Не всё тогда было однозначно. Вообще на референдуме, как сейчас понимаешь, была атмосфера, очень напоминающая похороны Берлиоза из «Мастера и Маргариты»: «удивительное у них настроение. Везут покойника, а думают только о том, куда девалась его голова!»
О демократии
17 марта 1991 года автор этой статьи дисциплинированно пошёл на избирательный участок, чтобы проголосовать. Всё было демократично. Не только лишь на стенах школы, где проходило голосование, но и на каждом столике в кабинках для голосования лежали листовки с призывом голосовать за сохранение СССР. Когда автор кабинку покинул, в неё сразу же заглянул наблюдатель — проверить, не унёс ли он (автор) с собой листовку.
А спустя какое-то время (за давностью не упомнишь) автору же пришлось слышать рассказ члена участковой избирательной комиссии, который в красках рассказывал, как на избирательный участок пришли дед с внуком — голосовать за незалежность. Деда просто спустили с лестницы, а внуку устроили политинформацию, но к голосованию не допустили — демократия же…
Если читатель полагает, что автор хочет разоблачить недостаток демократии в СССР, то это не так.
Открываем книгу директора Алленсбахского института демоскопии Элизабет Ноэль-Нойман и смотрим весёлые картинки из социологических анкет. Реалии — парламентские выборы в ФРГ 1965 года. На рисунке в анкете машина с проколотыми шинами. Респондента спрашивают — как он считает, реклама какой партии приклеена за стеклом машины?
Европа. Демократия. А мы на СССР плюёмся… Кстати, в Европе есть страны, в которых штрафуют за неучастие в выборах. Бельгия, например. Там, где Гаага, в которой судят диктаторов за недостаточную демократичность и травят протестующих собаками — во имя демократии. В СССР такого не было.
О чём спрашивали-то?
Помнится, одна из популярных всесоюзных газет на следующий день после референдума вышла с заголовком: «Народ спросили "М-м-м?", и он ответил "М-м-м!"». Автор статьи в точку попал.
Читаем замечательный вопрос, который задали избирателям СССР:«Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?»
Во-первых, сам по себе вопрос подразумевает, что избиратель может и не считать, что ему нужен этот самый СССР. Это, конечно, очень демократично, хотя и находится в некотором противоречии с бессмертными перлами М.С. Горбачёва вроде «при всём богатстве выбора другой альтернативы нет» (это на самом деле коммерческая реклама, но она точно передаёт стиль мышления последнего президента СССР).
Если до 17 марта распад СССР относился к сфере бесплодных фантазий малочисленной и невлиятельной националистической оппозиции и не менее бесплодных умствований либеральной интеллигенции, то после 17 марта она приобрела статус юридического факта — да, СССР может прекратить существование.
Во-вторых, всякое юридически закреплённое общественное мнение может быть опровергнуто таким же мнением, что и было сделано 1 декабря 1991 года на Украине и 12 декабря 1993 года в России, когда была принята новая Конституция РФ.
В-третьих, в вопросе прямым текстом указано, что если, например, новый Союз почему-то не будет «обновлённой федерацией равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности», то он и не нужен.
«Путч» ГКЧП как раз и подтвердил, что новый Союз может быть без этого всего (на самом деле нет, но общественное мнение было настроено именно таким образом), а значит, и результаты референдума обнулены.
В общем, как говорится в известном анекдоте, техзадание надо правильно формулировать. Причём сейчас уже и не скажешь, имела ли место глупость или сознательная диверсия.
Последнее мы не исключаем, поскольку вскоре после референдума начался «новоогарёвский процесс», во время которого, кстати, в нарушение Конституции СССР главы суверенных республик договаривались о формате нового союзного договора. Кстати, пресловутый «беловежский сговор» в юридическом плане от посиделок в Ново-Огарёве мало чем отличался.
Ну и ещё один важный момент: в июле 2020 года Владимир Путин отметил, что в Конституции СССР «было прописано эксклюзивное, монопольное право Компартии на власть. И она — Компартия — была стержнем всей государственной системы. И там не было никакого права выхода из Компартии представителям национальных образований. Она все держала. По сути Компартия связала свою собственную судьбу, свои групповые интересы с интересами всей страны». Судьба СССР была предопределена ещё 14 марта 1990 года, когда из Конституции была изъята 6-я статья, в соответствии с которой «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза»…
Украинский опрос
А вот в УССР, например, которая в основном поддержала сохранение СССР, по инициативе парламента был проведён республиканский опрос. Избирателей спросили: «согласны ли Вы с тем, что Украина должна быть в составе Союза Советских суверенных государств на основе Декларации о государственном суверенитете Украины?»
На вопрос союзного референдума положительно ответили свыше 80% принявших участие в голосовании украинских избирателей, на вопрос украинского опроса — 70%. Между тем, с точки зрения здравого смысла вопросы имеют разный и где-то даже противоположный смысл — в союзном вопросе, несмотря на указание на суверенитет республик, ключевым всё же был вопрос о сохранении Союза. В украинском опросе — о приоритете республиканского законодательства над союзным. А если, допустим, это законодательство не допускает вхождения Украины в Союз? Декларация, кстати, предполагала, что УССР является частью СССР. Почему её не отменили до сих пор на этом основании — Бог весть…
Если признать, что противоречия нет, то тогда украинский опрос просто подтверждает невнятность союзного референдума — мы за Союз, но не за такой. А если он в каком-то пункте будет не такой, то такой Союз нам не нужен.
Отдельный пункт — различия референдума и опроса. Формально статус референдума выше, поскольку его результаты обязательны для исполнения. Между тем, формулировка союзного референдума такова, что реализовать его результаты в обязательном порядке попросту нереально. Неясно, что именно имеется в виду…
Кстати, напоследок — прочно забытый факт. Одновременно со всесоюзным в трёх областях Украины проходил Галицкий референдум, на котором свыше 88% избирателей положительно ответили на вопрос «хотите ли Вы, чтобы Украина стала независимым государством, которая самостоятельно решает все вопросы внутренней и внешней политики, обеспечивает равные права гражданам, независимо от национальной и религиозной принадлежности?».
Была в связи с этим актом сепаратизма АТО на Галичине? Нет. Всё ж было демократично и, главное, в соответствии с глубинной сутью союзного референдума…
Крымский референдум
Крымский референдум 16 марта 2014 года рассматривается как некое подтверждение союзного референдума 17 марта 1991 года. На самом деле это не так. Ничего он, увы, не подтвердил, кроме очевидного факта, что крымчане хотели в Россию и при всех сложностях жизни в регионе сейчас в своём выборе не разочаровались.
Совпадение дат было не случайным — троллинг 99 уровня. Дату референдума перенесли. Изначально он был назначен на 25 мая, одновременно с президентскими выборами на Украине.
В то же время не всё так однозначно.
Во-первых, в известной степени случайностью вообще были события 2014 года. До этого действовали Большой договор и Харьковские соглашения, по которым Крым оставался суверенной территорией Украины (хотя крымчане хотели в Россию и ранее).
Во-вторых, референдум проходил в Крыму, но не проходил в России. Почему так получилось — понятно. Причин минимум две: отсутствие технических возможностей и законодательных требований. Тем не менее, определённая недосказанность оставалась до самого всенародного голосования 2020 года — тогда вопрос о статусе Крыма был определён по умолчанию таким образом подтвердилась формула того референдума, который проходил в 1991-ом году.
Референдум проходил не только в Крыму, но и в Донбассе, однако в ДНР и ЛНР вопрос о присоединении к России не ставился, хотя и было очевидно, что целью является именно это.
В общем, присоединение Крыма к России — акт пусть очень важный, но частный, итоги событий 1991 года под вопрос не ставящий. Другое дело, что, судя по высказываниям Владимира Путина, он не исключает возможности восстановления единой страны. Но на других основаниях.