Об этом эксперты рассказали в интервью изданию Украина.ру.
«Взятие Соледара — яркий тактический успех»
Полное освобождение города Соледар (ДНР) завершилось вечером 12 января, сообщила в пятницу пресс-служба Минобороны РФ.
В ведомстве пояснили, что освобождение города имеет важное значение для продолжения успешных наступательных действий — позволяет отрезать пути снабжения украинских войск в Артемовске (Бахмуте).
Военный историк и журналист Евгений Норин отмечает, что взятие Соледара — это яркий тактический успех. Мы подвинули противника, который отчаянно отбивался, имея большое количество живой силы, превышающее число штурмующих.
Но надо понимать, говорит Норин, что Соледар лишь дает нам возможность решать более-менее реалистичные задачи.
«Он ценен не столько сам по себе, хотя и сам по себе тоже. Он нам расчищает дорогу к Славянску и Краматорску. Так что это не переломный момент, который решит исход всей войны. Поэтому мы можем этому радоваться, но не надо обольщаться. Самое крупное сражение еще впереди», — заявил военный эксперт.
При этом, добавил он, мы не только взяли город, а еще и нанесли неприятелю тяжелые людские потери: «Чем больше народу они оттягивают на это направление, тем меньше у них шансов атаковать на других участках».
ООН и трибунал против России
Первый замминистра иностранных дел Украины Эмине Джапарова сообщила, что страна готовит резолюцию Генассамблеи ООН о создании международного уголовного трибунала против России.
Политолог Игорь Шатров уверен: это пиар, и не более того.
Нынешняя архитектура ООН, поясняет Шатров, не позволяет решать прежние вопросы. Поэтому сегодня эту площадку многие государства используют как могут. Страны выходят в Генассамблею с экстравагантными безумными резолюциями, или, наоборот, предлагают заблокировать какое-то адекватное решение.
«Например, раз в год Россия традиционно вносит резолюцию по поводу недопущения пропаганды фашизма. Раньше против неё выступали только США и Украина, а в прошлом году ситуация кардинальным образом изменилась.
Означает ли это, что все страны вдруг простили нацизму его преступления? Конечно нет.
Это означает только то, что удалось как-то отпиарить определенную идею: удалось оценить роль Москвы так, что ее можно упрекнуть в чём-то. Страны тогда проголосовали, условно говоря, не за фашизм, а против России — захотели так поддержать Украину», — сообщил политолог.
Но пройдёт полгода, маятник качнётся в другую сторону, прогнозирует он. Все эти решения, резолюции, выступления не имеют никакой силы. Они никак не соответствуют нынешней международной обстановке.
«Главный урок кампании на Украине»
Нынешние боевые действия на Украине возвращают всех — не только Россию, но и Европу, США — к идее войны крупными армиями. Такое мнение у профессора факультета мировой политики МГУ имени М. В. Ломоносова, эксперта РСМД Алексея Фененко.
До начала нашей спецоперации на Украине идеалом военного строительства была маленькая компактная армия: меткие стрелки, как говорили в XVIII веке. А с началом СВО выяснилось, что такой армии мало — нужна большая численность войск.
«Нужна большая численность армии, а значит, нужно менять систему образования, возвращаться к идее общей воинской обязанности. А это совсем иная система воспитания, другая система работы государственных институтов.
Это, по-моему, будет главный урок нынешней кампании на Украине», — заявил Фененко.
В то же время он считает, что заявления о некой гибридной войне, которую ведёт Запад, — это большой миф. Так, если брать войны раннего нового времени (XVI—XVIII веков), то все они были гибридными. Например, французские короли на территории раздробленной Германии действовали за спиной немецких князей — они вооружали князей, чтобы приписывать себе их победы.
«На самом деле гибридные войны — это просто возвращение к модели войн, которая была в XVI–XVIII веках.
Придумал эту концепцию британский военный историк Лиддел Гарт. Он считал, что в ядерный век мы постепенно вернёмся к типу войн по стратегии непрямых действий.
Одно сражение случается раз в 10 лет, всё остальное время идут всевозможные мирные переговоры, выстраиваются различные дипломатические каверзы с целью занять наиболее выигрышную позицию», — рассказал эксперт.