Согласно одним данным, Шумский родился в обычной рабочей семье. По другой версии его отец хотя и был лесником, все же происходил из мелких шляхтичей. Впрочем, реального противоречия тут нет. В Правобережных губерниях (а Шумский родился на Волыни) было огромное количество безземельной шляхты, которая так и не смогла добиться от русского правительства подтверждения своего дворянского статуса.
К 18 годам Шумский уже стал активистом «Спилки». Эта организация, ставшая одним из первых украинских социал-демократических объединений, формально числилась национальной автономией при РСДРП. При этом «Спилка» зародилась в недрах Революционной украинской партии, как и почти все местные движения, но позднее откололась от нее по причине неприятия «буржуазного» украинского национализма.
В РСДРП «Спилка» лавировала между большевиками и меньшевиками, но с годами стала дрейфовать в направлении последних. Она прекратила свое существование в годы Первой мировой войны, а ее лидеры перешли кто к большевикам, а кто к меньшевикам. Некоторые даже сделали неплохую карьеру в СССР, как один из руководителей ВСНХ и Госплана Юрий Ларин-Лурье.
Шумский же начал дрейфовать в сторону эсеров. После февральской революции он вошел в состав УПСР — Украинской партии социалистов-революционеров. В сравнении с российскими эсерами, среди украинских было еще меньше согласия. Дополнительным (но не единственным) камнем преткновения был национальный вопрос. Одна часть УПСР выступала за автономию Украины, другая — за полное самоопределение.
После того, как власть перешла в руки Центральной Рады, УПСР стала доминирующей политической силой. Но, как и в России, раскол эсеров был неминуем, хотя и произошел несколько позднее, чем там. Вскоре после гетманского переворота радикально левое крыло УПСР, одним из лидеров которого стал Шумский, вышло из партии. Так появилась партия боротьбистов (от укр. боротьба — «борьба»), названная так по одноименной газете, которая была их главным рупором.
Боротьбисты считали своими ближайшими союзниками большевиков, поэтому составили внушительную часть левого подполья в период гетманата. Большевики даже пытались вести с ними переговоры о поддержке вооруженного восстания против гетмана Скоропадского.
В дальнейшем боротьбисты были самой мощной левой оппозицией в Директории, открыто сражаясь с петлюровцами. Большевики видели в боротьбистах реальную силу, поэтому на первых порах даже делились властью, дабы заручиться поддержкой против общего противника.
Так Шумский, входивший в ЦК боротьбистов, стал наркомом просвещения в правительстве Христиана Раковского. Правда, продлилось это недолго. Вскоре Добровольческая армия вынудила большевиков покинуть Украину.
После окончания гражданской войны возник вопрос, что же делать с боротьбистами. Дипломатичный и авторитетный Раковский сумел провернуть изящную комбинацию. В обмен на посты для членов ЦК боротьбистов, их партия объявляла о самороспуске, а все члены партии по собственному желанию вливались в ряды КПУ.
Шумского включили в Политбюро и ЦИК КПУ, а также в исполком Коминтерна, а затем направили дипломатическим представителем в Польшу.
Впрочем, ненадолго. Вскоре после возвращения Шумский получил пост наркома просвещения УССР. Его назначение совпало с объявленной большевиками политикой коренизации. Именно в этот период была развернута украинизация, причем Шумский стал одним из ее ключевых проводников. Как по должности, так и в силу убеждений.
Шумский всегда имел свою позицию. Например, он выступал за максимальную автономию и независимость КПУ от Москвы, вплоть до того, что любые сношения с ней должны были осуществляться только через Коминтерн, как это происходило с заграничными компартиями.
Неудивительно, что с назначенным из Москвы Кагановичем у него возник острейший конфликт, который стоил ему карьеры.
Украинские кадры встретили присланного Кагановича в штыки, считая, что он приехал контролировать и надзирать. Одним из самых активных и непримиримых противников Кагановича стал Шумский. Он де-факто возглавил оппозицию, которую в Москве окрестили «шумскизмом». Его соратниками в борьбе с Кагановичем стали председатель правительства УССР Чубарь и секретарь столичного губкома Киркиж.
Шумский и компания обвинили Кагановича в том, что он искажает ленинскую политику и неправильно проводит украинизацию, что ей должны подвергнуться и пролетариат, и верхушка партии, и руководство на местах. Они даже потребовали от Сталина отозвать Кагановича и заменить его на Гринько.
Сталин этим предложениям, конечно, подчиняться не желал, ибо они вели к ослаблению контроля над крупнейшей национальной компартией СССР. Однако в конфликт вмешалась КПЗУ (Компартия Западной Украины), которой отводилась значительная роль в Польше. Большинство КПЗУ поддержало позицию Шумского и лишь меньшинство пошли за Кагановичем.
В этих условиях Сталину пришлось пойти на умеренный компромисс и отложить расправу с противниками на более поздний срок. Кагановича в конце концов отозвали в Москву, но и Шумский лишился своего поста и был отправлен к Ленинград руководить местным вузом.
Пришли за Шумским только в 1933 году. Его обвиняли не много ни мало в том, что он является активным членом УВО — Украинской войсковой организации. Той самой, которую создал Коновалец и из которой позднее выросла ОУН. Учитывая, что Шумский был весьма левым по своим взглядам, его принадлежность к такой организации крайне сомнительна. В конечном счете, его приговорили к 10 годам заключения.
Однако даже Сталин не рискнул навсегда избавиться от Шумского, который все же был заметным деятелем. Уже через два года его тюремное заключение было заменено ссылкой в Красноярск, что считалось очень мягким наказанием.
Более того, Шумского не тронули даже в период большого террора, хотя он был едва ли не первым кандидатом на ликвидацию. Его арестовали в 1937, но дело неожиданно было закрыто, и он больше не подвергался преследованиям.
Возможно, про Шумского бы совсем забыли, но он начал бомбардировать Сталина письмами с требованиями его реабилитировать.
После войны он написал вождю письмо с требованием немедленно реабилитировать его и разрешить вернуться на Украину. После этого Сталин, по всей вероятности, приказал избавиться от шумного оппонента.
Судоплатов в своих мемуарах так описывал эту историю:
«Кузнецов информировал меня о том, что Центральный комитет согласился с предложением Кагановича и Хрущева тайно ликвидировать руководителя украинских националистов Шумского. По сведениям МГБ Украины, Шумский установил контакты с эмигрантскими кругами на Западе, вел закулисные интриги с тем, чтобы войти в состав формируемого в эмиграции временного правительства….
Шумский имел глупость, находясь в ссылке в Саратове, вступить в контакт с украинскими деятелями культуры в Киеве и за рубежом. По словам Кузнецова, он явно переоценил свой авторитет среди украинских эмигрантов и обратился с дерзким письмом к Сталину, угрожая покончить с собой, если ему не разрешат вернуться на Украину.
Хрущев, со своей стороны, добавил, что, по имеющимся у него сведениям, Шумский уже купил билет на поезд и намерен вернуться на Украину, чтобы организовать вооруженное националистическое движение или бежать за границу и войти в состав украинского правительства в эмиграции.
На это Абакумов заметил, что, поскольку я являюсь специалистом по украинским делам, мне следует проследить связи Шумского с националистическим подпольем и украинскими эмигрантами. Абакумов также сказал, что направит в Саратов спецгруппу, чтобы ликвидировать Шумского, а в мою задачу входит устроить так, чтобы его сторонники не догадались, что его ликвидировали.
Майрановский, в то время начальник токсикологической лаборатории МГБ, был срочно вызван в Саратов, где в больнице лежал Шумский. Яд из его лаборатории сделал свое дело: официально считалось, что Шумский умер от сердечной недостаточности. Кстати, установить его зарубежные связи нам так и не удалось».
Умер Шумский 18 сентября 1946 года.
Стоит отметить, что Судоплатов писал свои мемуары уже после распада СССР, порой преувеличивал свою роль в некоторых событиях и путал факты. Вдобавок он не очень любил Хрущева за то, что подвергся при нем преследованиям.
То, что приказ на уничтожение Шумского исходил от Хрущева, вызывает некоторые вопросы. Поскольку именно Хрущев несколько лет спустя реабилитировал Шумского.
Если версия Судоплатова верна (Шумский был уже немолод и имел серьезные проблемы со здоровьем, так что теоретически мог умереть и сам), то нельзя не отметить тот факт, что Шумский оказался одним из немногих оппонентов, кого Сталин не рискнул убрать открыто. Хотя и с более популярными и мощными фигурами (и даже соратниками) он разбирался без всяких сантиментов и легко причислял их к врагам народа.