукраинский конфликт между Киевом и Донбассом.

Получается, слова против слов.

Записи дискуссии, состоявшейся в очереди за молоком, никто не сделал и не предъявил. Чтобы разобраться в вопросе, пригласили эксперта-лингвиста. Правда, дискуссия шла на русском языке, а приглашенный специалист — доцент кафедры украинского языка и литературы Сумского государственного педагогического университета. Это никого не смутило.

Вторая проблема экспертизы состоит в ее предмете. Если нет зафиксированного на бумаге или аудиозаписи текста, что исследовать? А исследовать решили показания свидетелей, которые сами же говорили, что не могут дословно воспроизвести слова Важинской.

Конкретно экспертизе подверглись такие фразы: "что вы смотрите, надо смотреть русские каналы, там показывают правду", "это украинцы вывозят зерно, а не Россия, в России своего зерна полно", "если бы в 2014-м году отдали бы Донбасс, то сейчас бы не было войны", "это сами стреляют по своим, а потом Россию обвиняют", "то неправда, что было в Буче, русские никого не расстреливают и не насилуют" и др.

Еще раз — это то, как услышали и запомнили слова обвиняемой свидетели, а не непосредственно слова обвиняемой. Эксперт по украинскому языку анализировал русскоязычный текст, точность которого находится под большим сомнением.

Мало того, сам лингвист в своих выводах указал, что свидетели не смогли точно привести слова обвиняемой.

Тем не менее, вывод он сделал такой: "Автор оправдывает, признает правомерной, а также отрицает начатую в 2014 году вооруженную агрессию Российской Федерации против Украины, в частности, путем представления вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины как внутреннего гражданского конфликта".

Как можно одновременно оправдывать и отрицать одно и то же явление — этот вопрос должны были бы задать эксперту судьи. Но они не задали. Также они не спросили, на каком основании кандидат филологических наук делает юридические выводы: "Оправдание, признание правомерной начатой в 2014 году вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины не вызывает сомнений".

Именно экспертиза была положена в основу приговора — 6 месяцев ареста пенсионерке за слова о необходимости мира, критику радикального национализма и сомнения в правдивости официальной пропаганды.