Главным для России и в отношении Турции, и в отношении общемировых подходов является степень суверенитета страны, то есть насколько страна независима от внешнего давления, считает руководитель отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
В Пакистане вспыхнули массовые протесты после ареста экс-премьер-министра страны Имрана Хана, известного своим отказом подписать антироссийскую резолюцию на Генассамблее ООН.
Но в феврале этого года, спустя почти год после отставки Хана, индийское издание The Economic Times сообщило б отправке Пакистаном на Украину более 10 тысяч снарядов для РСЗО «Град».
— Андрей Валентинович, есть ли связь между этими событиями?
— Власти Пакистана сейчас находятся в дисперсном состоянии. В текущей политической ситуации власти не имеют контроля над армейскими структурами. Это родовая травма Исламабада после раздела британских колоний в Индии. Армия и разведка в Пакистане играют гораздо более значимую роль, чем структуры госвласти.
У Пакистана в силовом блоке находятся люди, которые тащат эту страну в разные стороны. Большая часть из них получила образование в условном Уэст-Пойнте и является носителем англо-американских политических устремлений. То есть Исламабаду сложно выработать единую государственную политику. Арест Имрана Хана — отражение этой рассогласованности.
Пакистан, с одной стороны, находится в ШОС, с другой — плотно застрял в англо-американских партнерствах разного формата, с третьей — находится на содержании КНР. Финансы Пакистана не концентрируются в экономическом блоке, а находятся в руках у силовиков. То, что индусы опубликовали о поставках снарядов на Украину, скорее всего, правда. Но это не целенаправленная государственная политика. Допускаю, что продажа оружия Украине, если это не индийские преувеличения, была инициативой отдельно взятого руководителя одной из силовых структур Пакистана.
Вполне возможно, что это игра ведомств, игра отдельных фигур, потому что генералитет в Пакистане всегда значил больше, чем, например, в Турции до Эрдогана. Настоящие носители власти в Исламабаде не чиновники в костюмах, а люди в мундирах.
— А на кого они в большей степени ориентированы? Какая группировка в среде пакистанских военных наиболее сильна?
— Там идет постоянная внутривидовая борьба. Есть хорошо выстроенное проамериканское лобби. С другой стороны, в последние годы складываются прокитайские структуры — из Исламабада начали отправлять курсантов в военные академии КНР. В цивильной части власти Пакистана тоже борются разные течения, и у них есть разные взгляды на то, как выстраивать будущее страны, в том числе и в рамках Шанхайской организации сотрудничества.
Там есть и симпатизанты России, но пока они в абсолютном меньшинстве. Главное для Исламабада — выстраивание политики по отношению именно к России. Пакистанцы думают так: мы продадим снаряды Украине, но русские возьмут это на карандаш и в перспективе мы потеряем гораздо больше. Такое мнение есть, и оно укрепляется.
— Ваш прогноз по поводу выборов в Турции и как их исход скажется на отношениях Анкары и Киева?
— Ни один из тюркологов сейчас не скажет, как пройдут выборы. И Кылычдароглу, и Эрдоган идут ноздря в ноздрю. Но я с трудом представляю ситуацию, когда такой харизматичный, укоренившийся во власти политик, как Эрдоган, вдруг скажет: я устал, я ухожу. Но то, что ситуация в электоральном поле сложилась 50 на 50, говорит о том, что Турция — демократическое государство, где может произойти разное.
Эрдогана большая часть населения воспринимает как фигуру, ведущую страну к подлинному суверенитету. Кылычдароглу позиционирует будущую Турцию под своим руководством как придаток западной политики. А в Турции выросло поколение людей, которые не хотят видеть страну в качестве придатка. У нас часто говорят, что за Эрдоганом стоит «деревенский» электорат, но это явное передергивание фактов. На самом деле за ним стоят люди, которые не хотят видеть Турцию в кильватере какого-то мейнстрима.
И здесь мы выходим на глобальные обобщения. Мир переживает такие трансформации, что каждая страна, которая желает занять серьезные позиции в будущем, старается откусить как можно больше. Посмотрите на поведение Польши, Турции, юго-восточных государств. Все стали заявлять позиции, которые раньше бы постеснялись озвучить. Эрдоган многим неудобен и неприятен, в том числе и в России. Но главное для России и в отношении Турции, и в отношении общемировых подходов является степень суверенитета страны, то есть насколько страна независима от внешнего давления.
Турция при Эрдогане самостоятельна, при Кылычдароглу вряд ли. Сейчас Турция — это страна, которая может покупать российские С-400, невзирая на окрики из Вашингтона. Анкара могла бы с таким же успехом покупать китайские системы ПВО, но Россия в сложившихся обстоятельствах является острием копья, которое направлено в сердце умирающего старого однополярного мира. Поэтому все проверяется отношениями с Россией.
— И все же российское общество болезненно воспринимает новости о поставках турецкого оружия Киеву.
— Мы не можем запретить Турции продавать свои «Байрактары» Украине. У нас это подается как бизнес, ничего личного. На самом деле все не так просто. Турки играют свою геополитическую игру. Они бы очень хотели получить особые геополитические позиции в Восточной Европе, исходя из того ограниченного потенциала, который они имеют. Турция продемонстрировала громкую победу во Второй карабахской войне, что позволило ей наращивать свое влияние.
Но можем ли мы за это ее судить? Мы позволяем продавать зерно через украинские порты, прокачиваем газ через территорию Украины. То есть нынешние войны будут не столь однозначны, как войны прошлого. Да, сейчас против нас ополчился весь Запад и бросил против нас своих боевых холопов. Но это не 1941—1942 годы, когда страна стояла на краю. Пока мы худо-бедно справляемся. За нами стоит большая часть человечества. Большая часть населения планеты относятся либо индифферентно к украинскому конфликту, либо стоят на наших позициях.
А по Турции ясно, что они ведут двойную игру, что у них не одна, а десяток фиг в кармане. Но это суверенная страна, и мы вынуждены считаться с ее позицией. Турецкий подход во многом неудобен и может вести к прямому противостоянию с российскими национальными интересами, в том числе и в том, что касается военных поставок на Украину.
Но с этим можно жить. Это лучше, чем поставки Киеву из ФРГ и Польши. Если сравнивать Турцию с Германией, Польшей, Испанией или заштатной Португалией, то ясно что Анкара для России более удобный, понятный и предсказуемый партнер. Понятно, что Эрдоган никакой нам не друг и свои вопросы он пытается решить в том числе и за наш счет. Но, как говорил товарищ Сталин, других писателей у меня для вас нет.