Когда "непопулярные решения" приводят к победе. Кутузов и нынешние генералы России

Любая медлительность, осторожность всегда вызывает, как минимум, раздражение, часто сопровождающееся резкой критикой, сомнениями в компетентности и требования заменить тех, кто придерживается такой стратегии. А уж если, особенно в военном деле, приходится не просто "осторожничать", но и принимать крайне непопулярные решения об отходе, сдаче позиций…

И военачальнику, который видит такой ход наилучшим вариантом достижения окончательной победы, для его осуществления в условиях непонимания со стороны общественного мнения, а то и политического руководства (не будешь же обнародовать свои стратегические планы) требуется мужества и силы воли куда больше, чем для самых решительных и дерзких наступлений, тем более, когда результата нужно ждать…

События, происходившие на Дунае в 1811 году, в истории именуются по разному: битва при Рущуке, либо разделяют две битвы, при Рущуке и Слободзее, а еще -- Рущукско-Слободзейской операцией, при том, что термин "операция" в военной науке утвердился позднее. Ведь он обозначает проходящие по определенному плану (с разной степенью успеха) в течении достаточно длительного времени и захватывающие значительную территорию.

В начале же XIX века, как и во всю предыдущую историю, исход войн решался в "битвах", самые важные из которых именовались "генеральными сражениями", когда основные силы сторон сходились в одном месте и за день, реже 2-3, решали исход дела.

Когда однозначного победителя определить было сложно, таковым, по традиции, считался тот, за кем оставалось поле боя. Понятно, что оказаться в глазах всего мира в статусе побежденного не хотелось никому.

Серия же боев и сражений, в которых формальными победителями побывали обе стороны, растянувшихся на 5 месяцев, (22 июня (4 июля) — 23 ноября (5 декабря) 1811 года), действительно выглядят предтечей кампаний и операций, свойственных войнам более позднего времени.

К 1811 году очередная русско-турецкая война, шедшая с перемириями с 1806 года, в целом, была благоприятной для России. Турок изгнали из их владений на левом берегу Дуная, были заняты и значительные территории на правом берегу, на территории нынешней Болгарии.

Зимой 1810–1811 гг. командующий русской армией граф Каменский готовился к броску за Балканы. Однако ситуация в Европе изменилась коренным образом. Назревала война с Францией и Каменскому приказали отправить в Россию 5 дивизий из 9 имеющихся. Оставшиеся должны были перейти к обороне на линии Дуная, при этом османов нужно было склонить к миру на прежних условиях России.

Каменский понимал, что в изменившейся ситуации турки захотят большего, и предложил дерзкий план их "принудить к миру", совершив бросок на Балканы оставшимися силами, собрав их в кулак. Он был отвергнут, Каменский отстранен от командования, а вскоре заболел и умер в возрасте 34 лет. Новым командующим русскими войсками на Дунае стал 66-летний Михаил Кутузов.

Под его началом осталось 45 тыс. человек. Осторожный Кутузов отказался от смелого наступательного проекта Каменского и признал необходимым действовать с особенной осторожностью и, как он выразился, "держаться скромного поведения", тем паче, что турки собрали 70-тысячную армию и готовились к наступлению.

По приказу Кутузова русские войска очистили практически весь правый берег Дуная, сосредоточившись в районе крепости Рущук. Бездействие русских убедило визиря Ахмет-пашу в их слабости, поэтому он решил начать наступление к Рущуку, а после взятия этой крепости перейти Дунай. В то же время другая турецкая армия Измаил-бея, собранная у Софии, должна была переправиться около Виддина. После соединения обеих этих армий предполагалось овладеть Бухарестом.

В начале лета войска Ахмет-паши численностью 60 тысяч человек при 78 орудиях выступили по направлению к Рущуку. В ночь на 19 июня Кутузов, извещённый о передвижениях противника, переправился на правый берег Дуная. Войска Кутузова, расположившиеся у Рущука, насчитывали около 15 тысяч солдат при 114 орудиях.

Сражение при Рущуке произошло 22 июня (4 июля). Турецкое командование, обрушив крупные силы на правый фланг русских, имело целью отвлечь русских от главного удара конницей по левому флангу русских войск с дальнейшим прорывом турецкой конницы в тыл русской армии. Тем самым турки планировали отрезать русские войска от Рущука и уничтожить, прижав к берегу Дуная.

План противника был раскрыт, и атака на правом фланге была отражена артиллерийским и ружейным огнём русских войск. Несмотря на это, знаменитая турецкая анатолийская конница сумела осуществить прорыв русского левого фланга. Часть её двинулась по направлению к Рущуку, часть приступила к окружению левого фланга русской армии. Конница, наступавшая на Рущук, была опрокинута в ходе вылазки русских войск из Рущука.

В то же время русская конница осуществила мощный контрудар по турецкой кавалерии на левом фланге, разгром которой довершила пехота и артиллерия. Сначала конница, а затем и вся турецкая армия обратилась в бегство. Русские войска потеряли около 500 человек, турки — 5000 солдат.

По всем "параметрам" битва при Рущуке завершилась убедительной победой русской армии. Визирь отошёл в заранее укреплённый лагерь у села Кадыкёй (15–20 вёрст к югу от Рущука) и занял оборону, ожидая дальнейшего наступления русских.

Но внезапно Кутузов приказал вернуть конницу, бросившуюся преследовать турок и более того, к удивлению всех, отдал приказ: взорвать укрепления в Рущуке и всем войскам переправиться на левый берег Дуная.

Таким образом блестящая победа без всяких на то видимых предпосылок превратилась в обидное поражение. Император был в гневе, и его чувства разделяла, в целом, военная и цивильная общественность – ведь противнику была отдана не просто крепость, а единственный плацдарм на правом берегу. Кутузова упрекали в нерешительности, чуть ли не в трусости, много сомнений высказывалось в его полководческих качествах.

Можно только представить, как тяжко пришлось Михаилу Илларионовичу, и терпеть пришлось не один месяц, пока турки "клюнули" на подготовленную им ловушку.

А турки праздновали совсем нежданную победу. Ахмет-паша получил награды за разгром русских. Поздравление визирю прислал и сам Наполеон, у которого был свой, вполне понятный интерес.

Когда же есть успех, его нужно развивать, ведь отход Кутузова легко объяснялся слабостью русской группировки, её очень большими проблемами, недостатком боеприпасов, продовольствия. Тем не менее, лишь через два месяца, убедившись, что русские, судя по всему, находятся в глухой обороне и собрав 70 тысяч, 28 августа (9 сентября) Ахмет-бей приказал начать переправу.

6 тысяч янычар были посажены на суда и отправлены на левый берег. Получив донесение о высадке турок, Кутузов послал против них генерала Булатова (5 батальонов). Атака турецкого окопа была неудачна, и даже 1 русское знамя досталось в руки турок; но вскоре Булатов, подкрепленный 2 свежими полками и поддержанный огнём 8 орудий, действовавших по судам, перевозившим свежие турецкие войска, обратил турок в бегство. Однако визирь велел стрелять по бегущим, что заставило их вернуться, и русские снова были отбиты.

И снова Кутузов приказал Булатову отступить. "Неудача" русской попытки сбросить в Дунай турецкий авангард еще раз убедила Ахмет-бея в слабости русских и началась переправа основными силами. К 1 (13) сентября на левый берег Дуная было перевезено 36 тыс. турецких войск, а 2-го переправился и сам Ахмет-паша.

При этом Кутузов сдерживал своих: "Пусть переправляются, только перешло бы их на наш берег побольше". На правом берегу оставалось до 30 тыс. турецких войск и главный лагерь, с парадной ставкой визиря.

Стороны укрепляли свои позиции, время от времени происходили "бои местного значения", Кутузов же готовился к осуществлению главной части своего плана. Чтобы усыпить бдительность противника и приучить его к появлению русских партий на правом берегу, туда стали часто посылать казаков.

А 30 сентября (12 октября) сформированный отряд генерала Маркова (15 батальонов -- 5000 пехоты, 2500 конницы и 38 орудий) скрытно форсировал Дунай в 15 верстах выше по течению от основного русского лагеря и не обнаружив перед собой турок, начал движение к турецкому лагерю.

Удар русских конников, подкреплённый атакой пехотных каре, ошеломил турок. Просто в голову никому не приходило, что русские могут оказаться у Рущука, когда на другом берегу им грозит сам Ахмет-бей.

Была разгромлена 20-тысячная группировка армии, большая часть которой попала в плен или разбежалась. Кроме того, был захвачен огромный лагерь со всеми запасами продовольствия и вооружений. Наши потери во время атаки составили всего 9 человек убитыми и 40 ранеными. Почти без боя Марков овладел турецким лагерем и вслед за тем открыл артиллерийский огонь по войскам визиря на левом берегу, поражая их с тыла, в то время как Кутузов вёл обстрел с фронта. Одновременно турецкий лагерь обстреливала артиллерия и с 14 судов Дунайской военной флотилии.

Турецкая группировка на левом берегу оказалась в классическом котле. Блокированные в своем лагере, турки оказались под обстрелом со всех сторон и стали терпеть серьёзные лишения; начался голод, появились повальные болезни. За два месяца её численность (в том числе и за счет перебежчиков к русским) сократилась на 2/3.

23 ноября (5 декабря) была подписана капитуляция турецкой армии, разоруженные 12 тыс. человек (все, что от неё осталось) были размещены по окрестным селениям, одновременно начались и переговоры о мире.

Он был заключен 16 (28) мая 1812 года в Бухаресте, за месяц до начала наполеоновского вторжения в Россию. Это обстоятельство, безусловно, позволило Турции смягчить его условия, но все равно они были благоприятными для России – к ней отошла территория Пруто-Днестровского междуречья, которая позже стала называться Бессарабией, был и ряд других выгодных приобретений политического свойства.

Но, главное, была ликвидирована угроза войны на два фронта, а Дунайская армия была переброшена на западную Украину, где сыграла важную роль в войне с Наполеоном.

А Михаил Илларионович Кутузов, в огромной мере благодаря авторитету, завоеванному в Рущукско-Слободзейской операции, стал главнокомандующим русской армией в Отечественной войне 1812 года, в которой ему пришлось принимать неизмеримо более тяжелые "непопулярные" решения, в конечном счете приведшие к сокрушительной победе.