— Владимир Юрьевич, ровно 30 лет назад развалился Советский Союз, 25 декабря о своей отставке заявил Михаил Горбачев и это стало точкой в истории СССР. Лично для вас чем был Советский Союз и что лично вы потеряли с утратой этого государства?
— Советский Союз был для меня Родиной с большой буквы. Родиной разной: прекрасной и ужасной одновременно. Прекрасной, потому что когда я написал своей первое произведение, Родина сняла обо мне фильм и вся улица гордилась мной. Прекрасной, потому что когда я поступил в музыкальную школу, мне одному первокласснику выделили стипендию. Видели, чтобы первокласснику где-то выделяли стипендию? Стипендия у меня была от союза композиторов все 11 лет, что я учился.
Это была тоже Родина, но! Учился я бесплатно, лечился бесплатно, ездил на отдых в пионерские лагеря бесплатно, о коммуналке тогда особо никто не парился, и это все тоже была Родина. Да, жили бедно, у нас, например, были квартиранты всегда, мы держали квартирантов, а мама моталась по частным урокам.
Прекрасная Родина была прежде всего в перспективе развития себя как личности. Сейчас о таком можно только мечтать. Ужасную Родину я ощутил, когда наши вошли в Прагу, когда позже вторглись в Афганистан, это было больно, но тоже была моя Родина. А вот как сейчас можно назвать Родиной ту страну, в которой пришли непонятные пришельцы и оккупировали государство, где теперь тебе запрещено считать себя принадлежным к своей языковой культуре.
— Уточните, Владимир Юрьевич, вы в Киеве сейчас живете и работаете, вы советский и украинский композитор?
— Да, я киевский композитор, обо мне даже в Википедии пишут, что я российскомовный композитор, это такое клеймо своеобразное, это как маркер: свой-чужой. У нас теперь так. Вот, например, Александр Усик (украинский боксер. — Ред.) — это чужой чемпион, это не наш чемпион. Василий Ломаченко (украинский боксер. — Ред.), который только что выиграл, это тоже чужой. И это несмотря на то, что они живут в Украине, они украинцы, но вот их своими не считают.
У нас есть такие странные очень разделения, например, [писатель Тарас] Шевченко, который писал по-русски, — это свой, это икона литературного стиля, а [писатель Николай] Гоголь, который воспевал Украину, — это не свой, потому что называл украинцев малороссами.
Мы сейчас живем в условиях оккупации, в которой делают из нас искусственных людей с придуманной историей, сфальсифицированными героями. Разве нынешняя Украина — это моя Родина? Таких как я пытаются изгнать из своего родного города, кричат: «Чемодан — вокзал — Россия».
Сегодня моя Родина настоящая — это моя семья, мои друзья, это все, что осталось от моего любимого Киева, место, где еще уродливые постройки не вытеснили знаменитую на весь мир киевскую зелень парковых садов. Вот это моя Родина. Советский Союз, как я сейчас понимаю, это была наша большая потеря, мы потеряли ощущение большой семьи.
— А чем вы занимались 30 лет назад, когда распался Союз, какие взгляды исповедовали?
— 30 лет назад я очень плотно сотрудничал с Николаем Караченцовым, мы с ним объездили весь мир, и тогда все эти ужасы 90-х годов, они как-то прошли мимо меня, потому что у меня была работа. И потом это была эпоха расцвета нашей компании, которая называлась телевизионный клуб любителей анекдотов «Золотой гусь». Мы стали необычайно популярными, нас любили в каждом уголке, как говорится.
Но уже тогда я понимал, что начинается какая-то нехорошая полоса в нашей жизни, которая закончилась тем, что нас попросту разделили на правильных и неправильных украинцев, и мы сейчас, к сожалению, в этой парадигме живем. Она ведет, по-моему, только к распаду страны, потому что общество, которое не консолидировано, оно очень гибко, шатко и им легко управлять.
Со времени распада Союза все больше вспоминается хорошее, то, что мы утратили, это можно сравнить с тем, что мы приобрели. А приобрели мы чувство ненависти к своим соседям по планете, к своим соотечественникам. Раньше такого не было. Приобрели чувство нетерпимости и хамство, это, как у нас говорят, здобудки (достижения. — Укр.) независимости.
Сейчас в нашем обществе возник такой пещерный эгоизм, когда тебе кто-то грубо навязывает свое мировоззрение, вторгается в твое личное пространство и диктует свои условия. Такое ощущение, что сейчас хамам дали зеленый свет, это стало своеобразной визитной карточкой нашей страны.
Говоря об СССР, я прежде всего вспоминаю высокую культуру. Во всем! Начиная от взаимоотношений людей и заканчивая искусством. Тогда не было похабщины на сцене и в телевизоре, не было разнузданной свободы, а сейчас поощряются аморальные вещи: однополые браки, инцест и тому подобное. У людей не было той циничной практичности, которая сейчас формирует молодых людей. Сейчас мы очень стали практичными во всем: и во взаимоотношениях мужчины и женщины, в дружбе. Все меряется одним маркером под названием деньги. Тогда, при Советском Союзе, такого не было, общество хоть и было наивное, но более чистое в моральном плане. А сейчас такие понятия как порок, извращение заменили таким понятием как «европейские ценности».
Опять же, если раньше была перспектива роста вместе со страной, то сейчас подобная перспектива отсутствует, поэтому такое количество молодых людей у нас просто уезжает за границу развиваться там, развивать западные технологии, западную промышленность, культурный слой, а Украину покидают все.
— Да, «Вечеров на хуторе близ Диканьки» уже нет. А вы жалеете о чем-то, что тогда не сделали? Кстати, вы голосовали на Всеукраинском референдуме?
— Было же 2 референдума, вначале все проголосовали за сохранение Союза, а потом через полгода также, как говорят, одностайно, в едином порыве проголосовали за развал Союза. Народ в массе своей не понимает, чем он занимается и за что он голосует, поманили, как 7 лет назад кружевными трусиками, огромными стипендиями и пенсиями в Европе да дармовыми заработками, и народ ломанулся. А Европа нам ничего не предложила, об этом никто не думал, все рвались туда. Из нас форматируют стадо, чтобы поменьше думали и побольше слушали нарративы, которые льются на нас из средств массовой информации, из официальных каналов.
При Советском Союзе я был успешным музыкантом, композитором, пианистом, лауреатом международных конкурсов. Моей аудиторией был весь Советский Союз, а потом все это рухнуло, и поэтому нашим политикам, которые говорят, что потеряли Крым и Донецк, я говорю: «Ребята, а когда мы в 91-м году потеряли Сибирь, Дальний Восток, Алтай, потеряли всё, почему вы об этом не думали? Вы схватили себе кусочек в виде Украины и начали ее доить и рвать на части».
Украина ведь была перспективной, 5-я экономика в Европе, это было в начале 90-х.
В итоге мы пришли потихонечку к нынешнему состоянию, когда мы превратились в жебраков (нищих. — Укр.), которые живут только на западные подаяния. Для меня, как для гражданина, это омерзительный позор.
Я не был поклонником Союза, я видел двойные стандарты, подавление Будапештского восстания 56 года, ввод войск в Прагу и Афганистан, польской "Солидарности" я сочувствовал, читал запрещенные книги, любил Владимира Высоцкого, это был совершенно другой формат жизни. Да, я был невыездным, мне потом объяснили товарищи в штатском, что у меня слишком много народу было в гостях, и по этой причине меня долгое время не пускали в серьезную заграницу, но это была все равно Родина.
— Как прошли для вас эти 30 лет после развала Союза?
— Понимаете, мое творчество оказалось не нужно Украине, меня, по сути, отлучили от большой сцены, но в основном по причине моего русскоязычного песенного творчества и из-за моей позиции неприятия запрета русскоязычной культуры в Украине, но я не склонен приспосабливаться к политической моде. По этой же причине не терплю людей с гибкими принципами, выражается это в том, что я просто не подаю руки таким людям.
Ну и для меня отказ от моей языковой культуры сродни отказа от мамы с папой, а у нас это сейчас очень поощряется, потому что у нас подрезают корни: нас лишили нашей истории, наших героев, наших побед, а вместо этого суют сфальсифицированные факты, героев, которых мы в жизни никогда не видели и не знаем. Слава богу, сейчас существует интернет и даже несмотря на то, что меня отлучили от сцены, моя музыка звучит в соцсетях.
— Вы написали музыку к «Вечерам на хуторе близ Диканьки», «По дороге с облаками», что-то подобное на Украине еще будет?
— Если с точки зрения оптимиста, то история — это витки. Сегодня — период упадка, но за каждым упадком наступает эпоха расцвета. Я думаю, рано или поздно рэп уступит место хорошей музыке.
— Я изучила, какую музыку вы писали. У вас есть две песни интересные «Куда уехал цирк?» и «Цирк возвращается», это не про Украину случайно?
— Получилось, что про Украину. Когда Валерий Леонтьев записывал эту песню, получилось драматическое произведение, а не детская песня. И когда я у него спросил, о чем он пел, он ответил, что спел о том, куда ушло всё. Он вложил в эту песню как раз ту самую тревогу о том, куда уходит культура, отношения людей.
— Что считаете своим достижением за эти 30 лет?
Основным своим достижением за прошедшие годы я считаю прогресс в самопознании, вся моя предыдущая жизнь сложилась, как пазл, такое ощущение, что мне промыли глаза или промыли мозги. Я научился ценить то, что дано природой. Я понял, что, если человек умеет ощущать счастье от своей семьи, друзей, своих мелодий, литературных наработок, радоваться этому — это по-настоящему богатый человек.
Нужно взять за основу своей будничной жизни один принцип: потребность творить добро. Смотреть вокруг себя и понимать, что вокруг тебя много людей, которым хуже, и ты можешь им помочь чем-то: словом, советом, звонком, знакомством, не всегда материально. Это нужно делать, потому что мы живем сейчас в довольно удушающей атмосфере ненависти, вражды ко всему, соседи у нас все враги. И когда я понял, что счастье в чем-то таком простом человеческом, мне стало спокойнее жить среди этого вселенского бедлама.
А еще одно мое достижение — в мою повседневную жизнь вошли коты. Они пришли у нам сами, по одному приходили. Сейчас у нас их 3: кошка Багира черная, кот Чарльз и серый — Уютик, он же Тимофей. Когда они у нас появились, мы стали считать себя богаче, они принесли атмосферу всеобщей любви, добра и позитива.