Украинский народ быстро вспомнит о дружбе с Россией и признает свою вину, но для этого российская экономика и гуманитарная политика должна работать эффективно. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал общественный деятель, бывший сенатор от Крыма, бард и автор песен Андрей Соболев.
— Андрей Николаевич, насколько я знаю, вы в Крыму, а сегодняшнее утро началось с информации о ракетном обстреле мостов, соединяющих полуостров и Херсонскую область. Скажите, какая сейчас ситуация в Крыму?
— Да, я в Севастополе, и, что касается нашего города и его настроения, здесь нет никаких перемен. Люди отдыхают, работают, ходят за покупками на рынок, паники никакой нет. На заправках очередей нет. Но ситуация непростая в плане перспективы: закрыта дорога — один из путей в Крым, то, что предлагается теперь — это Армянск, а это лишних двести километров.
Сейчас необходимы какие-то экстраординарные меры по восстановлению [Чонгарского моста], это во-первых, а во-вторых — пришла пора открывать какой-нибудь дополнительный путь, потому что, если, не дай бог, случится что-то подобное с Крымским мостом, Керченской переправой, мы окажемся в отчаянном положении. Поэтому и перед ПВО стоит сверхважная задача, и перед всеми транспортными структурами.
© из личного архива
Андрей Соболев
— Вы бываете и в тех местах, где гораздо большая опасность. Насколько я знаю, вы выступаете с концертами в Донбассе, все верно?
— Я занимаюсь этим 9 лет, и я понимаю, что с 2014 года из моего творчества, моего репертуара исчезла лирика. Я пишу начиная с Крымской весны. За это время издал шесть книг стихов.
Меня приглашают, просят — у меня есть знакомые и в Донбассе, и в Херсонской, и в Запорожской областях. И я приезжаю не в качестве какого-то эстрадного болванчика, я выступаю в разных коллективах, подразделениях, и мне совершенно не принципиально, пою и читаю стихи я для пяти человек или для большой аудитории какого-нибудь госпиталя.
Практически все тиражи моих книг я увожу туда, потому что я считаю, что то, что я пишу и издаю, важно для людей, которые живут там. Это моя часть идеологической работы, привития нормального художественного вкуса и поддержания традиций нашей великой русской литературы.
Я думаю, что все, кто сегодня пишут, поют, выступают, должны ориентироваться именно на это, на процессы, которые происходят. А у нас, к сожалению, проходит множество отвлеченных от повестки мероприятий, меня это возмущает.
— С вашей точки зрения, их не должно быть?
— Я не хочу, чтобы все оделись в хаки, но человек не может молчать, когда не первый год происходят такие события. Меня поражало это на протяжении восьми лет: почему, когда стирают «Градами» города Донбасса, наши авторы молчат?! Барды всегда были совестью общества, но теперь они молчали, не реагировали.
А теперь еще появилось такое явление, как «экскурсии на войну». Это очень неприятно, что отдельные артисты едут за пиаром, за славой, за реакцией прессы. И как правило, они не приезжают туда, где опасно.
С другой стороны, это и не нужно. Бойцу в окопе больше нужны сухие носки, средство от комаров, хорошее письмо и книга, чтобы чувствовать себя комфортно.
Я, например, приезжаю к казакам — они сегодня стоят в резерве — собираю коллектив, для них это важно и актуально. А прорываться сегодня за ленточку... Каково КПД этого действия?
— А что, с вашей точки зрения, происходит правильного и хорошего? В музыке, в поэзии, посвященной военным действиям? И за минувшие девять лет, и за последние полтора.
— Если говорить об эстраде, то, безусловно, феномен SHAMANа [Ярослав Дронов] — это сегодня голос народа. Можно придираться к его текстам, но это ерунда.
Что касается моей среды — поэтов-песенников, авторов песен, бардов, то, наверное, я мог бы назвать Володю Скобцова (автор неофициального гимна ДНР и ЛНР «Донбасс за нами». — Ред.), моего друга из Донецка. Ну, и конечно главный литературный борец нашего времени - гениальная поэтесса Юнна Мориц.
Я, может быть, всех не знаю, но это вина не их, а тех, кто должен заниматься промоутом. Мы должны сегодня иметь глашатаев нашей победы!
Но, к сожалению, этого не происходит.
— Почему?
— Люди, отвечающие за идеологию, профессионально не совсем компетентны. Когда [Александр] Розенбаум с [Иосифом] Кобзоном приезжали в Афганистан, это было точечное попадание, это было очень важно.
Необходима массовость, как говорил [Владимир] Маяковский, «летучим дождем брошюр». Так это должно работать.
— Если вспомнить историю всех войн и конфликтов, в том числе Первую мировую и Великую Отечественную войны, они всегда провоцировали всплеск творческой энергии, создание гениальной музыки, поэзии, прозы. Сейчас это произошло?
— Да, конечно. Все есть — и поэзия, и проза, но эти произведения пока не входят в общую литературную ткань страны. Это творчество должно быть раскручено, эти люди — подняты на щит, те, кто пишут, творят, не молчат, взывают к нашим славянским православным ценностям. Но я пока не вижу этого.
А то, что предлагается сегодня, — несколько пошловато, несовершенно по форме и содержанию. Сегодня авторы, которые написали в каждой строчке слово «Россия», считаются суперпатриотами, но это не так на самом деле. Симоновых современных я не вижу! (Речь идет о советском писателе, поэте и военкоре Константине Симонове. — Ред.).
И прежде всего нужно донести наши слова до наших врагов, это тоже очень важно. Они должны видеть, что наш народ, наша творческая элита откликаются на все происходящее.
— На презентации вашей книги «Хроники Новороссии» в 2017 году, вы отмечали, что она посвящена событиям Русской весны. Но эти события происходили не только в Крыму и Донбассе, но и по всему Юго-Востоку Украины: в Днепропетровске, Харькове, Одессе, Николаеве. Как сейчас, спустя годы, вы смотрите на те события?
— Одно есть короткое русское слово: «предательство». И еще: «равнодушие». Если бы тогда не предали эти города, не предали волеизъявление этих людей, если бы не остались равнодушными, наверное, все было бы иначе.
Но за 8 лет они увидели, что Россия помогала Донбассу, и Крым спасла, а они остались за бортом российской политической жизни.
А западная и украинская пропаганда сделала свое дело: людям промыли мозги основательно. Я сегодня могу заявить уверено: люди в юго-восточных городах Украины сегодня не наши люди. И предстоит большая работа, чтобы вернуть их в наше лоно.
— Должны ли сейчас российские деятели культуры обращаться к ним сейчас или расценивать их в качестве врагов?
— Конечно, конечно, должны обращаться. И 90% моих произведений — для них, я обращаюсь к ним: зачем вам это все? За кого вы воюете? Чего вы хотите добиться?.. Я вопрошаю их, это важно, потому что слово сильнее пули и сабли. Нужно обращаться, заваливать листовками, внедрять подпольно какую-то информацию.
«Слово правды, — говорил [Александр] Солженицин на Нобелевской премии, — оно плотины прорвет». Надо писать и говорить именно туда. Уговаривать людей в России «за советскую власть» не нужно, это бессмысленно, а их — да.
— В 2010 году вы получили Орден Дружбы за вклад в отношения между Россией и Украиной, и теперь, когда вы говорите об этом диалоге, как вы считаете, возможно ли примирение? Скоро? История учит тому, что если в 1918 году еще воевали все со всеми, то уже спустя год были единым, восстающим из пепла государством. Как вам видится восстановление дружбы и отношений сейчас?
— Процесс будет непростой, но есть хорошие примеры. Давайте вспомним более близкую историю — Чечню. Что было тогда, а сейчас — чеченские бойцы воюют за нас. Давайте вспомним Северную Ирландию и Британию: если бы британцы вели себя не так чванливо, там, может быть, все бы закончилось.
Есть, конечно, и ужасные примеры — Косово... Но это все тогда, когда не найдено согласие и нет покаяния. Любой мир начинается с покаяния, кто-то должен признать свою вину. И зная Украину, это произойдет довольно быстро, это не будет длиться десятилетиями.
Но вопрос в правильности [российской] гуманитарной политики в отношении тех территорий, которые мы уже присоединили, и тех, кто остался там, за кордоном. Наша экономическая политика должна все переломить: человек все равно мыслит обеденным столом.
Нужно, чтобы люди поняли, что Россия и Украина — соседи, сообщающиеся сосуды, и без соседа жить невозможно. Они поверили, что за океаном теплее и более классно, так что нужно будет доказывать обратное с помощью цен, образа жизни, условий труда, благосостояния.
Но я почему-то верю, что украинский народ быстро вспомнит эти родовые травмы, и все наладится. Только нам нужно правильно себя вести.