Об этом изданию Украина.ру рассказал известный донецкий журналист, начальник отдела региональных проектов МИА «Россия сегодня» Руслан Мармазов.
В его подчинении находится сеть корреспондентов в ДНР, от которых он получает информацию о положении дел в Народной Республике.
— Руслан, говорят, что в Донбассе тяжелая ситуация с коронавирусом: чуть ли не самая большая заболеваемость и смертность от COVID-19 в мире, нет медиков и вакцин. Так ли это?
— Как сообщают наши корреспонденты, в некоторые дни показатели по смертности выше, чем в Москве. К сожалению, это факт.
А в Москве показатель действительно один из самых высоких в мире. Но, конечно, надо понимать, сколько населения в Москве, и кто еще сейчас остался в Донецке.
Вакцину завезли, причем в виде «Спутника Лайт», только с конца июня. Люди загодя записывались в электронные и прочие очереди, но собственно вакцинации не было. И только в июле начали прививать.
В первую очередь вакцинацию проходили силовики, армия. Им вакцинацию чуть раньше провели, в феврале, а до основной массы населения добрались только в июле, и понятно, что пока не все эту вакцину получили.
И такие варианты, которые можно наблюдать в Москве, когда людей уговаривают, разыгрывают призы, условия совершенно райские созданы, что в парк любой заходи, сам есть специальный пункт «Здоровье», и после непродолжительных церемоний, заполнения анкеты ты получаешь вакцину.
В Донецке, конечно, не так обстоит дело, там очереди и все такое прочее. Конечно, ситуация не самая радужная в здравоохранении, это правда.
Кадров не хватает катастрофически, оборудования не хватает и вся инфраструктура за годы войны пришла в такое состояние, требующее ремонтов и всего такого прочего.
Не так давно у меня отец в больнице лежал с коронавирусом, и поэтому я могу об этом судить не понаслышке. Это, конечно, испытание не из простых.
— А что делают власти в этом направлении?
— У нас по этому поводу накопилось очень много вопросов к Министерству здравоохранения Донецкой народной Республики. Оно довольно странно себя ведет — по крайней мере, в моей практике ничего подобного не бывало.
Есть несколько проблемных министерств в ДНР, но Минздрав — одно из самых проблемных. Запросы игнорируются, общаться с прессой никто не просто не хочет, а еще и прямые запреты медицинским работникам что-то говорить без согласования чуть ли не министра или как минимум его пресс-службы.
Нельзя ни с кем пообщаться и получить какие-то комментарии, поэтому что они предпринимают, для нас тоже загадка.
А учитывая общую ситуацию, для меня, например, очень показательный момент, страшный момент: один из наших корреспондентов сообщил, что православные батюшки не успевают отпевать умерших от ковида.
Вот это, я вам доложу, показатель. Это действительно страшно. Мы понимаем, что умирают не только православные — коронавирус не разбирает религиозной принадлежности.
А что предпринимает здравоохранение, я вам не скажу — потому что общение с их пресс-службой показало, что там люди некомпетентные, далекие от понимания проблематики.
Я прекрасно понимаю, что пресс-службы существуют не для того, чтобы разъяснять населению, а для того, чтобы обеспечить покой заказчика — в данном случае Министерства здравоохранения.
Но, учитывая ситуацию, можно было бы немножко пошевелиться и поотвечать на вопросы прессы — те, которые мы хотели бы задать, а не те, которые они озвучивают в своих пресс-релизах, графиках и прочей никому, в общем-то, не нужной продукции.
— Каким вы видите выход из сложившейся ситуации — как надо решать эту проблему? И ваш совет донецкому Минздраву.
— По-хорошему, если бы ДНР и ЛНР вошли в состав Российской Федерации, эта проблема была бы решена сама собой потому, что на этой территории применялись бы те же самые подходы, что и в России.
Да, в России ситуация тоже, может быть, не самая радужная по ряду причин, которые сейчас не будем обсуждать, но, во всяком случае, делается абсолютно все для того, чтобы предотвратить самые страшные последствия.
И система карантина, и вакцинация, и разъяснительная работа, и ревакцинация, и восстановительный период после перенесенной болезни, и так далее.
И, конечно же, колоссальная нехватка кадров. Вот это вот большая проблема. Многие квалифицированные медицинские работники уехали.
Кто на Украину, кто в Россию, кто в Канаду или Испанию — есть и такие случаи, даже среди моих знакомых.
А кто остался — есть и подвижники, которые работают просто героически, ежедневно общаясь с ковидными больными, прекрасно понимая при этом, что если они заболеют, то решить эту проблему будет крайне сложно. Поэтому люди и с ног валятся, и все такое прочее.
И, конечно же, мне кажется, что необходимо больше уделять внимания разъяснительной работе — для чего нужны вакцины и как это все действует, что предпринимается.
Во всяком случае, незнание, какая-то надуманная таинственность только во вред.