Мероприятие было названо "Русский стиль: Обряд", а формат действительно не был привычным и традиционным показом мод с дефилирующими моделями под вспышки камер.
"4 части показа проиллюстрируют восприятие образа русской женщины через костюм и музыку. Горевание, рождение, смена статуса, манифест жизни, и во всем — красота", — так охарактеризовали показ организаторы.
Каждая из четырех частей драматургического действия связана с одной из русских (славянских) обрядовых традиций, женских образов и архетипов — традиционное женское горевание, рождение, появление на свет ребенка, "смена статуса" — обряд расплетания косы и плач невесты, провожающей свою вольную девическую жизнь и "манифест жизни" — августовский пожин, жатва, собирание урожая.
Во всем в концепции показа чувствуется одновременно эклектичное сочетание несочетаемого и осмысление этого, перекидывание мостика из традиции в современность. Прежде всего — в музыке. Среди артистов, участвовавших в показе — Алёна Филатова и Нина Вагайцева — профессиональные этномузыкологи, фольклористы, которые занимаются поиском и адаптацией фольклора.
Вагайцева исполнила роль (и вокальную партию) невесты, которой подруги расплетают перед свадьбой косу — древняя славянская традиция, незамужние девушки ходили с одной косой, замужние женщины — с двумя, убранными под платок (девушка теперь не одна, а вдвоем с мужем, оттого и косы две), а простоволосыми на людях появлялись или ворожки, или девушки не слишком благочестивого поведения.
Остальные девушки — профессиональные модели, и разница между профессиональными артистами, которые знают, что делать на сцене в драматургическом действе, и девушками, чья специальность совершенно другая, честно говоря, видна.
Музыка — одна из главных находок авторов проекта. В основном, это композиции этно-электронных российских групп, как, например, "На горе мак" Zventa Sventana. То, что звучат не аутентичные народные песни, а их современные электронные, хип-хоп переосмысления, конечно, делает показ для зрителя более понятным, легким для восприятия.
Тех же, кому современные интерпретации фольклора кажутся кощунством, в 1913 году в Париже до глубины души поразила бы премьера балета Игоря Стравинского "Весна Священная". Впрочем, она действительно очень многих тогда поразила и едва не сорвала Сергею Дягилеву сезон.
В комментарии изданию Украина.ру ведущая и соорганизатор мероприятия, журналистка Екатерина Аркалова рассказала о том, каких целей добивались авторы проекта.
"Конечно, одежда адаптирована, ее можно носить в миру любым женщинам, в том числе и не модельной внешности. Огромную роль играет то, как это показано — разумеется, я говорю о музыкальном оформлении. Подбор музыки был сложным, не хотелось уходить в совсем тяжелый фолк, который будет не всем понятен: ясное дело, что разобрать традиционный плач или горевание сложно.
Мы долго к этому шли, в последние годы что-то подобное витало в воздухе: появлялись элементы ультрамодной одежды в стиле какого-нибудь кибер-панка, но с элементами русских орнаментов. Но уходить в чистую орнаменталистику не очень приятно, на одном орнаменте далеко не уедешь. Очень важно понимать, что за ним стоит. То есть если мы видим изображение коня или каравая, или какой-то цветочный орнамент — это, конечно, все символика, и очень важно знать, что она означает. По незнанию можно нагородить огород, заиграться до язычества. Было дико интересно во все это погружаться", — рассказывает Екатерина.
Говоря о христианской культуре, отмечает она, нужно понимать, что все образы, которые сейчас могут показаться языческими, были освоены: солярные символы и многие другие.
"Важно разбираться во всем этом, грамотно внедрять. Чтобы мы на Рождество не пели Jingle Bells, не запекали гуся с яблоком, а знали, что мы отмечаем, разобрались наконец в нашей культуре. К великому сожалению, мало кто может рассказать, что такое, допустим, колядки на Масленицу, что такое куралес — а это греческое kyrie eleison, то есть "Господи, помилуй!", — отмечает Екатерина Аркалова.
Сами образы, представленные на показе, порой выглядят не так, как одежда, которую можно надеть в повседневной жизни — не так уж и просто, конечно, подобрать мероприятие, на котором можно появиться в традиционном льняном сарафане, опоясанном кушаком, но Екатерина рассказывает и об адаптивных вариантах этно-одежды:
"Например, бренд "ДИЛ" делает классные штуки: отдельно воротник, отдельно сумка с лемехами, как будто это элемент купола древней деревянной церкви. Таких брендов в России очень много — целое не паханное поле, а многие образы — очень современные, но, конечно, к великому сожалению, масс-маркет забивает все."
Рассуждая о том, сугубо ли русская тенденция интерес к этнике в одежде, или нечто подобное наблюдается и в других славянских странах, Екатерина вспоминает о Сербии. У нее там живет много знакомых (она сразу же оговаривает, что речь идет о сербах, а не о релокантах), и, по их рассказам, определенная актуализация этой темы тоже есть, но реализация меньшая, чем в России.
На полях показа сразу после непосредственно программы происходят живые знакомства: только отзвучали аплодисменты, к организатором подходят самые разные люди — дизайнеры, фотографы, модели — предлагают сотрудничество в дальнейших проектах.
Пообщались мы и с православной художницей Светланой Чепровой — она тоже одна из участниц проекта "Русский стиль". В Донецке, в Музее современного искусства на днях открылась выставка с ее работами — "Русский стиль: Сталь". Концепция этого проекта — изображения разных художников на плитах от бронежилетов, многие работы содержат религиозные образы и смыслы.
Это разные направления одного проекта, который Екатерина охарактеризовала как "сообщество энтузиастов, которые пытаются говорить о русской культуре прямо, не петляя".
Светлана присутствовала на открытии и вернулась в Москву накануне показа на ВДНХ. Это была ее первая поездка в Донбасс, и художница рассказывает о ней эмоционально:
"Эта выставка — поддержка. Она была первая в этом музее — его открыли после большого перерыва. Вы бы видели, с каким трепетом сотрудники музея раздавали билетики! Это такое свидетельство жизни, которую там люди ценят совершенно иначе.
У меня огромное количество знакомых отвалилось, потому что невозможно переживать о каких-то глупостях в тот момент, как там люди живут, работают, радуются вопреки. Меня эта поездка научила не бояться. Понятно, что сейчас там спокойнее, но для меня это был сильный градус."
Плита бронежилета символизирует щит древнерусского воина. Светлана с улыбкой рассказывает, что нашлись люди, возмутившиеся: "У нас, наверное, не хватает бронежилетов в армии, а вы их так используете!" Конечно, 50 использованных в проекте плит ничего не меняют.
До поездки в Донецк Чепрова побывала в Анапе и рассказывает о встрече со священником, который предложил ей выбрать типовой рисунок на плите бронежилета и отправлять их бойцам на фронт. Даже предложил лично профинансировать.
"В Анапе вообще ребята очень заряженные. Этот батюшка — послевоенный ребенок, в личной беседе он мне сказал: "Света, я был уверен, что война меня никогда не коснется. Я делал все, что мог, чтобы этой войны не было." Но теперь он одним из первых начал организовывать в Анапе еженедельные молебны — в любую погоду, всегда. И он всех призывает объединиться, объясняет, что только вместе мы сейчас можем получить эту тяжелую победу.
Понятно, что Анапа — туристический город, но там местные очень сплоченные, все сети плетут (маскировочные — ред.). Меня это очень вдохновило и зарядило на поездку в Донецк", — поделилась Светлана.
Выставку "Русский стиль: Сталь", рассказывает она, посвятили все дончанам, мамам, которые там сейчас растят детей, священникам, которые служат молебны, медикам, работникам ЖКХ, всем кто не уезжает и никуда не уедет. Светлана подчеркивает: "Каждый там сейчас — боец".
О современной музыкальной жизни России - в интервью Марии Нестеровой Музыкант Сергей Летов о фолке и джазе, гастролях по России и нехватке культурной публики на сайте Украина.ру.