Когда проНАТОвская истерия власти начала набирать обороты, его без особого труда можно было немедленно пресечь, обратившись к анализу самых свежих и трагических событий того, еще однополярного мира, в котором судьбы народов решались нажатием на кнопку клавиатуры.
Помню, в разгар драматических событий февраля 2014 года, я попытался принять участие в нескольких украинских политических форумах, провозглашавших "бесцензурные свободные европейские пространства мысли". Над Киевом, еще в дыму недавних баррикад, победно реяли флаги Евросоюза и США, а юные матерщинники-"активисты", едва приехав с запада страны, только разучивали новую кричалку для коренных киевлян: "Чемодан, вокзал, Россия!". Она была тогда актуальная, поскольку поезда с Украины в Москву ещё ходили.
Всё это происходило через неполных три года после ливийской трагедии, и мне казалось, что напоминание об этих событиях могло отрезвить хотя бы часть искренней и обманутой части Майдана, увидевшей спасение Украины в тесном альянсе с Западом.
Любая моя попытка заговорить об этом немедленно пресекалась обвинениями докладчика в "любви к диктатурам", "сталинизме", "царизме" и прочих антиевропейских грехах. Демократические бомбы были однозначно гуманнее и предпочтительнее. Потом мне рассказали, что пока в бывшем музее Ленина правильным украинцам пополам с нацистской пропагандой УПА и УНА-УНСО, показывали прекрасные документальные фильмы о борьбе махновцев, анархистов, сапатистов и курдов, а демонстранты еще пели "Бела Чао" и "Эль Пуэбло Унидо Хамас Сера Венсидо", в его подвале пытали украинцев неправильных. Вспоминать о событиях в Ливии было равносильно признанию в любви к Путину. Крымского, донбасского и нынешнего военного аргументов ненависти к России у украинских националистов еще не было. Эту ненависть было необходимо создать как новую религию из самого эфемерного и в то же время прочного в нашем сознании – веры. Память и настоящая история в эту веру не вписывались.
Поэтому сегодня попробую повторить старые мысли, недосказанные в той, уже несуществующей Украине.
Ровно 12 лет назад, в марте 2011 года НАТО начала "гуманитарное вмешательство" в Ливию, в те годы богатейшую страну Африки с лучшим в регионе уровнем жизни и социальной защиты. Бомбежки ливийских городов традиционно сопровождались сказками о "страшной тирании", "угрозе нашей цивилизации" и "свихнувшемся диктаторе".
Накануне нападения на Ливию, международная демократическая пресса наперебой рассказывала о "массовых расстрелах" и даже "бомбежках правительственной авиацией" демонстраций протеста в центре столицы. Удивительное дело – у большинства жителей Триполи в 2011 году были современные смартфоны с камерами. Мировой медиаскандал о "геноциде населения" "кровавым режимом" не был подтвержден ни одним достоверным видеодокументом.
Видимо, чтобы ложь не вскрылась, США и их подручные по НАТО действовали стремительно. 15 февраля в Триполи прошли первые антиправительственные демонстрации, а 19 марта самолёты НАТО уже бомбили ливийские города. Ещё в первый день вторжения силы Запада запустили по целям в Ливии 114 крылатых ракет. За несколько недель ниоткуда возникли хорошо обученные и вооруженные до зубов армии "восставшего народа", получавшие со стороны неравнодушных империалистических соседей неограниченную огневую поддержку с воздуха и моря.
Перед войной Ливия готовилась к амбициозному плану орошения Сахары для преодоления голода в Африке, ливийские банки давали опасный пример неспекулятивной финансовой системы, ливийские женщины получали образование и зарплату наравне с мужчинами, ливийское государство заботилось о своих гражданах и по качеству жизни им бы могли позавидовать многие сегодняшние европейцы. Кроме того, правительство Саркози во Франции и некоторые другие европейские партнеры задолжали Ливии большие суммы денег, отдавать которые не собирались. Урегулированием всех этих сложностей по-европейски стало решение об уничтожении Ливии.
В результате, лидер страны Муаммар Каддафи был убит без суда и следствия, палачи надругались над его телом, а Ливия оказалась отброшена в средневековье, превратившись в центр работорговли и всех мыслимых и немыслимых видов преступности. Сотням тысяч ливийцев пришлось бежать из страны. Корабли с несчастными, тонущие в Средиземном море, стали одним из самых красноречивых результатов "восстановления демократии" в Ливии.
В этом преступлении до сих пор нет ни одного обвиняемого или осужденного и ни один суд цивилизованного мира не выдал ни одного ордера на арест. Более того, за прошедшие годы никто даже не вспомнил об этом и не произнес ни слова сожаления. Когда-нибудь мы обязательно узнаем подробности о том, как была спланирована и организована эта, одна из самых позорных войн нашего времени, а пока просто очень нужно понимать, что ливийский, иракский и югославский опыт - важнейший урок народам и президентам стран, которым угрожает НАТО. Разумеется, если мы еще в состоянии чему-то учиться.