Об этом изданию Украина.ру рассказал вице-адмирал, начальник штаба — первый заместитель командующего Балтийским флотом в 1997–2003 гг., член экспертного совета организации «Офицеры России» Александр Бражник.
В начале апреля Россия провела крупные маневры в водах Арктики, где особое внимание уделили безопасности торгового флота России и морских путей, таких как Северо-Восточный проход.
— Александр Иванович, морские пассажирские перевозки в Севастополе остановили из-за традиционных работ по противоподводно-диверсионному обеспечению (ППДО), сообщил в телеграм-канале губернатор Михаил Развожаев 15 апреля. Действительно ли это регулярные работы или же усиливают защиту от подводных вражеских БПЛА, потому что ждут атаки?
— Наши корабли военно-морского флота (ВМФ) ходили в походы там, где были боевые соприкосновения, боевые действия. Еще курсантом я участвовал в арабо-израильском конфликте; потом было мощное противостояние Кубы с Америкой; дальше — Гвинея, Ангола, Вьетнам.
Работы по ППДО — это дело очень важное. Противодиверсионные средства, в том числе маяки, и раньше применяли, не говоря о нынешних условиях и современной технике. В военное время наши корабли приходили в иностранные порты и оговаривали с местными властями применение противодиверсионного оружия.
— Что входит туда?
— Это реактивные глубинные бомбы. Как правило, мы обходились без их применения, хотя такие возможности и необходимости были. Также используются противодиверсионные гранаты. Гранаты, которые взрываются в воздухе, имеют меньший поражающий эффект, чем тот же самый боеприпас, который детонирует в воде.
[ДП-64 «Непрядва» — двуствольный 45-миллиметровый гранатомет с вертикальным расположением стволов, который был принят на вооружение ВМФ РФ в 1990 году. Он стреляет фугасной гранатой ФГ-45 или сигнальной СГ-45 на дальность до 400 метров. Глубина подрыва гранаты от 0 до 40 метров. Диверсанты поражаются в радиусе 14 метров за счет мощного акустического удара. Они теряют сознание и всплывают, как оглушенные рыбы.]
Современные средства, конечно, изменились. Раньше, например, не было такого понятия как беспилотный подводный аппарат, а сейчас оно появилось — значит, мышление у моряков работает, защищаться надо, применять оружие надо, средства есть.
Старые надежные средства, испытанные еще со времен Великой Отечественной войны и нацеленные на защиту кораблей от подводных действий противника, — это боновые заграждения. Когда кораблю надо выйти в море, то заслоны разводят с помощью специальных буксиров, стоящих около ворот, и далее их возвращают на место.
В нынешнее время их использование особо важно. Потому что в период ВОВ были боевые пловцы, которые выполняли подрывные задачи. Сегодня появились беспилотники, они не испытывают страха и могут пробиться, проскочить где-то.
Есть один интересный факт в истории применения боевых пловцов. Так, в самом начале Второй мировой войны итальянцы с использованием боевых пловцов практически парализовали деятельность французского флота, уничтожив одним ударом в базах у причалов значительную часть кораблей ВМС Франции, наказав их за беспечность.
Есть один интересный факт в истории применения боевых пловцов. Так, в самом начале Второй мировой войны итальянцы с использованием боевых пловцов практически парализовали деятельность французского флота, уничтожив одним ударом в базах у причалов значительную часть кораблей ВМС Франции, наказав их за беспечность.
— Действительно ли проблематично обнаружить подводные беспилотники, которые используют, например, ВСУ при атаке на Крым? В чем специфика обнаружения таких дронов?
— Я вам так скажу. Подлодка по сравнению с подводным беспилотником — это огромнейший корабль. Его строят таким образом: корпус лодки покрывается специальным покрытием, которое сбивает эффект ее обнаружения.
Под воду глаз мы не можем опустить, как искать будем вражеский корабль? В боновых воротах, я думаю, сейчас применяются телевизионные системы обнаружения, но для этого необходимо иметь достаточно прозрачную воду — от этого зависит дальность действия приборов. Главное здесь — это шум: эхопеленгование, шумопеленгование.
Когда строят малые беспилотные аппараты подводного действия, стараются максимально уменьшить его отражающую поверхность и минимизировать шумности двигателей, которые приводят дроны в движение. Шумопеленгование на них тоже специально устроено таким образом, чтобы сигнал не возвращался назад, даже если он наткнется на дрон, — чтобы его основную порцию ответного сигнала увели куда-нибудь в сторону. Такое тоже возможно.
Кроме того, такие аппараты еще начинены боеприпасом, который или контактно, или дистанционно приводится в действие. Контактно — аппарат уперся в препятствие, последовал взрыв. Дистанционно — беспилотник коммуницирует с бортовым компьютером посредством импульса, получает сигнал на подрыв боевой части. Примерно так работает эта система. Поэтому дроны очень опасны, увидеть их просто так невозможно.
— Черноморский флот отбил вражескую атаку надводных беспилотников на Севастополь 22 марта. Насколько существенна угроза Крыму со стороны Украины? Могут ли ВСУ атаковать Крым и Черноморский флот?
— Угроза, конечно, существует, и немалая. Здесь расслабляться не стоит. Когда была сделана первая внезапная попытка атаки беспилотниками, они все шли одновременно. Противодействие им в таком случае зависит от того, сколько в дежурстве находится средств противовоздушной обороны (ПВО). Представьте, летят 10 дронов, время подхода их к цели одновременное, и, получается, надо иметь как минимум 10 работающих ПВО, способных обнаружить эти аппараты.
Не всякие средства противовоздушной обороны способны реагировать на приближающийся объект, тем более они имеют малую радиолокационную заметность. Они по такому-то принципу строятся. Тем не менее на кораблях сейчас применяются специализированные противодиверсионные средства. Матросы, несущие на кораблях, палубах, причалах вахту, вооружены такой техникой — она не имеет колоссальной дальности поражения, но ее действия достаточно, чтобы дрон не дошел до объекта, куда он хотел попасть.
Подобная позиция позволяет избегать поражения боевыми дронами кораблей, подводных лодок и важных объектов.
— Есть ли угрозы со стороны стран черноморского бассейна, например, Турции?
— Турция — член НАТО, но, несмотря ни на что, вроде бы у нас неплохие отношения складываются с Анкарой. На Кавказе мы находим какую-то альтернативу, соприкосновения по происходящим событиям. И здесь [в Причерноморье] Турция отчасти заинтересована в добрососедских отношениях.
Однако России не стоит забывать о принадлежности Турции к НАТО и том, что отношения могут измениться в любой момент.
— Чей военно-морской флот представляет наибольшую угрозу для России?
— Вне всяких сомнений, угроза есть, и идет она от флота США. Если вы посмотрите, даже с точки зрения статистики, на количество кораблей, подводных лодок, авианосцев, которые у нас были в советское время, — это огромный флот. Но, прямо скажем, все равно мы были всегда начеку. Я не раз ходил на корабле на боевые службы в Средиземное море, Атлантику, Тихий океан и хочу сказать, что мы все время были настороже.
Это значит, что часть средств у нас находилась в готовности к немедленному отражению [атаки врага]. Такой существовал порядок, несмотря на то, что было мирное время, война не объявлялась, боевые действия не велись. И были, возможно, зоны, где приходилось держать все средства в боевой готовности к немедленному применению — все зависело от того, какие нас окружали условия.
Соединенные Штаты об этом знают. Их корабли, подводные лодки также продолжают и сейчас угрожать Российской Федерации, причем довольно серьезно. Но мы знаем, что у нас на сегодняшний день имеется достаточно сил и средств, чтобы безнаказанно никто не мог посягнуть на Россию и ее интересы.
— Как мы можем противостоять флоту США?
— Каким бы ни было противостояние, самое главное морское оружие — это стратегические атомные подводные лодки (АПЛ), многоцелевые атомные подводные лодки как с одной, так и с другой стороны. Такие АПЛ вооружены ракетами, способными на очень большие расстояния донести ядерную боеголовку, которая может причинить непоправимый ущерб любому государству. У нас такие средства есть. Они поддерживаются в готовности.
В частности, сейчас закончились учения на Тихоокеанском флоте, и министр обороны докладывал Верховному главнокомандующему, президенту Российской Федерации Владимиру Путину, об успешных ударах (то ли это были удары по полигонам, как у нас это бывает; то ли электронные пуски ракет по морским целям). Во всяком случае, на кораблях, подводных лодках Тихоокеанского флота, которые выходили в море, находились посредники, высококвалифицированные специалисты, подготовленные и способные оценить правильность действий экипажей и при необходимости даже запустить практические ракеты для поражения береговых, надводных целей. Это, очевидно, и было выполнено при проведении учений.
Хочу добавить, что наши компьютерные технологии позволяют наводить средства уничтожения подводных дронов и боевых пловцов с точностью до метра, и повысить эффективность нашего оружия поражения до вероятности равной единице. Исходя из всего вышеуказанного, можно сказать, что наш подводный флот достаточно мощный и сильный.
— Расскажите немного о вашем проекте по созданию православных храмов на кораблях и подлодках, которым вы активно занимаетесь последние время.
— Мне довольно часто приходится встречаться и общаться с подводниками. Я возглавляю фонд помощи ветеранам и инвалидам силовых структур «Омофор». Цель организации изначально заключалась в помощи инвалидам, ветеранам силовых структур. Позже задача сузилась до рамок дарения и установления православных походных храмов на кораблях, подводных лодках, в воинских частях и заведениях. Неравнодушные к судьбе флота выделяют и помогают найти необходимые средства для изготовления походных святилищ.
Например, в августе 2022 года наша организация подарила два таких храма подлодкам «Князь Олег» и «Новосибирск» Тихоокеанского флота. Они только-только закончили испытания и получили право считаться кораблями первой линии. Это значит, что одно такое подводное судно способно нанести такому государству как США непоправимый ущерб. Представьте, одна лодка! А у нас их имеется достаточное количество.
Экипажи кораблей, подводных лодок участвуют в церемониях приема-передачи храмов. Мы беседовали и с матросами, и с офицерами — у всех положительная реакция на восстановление традиций: иметь на суднах, в воинских частях, учебных заведениях православные походные храмы.
— Что значит походный храм?
— Такие храмы действительно походные: они собираются в сумку на тканой основе, разворачиваются в полевых условиях, и можно проводить службу.
Там и есть и Царские врата, и Дьяконские врата — все как положено, как в настоящем храме, только выполнены эти иконы на ткани, на парче с золотым шитьем
К примеру, поставили морской пехоте какого-то флота задачу участвовать в каких-то действиях, а она имеет свою походную церковь и священника — не штатного, но который курирует все это. Военных священников сейчас нет: мы понимаем, что религия, православная церковь отделена от государства. Но тем не менее я знаю, что некоторые священники ходят с походными храмами.