Нынешняя война в Донбассе — это война артиллерии. Именно от нее в большинстве случаев гибнут, как русские, так и украинцы. Последние постоянно указывают на то, что успехи союзных сил — России и ЛДНР — в Донбассе объясняются тотальным превосходством их огневой мощи над украинской в 10—15 раз.
Украина.ру поговорила с донбасскими артиллеристами, которые в настоящий момент проходят лечение в одной из больниц города Снежное, в ДНР, об особенностях их службы.
Артиллерия Донбасса: разит ВСУ в 70 случаев из 100
Уроженец Донбасса Сергей Магомедов (позывной «Мага») ушел на донбасскую войну в 2015 году, только-только закончив Макеевский инженерно-строительный институт по специальности инженер (подъемно-транспортные механизмы). Стал служить в реактивной артиллерии. Сначала в ЛНР, потом перешел в ряды Народной милиции ДНР, на гражданке так ни дня не проработав. Его отец из Дагестана, по национальности даргинец. Сам же Мага родился в Донбассе. Родители умерли. У него 25-летняя жена, воспитательница в детском садике, сыну 8 сентября исполнится три года.
Сейчас он лечит левую ногу ниже колена в травматологическом отделении одной из снежнянских больниц. Как может артиллерист, который «работает» далеко за линией фронта и непосредственно с врагом не соприкасается, получить ранение? По-разному. В случае «Маги» — он подорвался.
© Александр Чаленко
Мага
«Командир дал приказ. Я поехал на машине его исполнять. Стал разворачиваться, съехал с дороги и попал то ли на растяжку, то ли на мину. Не знаю. Это произошло в районе Северска между ДНР и ЛНР где-то полтора месяца тому назад», — глядя в потолок больницы, растягивая слова, объясняет обстоятельства получения ранения мой собеседник.
На вопрос, почему решил пойти воевать, отвечает уклончиво: жизнь завела. Работы по его специальности не было, и как-то так получилось — стал артиллеристом.
Мага лежит на застеленной кровати, стоящей впритык к стене зеленого цвета. На нем серые шорты и сине-серая футболка. Лежит с закрытыми глазами на спине, подложив руки, согнутые в локте, под голову.
Спрашиваю о знаменитых HIMАRS, попадал ли под их обстрел. Мага усмехнулся:
— Только косвенно. Лежал в Стаханове в госпитале. Сосед по палате под них попал. Приятного, как я понял из его рассказов, в этом мало.
— У нас что-то подобное есть?
— «Смерчи». Они только некоторыми характеристиками отличаются. Мы работаем с реактивной артиллерией. Ее работу снимает беспилотник. Минимум через сутки мы видим результаты нашего обстрела. Уничтожали в основном технику: танки и БМП.
Украинцы частенько в рамках контрбатарейной борьбы по нам стреляли. Какое соотношение сил между нами было, не знаю, но мы били по ним больше и чаще. Это называется огневым валом. Наш дивизион выпускал по ВСУ примерно 400 снарядов в день. В месяц — 12 тысяч. Примерно 70% того, что мы выстреливаем, попадало в цель.
«Мага» говорит, что ему очень жалко мирных граждан, которые страдают от войны. В селении, где он подорвался, до войны было 5 тысяч населения, теперь чуть более 200. Ни воды, ни света, ничего нет.
Говорит, что за время войны потерял много знакомых и сослуживцев. Погиб одноклассник. Из его дивизиона в 120 человек — 4 погибли, 11 были ранены.
Вероятность смерти «Магу» не останавливает: если нога полностью будет вылечена, он вернется в строй.
Маньяк с «Градом»
На улице перед больницей знакомлюсь еще с одним артиллеристом. Он «работает» на «Граде». Зовут Олег. Позывной «Монгол». Действительно что-то в чертах его лица есть такое, что можно интерпретировать как монгольское: и, прежде всего, немного узкий разрез хитроватых глаз. Они еще более суживаются, когда он смеется. Отрицательно качает головой, когда я его спрашиваю, не татарин ли он часом.
До войны «Монгол» работал электриком в больнице. В 2014 году, когда началась война, вступил в ополчение. Сначала попал в «Оплот» к Александру Захарченко в бронегруппу, воевал на «двойке» — БМП-2. Из-за смены комбата ушел из подразделения, а через девять месяцев вступил в Первую Славянскую бригаду. Два года как «работает» на «Граде». Звание — сержант. Сейчас служит в 7-й Луганской бригаде.
© Александр Чаленко
Монгол
Замечаю, что у «Монгола» такие же шорты, как и у «Маги». Футболки тоже почти один в один. Видимо, это что-то вроде больничной пижамы. Летний вариант. В них легче переносить летнюю жару.
«Монгол» сидит на лавке и опирается на костыли. У него тоже проблема с ногой и тоже ниже колена, но в отличие от «Маги» б— с правой. К нему пришла жена Лена и двое маленьких детей: дочь Ада и сын Ваня. Оба непоседы. Пока мы разговариваем, они бегают по территории. Жена давно уже «Монгола» не ругает за то, что он ходит под смертью, потому что поняла, что артиллерия — это его жизнь.
Когда я прошу его рассказать о своем ранении, он только отмахивается: «Да что там рассказывать. Я не раненный. Просто, стыдно сказать, мой "Град" перевернулся, и я сломал ногу».
Свой спич «Монгол» начинает с критики тех, кто утверждает, что русская артиллерия в отличие от натовской стреляет неточно.
— Она точно стреляет. Но уничтожение цели зависит от точности предоставляемых координат. Если они верны, то цель уничтожается. Например, мы на полигоне все это проверяли. Офицеры заходят на возвышенность, смотрят в бинокль. Куда попадает «крестик», они нам дают его координаты, и мы точно попадаем в этот «крестик». Причем на расстоянии за 8 км. «Град» же бьет на 21 км.
У нас за все время освобождения ЛНР был всего лишь один «двухсотый», когда один раз к нам прилетело. Больше никакой контрбатарейной борьбы со стороны ВСУ мы не видели. Мы освобождали всю эту городскую агломерацию: Рубежное, Северодонецк, Лисичанск. Стояли за 10 км от фронта. Сначала в посадках, потом — в лесах. Как только зашли в ДНР, и пошли «двухсотые»…
Комбат, когда увидел, как работает «Монгол», стал называть его маньяком.
«На "Граде" же можно работать автоматически и вручную. Нажал кнопку, и он начинает стрелять. А я работаю вручную. Каждый выстрел хочу чувствовать. Каждый выстрел произвожу сам. Вот отсюда и "маньяк"», — со смехом поясняет «Монгол».
Результаты своей работы видел только один раз — раскуроченный украинский танк и трупы, которые долго не убирали.
© Александр Чаленко
Монгол
«Наш "рабочий день" распределяется так: сегодня, например, дежурят три машины. Все артиллеристы при них всегда одеты и обуты. Остальные, кто не на дежурстве, могут и расслабиться. Мы стояли месяц на позициях под Рубежным. Стояли безвылазно — в грязи, в поле весь февраль и март. Там и жили. Никуда не уходили. Только там. Ежедневно выпускали по ВСУ 500 снарядов. И это только мы. Украинцы так по нам "работать" не могли», — рассказывает «Монгол».
Донбасс заряжен на Победу
Едешь по дорогам освобожденного Донбасса. Как правило, видишь одну и ту же картину: если идет артиллерийская колонна под российским флагом, то едущие по встречной полосе машины сигналят, приветствуя бойцов.
Мальчишки лет 10-12 останавливают велосипеды, становятся у обочины, радостно машут солдатам и показывают им знак «виктори».
Несмотря на ужасы войны: обстрелы, гибель родных, мобилизацию, нищету, восемь лет неопределенности глубинный донецкий народ заряжен только на победу.