Об этом он сказал в интервью изданию Украина.ру
- Александр, давайте начнем с возможного отключения российских банков, которые попали под санкции, от системы SWIFT. Насколько глобальная эта проблема, какой будет обмен финансовыми сообщениями, и есть ли он у нас?
— Если позволите, о глобальных проблемах — сразу надо оговориться, чтоб люди не воспринимали происходящее сейчас, введение санкций как меры Запада на какие-то действия России.
Надо четко понимать, что санкции против России были бы в любом случае. Сейчас избрали в виде повода ответные действия России на агрессию Украины против Донбасса. Это повод. Придумали бы санкции в любом случае. Если бы не таким путем, то пытались бы все равно удавить экономически. Мы уже дошли до той стадии, когда отступать действительно было некуда.
Ввели санкции, сейчас идет разговор об отключении от SWIFT. Пожалуй, эта мера санкционная, о которой и говорить не особо стоило бы, потому что этот вопрос решается технически. Во-первых, не против всех банков вводят…
Это все решится достаточно быстро и использованием альтернативных способов передачи финансовых сообщений. Внутри России такая система существует с 2015 года, ею пользуется большее количество банков российских, чем (пользуются — Ред.) SWIFT.
Да, SWIFT считается надежным, он популярен, быстро передает сообщения, но есть альтернативные системы внутри страны. Когда Европа ввела санкции против Ирана, сама придумала потом альтернативную своей же системе, систему передачи сообщений с Ираном. Есть китайская система, так что, по большому счету, это не самая большая мера, о которой стоит говорить. Это решаемо.
- Минфин обязал экспортеров продавать 80% валютной выручки, ключевая ставка Центробанка поднялась с 9,5% до 20%. Насколько Минфин удержит ситуацию, или это только отсрочка проблемы?
— Надо сделать шаг в сторону от прямолинейной этой темы. Мы, наконец-то, получили возможность изменить и экономическую систему внутри страны, и системы взаимодействия с внешним миром.
Мы можем, наконец-то, избавиться от навязанных России с 1991 года, а то и раньше, еще при Горбачеве, различных договоров, соглашений, обязательств перед международными организациями и другими странами, которые работали совершенно не на пользу российской экономике. Сейчас должен пройти определенный, надеюсь, непродолжительный промежуток времени, в результате которого будут решены многие задачи. Есть надежда на то, что объемы денежной массы наконец-то в российской экономике не будут зависеть от валютной выручки.
Будет домонетизированная экономика. Потому что сейчас и уровень монетизации находится примерно на пятьдесят, а то и меньше процентов от необходимого, то есть, крови в организме не хватает. И этот вопрос можно будет решить уже своими силами.
Продажи выручки — это правильная мера. Это не единственная мера, которую предпринимает правительство для противодействия санкциям. Есть и другие меры, скажем, решили не выплачивать дивиденды и проценты инвесторам в российскую экономику, тем, кто принимает участие в санкциях. Это совершенно справедливые меры.
Валютная выручка действительно достаточно большая, и даже та часть золотовалютных резервов, которая попала под грязные лапы наших партнеров из Большой семерки и других стран, не представляет серьезной угрозы или большой проблемы для экономики России. Это тоже проблема решаемая.
Скорее, эта проблема будет теперь для европейцев, потому что, если Россия введет санкции на поставки углеводородов, тогда в Западной Европе и Северной Америке — у них будут колоссальные проблемы. Они сейчас уже достали последние остатки из подземных хранилищ газа, который был закачан летом.
Поэтому они так спокойно и относились к этим ценам (на газ — Ред.), потому, что страны, имеющие долгосрочные контракты на поставку газа по низким ценам — они получали его по этим низким ценам, и перепродавали. Как Германия, попросившая Россию сверх контракта, дать еще 5,5 млрд. кубов по контрактным ценам — она их получила. Италия получила 4,5 млрд., Венгрия получила миллиард кубов. Венгрия хоть ведет себя прилично. И они перепродавали (газ — Ред.) по рыночным ценам таким странам как Украина и Польша, колоссально на этом зарабатывали.
Но даже те страны, которые не имели долгосрочных контрактов, у них были запасы в подземных хранилищах, благодаря чему они тоже газ, полученный по ценам прошлого лета, продавали по рыночным, тоже себя чувствуя достаточно хорошо.
Сейчас эта история заканчивается. И как будут чувствовать себя их энергетические компании, металлургия, сельское хозяйство, химическая промышленность — хочется теперь на них посмотреть.
В общем-то, на этом фоне Америка парадоксально ведет себя достаточно скромно, относительно, так как обычно мы считаем, что Америка самый большой агрессор. В данном случае она чуть-чуть в стороне, и говорит «это ж не мы, это европейцы».
Хотя, на самом деле, вся идеологическая база этих санкций рождена в Соединенных Штатах, и кроме желания нанести ущерб Российской Федерации, США достаточно успешно справляются с задачей нанесения экономического ущерба своим прямым конкурентам из Европейского Союза.
Они таким образом топят Европейский Союз. Партнерские отношения в рамках НАТО и коллективного Запада — это хорошо, но своя рубашка ближе к телу, и на фоне проблем в США, притопить своего конкурента — это очень приятное занятие для Соединенных Штатов. Что они сейчас и делают.
Так что ситуация не катастрофическая. Наоборот, есть море оснований для того, чтобы исполниться оптимизмом и посмотреть, что действительно это широкие ворота открывающихся возможностей перед Россией.
Наконец-то можно будет восстановить свой экономический суверенитет, не оглядываясь ни на какие соглашения с цивилизованным Западом, и развиваться дальше, в соответствии со своими целями, задачами, интересами своего народа.
Будут еще приняты ряд мер. По ключевой ставке мнение мое отличается от мнения некоторых других экспертов. Они говорят, что ключевая ставка — это вынужденная мера, краткосрочная, для того, чтобы остановить инфляцию, чтобы люди не ринулись скупать все, что можно, с прилавков.
Это, конечно, замечательная идея, но она катастрофически бьёт по предприятиям, по мелкому и среднему бизнесу, по крупному бизнесу. Потому что кредитоваться под 20% — это значит прекратить кредитование.
Вот опять же — (нужна — Ред.) перестройка этой системы нынешней экономической. Я уверен, что это позволит нам не зависеть от западных кредитов. Почему у нас проблемы вечно были? Потому, что при ключевой ставке, которая всегда была выше, чем на Западе — 5, 6, 7, 9,5%. — при ставках на Западе в полпроцента, полтора процента, российские производители проигрывали заранее, сложно получать кредиты по таким разным условиям и выдерживать конкуренцию.
Сейчас, будем надеяться, инвестиционной валютой станет рубль, и можно будет кредитоваться, исходя из интересов своего производителя, в соответствии с буквой и духом выражения этой идеи. Так что и здесь есть положительное.
Хочется надеяться, что ключевая ставка не продержится так долго. Хотелось бы, чтобы все эти проблемы на территории Украины, которые решаются сейчас в ходе операции, решились как можно быстрее, чтобы не затягивался этот процесс… В том числе, и по экономическим причинам, чтобы не было необходимости поддерживать на высоком уровне ключевую ставку.
В этом нет и сейчас необходимости, потому что объяснять это тем, чтоб не было какой-то паники и инфляции — это неверно. Таким образом инфляция получает отсрочку, и возвращается бумерангом в более серьезном виде.
Отсутствие кредитов для предприятий означает снижение объема выпускаемой продукции. Снижение объема выпускаемой продукции приводит к повышению цены на эту продукцию, а это приводит к инфляции. И чего мы добиваемся повышением ключевой ставки?
- Многие финансовые эксперты говорят о том, чтобы граждане не торопились снимать вклады, скупать технику, что уже происходит — средний чек на покупку техники в магазинах уже поднялся прилично, до 80%. Что вы им посоветуете?
— Есть деньги — покупайте технику, такое дело, могу позавидовать. Но если у кого-то есть деньги, и он думает, что с ними делать — вот, пожалуйста, единственное позитивное последствие от повышения ключевой ставки — это рост процентов по депозитам, они уже выросли до 21%. Этот процент должен покрыть инфляцию в этом году.
Особой паники и быть не должно. Но понятно, как ты объяснишь людям, знаете, деньги у вас на счету есть — хорошо. В доллар перекладывать уж точно сейчас смысла нет. Я думаю, что Центральный Банк при всех своих хитростях политики зарабатывания на спекуляциях… В данном случае ему это сделать не позволят, и скачков курса быть не должно.
Доллар было подскочил, сейчас его значительно усмирили, и будем надеяться, что Центральный Банк будет держать его на стабильном уровне, без дерганий. Это проблема, мы понимаем сложности во всем мире, но — зафиксируйте уже окончательно курс.
Хорошо, пусть не на 73 (рубля — Ред.), поднимите его до какого-то уровня вменяемого, чтобы люди не чувствовали потерю сбережений. Повышение ставок по депозитам должно подсластить эту пилюлю, которую мы сейчас получаем.
И, опять же — это время возможностей. Я не сомневаюсь, что правительство и президент ими воспользуются. Это редкая удача, когда наконец-то мы можем решить накопившиеся за более чем три десятилетия проблемы. Это очень большой позитив и надежда на то, что все, что происходит, не напрасно.
- Какие задачи можем глобально и в ближайшее время решить, согласно сложившейся ситуации?
— Я говорил об этом. То, что мы отвяжемся от доллара, не будет нужды выполнять все правила международного валютного фонда. Мы убедились уже, что у наших партнеров западных нет ни совести, ни чести, что это обыкновенные воры, бандиты, которые при удобном случае могут ограбить. Иначе как ограблением назвать то, что они сделали с частью золотовалютных резервов, нельзя.
Да, это не в первый раз. Мы думали, что с нами-то уж точно такого не будет. И министр экономики говорил: «ну что вы», в таком случае Запад просто дискредитирует себя. Это не смешно. Сколько они стран ограбили — Венесуэлу, Ливию. В Ливии было 140 млрд. долларов на счетах специального ливийского фонда, с которого они финансировали многие проекты по всей Африке.
У Венесуэлы, у законного правительства, отобрали государственные деньги, принадлежащие народу, и отдали жулику, которого они пытались привести к власти.
Сейчас они ограбили примерно на 460 млрд. долларов Россию, пытаются ограбить. Я думаю, что меры, предпринимаемые российским государством, нанесут (им — Ред.) ущерб гораздо больший, чем то, что сделали европейцы и американцы.
Понимаю, что это никого не утешает, нас не волнует ущерб других. Главное, чтобы нам не вредили, совершенно с этим согласен. Но раз такая ситуация, то у нас шансов выйти из нее достойно гораздо больше, чем у европейцев, это однозначно.
- Теперь о контрсанкциях. Нужно ли зеркально замораживать выплаты процентов, активов, внешних обязательств российских резидентов в пользу иностранцев?
— Российских резидентов в пользу иностранцев? Чтоб мы замораживали свои?
- Зеркально.
— Насколько понимаю, это все и будет делаться, потому что дивиденды туда уже выплачиваться не будут. Инвестиции в российскую экономику должны оставаться в российской экономике. Мы уже ничего не должны.
Я думаю, зеркальные санкции на такие меры будут приняты, и они, как это ни странно, они существенные. По долгам мы можем не платить, все, что мы вам должны — мы вам прощаем.
- Есть ли какой-то сценарий, стратегия, при которой можно прекратить всю перепалку с санкциями, со стороны Евросоюза, США, других стран, по отношению к России, или это не зависит ни от спецоперации военной, ни от всего, что последнее время происходит в мировом инфошуме?
— Пока Россия находится в границах от Калининграда до Чукотки, пока под поверхностью России находятся порядка 30 (процентов — Ред.) и более, мировых запасов природных ископаемых — избежать санкций мы не можем.
Все-таки, есть условие такое, что эти все санкции не будут иметь никакого значения. При определенных условиях. Одно условие у нас уже выполнено — это то, что внешняя агрессия против России бессмысленна. Мы можем защитить внешний контур, свою территорию.
И второе — то, что у нас должна наконец-то восстановиться экономика до такой степени, чтобы мы не были зависимы от тайваньских чипов. Если бы было так, что мы производим и сами, или в том же Китае пока временно покупаем. Чтоб мы, наконец-то, запустили производство самолетов — широкофюзеляжных, что мы потеряли. Мы многие производства потеряли, к сожалению.
Это будет восстановлено, и, после того, как будет восстановлено — все санкции не будут иметь никакого значения. Россия — страна, которая может, после определенных действий, существовать в условиях автаркии.
Это не значит, что она должна жить в условиях автаркии. Это значит, что она должна иметь возможность жить в условиях автаркии. Она должна иметь потенциал.
То есть, полностью не зависеть от импорта — в сельском хозяйстве, промышленности. В таком случае, нам будет совершенно безразлично, какие санкции будут, и их вводить не будут, просто потому, что они не будут иметь никакого эффекта.
— А сколько нужно иметь времени для того, чтобы мы не зависели от импорта? Ком же накапливается.
— Накапливается, да. Сколько времени? Опять же, в зависимости от принимаемых решений, от того, как будут развиваться события. Теоретически, можно было бы лет за пять решить значительную часть проблем.
Некоторые проблемы можно было решить даже в более короткие сроки — с той же монетизацией экономики, зависимости от импорта.
Есть проблемы, которые можно решать административным путем, просто изменяя правила игры. Есть такие, для которых, действительно, нужны время и инвестиции в развитие производства. Например, административным решением самолеты не создадутся.
Для этого нужно время для создания и развития производственных мощностей, чтобы, наконец-то, в серию пошли те же образцы авиатехники. Наработки и технологии есть — нужны правильные решения для ускорения этого процесса.