— Родион Валерьевич, какова ситуация на Северодонецком и Лисичанском фронтах?
— На Лисичанском направлении сейчас идет наше активное наступление, и это очень положительный фактор. Есть существенное достижение: у нас как минимум два котла, которые начинают уже активно разбирать. Речь идет о двух котлах в Горском и Золотом.
Это места, из которых восемь лет молотили по Первомайску, по Кировску, по Золотому-5 и другим населенным пунктам ЛНР. Это города, которые были на нашей территории за линией соприкосновения. Там стояли украинские артиллерийские батареи. Украинские боевики, находящиеся там, отметились в издевательствах над этими городами. Наш Первомайск — это практически Сталинград.
Так вот, в вышеупомянутых котлах находятся четыре бригады ВСУ: есть механизированная, пехотная, десантно-штурмовая и горно-штурмовая. Где-то до двух тысяч человек. Есть данные, но я не могу ручаться за них — они поступают от наших ребят — что украинские военные подают активные сигналы о желании сдаться.
— Они в котле?
— Да, в котле. Скорее всего, в Горском. Сейчас начали «разбирать» Горское, на его окраинах сейчас наши ребята активно работают по улицам. Сам фронт прошел дальше.
Горское и Золотое находятся рядом, но это два отдельных небольших шахтерских городка. Наши продвинулись в сторону Лисичанска. Главное, добраться до пригорода Лисичанска — Мирной Долины. Далее Белая Гора, и чуть-чуть левее уходит Лоскутовка и Волчеяровка. Это тоже небольшие населенные пункты в направлении Лисичанского НПЗ.
Огромный Лисичанский НПЗ («ЛиНАС»), самый последний НПЗ, который при УССР еще был построен. Ничего аналогичного за все остальное время не построили. Он принадлежал «Роснефти», но не работал. Там огромная промзона.
— Главная цель сейчас — это Лисичанск?
— Да. Он находится на доминирующей высоте, рядышком пригород Приволье. Рядом привольнянский плацдарм. Он расположен на высоте. Оттуда и ведутся обстрелы — это главная проблема. Как только ее решат, северодонецкая группировка закончится сама собой. До тех пор, пока постоянно лупят по Северодонецку, начать «приводить в сознание» город, который уже под нашим контролем, но постоянно обстреливается, практически нельзя.
Лисичанск обходят, сейчас основное движение идет с юга, но есть, хоть и меньшее, движение с севера. Сейчас перерезали одну из главных транспортных артерий — это Лисичанск-Северск. По нему как раз последнее время велись ротации и поставлялись боеприпасы.
По ним же и выходили ненужные группы из тех, кого ротировали из этого потенциального котла. Они же все равно все понимали, что в Лисичанске остаются потенциальные смертники. Там даже одно подразделение было смертников, которое сформировано из дезертиров и каких-то безумно проштрафившихся деятелей. Их активно накачали наркотой и под контролем ГУРа отправили на передовую.
Лисичанск вдвое больше Северодонецка по площади, он растянут. Там огромная промзона, рядышком «Лисичанскнефтесинтез». Он не входит в структуру города, он чуть-чуть вынесен за его пределы, но это огромная промзона с бомбоубежищами, с протяженными коммуникациями, с хранилищами для нефтепродуктов. Это один из самых современных комбинатов, он построен только в начале восьмидесятых годов.
На территории самого Лисичанска укрытий более чем достаточно. Это и убитые комбинаты, от которых осталась одна бетонка: завод резинотехнических изделий и три бывших стекольных завода. Там же Лисичанский машиностроительный завод. Так что ВСУ есть где обороняться.
Промки там много — есть, куда запихнуть технику. И как раз с территории завода резинотехнических изделий велись обстрелы, там располагались батареи. По ним в ответ неоднократно наносились удары нашими ВКС. Для понимания — Лисичанск по площади равен Барселоне.
— Огромный город.
— Да, огромный. Как только будет «разобран» Лисичанск, северодонецкая проблема решится, Рубежное и Кременную можно восстанавливать, по ним не будут каждый день вестись обстрелы.
Там сейчас все простреливается на расстоянии десяти километров, и все это простреливается из Лисичанска. Поэтому этот город главная кость в горле. Сейчас очень активно начинают к нему двигаться. Я думаю, если темп не сбавят, то в течение определенного количества дней проблема Лисичанска может быть решена.
Но на территории города могут быть и серьезные фортификационные сооружения, потому что по предварительным данным в Лисичанске планировалось создание натовской базы, точнее, базы по натовским стандартам. Как обычно, Украина очень хитро назвала их «учебными центрами НАТО».
Иностранные базы НАТО на территории Украины иметь нельзя, а «учебные центры НАТО» не запрещено. (Министр обороны Украины. — Ред.) Резников очень гордился этой своей адвокатской находкой — типа мы всех обманули.
— Сколько примерно в Лисичанске сейчас военнослужащих ВСУ?
— Все данные предварительные. Точные данные не скажет никто. Я думаю, что даже Украина не скажет. Мы же считаем, что где-то в районе шести-семи тысяч человек.
— Получается, что в Золотом и Горском где-то две тысячи, и в Лисичанске семь тысяч…
— Нельзя их суммировать, не надо, потому что там еще есть позиции в небольших городках и их никто не считал. В Приволье отдельная группировка может быть. Это только то, что мы знаем и то, что сейчас является главным предметом атаки. Сказать, сколько насчитывает вся группировка, я не решусь. Я понимаю примерно, сколько в Горском, Золотом, сколько в Лисичанске.
— В самом Лисичанске мирное население есть?
— Конечно.
— Много его?
— Этого сказать никто не может. Никто же не считал, сколько людей вышло, сколько людей эвакуировалось оттуда. Естественно, там, где начинаются военные действия, люди стараются уехать от войны. Сколько людей вышло, сколько осталось, сказать очень сложно. Я думаю, половина точно вышла, но это стотысячный город. Я не знаю, какое количество населения может оставаться. Но по всем меркам все-таки значительно.
— А что с дорогой Бахмут-Лисичанск?
— По официальным данным она под огневым контролем. По ней теоретически возможно еще как-то пробиться, но наши войска там уже очень близко с ней. Дорога Лисичанск-Северск — это практически одно из ответвлений шоссе Бахмут-Лисичанск.
Информации о том, что наши поставили там блокпост и перекрыли трассу, у меня нет. Но то, что трасса под нашим огневым контролем и то, что наши буквально пресекают любую попытку перемещения по ней — эти данные я подтверждаю.
— Если Лисичанск и Северодонецк будут взяты, то это будет означать полное освобождение ЛНР?
— Да, дальше останется только вопрос зачистки. Дальнейшее движение пойдет в сторону Северска, Славянска, и дальше на Артемовск (Бахмут). В ту сторону уже пойдет освобождение ДНР.
На Лисичанске будет по сути дела закончено освобождение ЛНР, и это будет крайне важным политическим моментом, потому что это будет один из пунктов заявленной цели специальной военной операции, которую огласил Путин в феврале. Он сказал, что одна из задач — освобождение Луганской Народной Республики. Поэтому это первый пункт, который будет выполнен. Уже есть уверенность, что точно так же будут выполнены все остальные цели.
— Сергей Гайдай — глава военно-гражданской администрации Луганской области. Где он физически сейчас находится?
— Думаю, что он не в Лисичанске. То, что точно не в Северодонецке — это факт, там практически негде ему находиться, и связи там нет. Так как он регулярно вылазит в эфир, чего-то там комментирует и чего-то рассказывает, то явно он где-то за пределами своего рабочего места в Северодонецке. Находится ли он в Лисичанске, я точно сказать не могу, но я думаю, что он где-то на безопасном расстоянии от этого города.
— Попасная под нашим контролем. Что там происходит, она под обстрелом?
— Практически это город-призрак, там 90% сооружений разрушены, если там находятся несколько сотен человек, которые в подвалах или остатках домов. По словам людей оттуда, целых домов там практически не осталось.
Естественно, пока с восстановлением водоснабжения и энергоснабжения проблема. Туда периодически прилетает. Вчера была взята Екатериновка. Это тоже укрепленный район, он совсем недалеко от Попасной, туда тоже прилетало.
— Вэсэушники, засевшие на «Азоте», выходили на связь с представителями ЛНР и хотели сдаться. Они по-прежнему этого хотят?
— Группировка на "Азоте" относительно небольшая. Точную численность сказать сейчас практически невозможно. Она может быть до тысячи человек. Там есть иностранные наемники. Гражданские, вышедшие оттуда, говорят, что там есть люди, которые разговаривали между собой по-английски и, скорее всего, по-польски.
Кто они, откуда — подробности неизвестны. Там же есть заложники, их численность может достигать тысячи человек. Это мирные, которые в свое время спрятались в бомбоубежищах на этом предприятии, либо это работники предприятия, либо живут рядом. Сейчас они оказались заложниками у Украины.
На всех переговорах, когда Украина на нас выходила, она пыталась предложить: а давайте вы дадите гуманитарный коридор, и наши военные вместе с мирными жителями оттуда выйдут. Естественно, это неприемлемо. Соответственно, переговоры заканчивались. Несколько раз открывался гуманитарный коридор, но по нему никто не вышел.