— Дмитрий Олегович, вас многое связывает с Приднестровьем: вы там как доброволец воевали в начале 90-х, вы были спецпредставителем президента в Приднестровской Молдавской республике в 10-х. Вы даже принимали участие в Тирасполе в одном из военных парадов на 9 Мая. Поэтому хорошо знаете ситуацию, как в Приднестровье, так и в Молдавии. Поэтому можете квалифицированно дать ответы на интересующие нас вопросы. Сейчас циркулирует информация о том, что ВСУ могут захватить российские склады в Колбасне на территории ПМР. Насколько реальными могут быть такие намерения у Киева? И если они решатся на захват, то что можно сделать, чтобы российское оружие и боеприпасы не достались украинцам?
— Я действительно знаю достаточно хорошо Приднестровье. Был там в апреле 1992 года, потом — в конце мая, вплоть до приезда туда Александра Ивановича Лебедя, который прибыл туда с позывным «Гусев». Лебедь — Гусев… не без чувства юмора, как говорится, обыграли.
Я его встречал в тираспольском аэропорту. Наша группа добровольцев с ним там и познакомились. Потом я был в ПМР в 1993-м и в 1994-м. И потом мы с Лебедем уже работали в рамках Конгресса русской общины.
В марте 2012 года, когда меня уже назначили в правительство, мне позвонил Дмитрий Анатольевич Медведев (еще до инаугурации президента Путина, которая состоялась в мае) — видимо, звонил с какого-то совещания — и сделал мне предложение стать спецпредставителем по Приднестровью.
Была такая формулировка: специальный представитель президента Российской Федерации по Приднестровью. С достаточно широкими полномочиями (не по проведению каких-то переговоров, а именно в целом по организации всей работы, взаимодействия Российской Федерации с этим совершенно уникальным регионом, который с оружием в руках отстоял свое право на автономию).
Работа у нас там велась самая разная. Прежде всего, строительство объектов социальной направленности: мы построили там несколько детских садов, школ, больниц. В основном Россия оказывала поддержку в налаживании нормальной жизни в этом регионе.
Кроме того, в Тирасполе было сформировано бюро Генерального консульства РФ — мы восстановили работу с гражданами Российской Федерации: обмен паспортов и так далее. Раньше им приходилось ездить за решением этих вопросов в Кишинев. Это позволило повысить мобильность жителей Приднестровья.
В целом надо иметь в виду, что из 500 тысяч жителей Приднестровья примерно 200 тысяч имеют гражданство России, примерно 100 тысяч — Украины, все одновременно являются гражданами Приднестровской Молдавской Республики, и примерно половина населения имеет документы, которые остались еще с советских времен (в основном это люди старшего поколения, которые не выезжают за пределы Приднестровья).
В этом регионе находится не только наша Оперативная группа российских войск и не только отдельно стоят наши миротворцы в Бендерах на линии разграничения, где в рамках трехсторонней комиссии поддерживается порядок на границе между Молдовой и Приднестровьем.
Еще раз хочу подчеркнуть, что в ПМР живут 200 тысяч граждан Российской Федерации, которые имеют конституционное право быть защищенными всеми доступными способами согласно международному праву.
Это очень важный момент, который я хочу подчеркнуть, и который накладывает на нашу страну колоссальную ответственность за защиту своих граждан. Не только соотечественников, русских, а именно граждан РФ.
Само Приднестровье многоязычное, многокровное. Там были проведены референдумы, которые в разные годы подчеркнули абсолютную привязанность Приднестровья именно к Российской Федерации.
Хотя особенностью является то, что для нас это анклав (в отличие, скажем, от Донбасса), и всегда возникают оперативные проблемы, каким образом обеспечить такого рода доступность. Тираспольский аэродром восстановлен, но по понятным причинам он сейчас не может принимать самолеты из России.
Что касается складов, которые находятся рядом со станцией Колбасна, это склады вооружения и боеприпасов 14-й армии, которые сохранились еще с 80-х годов.
Неоднократно Российская Федерация ставила вопрос о необходимости утилизации этих боеприпасов, потому что срок их годности в основном истек. Это боеприпасы третьей, второй категорий хранения, их и трогать-то не очень безопасно.
Поэтому можно сколько угодно спекулировать на тему, что можно этими боеприпасами воспользоваться, но я думаю, что только частью их можно будет воспользоваться, остальные просто могут взлететь на воздух в случае, если начнется какой-то неконтролируемый захват этих складов. Даже если их не минировать, они в любом случае представляют собой серьезную опасность.
Только силами наших специалистов, которые эти боеприпасы содержат в надлежащих условиях, в нормальном температурном режиме, можно обеспечить их дальнейшее хранение, но с последующей утилизацией.
Конечно, Оперативная группа российских войск очень ограничена в плане своей численности: это не армия, это не дивизия, это гораздо меньшее войсковое подразделение, но это люди, которые, конечно, выполнят до конца свой воинский и гражданский долг.
— Это граждане Российской Федерации? Они все из РФ?
— Молдова стала ограничивать, примерно с 2014—2015 годов, приезд туда российских офицеров с так называемой Большой земли. Наших военнослужащих разворачивали прямо в кишиневском аэропорту.
Все это привело к тому, что значительную часть военнослужащих ОГРВ представляют жители Приднестровья, которые являются гражданами России и которые проходят там срочную службу либо службу по контракту.
Кроме того, надо иметь в виду, что в Приднестровье существует и собственная гвардия. Это очень боеспособное подразделение, гораздо большего состава, чем ОГРВ. Они вооружены тяжелой техникой: у них есть и РСЗО «Град», и мобильная бронетехника (БМП, БТР), и танки.
Вы упомянули парад на 9 Мая. Это была наша совместная идея с бывшим президентом Приднестровья Евгением Шевчуком. Мы сочли необходимым, чтобы в условиях нагнетания напряженности вокруг Приднестровья руководство ПМР приняло решение о проведении парада с демонстрацией военной техники Гвардии Приднестровья.
Там шли не только воинские части (десантно-штурмовые группы, мотопехота), на улицы Тирасполя вышла тяжелая бронетехника (естественно, со своим вооружением: они располагают необходимым арсеналом танковых 125-мм выстрелов), это серьезная сила, с которой все должны считаться.
При этом Приднестровье всегда проводило мирную политику и поддерживало с Кишиневом все необходимые отношения (и политические, и экономические, и культурные), что естественно, для двух берегов Днестра.
Республика Молдова никогда не признавала независимость Приднестровья, считает его своей территорией. Поэтому когда возникает вопрос об угрозе вторжения ВСУ на территорию Приднестровья, это формально и в полной мере будет агрессия Украины против Молдовы. С точки зрения Кишинева.
Ну а с точки зрения Приднестровья, это, естественно, будет объявлением войны, которая вызовет реакцию всего населения Приднестровья, а не только некие действия, которые продуманы заранее Генеральным штабом Российской Федерации.
Мне сложно себе представить, в какую больную голову может прийти такого рода авантюра.
Насколько возможно это, с точки зрения Киева? Могу сказать только одно: там возможно все. Мы имеем дело с бешеной собакой, которая бросает в мясорубку сотни тысяч своих граждан, которая обстреливает территорию Российской Федерации (а Донбасс, Запорожская и Херсонская области — это территории Российской Федерации).
Также они обстреливают уже и приграничные регионы, которые и раньше входили в Большую Россию. Как мы сейчас видим, это и Брянская, и Курская, Белгородская области, Крым и Севастополь. Украинские беспилотники летают и вглубь европейской части России.
— Так возможна ли провокация против Приднестровья и в каком масштабе?
— Скорее да, чем нет. В каком масштабе она будет проводиться, мне сложно сказать.
Если говорить о действиях наших военнослужащих, еще раз говорю, это сугубо компетенции военного руководства нашей страны. Естественно, эти сценарии обсуждались в деталях, поэтому этот вопрос, наверное, лучше задавать нашим военным (хотя вряд ли вы получите ответы на эти вопросы), но то, что отпор будет и максимально жесткий, я не сомневаюсь. И захватить склад вооружения бывшей 14-й армии будет задачей не по зубам ВСУ. Это тоже факт.
Это приведет к колоссальной катастрофе просто в силу того, что это не какие-то свежие боеприпасы, только выпущенные на предприятиях, это склады еще советской армии, и любое внешнее вмешательство даже в режимы их хранения может привести… не знаю.
— Предположим, что действительно произошло это вмешательство, в результате склады взлетели на воздух. Каков будет масштаб катастрофы?
— Пострадает весь регион, причем не только Южная часть Приднестровья, но и Одесская область и часть Молдовы. Это будет катастрофа если не вселенского, то серьезного европейского масштаба.
В Киеве должны понимать, что вся ответственность ляжет сугубо на их головы и плечи. Погибнут тысячи людей невинных и в Молдове, и в Приднестровье, и на Украине. Я уже не говорю про долгосрочный экологический и не только ущерб всему региону.
Поэтому все эти игры, ужимки представителей киевской хунты, даже их заявления сейчас наносят колоссальный ущерб безопасности всего региона.
Если такое вторжение случилось бы, еще раз говорю, оно было бы катастрофично, прежде всего для тех, кто примет решение о таком вторжении.
— Полковник Андрей Пинчук в интервью нашему изданию сказал, что Майя Санду и ее команда, воспитанники Фонда Сороса, не заинтересованы в военном сценарии развития ситуации вокруг Приднестровья. Они — «соросята», поэтому поглощают ПМР мягкой силой — грантами, программами для бизнеса, молодежи и так далее. Вы согласны с этим мнением?
— Я эту даму не знаю, потому что только до 2018 года исполнял обязанности специального представителя, но в целом, если говорить про молдавских политиков, они бывают более радикальными, менее радикальными.
Но все они, в принципе, очень коммерческие люди, и для них поддержание отношений с Приднестровьем в интересах их кланов и бизнес-групп. Существует колоссальная зависимость самой Молдовы от ПМР в экономическом плане, потому что на территории Приднестровья присутствует мощный промышленный комплекс.
Тут и металлургические предприятия, и мощнейшая электростанция, и обрабатывающая промышленность. Эти предприятия связаны с Кишиневом.
Но в силу того, что Приднестровье дистанцировано от России, примерно 90% (точно не меньше, может быть, даже и больше) всей продукции, производимой на территории Приднестровья, уходит в страны Европейского союза, и в меньшей степени — Молдовы и Украины.
Поэтому экономически Приднестровье, конечно же, связано, прежде всего, с Европой. А как иначе? Как им везти в условиях санкций, введенных после 2014 года, эту продукцию через Украину на территорию Российской Федерации? Какие-то поставки были (вина и коньячной продукции), но это все мелочовка, это очень сложно называть чем-то существенным.
Поэтому для Санду разрушение отношений с Приднестровьем — как для руководителя Республики Молдова — это конец карьеры, карьеры ее команды и колоссальный политический кризис, который неминуемо начнется в Кишиневе.
В Молдове есть масса политиков, которые тоже были категорически против такого рода развития событий: там есть очень сильная Соцпартия, есть Игорь Додон, который вполне в силах вернуться во власть.
Есть другие политики, очень авторитетные. Есть большое количество русского населения, которое, например, проживает в Бельцах и в Кишиневе. Да и сама Молдова все-таки страна православная, не будем это тоже забывать.
— Если это возможно, вы не могли бы озвучить цифры: какая численность приднестровской гвардии и российского воинского контингента на территории Приднестровья?
— Я точно не будут вам называть количество наших военнослужащих, но могу сказать, что приднестровская гвардия — это более 10 тысяч военнослужащих. Скажем так, от 10 до 20 тысяч. Это, по сути, армейский корпус. Люди там мотивированные, я со многими командирами общался. Гвардия достаточно хорошо вооружена.
Да, у них, безусловно, не хватает того вооружения, которым сейчас напичкана Украина, но у них добротная тяжелая техника, есть боеприпасы, кто бы что ни говорил. Поэтому легкой добычей они там точно не будут. Будет колоссальная бойня, если туда полезут бандеровцы.