https://ukraina.ru/20230315/1044395323.html
Дмитрий Стешин: Россия отразит контратаку ВСУ в Артемовске, а потом будет вести долгие штурмы
Дмитрий Стешин: Россия отразит контратаку ВСУ в Артемовске, а потом будет вести долгие штурмы - 15.03.2023 Украина.ру
Дмитрий Стешин: Россия отразит контратаку ВСУ в Артемовске, а потом будет вести долгие штурмы
Россия всегда плохо начинала войны, но хорошо их заканчивала. Например, по работе "Ланцетов" можно сказать, что мы закрываем провалы в части высокотехнологичного и высокоточного оружия. У нас есть новые "Ланцеты" с другим оперением и увеличенной боевой частью
2023-03-15T14:21
2023-03-15T14:21
2023-03-15T14:21
интервью
россия
всу
донбасс
артемовск
угледар
чвк "вагнер"
авдеевка
марьинка
брянская область
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0c/0d/1041770414_73:4:849:441_1920x0_80_0_0_a4da5ccd8c41fdeaf219d21ce0456ae4.jpg
Хотя у нас были жалобы, что они смогут поразить вражескую бронетехнику без возможности восстановления. Мы ждем и надеемся, что наша военная промышленность заработает на полную мощь, считает военный корреспондент "Комсомольской правды" Дмитрий Стешин.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.- Дмитрий, начнем беседу с американского беспилотника, который долетался над Черным морем. Это разовый инцидент, о котором скоро забудут? Или мы теперь будем по-новому смотреть на этот вооруженный конфликт?- Это явно что-то новенькое. Причем по последней информации, американцы сразу же отменили вылеты аналогичных беспилотников в Калининградской области и в районе Львова. Над Черным морем один такой БПЛА уже не летает.Сделать это надо было уже давно. Потому что даже на Flightradar видно, как они изучают Крым и всю нашу береговую линию. Им это интересно.У меня складывается впечатление, что наши нашли какую-то технологическую схему, с помощью которой этот беспилотник удалось уронить. Не думаю, что это был классический таран времен Великой Отечественной войны.- То есть нам нужно было время, чтобы подготовиться к войне с НАТО, пусть даже в прокси-формате?- Она уже идет с 2015-2016 годов, когда США и Запад начали готовить ВСУ к серьезным боевым действия против России.- Когда мы в прошлый раз говорили по поводу Артемовска, мы думали, что город будет сдан до нового года. Но теперь, судя по последней информации, там может начаться сражение, от которого будет зависеть исход этой кампании. Чего мы тогда не учли и что будет дальше?- Я думаю, вагнеровцы все учли. Они учли предполагаемый украинский контрудар.Сейчас информация свободно распространяется во все стороны. Я, например, подписан на всушные телеграм-каналы, которые без стеснения пишут, что Часов Яр (с него начинается огромная славянско-краматорская агломерация) станет очередной фортецей (крепостью), о которую разобьются москальские орды.Так что нет ничего удивительного в том, что ВСУ попытаются парировать удар "Вагнера". Но, судя по конфигурации фронтов, видно, что мы не зашли в центр Бахмута напрямую стрелой. Мы неспешно окружаем город со всех сторон. Это делается в расчете на то, что противник попробует парировать этот наш удар и нанести урон самому боеспособному подразделению и закончить таким образом зимне-весеннюю кампанию.- То есть мы за фланги можем быть спокойны?- Да. Не секрет, что в тылу под Бахмутом и Угледаром мы строили участки линии обороны с бетонными надолбами и ротными опорными пунктами, выполненными по советским уставам. Опорный пункт – это серьезная крепость. Ее тяжело взять. Мы построили такую линию в расчете на то, что если ВСУ прорвут нашу линию обороны, мы могли бы отойти и закрепиться. Все предусмотрено. Сил и средств туда было вложено немало.- Военкор Александр Харченко считает признаком скорого наступления ВСУ тот факт, что противник стал гораздо реже применять "Хаймарсы". Якобы он их сосредотачивает, чтобы попытаться одновременно накрыть как можно больше наших целей. Возможно ли такое?- Мы можем только догадываться. Например, можно предположить, что "Хаймарсов" у них просто нет. Что у них есть некий стратегический резерв, который они берегут. Повторюсь, мы можем судить о наступлении Украины только по косвенным данным. Иногда из этого получаются точные оценки.Я могу сказать, что если Киев так долго обещал нам всем удар на Мелитополь с целью перерезания сухопутного коридора в Крым, то, скорее всего, никакого удара там точно не будет. Там будет что-то отвлекающее, не более того. Направление удара будет где-то в другом месте.- Что насчет линии Сватово-Кременная? Андрей Марочко сообщил, что ВСУ оставляют там свои позиции из-за успешного наступления России. Или это ничего не значит, потому что сегодня ушли, а завтра - пришли?- Обратно их туда уже точно просто так не пустят. Но мне очень не понравилась разведка боем в Брянской области, когда туда спокойно зашла украинская ДРГ и куролесила там несколько часов. Скорость реакции с нашей стороны не соответствовала реалиям происходящего.Вообще, у ВСУ есть множество вариантов для удара. Пока противник находится в глухой обороне. У него никакой инициативы нет. Но явно, что они что-то готовят. Если у них есть силы, они решатся нанести удар. А может быть такое, что сил на настоящий контрудар (а не на демонстративный для своих спонсоров) у Украины просто не окажется.- Когда мы в прошлый раз говорили о Марьинке, были сообщения, что ее зачистили чуть ли не на 80%. Потом в результате контратаки нас оттуда выбили, а теперь там позиционные бои. Чего там ждать дальше?- Вопрос с Марьинкой и Авдеевкой решится после освобождения Донбасса. Мне она напоминает Курляндскую косу, когда Великая Отечественная война закончилась, Гитлер отравился и застрелился, а там еще сидели какие-то воины Третьего Рейха. ВСУ сами оттуда уйдут, поняв, что окажутся в мешке.Мы эти районы штурмуем по одной простой причине: именно оттуда исходит угроза Донецку. Из ближнего тыла там работают вражеские артиллерийские 155-мм системы, которые простреливают город насквозь.Меня часто спрашивают: как я живу в Донецке? Я живу на бульваре Пушкина. Если сравнивать с Москвой, то это как Тверская в районе мэрии. Я снял свой дом с фасада – там половину стекол нет. У меня в квартире ледяные полы, потому что квартира подо мной нежилая. Она разбита. Там тоже осколками выбиты все окна. И надо мной квартира тоже нежилая. И воды нет два месяца.Тем не менее, люди держатся. Марьинку и Авдеевку будут штурмовать, чтобы всушники, которые бьют по Донецку, не чувствовали себя вольготно и спокойно, выбирая позиции для своей артиллерии.- По Угледару сообщают, что морпехи удерживают район дач и ведут с противником позиционные бои. Расскажите, пожалуйста, как выглядит среднестатистический бой на этом участке.- Угледар – это населенный пункт на 12 тысяч человек. Он не получил своего развития из-за того, что заложенные там шахты оказались нерентабельными. Город находится на холме. Между нашими и Угледаром протекает речка, которая сейчас опять вздулась. Рельеф местности – достаточно плоские поля и лесопосадки, уже состриженные до пней. С высотных зданий в Угледаре просматривается вся местность.То, что наши закрепились в районе дач, это хорошо. Но от этого нелегче. Например, батальон "Восток" появился там с середины лета. Я ездил с ними на ротацию на "передок", когда эти ротации проводились под пулеметным огнем. Люди ползком оттуда выбирались. С тех пор там ничего не изменилось.Угледар – это тоже лишь одна точка, где противнику не дают жить спокойно. Его можно сравнить со Ржевом времен Великой Отечественной войны. Другое дело, что с занятием Угледара не будут решены никакие тактические или стратегические задачи. Его штурмуют просто потому, что мы должны освобождать нашу землю.- Почему вы думаете, что он не имеет никакого значения? Разве, взяв его, мы не сможем попытаться осуществить глубокий охват всей вражеской группировки в Донбассе?- Пока у нас это не получается. Был упущен момент. Противнику дали в Угледаре как следует окопаться. Судя по радиоперехватам, туда подкинули польских наемников и элитных боевичков ВСУ, чтобы его удержать. Более того, за Угледаром еще много населенных пунктов. Даже если мы возьмем его, противник отойдет и вновь повторится история с изнуряющими штурмами. Мне кажется, что нужны нестандартные приемы военного искусства, чтобы поломать сложившуюся ситуацию по всему фронту на Луганщине, Донбассе и Запорожской области. Пока это формат позиционной войны.- В чем состоит основная ценность этих наемников? Потому что есть подход, что главная проблема не в них, а в том, что мы не можем перебить украинскую живую силу.- В обозначении намерений. Это политическая связь Украины и Запада. Запад понимает, что если его граждане воюют на стороне ВСУ, электорату будет проще обосновать выделение безвозвратной финансовой и военной помощи Киеву. В этом смысле присутствие на фронте даже трех с половиной наемников имеет огромный эффект.Хотя я не верю, что в нынешнем формате войны, люди, всю жизнь занимавшиеся тактической стрельбой или бегавшие по барханам Ирака или Афганистана, могут принести пользу. Сейчас 90% смертей и ранений приходятся на работу артиллерийских систем.- Вопрос про специфику вашей работы. Вы много общаетесь с военными. Как вы научились определять, когда человек травит байки, когда он говорит под воздействием эмоций, а когда дает объективную информацию и взвешенную оценку?- Я этому научился очень давно, поняв, что идиотов на войне примерно такое же количество, как и в мирной жизни. Кстати, я не помню, когда мне в последний раз рассказывали какие-то байки. Это было во время Южной Осетии или в начале СВО. И я давно научился это отсекать.Сейчас военные достаточно скупо посвящают нам в свои планы. Да они нам и не нужны. Примерно 60% из того, что я слышу, я не рассказываю во время эфиров и не пишу для "Комсомольской правды". Меня как репортера интересует отношение бойцов к происходящему, их интересные истории из прошлого и планы на будущее.Это тот максимум, который мы, как журналисты, можем сделать в условиях позиционной войны.- Когда читаешь телеграм-каналы, складывается впечатление, что у нашей армии вечно всего не хватает, много проблем. Тем не менее, мы все равно побеждаем. Как нам это удается?- Дело в том, что гражданское общество по-прежнему снабжает фронт высокотехнологичными приборами.Лично я помог обеспечить связью танкистов из батальона "Август", купив им ретранслятор "Моторола" с комплектом раций. Я своим друзьям-снайперам, которые воевали под Марьинкой, а теперь работают на Запорожье, за три часа собрал 405 тысяч рублей на "буханку" с дизельным двигателем от Мерседеса. Я лишь бросил клич, а деньги давали наши добрые люди. Кто-то давал и по 20 тысяч. Это истинное отношение общества к происходящему в Донбассе.Я надеюсь, что ситуация переломится. Мы всегда плохо начинаем войны, но хорошо их заканчиваем. Например, по работе "Ланцетов" можно сказать, что мы закрываем провалы в части высокотехнологичного и высокоточного оружия. У нас есть новые "Ланцеты" с другим оперением и увеличенной боевой частью. Хотя у нас были жалобы, что они смогут поразить вражескую бронетехнику без возможности восстановления.Мы ждем и надеемся, что наша военная промышленность заработает на полную мощь.
https://ukraina.ru/20211027/1032551814.html
https://ukraina.ru/20230315/1044356730.html
https://ukraina.ru/20230313/1044253369.html
https://ukraina.ru/20230314/1044348453.html
россия
донбасс
артемовск
угледар
авдеевка
марьинка
брянская область
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, всу, донбасс, артемовск, угледар, чвк "вагнер", авдеевка, марьинка, брянская область, иностранные наемники
Хотя у нас были жалобы, что они смогут поразить вражескую бронетехнику без возможности восстановления. Мы ждем и надеемся, что наша военная промышленность заработает на полную мощь, считает военный корреспондент "Комсомольской правды" Дмитрий Стешин.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Дмитрий, начнем беседу с американского беспилотника, который долетался над Черным морем. Это разовый инцидент, о котором скоро забудут? Или мы теперь будем по-новому смотреть на этот вооруженный конфликт?
- Это явно что-то новенькое. Причем по последней информации, американцы сразу же отменили вылеты аналогичных беспилотников в Калининградской области и в районе Львова. Над Черным морем один такой БПЛА уже не летает.
Сделать это надо было уже давно. Потому что даже на Flightradar видно, как они изучают Крым и всю нашу береговую линию. Им это интересно.
У меня складывается впечатление, что наши нашли какую-то технологическую схему, с помощью которой этот беспилотник удалось уронить. Не думаю, что это был классический таран времен Великой Отечественной войны.
- То есть нам нужно было время, чтобы подготовиться к войне с НАТО, пусть даже в прокси-формате?
- Она уже идет с 2015-2016 годов, когда США и Запад начали готовить ВСУ к серьезным боевым действия против России.
- Когда мы в прошлый раз говорили по поводу Артемовска, мы думали, что город будет сдан до нового года. Но теперь, судя по последней информации, там может начаться сражение, от которого будет зависеть исход этой кампании. Чего мы тогда не учли и что будет дальше?
- Я думаю, вагнеровцы все учли. Они учли предполагаемый украинский контрудар.
Сейчас информация свободно распространяется во все стороны. Я, например, подписан на всушные телеграм-каналы, которые без стеснения пишут, что Часов Яр (с него начинается огромная славянско-краматорская агломерация) станет очередной фортецей (крепостью), о которую разобьются москальские орды.
Так что нет ничего удивительного в том, что ВСУ попытаются парировать удар "Вагнера". Но, судя по конфигурации фронтов, видно, что мы не зашли в центр Бахмута напрямую стрелой.
Мы неспешно окружаем город со всех сторон. Это делается в расчете на то, что противник попробует парировать этот наш удар и нанести урон самому боеспособному подразделению и закончить таким образом зимне-весеннюю кампанию.
- То есть мы за фланги можем быть спокойны?
- Да. Не секрет, что в тылу под Бахмутом и Угледаром мы строили участки линии обороны с бетонными надолбами и ротными опорными пунктами, выполненными по советским уставам. Опорный пункт – это серьезная крепость. Ее тяжело взять.
Мы построили такую линию в расчете на то, что если ВСУ прорвут нашу линию обороны, мы могли бы отойти и закрепиться. Все предусмотрено. Сил и средств туда было вложено немало.
- Военкор Александр Харченко считает признаком скорого наступления ВСУ тот факт, что противник стал гораздо реже применять "Хаймарсы". Якобы он их сосредотачивает, чтобы попытаться одновременно накрыть как можно больше наших целей. Возможно ли такое?
- Мы можем только догадываться. Например, можно предположить, что "Хаймарсов" у них просто нет. Что у них есть некий стратегический резерв, который они берегут.
Повторюсь, мы можем судить о наступлении Украины только по косвенным данным. Иногда из этого получаются точные оценки.
Я могу сказать, что если Киев так долго обещал нам всем удар на Мелитополь с целью перерезания сухопутного коридора в Крым, то, скорее всего, никакого удара там точно не будет. Там будет что-то отвлекающее, не более того. Направление удара будет где-то в другом месте.
- Что насчет линии Сватово-Кременная? Андрей Марочко сообщил, что ВСУ оставляют там свои позиции из-за успешного наступления России. Или это ничего не значит, потому что сегодня ушли, а завтра - пришли?
- Обратно их туда уже точно просто так не пустят. Но мне очень не понравилась разведка боем в Брянской области, когда туда спокойно зашла украинская ДРГ и куролесила там несколько часов. Скорость реакции с нашей стороны не соответствовала реалиям происходящего.
Вообще, у ВСУ есть множество вариантов для удара. Пока противник находится в глухой обороне. У него никакой инициативы нет. Но явно, что они что-то готовят.
Если у них есть силы, они решатся нанести удар. А может быть такое, что сил на настоящий контрудар (а не на демонстративный для своих спонсоров) у Украины просто не окажется.
- Когда мы в прошлый раз говорили о Марьинке, были сообщения, что ее зачистили чуть ли не на 80%. Потом в результате контратаки нас оттуда выбили, а теперь там позиционные бои. Чего там ждать дальше?
- Вопрос с Марьинкой и Авдеевкой решится после освобождения Донбасса. Мне она напоминает Курляндскую косу, когда Великая Отечественная война закончилась, Гитлер отравился и застрелился, а там еще сидели какие-то воины Третьего Рейха. ВСУ сами оттуда уйдут, поняв, что окажутся в мешке.
Мы эти районы штурмуем по одной простой причине: именно оттуда исходит угроза Донецку. Из ближнего тыла там работают вражеские артиллерийские 155-мм системы, которые простреливают город насквозь.
Меня часто спрашивают: как я живу в Донецке? Я живу на бульваре Пушкина. Если сравнивать с Москвой, то это как Тверская в районе мэрии. Я снял свой дом с фасада – там половину стекол нет. У меня в квартире ледяные полы, потому что квартира подо мной нежилая. Она разбита. Там тоже осколками выбиты все окна. И надо мной квартира тоже нежилая. И воды нет два месяца.
Тем не менее, люди держатся. Марьинку и Авдеевку будут штурмовать, чтобы всушники, которые бьют по Донецку, не чувствовали себя вольготно и спокойно, выбирая позиции для своей артиллерии.
- По Угледару сообщают, что морпехи удерживают район дач и ведут с противником позиционные бои. Расскажите, пожалуйста, как выглядит среднестатистический бой на этом участке.
- Угледар – это населенный пункт на 12 тысяч человек. Он не получил своего развития из-за того, что заложенные там шахты оказались нерентабельными.
Город находится на холме. Между нашими и Угледаром протекает речка, которая сейчас опять вздулась. Рельеф местности – достаточно плоские поля и лесопосадки, уже состриженные до пней. С высотных зданий в Угледаре просматривается вся местность.
То, что наши закрепились в районе дач, это хорошо. Но от этого нелегче. Например, батальон "Восток" появился там с середины лета. Я ездил с ними на ротацию на "передок", когда эти ротации проводились под пулеметным огнем. Люди ползком оттуда выбирались. С тех пор там ничего не изменилось.
Угледар – это тоже лишь одна точка, где противнику не дают жить спокойно. Его можно сравнить со Ржевом времен Великой Отечественной войны. Другое дело, что с занятием Угледара не будут решены никакие тактические или стратегические задачи. Его штурмуют просто потому, что мы должны освобождать нашу землю.
- Почему вы думаете, что он не имеет никакого значения? Разве, взяв его, мы не сможем попытаться осуществить глубокий охват всей вражеской группировки в Донбассе?
- Пока у нас это не получается. Был упущен момент. Противнику дали в Угледаре как следует окопаться. Судя по радиоперехватам, туда подкинули польских наемников и элитных боевичков ВСУ, чтобы его удержать.
Более того, за Угледаром еще много населенных пунктов. Даже если мы возьмем его, противник отойдет и вновь повторится история с изнуряющими штурмами.
Мне кажется, что нужны нестандартные приемы военного искусства, чтобы поломать сложившуюся ситуацию по всему фронту на Луганщине, Донбассе и Запорожской области. Пока это формат позиционной войны.
- В чем состоит основная ценность этих наемников? Потому что есть подход, что главная проблема не в них, а в том, что мы не можем перебить украинскую живую силу.
- В обозначении намерений. Это политическая связь Украины и Запада. Запад понимает, что если его граждане воюют на стороне ВСУ, электорату будет проще обосновать выделение безвозвратной финансовой и военной помощи Киеву. В этом смысле присутствие на фронте даже трех с половиной наемников имеет огромный эффект.
Хотя я не верю, что в нынешнем формате войны, люди, всю жизнь занимавшиеся тактической стрельбой или бегавшие по барханам Ирака или Афганистана, могут принести пользу. Сейчас 90% смертей и ранений приходятся на работу артиллерийских систем.
- Вопрос про специфику вашей работы. Вы много общаетесь с военными. Как вы научились определять, когда человек травит байки, когда он говорит под воздействием эмоций, а когда дает объективную информацию и взвешенную оценку?
- Я этому научился очень давно, поняв, что идиотов на войне примерно такое же количество, как и в мирной жизни. Кстати, я не помню, когда мне в последний раз рассказывали какие-то байки. Это было во время Южной Осетии или в начале СВО. И я давно научился это отсекать.
Сейчас военные достаточно скупо посвящают нам в свои планы. Да они нам и не нужны. Примерно 60% из того, что я слышу, я не рассказываю во время эфиров и не пишу для "Комсомольской правды". Меня как репортера интересует отношение бойцов к происходящему, их интересные истории из прошлого и планы на будущее.
Это тот максимум, который мы, как журналисты, можем сделать в условиях позиционной войны.
- Когда читаешь телеграм-каналы, складывается впечатление, что у нашей армии вечно всего не хватает, много проблем. Тем не менее, мы все равно побеждаем. Как нам это удается?
- Дело в том, что гражданское общество по-прежнему снабжает фронт высокотехнологичными приборами.
Лично я помог обеспечить связью танкистов из батальона "Август", купив им ретранслятор "Моторола" с комплектом раций.
Я своим друзьям-снайперам, которые воевали под Марьинкой, а теперь работают на Запорожье, за три часа собрал 405 тысяч рублей на "буханку" с дизельным двигателем от Мерседеса. Я лишь бросил клич, а деньги давали наши добрые люди. Кто-то давал и по 20 тысяч. Это истинное отношение общества к происходящему в Донбассе.
Я надеюсь, что ситуация переломится. Мы всегда плохо начинаем войны, но хорошо их заканчиваем.
Например, по работе "Ланцетов" можно сказать, что мы закрываем провалы в части высокотехнологичного и высокоточного оружия. У нас есть новые "Ланцеты" с другим оперением и увеличенной боевой частью. Хотя у нас были жалобы, что они смогут поразить вражескую бронетехнику без возможности восстановления.
Мы ждем и надеемся, что наша военная промышленность заработает на полную мощь.
