Общепризнанным автором концепции Москвы как Третьего Рима является старец псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей, который выразил её в письмах 1523-24 годов дьяку Михаилу Мисюрю-Мунехину и великому князю Василию III Ивановичу. Популярной же эта идея стала, когда Москву назвал "Третьим Римом" Вселенский патриарх Иеремия при создании "Уложенной грамоты Московскому патриархату" в 1590 году.
Однако есть третья версия появления этой концепции – не северная, и не южная, а "северо-южная" (ладно – пусть будет юго-западная).
4 февраля (14 февраля по новому стилю) 1498 года первый из монархов Российского государства был коронован знаменитой "шапкой Мономаха". В Успенском соборе Московского кремля на великое княжение венчали Дмитрия Ивановича – внука государя Ивана III.
Возлагая реликвию на голову 14-летнего юноши, Иван III заявил, что решил благословить его великим княжением поскольку скончался старший сын великого князя – Иван Молодой (отец Дмитрия). На византийский манер Дмитрий Внук провозглашался не только наследником престола, но и соправителем действующего монарха.
Как известно, Дмитрию Ивановичу не довелось стать полновластным правителем России. Он пал жертвой бескомпромиссной борьбы придворных группировок и умер в заточении в 1509 году, после восшествия на престол Василия III. Тем не менее коронация 1498 года надолго предопределила идеологию Российского государства.
Историки обращают внимание на то, что чин (регламент) коронации, который впоследствии также использовался при венчании на царство Ивана Грозного, закреплял титул "самодержец всея Руси". Причём Дмитрий Иванович был также благословлён на Всероссийское княжение. Данный статус был сопоставим с положением византийских и германских императоров.
О большой амбициозности такого действа говорит тот факт, что на 1498 год держава Ивана III хоть и включала Новгород Великий с Тверью, но к юго-западу от Москвы ограничивалась Вязьмой и Мценском. Основная часть русских городов и земель принадлежала Великому княжеству Литовскому. Из-за чего последнее зачастую именуют как Русско-Литовское государство.
Решение Ивана III о принятии нового титула отнюдь не было спонтанным. Впервые "государем и самодержцем всея Руси" он был назван в 1492 году в "Извещении о пасхалии" митрополита Зосимы. Примечательно, что данный церковный иерарх входил в придворную группировку, возникшую вокруг овдовевшей княгини Елены Стефановны (матери Дмитрия Внука).
Эта княгиня получила в России прозвище Волошанка, поскольку приходилась дочерью знаменитому молдавскому господарю Стефану III. По материнской же линии Елена Стефановна происходила от западнорусской княжеской династии Олельковичей. В 1479 году переговоры о заключении династического брака между детьми Ивана III и Стефана III начались с письма последнего к князю Михаилу Олельковичу с просьбой посодействовать свадьбе. В Москве же супружество Ивана Молодого и Елены Волошанки непосредственно лоббировала тётка "молдавско-украинской" принцессы – Феодосия Олельковна (приходившаяся двоюродной сестрой Ивану III).
Овдовев в 1490 году, Елена Волошанка стала испытывать острую конкуренцию со стороны второй супруги Ивана III Софьи Палеолог за право быть матерью наследника престола. Обе амбициозные женщины стремились добыть статус соправителя России для своих сыновей.
В группировку Елены Стефановны входили высокопоставленные чиновники (включая фактического министра иностранных дел – думного дьяка Фёдора Курицына, автора "Сказания о Дракуле воеводе"), церковные иерархи, священники и другие интеллектуалы своего времени.
Упомянутые "Пасхалии" митрополита Зосимы вышли именно из этого круга. Причём, они не просто провозглашали Ивана III Всероссийским самодержцем, но "новым царём Константином... и иным многим землям государем". Тем самым объявлялось лидерство российского правителя в отношении других православных народов (как наследия Византии).
Выдающийся специалист по истории русского средневековья Руслан Скрынников оценивал последнее обстоятельство так: "как то ни парадоксально, мысль о византийском наследии развивали не "греки" из окружения византийской царевны Софьи, а духовные лица и книжники, близкие ко двору Елены Волошанки".
В свою очередь заметим, что выдвижение концепции "Москва – новый Царьград" окружением "молдавско-украинской" княжны вполне объяснимо исходя из заинтересованности части элит Молдавского и Русско-Литовского княжеств в геополитической активизации Москвы. Имевший родственные отношения с ними великий князь Дмитрий Иванович был в этой связи очень перспективным монархом.
В логике династической борьбы Зосима умолчал о браке Ивана III с византийской принцессой. Причиной превращения Москвы в новый Константинополь, по его мнению, являлась исключительно верность Руси Богу.
Сюжет с коронацией Дмитрия Внука Иваном III произвёл настолько сильное воздействие, что он даже повлиял на формирование мифологии по обретению Русью царских регалий. В целый ряд сочинений (включая "Сказание о князях Владимирских") вошёл сюжет о том, как живший на рубеже XI-XII веков князь Владимир Мономах получил царский венец ("шапку Мономаха") и другие реликвии. Это якобы произошло в ходе победоносного похода Владимира на Константинополь, вынудившего императора Константина Мономаха (деда русского князя) сделать щедрый дар.
В действительности князю Владимиру, когда умер его дед едва исполнилось два года, кроме того этот русский князь никогда не ходил на Царьград. Шапка Мономаха имела в основе детали XIII-XIV веков (фрагменты княжеских шлемов, а по легенде ещё и тюбетейку из серебряной проволоки – подарок хана Узбека Ивану Калите), а современный вид приобрела в начале XVI века.
Идеологическое предназначение данной легенды заключалось, видимо, в обосновании передачи знаков царской власти от деда к внуку. Кроме того, предание о "шапке Мономаха" доказывало, что русские великие князья породнились с византийской династией задолго до греческого брака Ивана III. Соответственно, греческое родство князя Василия (через Софью Палеолог) не могло рассматриваться как его преимущество в борьбе за трон.
Таким образом в рамках коронационных торжеств 1498 года из отдельных элементов произошло складывание идеологии, призванной обосновать первенство российских монархов в Православном мире.
Изначально эта концепция наряду с геополитическим контекстом имела и важный аспект обоснования права на верховную власть для конкретного претендента. Однако после того, как в борьбе с группировкой Василия Ивановича партия Дмитрия Внука потерпела поражение, внутриполитический смысл доктрины был позабыт.
Идеологическая конструкция, выдвинутая митрополитом Зосимой даже несмотря на репрессии, которые обрушились на него в конце жизни, были восприняты победившей "греческой" партией и трансформировались в широко известную доктрину "Москва – третий Рим".
Обращает на себя внимание исключительная своевременность такого идеологического обустройства державы Ивана III. В последние годы XV века формирующаяся Россия находилась в преддверии судьбоносного столкновения с могущественной Литвой.
Требовалась максимальная мобилизация всех имевшихся ресурсов, поскольку на тот момент западный сосед существенно превосходил Россию и по численности населения, и по объёму экономики, и по возможностям вооружённых сил.
Немаловажным элементом противостояния являлись религиозно-идеологические вопросы.
Война началась в 1500 году, всего через два года после описанных событий в Успенском соборе. Её спровоцировал переход на российскую службу глав ряда северских княжеств (вместе со своими владениями). Свои действия удельные князья мотивировали "потерей ласки" великого князя литовского и его стремлением перевести подданных в "римский закон" (т.е. в католичество).
Готовясь к столкновению с Россией литовский князь Александр Ягеллон усугубил эти противоречия заключив военно-стратегический союз с католической Польшей. Кроме того, Литва упрочила связи с Ливонским орденом, сблизилась с Большой ордой.
Действуя на упреждение русские войска вступили в спорные территории. В июле 1500 году в генеральном сражении близ Дрогобужа литовцам было нанесено сокрушительное поражение. Сам гетман Константин Острожский попал в плен к русским. В 1501-1503 годах были отражены атаки ливонцев на Изборск и Псков.
Итогом этого кровопролитного конфликта стало Благовещенское перемирие. Литва теряла треть своих территорий, а Россия получала выход к верховьям Оки и Днепра. В состав державы Ивана III входила весомая часть "мономахова наследия": города Чернигов, Новгород-Северский, Гомель, Брянск, Стародуб, Путивль, Дорогобуж, Торопец и др.
Важным фактором победы России в той войне была благосклонность населения оспариваемых княжеств к своим единоверцам. Идеологическая доктрина "Москва – новый Царьград" формировала соответствующее мировоззрение у православных по обе стороны русско-литовской границы, показывая свою эффективность. В дальнейшем она ещё не раз послужила российским геополитическим интересам.