Необходимо упомянуть, что пресс-секретарь МИД Анатолий Глаз подтвердил эту информацию, не назвав причин такого решения. Пресс-служба Первого канала назвала лишение аккредитации съемочной группы безосновательным.
- Богдан, на ваш взгляд, почему власти Белоруссии решились на такой шаг?
— То, что показывал Первый канал, — объективная картина, в том числе со ссылкой на местных жителей, на самих граждан Белоруссии, — никак не совпадает с той картинкой, которую пытается показать официальная белорусская власть.
А официальная власть изо всех сил пытается изображать, что в Белоруссии все в полном порядке, что никаких проблем с коронавирусной эпидемией там нет, что люди не умирают, что все находится под контролем и что те меры предосторожности, которые допускает белорусская власть, достаточны.
В Белоруссии не вводили таких жестких мер по борьбе с коронавирусом, как в России или на Украине. В том числе это обосновывалось тем, что коронавирус якобы является обычным массовым психозом.
Естественно, несовпадение точек зрения белорусский президент, скажем прямо, представляющий белорусскую вертикаль власти чуть ли не в полном объеме, оценил очень болезненно, как личную критику самого себя, и лишил съемочную группу Первого канала аккредитации.
- Насколько это решение Минска соответствует принципам свободы слова? Можно ли расценивать это как недружественный жест?
— Это, конечно, никак не вписывается в каноны действий средств массовой информации, в принципы свободы слова, в европейские принципы, к которым стремится если не сам Лукашенко, то его министр иностранных дел Макей.
Для российско-белорусских отношений это, безусловно, нехороший факт. Фактически это пощечина России.
Эту пощечину очень мягко пытался купировать наш посол Мезенцев, который в очень дипломатичных выражениях, но все же не согласился с подобными действиями белорусской власти.
Но даже его слова белорусское телеграфное агентство ухитрилось интерпретировать в свою пользу — якобы Мезенцев поддержал точку зрения белорусских властей на лишение аккредитации журналистов Первого канала.
- Как вы считаете, повлияет ли этот инцидент на имидж Лукашенко как «не боящегося коронавируса»?
— Я думаю, что хуже всего на имидж Лукашенко будут влиять смерти от коронавируса. Уже есть прецедент, когда на него пытались люди подать в суд из-за того, что умерли их родственники.
По крайней мере, объявляли о том, что собираются подавать в суд на президента Белоруссии именно ввиду того, что он не объявил необходимых мер карантина, самоизоляции.
Поэтому то, что белорусский президент не придерживается общей практики борьбы с коронавирусом, хуже всего для его имиджа — как в международном аспекте, так и для своих собственных граждан.
- И как это сказывается на избирателях Лукашенко?
— Граждане, которые являются его электоратом, это те же бюджетники, те же самые врачи, учителя. Они понимают, что сейчас они оказались в одиночестве.
Что президент находится в тепличных условиях, что за его здоровьем и здоровьем его семьи, сыновей тщательно следят. Даже если они и заболеют, их будут лечить лучшие врачи.
А вот они — бюджетники, колхозники, жители белорусской провинции — брошены на произвол судьбы. «Умерла так умерла» — ну что можно здесь сказать?
Не надо было, значит, выходить на улицу, надо было правильно питаться и так далее — его (Лукашенко) перлы на этот счет уже хорошо известны и разошлись в интернете как мемы.
Хуже, чем сам Лукашенко, не испортит ему имидж никто, но, естественно, и факт лишения аккредитации российской съемочной группы добавит определенные элементы в эту мозаику.
- Как вам кажется, какие ответные шаги следует предпринять российским властям?
— Я бы, конечно, сделал бы что-то вроде зеркальных мер, но не по отношению к журналистам, а по отношению к ряду политологов, которые в прошлом являлись праворадикалами и пытались разжигать в том числе и сепаратизм внутри России. Таким, как Алексей Дзермант или Александр Шпаковский.
Но это не моя прерогатива, а прерогатива наших властей, МИДа, администрации президента и других органов.
Я думаю, что в данной ситуации инструментарий достаточно широк. В конце-концов, можно добиться от Белоруссии того, чтобы они приняли эту съемочную группу обратно и восстановили ей аккредитацию.
Инструментов давления у Российской Федерации на Белоруссию очень много — от экономическо-политических до сопоставимых с тем шагом, на который пошел Лукашенко в отношении наших съемочных групп.
