Лариса Шеслер: Должен быть создан орган для сбора и обработки данных о политзаключенных на Украине
05:36 31.07.2023 (обновлено: 09:27 31.07.2023)
Председатель "Союза политэмигрантов и политзаключенных Украины", в прошлом депутат Николаевского облсовета Лариса Шеслер в интервью изданию "Украина.ру" рассказала о массовых репрессиях в Николаевской области и о доступе к информации о политзаключенных на Украине
— Лариса Виленовна, какими новостями из Николаева порадуете или огорчите?
– Новости из Украины не радуют никогда, и я уже не помню такого времени, чтобы мы с надеждой ждали оттуда новостей. Ну а сейчас эти новости каждый день приносят известия о том, что очередного так называемого коллаборанта, сепаратиста арестовали, он заключен в тюрьму, ему грозят огромные сроки за сотрудничество с Россией.
В 99% случаев это абсолютно сфальсифицированные обвинения, и люди попадают в тюрьмы, будучи невиновными. Сейчас трудно себе представить, что кто-то может связаться с российской армией, передать какие-то сведения. А если даже такие люди есть, то попадаются прежде всего обычные обыватели или те люди, которые в прошлом занимали активную общественную позицию, которая сегодня воспринимается как враждебная.
– То есть, фактически зачистка несогласных?
– Да, и эта зачистка несогласных продолжается уже полтора года, фактически с первого же дня начала СВО. Сотрудники СБУ пошли по квартирам, начали хватать тех людей, которые им казались врагами, и вот уже многие политзаключенные сидят в украинских тюрьмах более полутора лет.
– Они были на карандаше, на запрещенном сайте "Миротворец"? По какому принципу осуществлялись эти походы по домам?
– Те, кто сейчас сидит в николаевском СИЗО не были на "Миротворце", по крайней мере, подавляющее большинство из них. Это обычные граждане, которые занимались своей работой, вели какую-то общественную деятельность. Например, доктор политологии, профессор из николаевского отделения одесской юракадемии Сергея Петрович Шубин — он преподавал в вузе.
– У него якобы нашли что-то вроде Конституции Николаевской народной республики.
– Это такой бред, о котором даже сложно что-то говорить. Вполне возможно, как политолог Шубин интересовался какими-то разработками, которые были в ДНР и ЛНР, это вообще не преступление — иметь какие-то документы, на основании которых можно хотя бы даже прочитать лекцию, рассказать основы государственного права.
– Никто не говорит, что он публично где-то этими документами пользовался.
– Конечно, он нигде об этом не говорил. Но на самом деле он был на заметке у украинских националистов уже давно, потому что неоднократно попадал в СМИ как человек, активно протестующий против бандеризации и насильственной украинизации образования на Украине.
Он стремился на своих лекциях часто говорить на русском языке, и это вызывало бурю возмущения. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы посадить человека в тюрьму и держать его там уже более полутора лет. Еще один пример — бывший деятель, рядовой на самом деле, николаевского обкома компартии Украины Сергей Петров. Он тоже полтора года, с апреля 2022-го сидит в николаевском СИЗО за то, что имел отношение к ныне запрещенной компартии. Это разве преступление?
– Даже по нынешнему законодательству Украины не преступление.
– Еще пример — Александр Каргин, активный молодой человек, участвовал вместе с афганцами и ветеранами МВД в защите памятника героям гражданской войны на Садовой, погибшим от рук бандитов. Памятник человека в буденовке с началом СВО конечно снесли, а Александра арестовали, и он до сих пор сидит. Репрессированы практически все руководители "Бессмертного полка" в Николаеве.
Среди людей, которые сидят в СИЗО по политическим статьям, очень много женщин. И очень много женщин преклонного возраста, от шестидесяти лет. Какими российскими агентами или пособниками российской армии могут быть эти женщины? Какую угрозу они могут представлять украинскому государству?
– В конце концов, даже если предположить, что у них были какие-то пророссийские взгляды, то, наверное, учитывая возраст и пол, можно было бы обойтись профилактическими беседами.
– Я вообще уверена, что пророссийские взгляды не являются преступлением. И сажать в тюрьмы людей, которые когда-то, например, выступали за интеграцию России и Украины, за то, что мы один народ, выходили отмечать день рождения Пушкина, День Русской словесности — никуда не годится. Преследование пожилых женщин говорит о том, что украинская власть использует самые жестокие репрессивные меры для того, чтобы запугать население. Каждый человек, который посмотрит на это, решит для себя – уж если эту бабушку посадили, значит нужно вообще рот закрыть и вообще не отсвечивать.
В моих списках арестованных по политическим мотивам больше сотни человек только в Николаевском СИЗО. Я думаю, что в рамках Украины это тысячи, не говоря уже о тех людях, которые уклоняются от службы в армии, пытается выехать за границу, тех, кому подбрасывают наркотики или патроны.
– Вы назвали минимум сто политзэков в николаевском СИЗО. Но, насколько я понимаю, само СИЗО в принципе рассчитано на несколько сотен человек. Получается, изолятор набит политическими?
– Да, никогда такого не было, чтобы в СИЗО находилось столько людей по чисто политическим статьям. До 2014 года таких были единицы, после 2014 года — сотни и тысячи, а сейчас уже СБУ отчитывается о том, что двадцать тысяч дел заведено по этим преступлениям.
— Откуда столько?
— А вот смотрите. Еще одна категория людей в Николаевской области, которые сейчас сидят в СИЗО, и которые уже осуждены, это люди, оказавшиеся на территории Снигиревского района. Он был единственным местом в Николаевской области, который контролировался российской армией.
На протяжении нескольких месяцев в Снигиревке не было света, не было централизованного снабжения, и фактически это была зона гуманитарного бедствия. Туда росгвардейцы, российская армия, волонтеры доставляли воду, продукты, раздавали пенсии и пособия всем, кто там проживал. Естественно, это невозможно было сделать без местных жителей, которые знали население, без тех людей, которые работали в сельсоветах, в райсоветах и т.д. А это в основном женщины, тоже немолодые, которые занимались гуманитарными вопросами, раздавали пособия. Сегодня они осуждаются как коллаборационисты, как пособники российской армии, и им грозят огромные сроки — от восьми до 15 лет.
Можно спросить, почему они не выехали. Но это маленькие районные центры, местные жители вообще не понимали, какой характер носит украинское государство, что это террористическое, репрессивное, националистическое государство. Они не сталкивались с этой машиной. И когда российская армия оттуда ушла, они подумали, что ничего плохого не делали, никаких законов не нарушили. Ну, помогали односельчанам, ну раздавал им пайки — и что?
И естественно, они были связаны родственниками, которых нельзя бросить, огородами, домами. И вот сейчас три женщины из местной администрации сидят в тюрьме. А еще в Херсонской области арестовывают учителей, администраторов, всевозможных работников коммунальных служб – все они пошли под одну гребенку как пособники агрессора.
27 июля 2023, 12:32Репрессии на Украине
Юрист Роман Мельниченко о проблемах обменов гражданскими пленными: Украинцы - не рабы, их можно менятьЮрист Роман Мельниченко в интервью изданию Украина.ру рассказал о совместных конференциях с украинскими правозащитниками, возможностях в сфере обменов гражданскими пленными и о том, откуда взялся украинский миф о "краденных детях"– О неадекватности закона о коллаборантах говорят даже западные правозащитники и гуманитарные организации, потому что он прописан так, что человек не может из него понять, что ему разрешено делать и что ему делать запрещено, чтобы не стать коллаборационистом. Что именно считается пособничеством, как они это называют, государству-агрессору? Закон прописан так, что человек просто не может его выполнить.
– На Западе вообще не знают о репрессивном характере украинского государства. К сожалению, я думаю, что это недоработка и российских СМИ, и российских общественных организаций. На Западе есть такая иллюзия, что Украина — это демократическая страна, в которой существует свобода слова. Ну да, они запрещают партии, ну это же понятно, они просто защищают свою страну. А то, что там сидят тысячи людей, совершенно рядовых граждан, никаких не российских шпионов – этого на Западе не знают.
Мы проводили несколько встреч с иностранными журналистами, общественными деятелями. И когда мы начинаем приводить примеры того, как организаторы "Бессмертного полка" либо исчезли, либо сидят в тюрьме, либо уже получили большие сроки – они разводят руками: "Мы вообще об этом впервые слышим, мы никогда об этом не знали, и никто об этом не знает".
– Ну вот от Вас узнали. Они готовы теперь об этом говорить у себя?
– Многие журналисты готовы, многие журналисты готовы распространять эту информацию, но должен быть толчок отсюда, нужно проводить здесь большие форумы, большие пресс-конференции с приглашением иностранных журналистов, на которых будут озвучены факты несправедливых, жестоких приговоров, по которым тысячи обывателей, рядовых граждан, сидят в тюрьме.
– Мы с Вами сейчас именно этим и занимаемся. А кто занимается на Украине? Я имею в виду, что там все еще существует какая-то адвокатура. Есть ли сейчас защитники, которые готовы браться за такие дела?
– Адвокаты, которые защищали политзаключенных до 2022 года, сами стали жертвами этого режима — пропадали, исчезали, из Киева, Харькова многие адвокаты бежали, потому что, с ними расправлялись одними из первых. И тем не менее, сравнительно объективные и добросовестные адвокаты все еще существуют. Но стоит вопрос, как оплачивать их услуги. Более-менее квалифицированный адвокат, который может в чем-то помочь, требует платы, а у подавляющего большинства рядовых украинцев нет таких денег. И здесь Россия, к сожалению, ничем не может помочь, хотя бы потому, что сейчас все денежные переводы заблокированы.
24 июля 2023, 04:59Репрессии на Украине
Пожизненное за переписку. Украинского прокурора из Николаева посадили за общение с блогером ПодолякойВ конце июня 2023 года Приморский райсуд Одессы приговорил к пожизненному лишению свободы бывшего главу Николаевской окружной прокуратуры Геннадия Германа за переписку с блогером Подолякой. В деле обнаружилась провокация СБУ– Технический вопрос переводов осуществим. Мне кажется, что здесь вопрос более сложный и заключается в том, что непонятно, кому именно помогать. То есть, нет полных списков людей, требующих помощи, нет понимания, а каким адвокатам вообще нужно платить? Кто из них работает на СБУ? Кто из них работает как положено? Можно переводить любые деньги, но кому?
– А для этого нужно создать такой орган, в котором бы сосредотачивалась информация о политзаключенных на Украине. Эта информация требует большой обработки, проверки, структурирования, потому что существует много различных статей, по которым сидят. Есть люди, которые действительно сотрудничали с российской армии, есть люди, попавшиеся случайно, есть те, кто раньше занимался оппозиционной общественной деятельностью. То есть, нужно структурировать эту информацию по категориям, по территории, где эти люди находятся, по доступности адвокатов – это первая задача. Только все это до сих пор на уровне благих пожеланий, на уровне обсуждений, ни одна государственная структура Российской Федерации так и не присоседилась к решению этой проблемы.
– Хоть бы общественники уже начали присоединяться, о государстве и речи нет…
– Общественники здесь не все могут сделать, потому что к них нет доступа ко многим документам, которые есть в МВД, в Министерстве обороны, ФСИН. Нужно иметь доступ к спискам людей для подачи на обмен для Украины, кого предлагать на обмен для Украины.
– Украина, кстати, знает, сама неплохо, кого хочет, а вот мы не очень знаем, кого мы хотим оттуда, потому что по крупицам добывается вся информация.
– Конечно. Дело в том, что те люди, которые здесь находятся – военнопленные или диверсанты, или террористы, они все на слуху, их все видят, их все знают, к ним есть доступ и адвокатов. А те люди, которые сидят на Украине – тайна за семью печатями. Многие родственники не выходят на связь, потому что они боятся причинить вред. Они боятся, что будет только хуже, если они обнародуют данные по своим близким, которые сидят в тюрьме. Никто не боится, что, если общественность узнает подробности про эту девушку, которая убила Владлена Татарского, это сделает ей хуже – нет, нет, все, наоборот, о ней говорят.
