В США закончилось голосование на промежуточных выборах в конгресс. В палате представителей наблюдается большинство республиканцев, в сенате — пока не ясно.
«Америка не сможет быть в противостоянии с Россией и Китаем одновременно», — так считает главный научный сотрудник Института США и Канады РАН, доктор экономических наук Владимир Васильев.
Более подробно о том, с кем Вашингтон будет дружить и воевать после выборов, читайте в его интервью изданию Украина.ру.
— Владимир Сергеевич, как вы можете прокомментировать итоги выборов в конгресс США с учетом тех данных, которые мы имеем сейчас?
— Некоторые результаты по выборам ещё не ясны. Однако мы можем сказать одну принципиальную вещь. Все дело в разладе, который наметился на протяжении последних лет в США и по итогам предыдущих президентских выборов привёл к расколу в сенате. Вернее сказать, что голоса [за республиканцев и демократов] распределились 50 на 50, а в палате представителей преимущество демократов измерялось всего в 4−5 голоса. Даже при каком-то благоприятном или неблагоприятном раскладе сил размежевание между демократами и республиканцами сохранится и в конгрессе 118 созыва.
— Будут ли республиканцы иметь большинство?
— Возможно, им удастся его получить, но оно не будет, по всей видимости, превышать одного голоса. Поэтому надежды на получение 30 голосов или больше, по всей видимости, не оправдаются, и преимущество будет незначительным. Демократы также могут победить по причине того, что председателем является вице-президент США, демократка Камала Харрис. Они могут получить дополнительный один голос и результат 51:49.
Это говорит о том, что раскол в американском обществе носит более глубокий, фундаментальный характер, и многие политические механизмы и расчеты не срабатывают. По всей видимости, в ближайшее время, вплоть до следующих президентских выборов, каких-то подвижек в этом вопросе ожидать не стоит. Америка расколота пополам. Попытки каждой стороны перетянуть канат на свою сторону не срабатывают. Может быть, это является важнейшей особенностью современной политической жизни США, влияет на ее внутреннюю и внешнюю политику.
— Можем ли мы говорить, что наметился переход от капитализма к социализму?
— Вы очень хорошо поставили вопрос, и я смогу развить свою мысль. Страна раскололась надвое. Разлад внутри нее пронизывает сегодня социально-экономические программы. Можно ли говорить на фоне этого о том, что Америка будет переходить от капитализма к социализму? Да. Но получается, что движение в сторону социализма будет происходить в рамках одной стороны, вернее фракции — демократической.
Демократическая Америка сегодня может двигаться в этом направлении — пожалуйста. Курс на рыночный капитализм, лишенный государственности и регулирующих начал, тоже может быть, но только в рамках другой политической общины, которая ориентируется на республиканскую партию, именуемую «красными Штатами». В этой ситуации и есть логика раскола. Понимаете? Потому что раньше, если какая-то партия побеждала, то она в той или иной форме вела за собой остальную часть общества. Сегодня так не происходит. Это можно увидеть на локальных примерах отдельных американских штатов: где-то проходят референдумы по поводу легализации марихуаны, другие вводят меры по защите прав женщин на аборты. Сегодня некоторые вещи могут быть провозглашены и даже утверждаться в расчёте на отдельно взятый городок или регион.
В преддверии выборов в конгресс даже был поставлен вопрос об отделении Аляски от США. На Аляске в небольшой церкви община старообрядцев организовала референдум по этому вопросу. Такие явления сегодня характерны для США, где многие закономерности не действуют в общенациональном масштабе, а идет фрагментация социальных отношений в самом обществе.
— Владимир Сергеевич, смогут ли этот раскол в Америке использовать себе во благо Россия и Европа? Например, страны усилят развитие экономических связей, пока американцы отвлекаются на свои внутренние проблемы.
— Вы знаете, здесь фактор по умолчанию, наверное, есть. Раньше мы как-то отвлекались и смотрели на американскую политику, пытаясь угадать перепады или вектора ее развития. Теперь раскол внутри США усиливает противоречия внутри элит, отдельных социальных групп, в том числе на региональном уровне. Страна оказывается погруженной в саму себя, ее поведение и внешнеполитическая линия становятся непредсказуемыми, государство не видит решений. Конечно, пока Америка так зациклена на себе, другие страны, в том числе Россия, могут использовать эту паузу в своих интересах. Роль Америки как гегемона, как мирового полицейского резко ослабляется. Но здесь возникает одна сложная ситуация.
С моей точки зрения, то, что мы видели в российско-американских отношениях: резкое ослабление, присутствие элементов войн — это может быть связано с недоговороспособностью людей или групп, которые сегодня стоят у руля исполнительной власти США. Они не могут держать обещания, сохранять обязательства, исполнять договора как внутринациональные, так и внешние. Сегодня каждая новая администрация стремится прежде всего снести то наследие, которое ей оставляют предшественники по политической состязательной борьбе. Мы это видели на примере Дональда Трампа, который вывел США из договора по РСМД [Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности], договора по открытому небу.
Давайте вспомним знаменитую иранскую сделку, которую в 2015 году заключила администрация Барака Обамы, а в 2018 году Трамп из неё вышел. [Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) — политическое соглашение между Ираном и группой государств, известных как 5+1, относительно ядерной программы Ирана]. Сейчас администрация Джо Байдена вроде хочет в неё вернётся, но получится или нет — малопонятно. Трамп, когда пришел к власти, первым делом, вышел из Парижского соглашения о климате, а Байден — вернулся в него. И вот такая недоговороспособность тоже следствие расколовшейся пополам Америки. Классический пример — подход к такому важному вопросу, как охрана окружающей среды. И республиканцы, и демократы имеют каждый свое мнение по этой теме.
Такая же ситуация в сфере российско-американских отношений. Понимаете? Сегодня основная проблема американской власти — это стремление не заключать каких-то долгосрочных соглашений, которые должны выполнять коротко живущие, если так можно выразиться, администрации США. Возможно, у России и США сегодня все сводится к фазе ухудшения отношений до уровня нулевого разрыва, но я склонен видеть здесь другую функциональную составляющую. О ней я вам рассказал.
— Что может измениться в связях США — Иран с учетом новых тенденций, о которых вы упомянули?
— Здесь я вижу так: если какие-то проблемы между странами не решены, то есть тенденция их решить. Допустим, сегодня администрация в лице демократов хотела бы вернуться в ядерную сделку с Ираном, но у неё ничего не получается. Она может, например, дальше педалировать этот вопрос, идти на уступки, пытаясь любой ценой вернуться обратно в соглашение. Но если не получается, тогда тенденция прямо противоположная: занять жесткую позицию, вести провокационную политику санкций и так далее. Применительно к демократам, я бы сказал, что это партия, которая при всех своих экивоках последовательно стоит на пути смены режимов.
Кстати, перед этими выборами именно такое и наблюдали. У администрации [Байдена], несмотря на все их отчаянные усилия, не получилось вернуться в иранскую сделку. Тогда Байден на предвыборных митингах поставил вопрос об освобождении Ирана, то есть по существу о смене режима. Поэтому сегодня в отношении России, Ирана, Северной Кореи и даже Китая господствует тот же самый принцип — смена режима. Не будет данного руководства страны, поменяется и конфигурация: одни соглашения будут нужны, другие — нет. Это и будет определять подход страны [США].
— Изменится ли политика США в отношении Китая? Будет ли Байден дальше провоцировать войну Тайваня и Пекина?
— Да, я думаю. Если республиканцы установят контроль над палатой представителей, то больший приоритет в политике будет отдаваться Китаю, возможно, за счёт снижения конфронтации с Россией. В данном случае старая формула лидерства Генри Киссинджера о том, что нельзя допустить сближения, стратегического союза и партнёрства между Москвой и Пекином, будет пронизывать сегодня Вашингтон. [Согласно высказыванию американского дипломата Генри Киссинджера, отношения США с партнерами должны быть более крепкими, чем их отношения между собой. В этом случае США будет оставаться лидером в международных отношениях]. Будет это построено по принципу конфронтации или конкуренции и взаимовыгодного сотрудничества — это уже второй вопрос. Самое главное тут — акцент приоритетов США, которые потребуют усилий, средств, ресурсов.
Кроме того, быть в противостоянии и с Россией, и с Китаем одновременно для США будет сложно. Конфронтацию с обеими странами Америка не потянет — надо выбирать. Как говорится в новелле О. Генри: «Боливар не выдержит двоих» [крылатая фраза из рассказа О. Генри «Дороги, которые мы выбираем»]. Поэтому, я думаю, китайский фактор, тем более после переизбрания Си Цзиньпина, будет сегодня отвлекать Вашингтон от России в еще большей степени.
— Какую конкретно политику изберут Штаты в отношение Пекина?
— Это может быть и кнут, и пряник. США могут устремиться к развитию, построению взаимовыгодных связей с Китаем. Или, наоборот, усилить провокационное давление вокруг Тайваня, начать раскручивание AUKUS [трёхсторонний оборонный альянс, образованный Австралией, Великобританией и США в 2021 году] и перебрасывать военные бомбардировщики в Австралию. В любом случае, как только эта политика начнёт себя проявлять, сразу встанет вопрос приоритетов: это будет требовать постоянного внимания и участия властей США в этом вопросе. Многие другие политические проблемы начнут автоматически, если так можно выразиться, отходить на второй план или в тень.
Республиканцы постоянно делали упор на Китай, как главную головную боль Америки в XXI веке. В любом случае администрации Байдена с этим придется считаться, тем более если республиканцы получат патруль над палатой представителей, то они могут использовать ее для проведения всевозможного рода слушаний и разборок. Там есть целая цепочка дел, которые хотели бы поднять республиканцы. Например, вопрос о происхождении коронавируса, который демократы в течение 2 лет попридавливали. Республиканцы, судя по программным документам, вполне могут этим заняться: провести расследования, подготовить доклады и превратить коронавирус в «китайский коронавирус».