На протяжении четырёх лет Россия живёт под санкционным давлением Запада, из-за чего многие политики заявляют о международной изоляции страны. Однако на прошлой неделе именно Россия стала центром притяжения для политической и бизнес-элиты всего мира. На Петербургский международный экономический форум прилетели 17 тысяч участников из 143 государств, тройку самых представительных делегаций составили США, Франция и Япония. Деловая программа была настолько насыщенной, что каждый час проводилось до двух тысяч переговоров.
Безусловно, главным достижением форума стало заключение 550 соглашений (без учёта тех, которые составляют коммерческую тайну) на общую сумму 2,4 трлн рублей, однако питерская встреча чётко обозначила новые тенденции в мировой политике. Ключевым событием ПМЭФ стала пленарная сессия с участием президента РФ Владимира Путина, его французского коллеги Эммануэля Макрона, директора-распорядителя МВФ Кристин Лагард, премьер-министра Японии Синдзо Абэ и заместителя председателя КНР Ван Цишаня.
Главный редактор Bloomberg Джон Миклетвейт, выступивший в качестве модератора, не оставил без внимания столь представительный состав участников: «Здесь примерно треть ВВП, примерно четвёртая часть населения, а с учётом присутствия госпожи Лагард мы могли бы сказать, что и 100% у нас есть. Это собрание, на мой взгляд, — дань уважения энергии Владимира Путина, его силе убеждения. Это также может быть признаком того, что у Дональда Трампа есть уникальная способность собирать людей вместе без него».
Действительно, из уст гостей звучала, пусть и не столь жёсткая, но всё-таки критика в адрес американского лидера. Макрон назвал ошибочным решение перенести посольство из Тель-Авива в Иерусалим, выход из соглашения по климату — проигрышем Трампа на международном уровне, поскольку его примеру никто не последовал, и заверил, что приложил все усилия, чтобы убедить хозяина Белого дома не выходить из сделки по Ирану. В своих речах Макрон не скупился на цитаты из русской классики (не зря же он проводил консультации со специалистами по России накануне визита), но при этом всячески стремился продемонстрировать, что остаётся верен сотрудничеству с США, чтобы никто, упаси Боже, не подумал, что он переориентировался на Москву.
Вот показательная выдержка из диалога Путина и Макрона на форуме:
Путин: Эммануэль сказал, что у Европы и США есть взаимные обязательства: Европа зависит от Соединённых Штатов в сфере безопасности. Но на этот счёт не надо переживать — мы поможем. Мы обеспечим безопасность. И во всяком случае всё, что от нас зависит, мы сделаем для того, чтобы не было никаких новых угроз
Макрон: Я хотел бы заверить Владимира, что я абсолютно не боюсь, поскольку у Франции есть армия, которая сама может защищать страну, но у меня есть обязательства в отношении других союзников. Я думаю, что такая архитектура европейской безопасности — это наша ответственность. В любом случае мы не будем поворачиваться спиной нигде, это нельзя делать в ущерб другим государствам Европы. Так что я не боюсь.
Смена риторики Макрона налицо. 20 марта 2017 года на предвыборных дебатах он заявил Марин Ле Пен: «Если Вы не поняли, то, в отличие от Вас, я не хочу идти на сделки с господином Путиным. Если Вы не поняли, то, в отличие от Вас, я хочу проводить сильную, но ответственную политику. В отличие от Вас, я хочу видеть сильную Францию в Европе». 25 мая 2018 года на ПМЭФ: «Мы занимаем второе место по прямым иностранным инвестициям, и у меня есть чувство мотивации, чтобы перейти со второго на первое место, особенно когда времена улучшаются».
В Санкт-Петербурге президент Франции не только заявил о желании укреплять экономическое сотрудничество, но и признал вину Запада перед Россией. Макрон заявил, что расширение НАТО на Восток, вопреки данному обещанию, было ошибкой и вызвало у России законные опасения. Он также не стал отрицать, что влияние Москвы на мировой арене только укрепилось, особенно ярко это проявляется на Ближнем Востоке.
«Эта вновь приобретённая роль сильного лидера накладывает новую ответственность. И я прекрасно осознаю незаменимую роль России в некоторых международных вопросах. Сегодня настал такой момент, когда мы, две страны, у которых особый статус, поскольку мы являемся постоянными членами Совета безопасности ООН, у нас очень крепкие, глубокие исторические связи, у нас очень крепкие связи и в сфере международной политики, я считаю, что благодаря всему этому мы можем найти решения и работать сообща по всем направлениям, будь то Украина, Ближний Восток, Иран, Сирия, как мы представляем себе многосторонний подход к международной политике», — заявил он.
В свою очередь глава МВФ Кристин Лагард отметила экономические успехи страны: «Россия реализовала один из потрясающих планов в области макроэкономики, какой только можно себе представить. Есть специальный сберегательный фонд на чёрный день, плавающий валютный курс, инфляционное таргетирование, а также укрепление и санация банковской системы. За счёт этого, несмотря на сложные обстоятельства, в последние три года России удалось добиться очень низкого уровня задолженности, практически полностью отсутствующего бюджетного дефицита, а также удалось добиться очень низких уровней безработицы».
Изначально планировалось, что к участникам форума обратится посол США в РФ Джон Хантсман, но в последний момент он отказался выступать с речью, и на полях мероприятия старался избегать общения с журналистами.
Подвести итоги ПМЭФ-2018 редакции Ukraina.ru помог доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве РФ Геворг Мирзаян.
Форум в Санкт-Петербурге явно продемонстрировал раскол среди западных стран по вопросу иранской сделки. Стоит ли ожидать, что в ближайшее время Европа сменит позицию и по украинскому вопросу?
Мы уже увидели, что Европа вырыла окоп против Трампа, но вопрос — достаточно ли у Европы смелости, чтобы войти в этот окоп и сопротивляться Трампу, или она позорно убежит при приближении первых американских санкций. Если Европа будет готова сопротивляться по иранскому вопросу, значит, будет сломан некий психологический барьер, и она будет самостоятельнее действовать по другим вопросам международной повестки, в том числе украинскому, но для этого сначала нужно убедиться в том, готова ли Европа к реальным действиям.
Какие сигналы форум послал самому Киеву?
Сигналов Украине поступает огромное количество, этот форум стал ещё одним сигналом — единства Запада нет, в том числе нет единства по украинскому вопросу. В этой ситуации любой трезвый украинский президент задумался бы о том, что пора менять свою политическую повестку и бежать впереди паровоза. То есть пока Европа не договорилась с Путиным, Киев сможет договариваться с Путиным на хороших условиях, потому что когда Европа сделает это, а Украина к тому моменту не сменит свою политику, договариваться придётся на плохих условиях.
В таком случае Порошенко мог бы руководствоваться прагматизмом и сказать, что у Украины с Россией, конечно, плохие отношения, но мы соседи, и нужно хотя бы о чём-то договариваться. Нужно было сделать то же самое, что сделали грузинские власти, но в Грузии не было такой оголтелой русофобской риторики, как на Украине. Более того, Грузии не нужно было строить свою государственность на лозунге «Грузия — не Россия», а Украина заточена на русофобский контекст. В этом плане Киеву будет сложно развернуть политику, потому что это вступает в противоречие не только с предыдущими словами Порошенко, но и с самой сутью украинской государственности.
Так бы поступил трезвый президент, а Порошенко — не трезвый украинский президент, ни в прямом, ни в переносном смысле. У него своя политическая линия, которой он должен придерживаться, потому что он считает, возможно, правильно, что режим может существовать только в условиях конфликта с Российской Федерацией.
В этом году в Санкт-Петербург приехало рекордное количество участников, на пленарной сессии выступили Владимир Путин, Эммануэль Макрон, Кристин Лагард, Синдзо Абэ, Ван Цишань, заключено множество соглашений. Свидетельствует ли это о превращении антироссийских санкций в формальность?
Нет. Нужно смотреть, какие именно соглашения подписаны на форуме. Бизнесмены боятся попасть под санкции Министерства финансов США, поэтому никто не будет рисковать. Проблема этих санкций в том, что они обязательны к исполнению. Элиты не хотят оказывать сопротивление Штатам.
С чем связана такая резкая смена риторики Макрона по России, которая произошла за первый год его президентства?
То, что он говорил на предвыборных дебатах, имеет отношение только до того момента, пока не подсчитаны бюллетени на выборах, потом человек начинает проводить реальную политику, а не ту, которая понравится его избирателям. Сделка с Путиным — это национальный интерес Франции, значит, Макрон должен каким-то образом её достигать. На заявления, прозвучавшие на ПМЭФ, его подвигли и, мягко говоря, неуспех в ходе визита в США, когда он очень многое позволял Трампу. Видимо, он рассчитывал, что договорился с американским лидером, но не смог. Естественно, сейчас Макрон пытается отыгрывать эту ситуацию на российском поле, но при этом чётко говорил, ещё когда они обсуждали варианты выхода из иранской сделки, что Европа, против. Однако это не означает, что Европа является союзником Ирана, а просто против разрыва ядерной сделки. Макрон не будет себя позиционировать как союзника Путина, тем более. На мой взгляд, нам это и не надо. Макрон просто не хочет сжигать мосты и абсолютно правильно в этой ситуации себя ведёт.
Насколько позиция Макрона отражает позицию всего Европейского союза?
Наверно, позицию старой Европы, которая принимает решения, отражает.
Назовите факторы, с помощью которых Россия заставила мир признать свою роль на мировой арене
Во-первых, готовность сопротивляться, это очень важно. Во-вторых, большое единство в обществе, то есть американским санкциям не удалось внести раскол в него. В-третьих, активные и решительные действия на международной арене. Россия показывает, что она является страной, которая решает реальные проблемы, существующие в реальном мире. Несмотря на все конфликты с Западом, Россия проводит военную операцию в Сирии и проводит её достаточно успешно. В-четвёртых, все оценили, что Москва в силу своего географического положения и ряда других аспектов является эффективным посредником или, по крайней мере, стороной, принимающей решения в значительном количестве международных кризисов. Наконец, Путин на фоне сложных отношений с Западом демонстрировал, что в любой момент готов начать разговор о нормализации отношений, что Москва ищет конструктивные варианты решения проблем, а не собирается ставить кому-то ультиматумы. Причём требования Москвы минимальны: относиться с уважением к Российской Федерации, уважать её интересы и тогда мы готовы разговаривать.
