Интервью с критикой действий страны-соседки французский президент дал изданию Waz. В нем он, в частности, обратил внимание на растущий дисбаланс в торговле между Германией и остальными странами Евросоюза. В результате ЕС разделяется на страны-должники, вынужденные жить взаймы ради покупки германских товаров, и конкурентноспособные страны, которые свои позиции лишь укрепляют. Всё это, как подчеркнул Макрон, является глубоко неправильным и должно быть исправлено.
Нетрудно заметить, что интервью французского президента перекликается с претензиями, которые выдвигает Германии Дональд Трамп. И ему не нравится возрастающий дефицит в торговле с «локомотивом Европы». Трамп точно так же считает, что растущее экономическое могущество Германии является проблемой, с которой нужно что-то делать. Только Макрон, в отличие от своего заокеанского коллеги, выступил с позиции не местного националиста, а поборника единства Евросоюза.
По итогам встречи с ним Меркель как могла, попыталась сгладить впечатление от скандального (иначе не назовешь) интервью. Она, как и Макрон, обратила внимание на важность сотрудничества с Трампом и Соединенными Штатами. Но вместе с тем, канцлер подчеркнула, что по отношению к претензиям заокеанского партнера Евросоюз должен выступить единым фронтом. Будет ли этот фронт? Сейчас в этом появились определенные сомнения.
Краткий период нахождения у власти Макрона пока убедительно опровергает пророчество Марин Ле Пен, заявившей, в ходе своей избирательной кампании, что в случае любого исхода президентских выборов, править Францией будет женщина — либо она, либо Меркель. Нынешний французский президент довольно ясно дал понять, что его, в отличие от предшественников, Николя Саркози и Франсуа Олланда, роль «второго номера» в тандеме с Германией не устраивает. Свою роль Макрон хочет играть и в переговорах с Россией, где он, по-видимому, не прочь взять на себя роль «плохого полицейского», и в разрешении проблем, возникших у ЕС после избрания Трампа, и в деле реформирования Евросоюза, на которое придется так или иначе пойти. Ведь единую европейскую семью покидает один из ее самых экономически ценных членов — Великобритания. Благодаря не слишком убедительному результату консерваторов на недавних парламентских выборах переговоры о выходе страны из ЕС, конечно, затянутся. Однако сам Брекзит ни в коей мере не отменен. А британцы в какой-то мере ограничивали экономические и политическое влияние Германии. Теперь же в Евросоюзе будет безраздельно доминировать Берлин. Что не нравится отнюдь не только Макрону.
Сейчас претензии Франции на главенствующую роль в Европе выглядят, по меньшей мере, неосновательно. Экономические проблемы страны не позволяют ей тягаться с Германией. Однако у Макрона — совершенно уникальная ситуация. Он неожиданно получил большой кредит доверия, если не от избирателей (они, хоть и отдали ему голоса на президентских выборах, а его политической силе — на парламентских, продемонстрировали достаточно низкую явку что там, что там), то уж от французской элиты точно. Это значит, что Макрон, в отличие от Олланда и Саркози может пойти до конца в деле проведения трудных, однако очень необходимых реформ, призванных преодолеть крайности «французского социализма», из-за коих экономика страны уже давно буксует. Вызов, брошенный Германии — это еще и заявка на идеологическое обеспечение предстоящих перемен. Как Трамп пришел к власти под лозунгом сделать Америку снова великой, так и Макрон планирует вернуть былое величие Франции. А французы, подобно любой некогда имперской нации, падки на такую приманку. Если Макрону будет сопутствовать успех, к противостоянию Германии и США добавится и соперничество двух союзников. На стороне французского президента — молодость, идеологическая незашоренность, позволяющая ему с легкостью заимствовать идеологические установки у правых и левых, и некоторая усталость европейцев от лидерства Берлина. На стороне Меркель — опыт и самая сильная экономика ЕС. Что ж, шансы вполне сопоставимы.
Геннадий Петров
