Я тогда подрабатывал на радио «Свобода»*. Иногда меня просили подменить тамошних звезд в воскресной аналитической программе, выходившей в течение, кажется, двух часов в виде сшибки мнений двух гостей, придерживающихся противоположных взглядов. Ну, свобода слова на радио «Свобода»* же!
И я пригласил в программу тогда ставшего страшно популярным Олеся и его визави, одного из прорабов еще горбачевской перестройки, ныне здравствующего Виталия Карпенко, в Киеве личность более чем знаменитую, редактора газеты «Вечерний Киев», тираж которой в лучшие годы достигал 576 тысяч экземпляров, для Украины цифры заоблачной.
Виталий этот начинал как записной демократ-общечеловек в хорошем смысле этих слов, а в 2000-м уже заканчивал как конченый патриот, прекрасно уловивший тренд нарастающего неонацизма необандеровского толка и понявший, за что скоро будут платить неслабые бабки. «Оранжевая революция» только-только проклевывалась в идеях-зародышах погубителей Украины.
Короче, Карпенко, узнав, что вынужден будет спорить с Олесем, прийти отказался. За это я ему и сейчас благодарен — у меня получилось шикарное общение с Олесем, который был моложе меня на 10 лет и принадлежал уже к другой волне журналистов, которые не знали, что такое работа под цензурой ЦК КПСС в украинском замшело-затхлом исполнении.
Прервать программу не решились (все же радио с красноречивым названием). Но мне потом только рассказывали, что говорили обо мне и как ярились отцы-основатели украинской редакции радио — сидевшие тогда в Праге нацики старой, еще антисоветской закалки. Ловил я косые взгляды и в киевской редакции, но в глаза никто ничего не сказал (тогда мог и сейчас, слава богу, могу еще дать в морду любому нацику или фашику, хотя и понимаю, что это не аргумент, но верю в него, да простит меня господь). Но так и началась наша дружба не дружба с Олесем, но уж точно тесные приятельские отношения единомышленников, для который свобода — среда обитания. Свободу Олесь любил больше всего на свете. Так, как маму, дочь и жену.
Враги его и заказчики это отлично знали. Потому и убивали его у дома, почти на глазах родных людей.
И в этом году светлый праздник Пасхи совпал не только с годовщиной убийства Олеся Бузины, но и с новым витком репрессий именно против украинского канонического православия. Убивают веру и церковь.
Православных священников уже не просто не пускают в отжатые у них храмы и церкви, и не просто избивают на улицах — их либо изгоняют из страны, лишая украинского гражданства, либо сажают в украинские тюрьмы. По надуманным, но узаконенным основаниям.
Одна из особенностей неонацистского режима президента Владимира Зеленского даже не в том, что он узурпировал власть, смешав полномочия и функции трех разных ветвей этой самой власти и подменяя одни органы другими, а в том, что он подвел под этот захват власти законную юридическую базу, которая на основе Уголовного кодекса Украины позволяет не только совершать те или иные деяния, но и просто наказывает тех, кто сопротивляется произволу.
В законодательстве при Зеленском случилось значительное усиление карательной функции юстиции. Ужесточились в сторону увеличения сроки тюремного наказания за так называемые преступления против государства, коим и возомнил себе Зеленский. Раздухарившийся низкопробный клоун-комик, раньше игравший гениталиями на рояле на потребу такой же, как и он, непритязательной полубыдлотной публики, возомнил себя чуть ли французским королем Людовиком XIV, живущим по принципу «государство — это я».
Например, когда меня пытались в 2019 году засадить на нары за статьи, написанные в марте 2014 года, то еще действовал срок давности в 5 лет, после истечения которого предъявлять мне обвинения было уже нельзя. Вот моя статья вышла 16 марта 2014-го, а меня пытались арестовать 5 марта 2019-го, чтобы успеть предъявить обвинения в отведенные 5 лет. Потом президент Петр Порошенко продавил норму об отмене этого пятилетнего срока давности. Ну чтобы не заморачиваться и судить кого угодно и когда угодно, когда душа эрзац-диктатора пожелает.
Издание Украина.ру уже писало, что с началом спецвоенной операции (СВО) Зеленскому понадобились механизмы борьбы со всеми, кто выступает за мир. И основу для репрессий Зеленский сбацал ему, как они говорят, в турборежиме, покорная ему Верховная рада, где есть большинство у его эрзац-партии «Слуга народа». Еще в марте 2022 года они скопом приняли ряд законов и поправок в Уголовный кодекс Украины, которыми Верховная рада Украины ужесточила, например, наказание за любое сотрудничество с Россией до 15 лет тюрьмы. А еще Зеленский, как истинный «фюрер украинского народа», торжественно подписал Закон о коллаборационизме. То есть о связи с Россией. Любой. И объявил сие тоже наказуемым деянием.
Тогда же неонацисты-«зелебобики» другим законом предусмотрели возможность закрывать организации и политические партии, связанные с осужденными за сотрудничество со «страной-агрессором». А первый зампредседателя парламента Александр Корниенко, торжествуя, заявил, что около 20 украинских депутатов, покинувших страну после начала операции по демилитаризации, должны быть осуждены за сотрудничество с Россией на максимальный срок.
Чуть раньше был подписан закон о принципах принудительного изъятия на территории Украины объектов собственности России и ее резидентов. И была ужесточена ответственность за государственную измену: ранее было 12 лет, а теперь закон предусматривает наказание вплоть до пожизненного лишения свободы с конфискацией имущества.
По этим законам и изменениям в законы неонацистский режим сегодня и зверствует. Разгромлены свободные и оппозиционные СМИ, уничтожена любая оппозиция, а ее деятели лишены гражданства и имущества на Украине, объявлены в розыск и банально выдавлены этим из страны.
Теперь вот взялись за последнюю духовную скрепу, связывающую украинский и российский народы, — за православие и православных священников. Например, 12 апреля 2023 года Сосновский районный суд города Черкассы избрал митрополиту Черкасскому и Каневскому Феодосию меру пресечения в виде круглосуточного домашнего ареста до 30 июня. На священника надели электронный браслет. Об этом суд просил следователь СБУ, превращенная при Зеленском в один из главных карательных и жестоких органов для расправ.
А обвиняют иерарха, понятное дело, по частям 2 и 3 статьи 436-2 Уголовного кодекса Украины («Оправдание, признание правомерной, отрицание вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины, глорификация ее участников»), которая карает за оправдание действий РФ, официально обозначаемой на Украине как страна-агрессор. А еще митрополиту было предъявлено обвинение по статье 161 УК Украины («Нарушение равноправия граждан в зависимости от их расовой, национальной, религиозной принадлежности, религиозных убеждений, инвалидности и других признаков»). Тянет это по обеим статьям на срок от 5 до 8 лет тюрьмы.
К тому же таким образом неонацисты обезглавили епархию в празднование Пасхи — митрополиту запрещены богослужения под домашним арестом. Но Пасху-то им не отменить! Не удалось и не удастся.
И конечно же, на такой Украине Олесь Бузина не смог бы жить. Он очень любил правду, а на сегодняшней Украине как раз правда никому и не нужна.
Но не только за правду убивали Олеся. Буквально за два-три дня до его убийства мы встретились просто поговорить, и я спросил его, зачем он ходит на всякие украинские шоу на ТВ, где собираются информупыри нового режима, которым не нужны ни его аргументы, ни его правда. Сам я туда уже не ходил и отказывался, прямо указывая причины: я брезглив, а им незачем говорить с умным человеком, все равно не поймут, что я говорю. Они обижались — в то время среди них еще были те, кто понимал, что я их открыто презираю.
Презирал их точно так же и Олесь, я знаю это точно. Но он мне сказал: «Знаешь, мне нужно ходить, таким образом я популяризирую свои книги, а с книг я живу, у меня семья».
И это чистая правда. Убивали Олеся еще и за независимость: он едва ли не единственный писатель на Украине, кто жил за счет своего литературного труда. Его книги издавались и переиздавались, люди их любили и покупали, читали и перечитывали, а это и есть надежнейший путь писателя к подлинной независимости. Против такого человека трудно предпринять методы обычного давления. Можно только запугивать. Или убивать.
Второй нажимала на курок убийц типичная украинская ментальная зависть в том числе и многих эрзац-коллег Леся — укрожурналистов. Особенно эта зависть омерзительная у тех, кто хотел бы жить так, как Олесь, но не мог. И возможностей и смелости не было. А Олеся пытались приручить: дали ему высокооплачиваемую должность главреда одной весьма паршивенькой своей лживой неоднозначностью газетенки (кажется, «Сегодня» она называлась, Ринат Ахметов денюжки ей давал). И заманивали, как сам рассказывал мне Олесь, обещаниями не вмешиваться в редакционную политику. И в расчете на то, что пару раз Олесь получит высокую зарплату, привыкнет и не захочет расставаться, склонится к компромиссам. А там, где коготок увяз, всей птичке попасть.
Но Олесь поредакторствовал пару месяцев, и когда его начали зажимать, то послал их в пеший эротический тур. Он мог себе это позволить. И потому что был талантливым писателем и журналистом, зарабатывающим себе на жизнь правдой, и потому что был свободным человеком.
А многие тоже хотели бы так, да кишка оказалась тонка, таланту маловато, а любовь к тугой мошне вышла на первое место. И потому Олеся не любили, потому что завидовали. А завидовали потому, что видели чужой заслуженный успех. И потому что на людях приходилось заискивать перед Олесем, хвастаться знакомством с ним. Сколько такой падали человеческой я лично знаю. И не бог им судья, а сатана, их вдохновляющий.
Вот и получается, что стреляли в Олеся ненависть, страх, подлость и зависть. А это страшная и опасная для жизни смесь в потных ручонках-отростках мелкотравчатых амеб, пнущихся в динозавры. И зигующих при этом для сытного прокорма.
Светлая тебе память, друг и коллега. Те, которых любил ты и которые любят тебя и еще живы, тебя помнят. Ну а неонацисты книги твои жгут — значит, боятся. А раз боятся, то ты победил.
Его жена Наталья, которая очень не хотела, чтобы ее называли «вдовой», еще в 2015 году написала: «Знаю точно: вы, которые пошли на это преступление, никогда не были так счастливы, как Олесь. И вообще, вряд ли кого-то любили в своей жизни. Возможно, у вас есть даже дети, жены и седые матери. Но вы им врете! Вы их не любите! И они никогда не помолятся за вас, когда вам это будет нужно. А Олесь любил всех. "Укропов" и "колорадов", украинцев и русских, евреев и татар. Он хотел примирить всех нас в нашем общем доме Украина. И не оставил свою землю, когда пришла беда: "Я не могу бросить моих хохлят. Они запутались. Я должен им помочь". ...Прошу вас, уважайте его имя и честь! Не трепите о нем из корысти! Не рвите на куски каждый себе! Он уже не сможет вам ответить! Но у него есть Высший Защитник"».
Извините, если вам кажется, что я нарушил эту просьбу...
* Радио «Свобода» признано в России иностранным агентом.