В четверг, 16 сентября, как раз в годовщину присоединения западной Украины в 1939 году, в эфире канала «Политека» он предложил новое название, сравнив Украину с Австрией.
«Мы как Австрия, мы очень в этом смысле похожи на Австрию и Германию, которые меряют территории землями. У нас тоже землями надо мерить», — заявил Арестович. И более всего, по его мнению, Украине подходит название «Объединенные земли Украины».
Страны, с которыми Арестович сравнивает Украину потому и «меряют землями», что они являются федеративными государствами. Немецкое das Land — не только земля, но и страна. Австрия, по конституции, является федеративной парламентской республикой, состоящей из девяти федеральных земель: Бургенланд, Каринтия, Нижняя Австрия, Верхняя Австрия, Зальцбург, Тироль, Штирия, Форарльберг и Вена. И, что, вероятно, будет открытием для многих украинских декоммунизаторов, австрийский орел держит в лапах серп и молот.
Идеи федерализма в Австрии развивались еще с конца XIX века. Их целью было ограничение монархии. Накануне падения монархии в октябре 1918 года последний император, Карл I Франц Иосиф, провозгласил в своем манифесте федеративную монархию, но австрийское самодержавие это уже не уберегло на фоне проигранной I-й мировой войны.
После распада Австро-Венгерской монархии в 1918 году в Австрии развернулась острая общественная дискуссия о будущем государственном и политическом устройстве страны, в частности тех земель, где население говорило преимущественно на немецком языке. Представители Тироля и Форарльберга предлагали взять за основу конфедеративное устройство соседней Швейцарии с ее широкой самостоятельностью кантонов. Однако, в конце концов, возобладала точка зрения представителей Вены и Нижней Австрии, которая и лежит в основе современного устройства Австрии.
В отличие от Швейцарии, в Австрии центральное федеральное правительство имеет больше полномочий, но такие вопросы, как культура, образование, застройка своих территорий лежат исключительно в компетенции каждой из земель. Иными словами, Тироль не обязан согласовывать с Каринтией, каких героев ему славить, что преподавать и какие культурные мероприятия проводить у себя. Такое устройство — страшный сон для украинских националистов, мечтающих унифицировать Украину, навязав по всей стране свою повестку. Термин «федерализация» сейчас на Украине фактически под запретом и приравнивается к сепаратизму и терроризму.
В Австрии к исключительной сфере компетенций центра относятся австрийская армия, полиция, дипломатическая служба и финансовое управление. Федеральная Конституция Австрии предписывает землям парламентскую систему правления. И правительство каждой земли избирается ее ландтагом и несет перед ним всю ответственность. У каждой земли есть своя конституция, но она не должна противоречить федеральной конституции. В 1974 году взаимоотношения центра и земель были урегулированы специальным соглашением, которое усилило полномочия земель на основе «кооперативного федерализма», как это называется в Австрии.
Поправка к конституции 1988 года также предоставила землям право заключать международно- правовые договоры с граничащими с Австрией государствами или их частями. Таким образом, австрийские земли частично стали субъектами международного права.
По сути, австрийские земли — полуавтономные государственные образования, объединенные на основе соглашения. Однако судебная система при этом — централизована, в отличие от такой федерации, как США, где свои законы у каждого штата.
На нижнем уровне государственного устройства Австрии находятся общины, которые тоже, кстати, требуют больше полномочий. В частности с 2000-х годов они требуют предоставить им такое же право заключать соглашения отдельно с землями и отдельно — с федеральным правительством. С другой стороны, в Австрии есть и сторонники усиления полномочий центра. Их аргументы сводятся преимущественно к тому, что нынешнее федеративное устройство обходится слишком дорого — слишком много управленческой бюрократии на разных уровнях.
Однако широкие полномочия земель считают в Австрии также противовесом развитию сепаратистских тенденций, а они существовали в Тироле и Каринтии. Аналогичным образом в соседней Германии в свое время были сильные центробежные тенденции. Бавария то хотела снова стать независимым государством, то присоединиться к Австрии, с которой у Баварии больше общего в плане диалекта, религии и культурных традиций, чем с Берлином и Пруссией. Однако сейчас баварский сепаратизм — маргинальное явление. И вытеснило его в маргинес федеративное устройство самой Германии, предоставляющее Баварии широкие полномочия.
Однако вместо этого тот же Арестович предлагает вернуть «мятежные земли» Донбасса силой. В другом недавнем интервью в программе «Право на власть» он раскрыл, что представляет собой тайный «План Б» по урегулированию конфликта в Донбассе. По сути, он тот же, что и «План А» — это силовое подавление, если президент РФ Владимир Путин вдруг заболеет на несколько дней. Впрочем, о способностях Арестовича можно судить и по его недавнему предложению перейти с кириллицы не на латиницу, а сразу на иероглифы, что, дескать, поспособствует экономическому росту, как в Китае. Тем не менее, в его предложении о переименовании в «Объединенные земли Украины» по примеру федеративной Австрии есть определенное рациональное зерно, хотя дело, конечно, не просто в названии, а в том, насколько оно соответствует сути.