Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Игорь Валерьевич, транзит российского газа в Украину продолжает увеличиваться, в Европу через газоизмерительную станцию Суджа поступает уже около 35,3 миллиона кубометров. Интересная ситуация: с одной стороны Европа, которая постоянно открещивается от российского газа, с другой стороны — Украина… Новость звучит парадоксально.
— Действительно, несмотря на ожесточенное противоборство, транзит через Украину не останавливался, но при этом Украина перекрыла один из газопроводов фактически весной 2022 года, по второму — сохраняет транзит.
Но по первому — аргументация (Киева. — Ред.) была такая, что более южный маршрут, где труба проходит через газоизмерительную станцию Сохрановка, он попадает на территорию ЛНР, а потом уже дальше попадает на территорию, подконтрольную Киеву.
И этот газопровод они (киевский режим. — Ред.) отказываются использовать, говоря о том, что часть трубы мы не контролируем, поэтому использовать ее не будем.
Хотя все признают, что труба целая, что она не повреждена, технически препятствий для ее эксплуатации нет. И большая часть газа последние годы шла именно по южному участку, по южной трубе.
Более северный маршрут — через газоизмерительную станцию Суджа — сохраняется, но при этом, когда Украина один из газопроводов перекрыла, «Газпром» сказал, что он не может перекинуть туда те объемы, которые шли по другой трубе, потому что он разобрал часть газопроводов на подходе к границе Украины, так как не рассчитывал, что когда-либо он будет использовать этот маршрут на какую-то большую мощность.
И поэтому там прокачка ограничена объемом 42,2 миллиона кубов в сутки, 42—43 миллиона кубов было на протяжении 2022 года.
В начале 2023 объемы даже снижались, там прямо исторический фактически рекорд по минимуму ежесуточной прокачки был через Украину.
Но это было связано не с тем, что там Россия не продает газ в Европу или с какими-то санкциями — это было исключительно экономическое изменение, потому что по контракту долгосрочному «Газпрома» там идет определение текущей цены, исходя из цен предыдущих периодов — каких-то контрактов с лагом в полгода, каких-то — с лагом в месяц.
В начале января, в январе-феврале, сейчас мы видим тенденцию, что газ на спотовом рынке постепенно дешевеет в Европе, потому что зима очень теплая. Фактически это весенне-осенняя погода, на Новый год в Берлине было +15. Во многих странах Европы температура воздуха не опускалась ниже нуля зимой.
Естественно, что газа на отопление при таких условиях используется мало, запасы газа в подземных хранилищах остаются высокими. Соответственно, рынок европейский успокоился, газ начал на бирже дешеветь.
И получилось в какой-то момент, что газ «Газпрома» определяется, исходя из более высоких цен в предыдущие периоды, а на спотовых рынках он уже подешевел, и европейские компании стали больше отбирать со спотового рынка и меньше брать у «Газпрома».
Соответственно, они просто не заказывали достаточные объемы, чтобы труба украинская загружалась хотя бы на те самые 42—43 миллиона кубов в сутки. Поэтому было уменьшение к 20 миллионам кубов. Но сейчас постепенно часть контрактов «Газпрома» они уже тоже считают с довольно низкой цены, поэтому все больше берут у него.
Второй момент: в Азии цены на газ стали выше, и танкеры с СПГ развернулись и ушли в Азию.
Поэтому зачастую на том самом рынке, где даже, может быть, цены сейчас относительно ниже, чем у «Газпрома», там нет ликвидности, физических объемов может и не быть. Поэтому они берут больше у «Газпрома», поэтому и объем транзита тоже повышается.
— На ваш взгляд, что следует из расследования Сеймура Хёрша о диверсиях на «Северных потоках», которое сейчас активно стали продвигать в СМИ?
— Безусловно, если мы говорим о том, сколько вложили в строительство этих газопроводов, там суммы измеряются десятками миллиардов долларов. Только морская часть, что «Северного потока — 1», что «Северного потока — 2», стоила около 10 миллиардов долларов каждая.
Например, стоимость «Северного потока — 2», морской его части — это примерно 9,6 миллиардов евро. Половину дал непосредственно «Газпром», половину дали европейские компании, они дали «Газпрому» кредит.
Изначально они хотели быть акционерами компаний, которые владеют газопроводом Nord Stream 2 AG, но поляки уже тогда, это 2018 примерно год, запретили создавать такую компанию, запретили саму сделку, чтобы они акционерами были. Поэтому они взяли и просто кредит выдали «Газпрому» на реализацию этого проекта.
Возвращать этот кредит предполагалось за счет того, что, когда «Газпром» будет прокачивать газ, он своей дочерней структуре будет платить за эту прокачку, и она из этих денег будет возвращать эти кредиты.
Потому, в этом плане «Газпром» может сказать: если газопровода не будет, значит, «Газпром» потерял только половину этой стоимости, потому что половина — это ущерб тех самых европейских компаний, которые на это давали кредит, и «Газпром» не обязан его возвращать, если труба не работает, потому что возврат должна была осуществлять именно компания-оператор.
Поэтому потери у него от 4—5 миллиардов долларов только с «Северного потока». Но, опять же, посмотрим, может быть, когда-то он все-таки будет запущен. Тем не менее именно для этого (для остановки транзита. — Ред.) и совершались теракты на «Северном потоке — 2» со стороны американцев.
Я думаю, что ни у кого нет сомнения в том, что эта инициатива была Соединенных Штатов. Уж неважно, чьими руками это было сделано — США являются основными бенефициарами этой истории.
Они явно боялись, что Европа колеблется в вопросе дальнейшего давления на Россию, в вопросе предоставления военной помощи Украине, что европейцы все время оглядываются, а все-таки насколько критично это решение будет для российско-европейских отношений в области газа. Боялись, что все-таки они (европейцы. — Ред.) вернутся к нормальным закупкам российского сырья.
Явно, что США сказали: раз вам это мешает принимать более жесткие решения против России, тогда вообще его уничтожим, и вы даже не сможете оглядываться в эту сторону, и не будет у вас никаких колебаний по введению новых мер против России, будь то помощь Украине либо санкции.
Поэтому я думаю, что ни у кого сомнений, что за этим стоят Соединенные Штаты, в общем-то, и нет. В этом плане публикация журналиста-расследователя шоком не стала, она скорее принесла много подробностей, поэтому она такая интересная. Плюс к тому, это американский журналист с очень большим бэкграундом расследователя.
Это добавило перчинку. А в основном, что за этим стоят США, они главные бенефициары — об этом с первого дня все говорили даже сами их союзники. Когда газопровод взорвали, первая же фотография, которая появилась — с бурлящим газом из-под воды, польский политик опубликовал эту фотографию и написал: «Спасибо, США».
Байден до этого говорил, что если начнется вооруженный конфликт в Донбассе, то «Северного потока» не будет. Прямым текстом сказал. Потом, когда произошли взрывы, его пресс-секретарь говорил: «Нет, он не это имел в виду, он образно говорил». Но он это сказал открытым текстом.
А потом, конечно, вы нам объясните, что это образно, и вообще он не это имел ввиду. Поэтому открытий, конечно, не было, в этом плане американцы — основной бенефициар.
— То есть теплая зима спасла европейцев, плюс компании европейские назад свои деньги не получили с этого.
— Теплая зима была огромным подарком Европе. Было два подарка: в 2022 году то, что в Китае постоянно был коронавирус, и китайцы, по сути, не конкурировали за доступные объемы СПГ.
Они там увеличили потребление угля, но в целом импорт СПГ в Китай сократился в 2022 году, они не конкурировали с Европой, им столько энергии не нужно было, потому что они постоянно сидели на карантинах. Даже крупные провинции закрывались (на карантин. — Ред.).
Второй подарок — погодные условия. Очень теплая зима, большие остатки газа в подземных хранилищах. Даже если бы просто была стандартная зима, то ситуация в Европе была бы гораздо хуже — и дефицит, и высокие цены.
Сейчас европейские политики хотят это все представить как собственную заслугу. Они говорят — это потому что мы гениальную программу по сокращению объемов потребления приняли.
Но в реальности сокращаться потребление начало еще до принятия этой программы, просто из-за того, что газ был дорогой и производить что-либо на такой дорогой энергии было нерентабельно для предприятий европейских. А, во-вторых, это теплая погода вам помогла, а не ваш гениальный план.
А европейские политики хотят продемонстрировать, что они успешно себя показали — чтобы набрать политические очки.
— Евросоюз ввел динамический потолок цен на газ на уровне около двух тысяч долларов за одну тысячу кубометров. Как работает этот механизм? Он введен на постоянной основе?
— Фактически там, во-первых, речь идет не про российский газ, а вообще про биржевую торговлю газом как таковую, и это, естественно, должно вызывать вопросы у других поставщиков: и у Норвегии, и у Катара, и у всех остальных.
Можно сказать, он (потолок. — Ред.) динамичный, это не какой-то потолок, дальше которого торговать нельзя.
Нет, во-первых, если цена превышает 2000 долларов за тысячу кубов — включается сам механизм. Дальше регуляторы смотрят, а сколько сейчас стоит газ в Азии. И если цена газа в Азии повышается, то и потолок европейский будет повышаться, потолок всегда в Европе должен быть выше, чем цена газа в Азии — чтобы давать возможность конкурировать с азиатскими рынками, чтобы цена не ограничивалась, чтобы вы всегда могли перекупить газ у Азии.
Но получается, что если в Азии цены ниже, чем в Европе, но при этом биржевая торговля загоняет ее все выше и выше, тогда останавливаются торги. Они подразумевают: какой смысл торговать три-четыре-пять-шесть тысяч долларов за тысячу кубов, если это не приводит к тому, чтобы какие-то дополнительные объемы к тебе пришли, ты и так скупаешь сколько только возможно на мировом рынке.
Поэтому они пытаются запретить именно спекулятивно эту торговлю на бирже, чтобы цены не уходили в небеса, при этом объем газа не увеличивался. Вот такой механизм против спекуляции.