Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Нет. Безусловно, пока не является. Пока все четко предупредили, что в случае фактически военного конфликта на территории Украины «Северный поток — 2», вне зависимости от позиции Германии, будет закрыт, по крайней мере, ему не дадут запуститься.
Но пока что «Северный поток — 2» под ударом не стоит, потому что, во-первых, он уже построен, во-вторых, потому что даже процессы его сертификации, подготовки к запуску, идут своим чередом, возможно, с некоторыми задержками. Но, в любом случае, мне ничего не известно о том, чтобы Германия отказывалась от «Северного потока — 2».
Для этого нужны чрезвычайно веские основания. Если Россия вдруг подвергнет локальной ядерной бомбардировке украинские войска, тогда, возможно, Германия скажет: «да, здесь мы ничего не можем сделать, мы вынуждены отказаться от "Северного потока — 2", в рамках западной солидарности в борьбе с агрессией Российской Федерации».
Но добровольно отказаться и отказать своей промышленности, своей индустрии, в поставках дешевого газа, дешевых энергоносителей, Олаф Шольц не может.
Олаф Шольц — это канцлер очень умный, изворотливый, достойный. Он, конечно же, учитывает интересы и необходимость немецкой индустрии в получении дешевых энергоносителей. Это один из мощнейших ресурсов Германии, которые она развивала в течение ряда лет в сотрудничестве с Российской Федерацией.
Поэтому я не думаю, что сейчас стоят какие-либо угрозы перед «Северным потоком — 2». Визит Шольца (в Вашингтон. — Ред.) — это скорее дань вежливости, это дань того, что Германия по-прежнему является союзником Соединенных Штатов Америки, а для США это демонстрация того, что Германия по-прежнему находится в сфере их влияния.
Более того, я уверен, что сейчас идет определенное разграничение сфер влияния между США и РФ. И большей частью все эти лидеры, все эти страны призваны сохранить лицо: да, мы сдерживаем Россию, она отказалась от агрессии не просто так, а потому что мы ее много раз предупреждали, что мы нанесем страшный, колоссальный удар.
В реальности никто в России не собирается нападать на Украину, все это прекрасно понимают, более того, это прекрасно понимают на Украине — и сам [президент] Зеленский, и [министр обороны] Резников, и [секретарь СНБО] Данилов об этом прямо заявляли.
Сейчас это скорее визит вежливости в рамках западной солидарности, но не более того. Пока что «Северному потоку — 2» ничего не угрожает.
— О каких альтернативных путях идёт речь в поставке газа в Европу?
— Теоретически можно думать о том, что здесь идёт речь о поставках сжиженного природного газа. Резкий рост цен на газ и на энергоносители и сделал выгодными такие поставки.
Сланцевый газ, который производит США, действительно может поставляться в Европу в ограниченном количестве. Но пока он не может составлять конкуренцию трубопроводному газу. И технически Европа не может сразу перевести все свои энергопотоки на получение сжиженного природного газа сланцевого характера через морские порты и через инфраструктуру, которая полностью еще не готова.
В некоторых странах к этому готовились — например, в Польше. Но в целом сразу перейти от трубопроводного газа к сланцевому — невозможно. Есть еще один момент: обычно сланцевый газ, сжиженный природный газ, поступал на премиальные рынки Юго-Восточной Азии — Китай, Вьетнам, Индия и другие страны.
Мне не совсем понятно, откуда возьмутся объемы этого газа для насыщения рынков Юго-Восточной Азии и Европы. Потребление газа в Европе постоянно растёт, несмотря на то, что «Газпром» обвиняли этой зимой в том, что он сокращает поставки… Да, такое [сокращение] имело место, но чисто технически. Тем не менее потребление растет, поэтому как собираются насытить газом рынки Юго-Восточной Азии и Европы, мне непонятно. Откуда возьмут физические объемы газа?
— Следует ли из этого, что это может быть какой-то ход, не больше разговора?
— Конечно. Это попытка сохранить лицо. Мы обсуждаем диверсификацию, как отказаться от российского газа, но в реальности Германия совершенно не собирается отказываться от дешевого, надежного, качественного трубопроводного российского газа.
Это основа её экономической мощи, это основа мощи всей Европы. И в Германии, в Европе это тоже понимают. Поэтому обрубать себе один из источников своей экономической мощи вряд ли там кто-то захочет.
— Следующая встреча, которую хотелось бы обсудить, — встреча президента РФ Владимира Путина и президента Франции Эммануэля Макрона. Какие цели перед собой ставят лидеры?
— У Макрона во Франции впереди президентские выборы, он делает на них хорошую ставку, и для него представляют опасность несколько кандидатов. Некоторых из них изначально, по мнению ряда специалистов, экспертов, готовили для того, чтобы они оттенили Макрона. Точнее, наоборот — предоставили ему возможность в выгодном свете засветиться перед избирателем. Например, такой кандидат, как [Эрик]Земмур, выдвигающий радикальные лозунги, которые приведут, скорее всего, к гражданской войне во Франции. Он об этом говорит и сам.
Но в целом Макрону нужно представить что-нибудь своим избирателям как какое-либо достижение. Поэтому, встречаясь с Путиным, обсуждая вопрос умиротворения в Донбассе, он тоже может потом заявить, что «благодаря усилиям Франции и меня лично, нам удалось избежать агрессии России в отношении Украины в Донбассе или в отношении каких-либо других территорий».
Напомню, что Франция признает вмешательство России в кавказские дела в 2008 году, то есть она считает, что это была агрессия России против Грузии, и Франция официально не признает возвращения Крыма в состав России.
В данной ситуации это однозначно враждебная позиция по отношению к нашей стране. Которая тем не менее не исключает возможности переговоров, возможности проведения каких-либо дипломатических раутов и обсуждения того, что сейчас происходит на Украине. Франция входит в Трехстороннюю контактную группу, она является одной из стран-гарантов, которые призваны гарантировать исполнение Украиной Минских соглашений, и может сыграть роль в деле принуждения Украины к их исполнению.
Сейчас складывается парадоксальная ситуация, когда страны Запада заставляют Украину выполнять Минские соглашения. Об этом говорили американские политики — и Байден, и Прайс, и ряд других.
Некоторые это отрицают, например, Виктория Нуланд. Отрицают то, что украинские политики отказываются выполнять Минские соглашения, публично заявляют об этом. В американских коридорах власти иногда делают вид, что они этих заявлений не видят и не слышат. Как, что, кто-то там заявлял? Нет, мы не слышали.
Со своей стороны Франция может приложить ряд усилий по принуждению Украины к исполнению Минских соглашений. Да, Минские соглашения изменят Украину и, конечно же, нынешняя украинская элита не хочет этих изменений. Потому что они сделают Украину совершенно другим государством, где будут вынуждены учитывать позицию жителей Донбасса и Юго-Востока, где вынуждены будут провести амнистию и просто прекратить войну. В том числе прекратить и тот бизнес, который делают на войне многие украинские бизнесмены.
Для Макрона это хороший шанс заявить о себе, хороший шанс заявить о своей победе, так же, как и у любого западного политика. Сказать: «Вот, мы добивались, и я добился того, что Россия отказалась от агрессии в отношении Украины». Проблема в том, что Россия не собирается осуществлять никакую агрессию в отношении Украины. Но тем не менее каждый из этих политиков будет приписывать себе эту «победу».
В каждых из этих переговоров существует большая непубличная часть, которую обсуждать сейчас бессмысленно в силу того, что мы не знаем ее содержания, ее повестки. Мы можем только о ней догадываться, и, условно говоря, предполагать, что это разграничение сфер влияния. Может быть, какие-то обещания взаимные непубличного характера, которые выносить на публику непозволительно.
— Может быть, это ход какой-то, чтобы Макрон получил статус европейского лидера?
— Франция и так претендует на европейское лидерство, она, в отличие от Великобритании, обладает собственными кодами запуска ядерных ракет. У Британии таких нет — коды находятся в Вашингтоне.
Она вполне может претендовать на лидерство, это лидерство у нее может оспаривать лишь Германия, отчасти Британия. Но для Британии здесь важным является ослабление Европейского Союза, не важно, кто там будет лидером, Франция или Германия. Для Британии главным является её влияние на процессы, которые происходят на европейском континенте.
Да, конечно, Макрон всячески стремится усилить лидерскую роль Франции, но для этого тоже требуются ресурсы. Франция, в отличие от Германии, которая зависит от газа, зависит от поставок урана. Уран Франции поставлял Казахстан. Сейчас Казахстан, вероятно, будет находиться под большим влиянием Российской Федерации. И поставки урана во Францию тоже будут зависеть от того, насколько Россия посчитает это целесообразным.
Казахстан заперт в Центральной Азии, он заперт между Россией, Китаем и рядом среднеазиатских государств. Поэтому без участия России поставки урана вряд ли будут осуществляться на территорию Франции. А они необходимы, потому что экономика Франции и вообще энергетика примерно на 80% состоит из атомной энергетики.
— Что от этой встречи хочет получить Путин? Это извечный вопрос гарантий безопасности?
— Вряд ли Франция может самостоятельно давать такие гарантии. Тем более что официально всегда в военной доктрине [Франции] Россия значилась врагом. Но, скорее всего, это участие в этих договоренностях, и, безусловно, это принуждение Украины к исполнению Минских соглашений.
Франция, в отличие от Германии, продает оружие Украине. Она продает тяжелые гранатометы APILAS, продаёт тяжелые вертолеты… В любом случае, она не соблюдает позицию стороннего наблюдателя. Франция — фактически участник конфликта. Если она поставляет оружие одной из сторон конфликта — это напрямую говорит об этом.
Если французский посол Изабель Дюмон посещает линию разграничения, где она приветствует украинских солдат — это тоже говорит об этом. Поэтому роль Франции в этой войне может быть приуменьшена и возвращена в те рамки, которые можно называть рамками страны-гаранта, страны, которая участвует в умиротворении конфликта на Украине, но никак не участвует в конфликте.
— МИД РФ обвинило США в двуличии из-за ядерного оружия в Европе. Это заявил дипломат Владимир Ермаков. Как прокомментируете?
— Что здесь комментировать? Думаю, что представитель нашего МИДа прав, но об этом можно было заявлять на протяжении последних тридцати лет. Мы видим, что США не стесняются. Не стесняются нарушать какие-либо договоры, которые они заключали, или выходить из них тогда, когда им это потребуется.
Это масса договоров — Договор по открытому небу, Договор по ограничению вооружений в Европе, Договор об ограничении ракет средней и малой дальности…
Это даже сложно назвать двуличием. Это позиция государства, которое действует по принципу: «что хочу — то и ворочу», «я делаю что-то — значит, я прав».
Как можно охарактеризовать операцию против союзной республики Югославия в 1999 году? Исключительно как агрессию. Как можно говорить об отторжении Косово? Исключительно как об ограничении прав Сербии на свою собственную суверенную территорию.
Если бы подобные принципы применялись к союзникам США или к самим США, то они бы говорили о нарушении международного права.
Сейчас, к сожалению, международное право разрушается. Оно переходит от силы права к праву силы. И мы наблюдаем это и констатируем, в том числе в такого рода заявлениях, как упомянутое заявление нашего МИД.
— Речь идет о том, что в Европе сейчас есть ядерное оружие США. А Запад в это время выражает обеспокоенность тем, что в Конституцию Белоруссии могут быть внесены изменения и на территории Белоруссии можно будет размещать свое ядерное оружие уже Российской Федерации.
— Нынешняя трактовка Конституции Белоруссии уже позволяет размещать там любые вооружения. Там статья восемнадцатая гласит, что Белоруссия стремится к безъядерному статусу. Но «стремиться» и «являться» — вещи разные.
Ввиду особых условий, ввиду угрозы войны со стороны Украины, НАТО или каких-либо других стран, Белоруссия, безусловно, может разместить на своей территории ядерное вооружение Российской Федерации. Это могут быть авиабомбы, ударные ракеты, авианесущие соединения с крылатыми ракетами и т. д. Это уже на усмотрение нашего военного и политического руководства.
В любом случае и сейчас Конституция Белоруссии предусматривает эту возможность. В новой версии этот вопрос почти не рассматривается Конституцией.
Речь идет о том, насколько эффективным может быть союз ОДКБ, Организация договора о коллективной безопасности. Мы видим, что он достаточно быстро может принимать решения, в том числе по вводу войск, как это было в случае с Казахстаном. Очевидно, что и в случае с Белоруссией мы тоже можем принять подобного рода решения.
У западных стратегов подобного рода опасения есть, но это не изменит существенным образом диспозицию сил на Европейском континенте. Это мало что изменит, кроме того, что это приблизит нас друг к другу и сделает конфликт еще более вероятным.
Ни одна из сторон не захочет уступить, потому что будет считать это потерей лица. Это понимают политики, поэтому я надеюсь на то, что в реальности лидеры США и России сейчас занимаются разграничением сфер влияния с тем, чтобы развести враждующие стороны. Но все это будет сопровождаться и сопровождается медиаистерией — для того, чтобы все могли сохранить лицо.
— Министр обороны Украины Алексей Резников заявил о том, что вероятность вторжения России на территорию Украины на данный момент очень небольшая. Нападение отменяется?
— Да, получается, что так. Думаю, что в данной ситуации речь идет об экономических показателях, потому что вся эта медиаистерия очень сильно подломила экономику Украины. У нее наблюдался рост, более того, этот рост был сопряжен с ростом товарооборота между Россией и Украиной, который вырос почти на 23%. Но медиаистерия, которая началась ближе к концу 2021 года, подломила рост украинской экономики, ослабила национальную украинскую валюту.
Прекрасно осознавая, что Россия не собирается нападать, — восьмой год войны вроде бы идет, а мы (Россия. — Ред.) все собираемся, да никак не нападем… Учитывая фактор экономического падения, действительно, украинские политики решили немного успокоить население и инвесторов, потому что они начали откровенно бежать из Украины. Если из страны бегут дипломаты, то что же там делать инвесторам?
Потому и делаются подобного рода заявления. Не только Резниковым, но и Зеленским, он же тоже говорил: давайте поспокойнее, несколько преувеличены слухи о нападении России на Украину. И Даниловым, насколько я помню, и даже [главой МИД Украины] Кулебой.
— Даже Джон Салливан по этому поводу высказывался.
— Но дело в том, что при этом они категорически отказываются исполнять Минские соглашения. И тот же Данилов заявлял, что «это невозможно, выполнять Минские соглашения»!
Если невозможно, пускай Украина в одностороннем порядке — публично, громогласно, при всех — встанет и выйдет из этих соглашений. Тогда действительно последствия могут быть непредсказуемыми. Но всю полноту ответственности должна будет нести Украина и украинское руководство — Зеленский, Резников, Кулеба, Данилов и все остальные. Пожалуйста!
Если соглашения невозможно исполнить, логически что из этого следует? Выходите из них! Почему вы до сих пор оставляете свое государство связанным обязательствами Минских соглашений, если их выполнить невозможно? Если невозможно — выходите из них, но открыто, честно, так же, как вы вышли в свое время из Большого договора о дружбе с Российской Федерацией.
— Почему так не происходит, почему не выходят открыто и честно?
— Потому что последствия могут быть непредсказуемыми. И может очень сильно увеличиться давление западных стран на Украину, прежде всего в финансово-экономическом отношении.
Раз вы не хотите исполнять Минские соглашения, которые мы вам, неважно, навязали или нет, но они зарегистрированы в Совбезе ООН, всех это устраивает, а вы не хотите их исполнять — тогда мы не будем вам оказывать экономическую помощь.
За восемь лет, по подсчетам ряда экспертов, Украина получила порядка 70,5 миллиардов долларов помощи. По линии Международного валютного фонда, Всемирного банка, Европейского банка реконструкции и развития. Помощь от разного рода государств, включая Японию.
Куда делись все эти деньги? Украина как-то еще может существовать, но… Может более-менее на плаву держаться, как челн с пробитым днищем, порванными парусами, но как-то еще двигаться куда-то. Но если полностью перестанут помогать, то все эти пробки и паруса очень быстро придут в полную негодность и тогда это государство пойдет ко дну.
Поэтому они не выходят из Минских соглашений, но регулярно делают заявления о том, что они не могут их исполнять — и не будут.
Посмотрите, был Порошенко, была при нем часть элит — Климкин (тогда глава МИД Украины. — Ред.), был министр обороны и многие другие. Сейчас люди совершенно другие, но все они говорят об одном и том же — о том, что они не будут исполнять Минские соглашения.
Иногда ссылаются виртуально на то, что надо-де сначала выполнять пункт о передаче границы под контроль украинских вооруженных сил, либо же честно признаются, что Минские соглашения для Украины несут только одну функцию — функцию наращивания экономического санкционного давления на Россию. А так это труп, который держат на ИВЛ, чтобы тыкать в него пальцем и говорить, что Россия виновата.
Рано или поздно эта ситуация закончится. Чем она закончится и какие за этим последуют действия, как со стороны Украины, так и со стороны России и Запада, мы увидим.
— Есть способ заставить Украину исполнять Минские соглашения?
— Со стороны России? Да, это тоже экономические, энергетические меры… Россия может полностью прекратить прокачку газа через Украину, выплачивая штрафы. Физически Украине неоткуда будет брать газ для того, чтобы компенсировать его недостаток собственному населению. Две трети газа — это собственная добыча, одна треть — это российский газ. Никакого виртуального реверса не существует.
— И никакая страна уже не поможет в этом?
— Может быть, помогут венгры, но этого газа все равно не хватит. Более того, сейчас открыто признались, что никакого физического реверса газа из Венгрии не было. Соответственно, если прекратить поставки газа и даже оплачивать Украине штрафы, где она будет физически газ покупать, у кого?
Сжиженный природный газ, сланцевый она не сможет получать по той причине, что у нее нет инфраструктуры для получения и деконденсации газа, превращения его из жидкого в газообразное состояние и распределения по всем газотранспортным сетям.
Можно включить еще ряд экономических механизмов, которые заставят украинское государство очень сильно зашататься. Объявить блокаду, бойкот. При этом пострадает ряд каких-то российских поставщиков, но украинское государство при этом может быть разрушено.
Только таким путем. Не говорю о военном пути, который для нас остаётся открыт, но который остается вариантом на крайний случай, если Россию поставят в положение, когда ей уже тоже нечего будет терять.
Если бы нам сейчас сказали, что все, «Северный поток — 2» мы зарубаем навсегда — хорошо, тогда какой нам смысл отказываться от военного решения украинского конфликта? Все равно последствия нам сейчас объявили и обрушили на нас экономические меры. Тогда почему бы нам не принудить Украину к миру военным путем? Тем более что и граждане — и на Донбассе, и на Украине — многие этого ждут.
Пусть это непопулярно с каких-то точек зрения, но, с другой стороны, это заставит нас уважать нас, Россию, нашу армию. В конце концов, сами США и другие западные страны поступают аналогичным образом — и никого не интересует реакция на подобного рода поступки.
Двадцать лет были в Афганистане, разрушили Югославию, разрушили Ирак, разрушили Ливию, ряд других государств, объявляют против них санкции, как против Ирана. Мы тоже можем себе позволить, особенно, если нам нечего терять, если вы нас ставите в такое положение. Но мне кажется, что Россию боятся ставить в такое положение.
— Если не говорить про крайние меры, про военные действия, то почему Россия до сих пор поставляет газ Украине?
— Потому, что это (прекращение поставок. — Ред.) тоже крайние меры, нам тоже не хочется обострять отношения с нашими партнерами, которые покупают этот газ. Потому что нам хочется запустить «Северный поток — 2», пусть даже через год, через два, и после этого украинский транзит умрет сам собой. Может быть, там останется необходимость прокачивать до десяти миллиардов кубометров в год, может, меньше.
— Украина это понимает?
— Конечно. Понимает прекрасно, они же (украинские политики. — Ред.) постоянно требовали, чтобы «Северный поток — 2» закрыли, чтобы его увязывали с транзитом через украинскую территорию. С какой стати? Немцам удобнее получать морским путем, тем более что этот путь исключает посредников, которые могут перекрыть вентиль или начать отбор газа несанкционированный, начать воровать газ.
Соответственно, если немецким хозяйствующим субъектам, это же компании, им это интересно, и нашим поставщикам это интересно — это чисто коммерческий акт. Они заключают между собой договор. Да, он довольно масштабный, отразится на экономической жизни и России, и Германии. Но, прежде всего, это коммерческая целесообразность. Украинцы это прекрасно понимают.
Но вместо того, чтобы еще двадцать, тридцать лет назад создать газотранспортный консорциум, вместо того, чтобы обхаживать российских поставщиков — «Газпром», «Роснефть» и прочих, — вместо того, чтобы всячески развивать отношения с Россией и говорить: «мы самые надежные транзитеры»! Но… И вот сейчас никто не заинтересован в транзите [газа] через Украину, кроме самой Украины.
Зачем? Это ненадежный поставщик, там идет война, там экономическая разруха, там отток населения, деградация, там коррупция дичайшая, даже в области поставок и транзита газа. Назначают какие-то бешеные премии руководству «Нафтогаза».
Пять миллиардов долларов потратили на разведку газа на Украине, и что? Добыча газа на Украине в результате только упала! Ребята, пять миллиардов долларов — это же не пятьдесят долларов, не пять копеек, которые можно так просто потратить! Где ответственность? Где люди, которых посадили?..
И зачем такой транзитер нужен? Для России он очень неудобен, он будет шантажировать Россию. Для Европы он тоже неудобен, потому что он тоже будет шантажировать, да еще и воровать газ… Нет никакого смысла в таком транзитере.
Поэтому, к сожалению, в течение десятков лет Украина самостоятельно, в лице своего политического руководства, в лице своих политиков, безумных националистов, разрушила свой собственный транзитный статус. Теперь этот медвежий угол, где происходят все эти негативные явления, над которым погибают пассажирские самолеты — стараются облетать, обходить, прокладывают трубопроводы в обход. Он утерял свой транзитный статус. Статус очень удобный, он Украине достался даром. Это просто география. Но даже географию ухитрились помножить на ноль, говоря словами одного украинского политика.
Влияние этого транзитного статуса сейчас исчезает. Да, Украина будет торговать с Россией, мы будем закупать какие-то товары, которые выгодны российским производителям, они тоже, наверное, будут что-то у нас закупать. Но, в любом случае, это совершенно не тот уровень сотрудничества, который мог бы быть когда-то создан и развит в очень мощную экономическую составляющую.
Все эти возможности, к сожалению, у украинского руководства уже отсутствуют, они утрачены. Нет уже ни Таможенного союза, ни предложений о вступление в ЕС — это невозможно, учитывая политическую составляющую. Нет каких-либо других предложений, хотя именно они все являлись бы для Украины спасительными — как для украинской экономики, так и для политической системы.
— Резников сообщил о том, что вторжение России на территорию Украины маловероятно, но Украина продолжает развертывание системы территориальной обороны…
— Это вот эти все, с деревянными автоматами которые бегают? С военной точки зрения абсолютно бессмысленно. Сейчас так войны не ведутся, и, даже если допустить, что туда зайдут российские войска вплоть до Львова, вся эта территориальная оборона никакого военного смысла иметь не будет. Ее тут же ликвидируют, этих несчастных парней и девчат, наверное, поймают, дадут тумаков, отберут деревянные автоматы и отправят в Польшу собирать клубнику.
Это чисто пропагандистский акт милитаризации, в рамках этой дикой истерии, в рамках которой какая-то дама купила себе карабин, она будет встречать… Представления такие, как о Великой Отечественной войне, что зайдут колонны, будут стрелять в них из-за угла и т. д.
— Может быть, это проверка населения? Чтобы понять, население согласно ли с политикой?
— Нет, население не хочет воевать. Все эти дикие меры — например, постановка женщин на военный учет… Я терялся в догадках, зачем даже с точки зрения пиара это делать. Потому что с точки зрения какой-то милитаристской истерии можно было сказать «мы объявляем вольный наем в армию всех женщин, кто хочет воевать — пожалуйста».
Но ставить всех женщин Украины на военный учет — это же просто глупо. Большинство женщин не хотят и не собираются воевать даже в случае реальных боевых действий, потому что это не входит в женский функционал…
Зачем нужно было устраивать учения с деревянными автоматами? Помимо того, что это очень глупо выглядит, это же еще, как говорил персонаж Булгакова, «это какой-то позор»! Когда взрослые люди бегают с деревянными автоматами и изображают стрельбу, это на уровне анекдота.
Я не понимаю этого совершенно. Даже в рамках милитаристской истерии, когда им раздавали пулеметы Дегтярева, образца 1927 года — это еще хоть какой-то военный смысл, минимальный, имело. Их бы поубивали мгновенно, этих пулеметчиков, но это хотя бы какая-то угроза виртуальная. Но с деревянными автоматами бегать — это бред сумасшедшего! Это трагикомедия! Вся украинская политика превращается в трагикомедию.
С одной стороны, мы видим взрослых мужиков, которые бегают с деревянными автоматами, сумасшедших баб, которые покупают карабины и стоят у окна, готовы встречать российских десантников.
Но вместе с тем на Донбассе люди погибают от обстрелов, там готовятся провокации, там погибают военнослужащие народных милиций — от ударов беспилотников, чьи полеты, кстати, запрещены специальной мониторинговой миссией ОБСЕ. Потому что там разрешаются полеты только беспилотников ОБСЕ.
Но тем не менее все это вместе там происходит. Это сплошная трагикомедия. Гоголь! Он действительно гениальный писатель — «Записки сумасшедшего», «Тарас Бульба», если все это намешать — получается нынешняя украинская ситуация.