Как ОУН(б)* с нацистами боролась. Или нет

Последнее обстоятельство в современной детской книжке описывается так (в оригинале это стихи, мы даём подстрочный перевод): "Адольфик Первый (будем честны: Гитлера автор стихотворения называет "правитель-оккупант" – Ред.) хотел создать из Украины Фатерланд, но ОУН* революционная (собственное название ОУН(б)* – Ред.) создала надёжную армию, чтобы дать захватчику ответ. Взводы (в оригинале "рой" – название взвода в некоторых восточноевропейских армиях – Ред.) отважно наступали и так упорно рейдировали, что в Рейне смыли грязь с ботинок". К сожалению, в произведении не указано, был ли доволен немецкий офицер, которому отважные бандеровцы мыли ботинки и не получили ли они ими по лицу…

Историческое решение о переходе к открытой борьбе против немецких захватчиков было принято на Третей конференции ОУН(б) 17-21 февраля 1943 года на окраине села Теребежи ныне упразднённого Бусского района Львовской области. Решение вроде бы как приняли… Да вот только борьба эта так толком и не началась.

80 лет тому назад порядка двадцати членов ОУН(б)* собрались в лесной чаще на территории бывшего хутора Панасы, что стоял в окрестностях села Теребеж, в хате некоего местного жителя Григория Никитива. Современные историки этот подпольный бандеровский слёт называют Олесской конференцией, так как она проходила неподалеку от села Олеско Львовской области, которое, благодаря замку, сейчас является туристическим объектом. Не будет и мы отклоняться от этой общепринятой терминологии – конференция, так конференция.

Участниками её стали активные деятели ОУН*, прибывшие с разных концов Украины. Среди них – Николай Лебедь, возглавивший ОУН* после ареста нацистами Степана Бандеры, референты Провода ОУН: военный – Роман Шухевич, школьный – Василий Охримович, политический – Зиновий Матла, организационный – Роман Кравчук, пропаганды – Мирослав Прокоп. А также тут были – Иосиф Позичанюк – ведущий деятель ОУН из Винницкой области, Ростислав Волошин– соорганизатор УПА в 1942-1943 годах, Емельян Логуш – референт пропаганды ОУН Юго-Восточных Украинских Земель в Днепропетровске, Василий Кук – будущий последний главнокомандующий УПА, Дмитрий Клячковский – руководитель ОУН Северо-западных украинских земель, Николай Арсенич – главный руководитель Службы безопасности ОУН и др.

Прибыв в район села Золотая Слобода, лидеры повстанческой армии сначала квартировали в хозяйстве семейств Чарковских и Фростяков, а затем переместились к хуторянину Григорию Никитиву. Некоторые жили у родственников Татьяны Федорив, будущей поэтессы и общественного деятеля в эмиграции.

На III конференции высказывались различные мнения по поводу стратегии будущей борьбы. Краевой проводник ОУН на западноукраинских землях Степаняк предлагал развернуть против немцев широкое вооружённое восстание, выгнать оккупационную администрацию, создать национальное правительство и добиться его признания западными союзниками СССР. Клячкивский (псевдо Клим Савур – до ноября 1943 года главный командир УПА) и член провода ОУН Шухевич считали, что вооружённая борьба должна направляться не против немцев, которые уже терпят поражение на фронтах мировой войны, а против красных партизан и поляков. По мнению Клячкивского и Шухевича, борьба против немцев должна была носить только характер самообороны народа, в случае если оккупанты будут творить какое-либо беззаконие.

В результате острых дискуссий руководители ОУН(б)-УПА* приняли решение о создании только оуновских "ячеек организованной силы" под общим названием УВА (Украинская вызвольная (освободительная) армия). Один из знаковых деятелей бандеровского подполья Александр Луцкий вспоминал следующее: "Шухевич в начале 1943 года стал военным референтом Главного Провода ОУН*. Однако его точка зрения верх не взяла. Шухевич поддержал "Клима Савура", и в этом он сумел убедить и Главный Провод ОУН* ("провод" – от "проводник", буквально – тот кто ведёт, руководитель – Ред.). В связи с этим и было принято решение о смещении Лебедя. Лебедь после отстранения от руководства Главным Проводом ОУН* некоторое время активной работы не вел, а затем стал руководителем дипломатической референтуры Главного Провода ОУН*".

По поводу будущей УПА, в решении конференции записано: "для планового развития борьбы и самообороны необходимо создать группы организованной силы (...) под названием Украинская вызвольная армия". Но эта "самооборона", как гласят программные документы бандеровцев, трактовалась ими как геноцид, направленный против поляков и против этнических меньшинств, а также как борьба с партизанами.

Зафиксированные во время конференции на бумаге решения по военному вопросу были впоследствии уничтожены, но свидетельства участников (как и все последующие события) указывают на то, что ОУН(б)* окончательно определилась с необходимостью вооружения своих членов. Однако при этом, как пишут члены государственной комиссии по изучению деятельности ОУН-УПА*, бандеровцы ещё не определились окончательно, против кого в первую очередь они направят своё оружие.

Основным решением конференции стал курс на расширение деятельности отрядов УВА. Речь шла о придании УВА юридического статуса, как вооружённой силы ОУН*. В связи с принятием нового курса, приняли решение созвать внеочередной сбор (конгресс) ОУН*, на котором планировалось решить вопрос о смене руководства ОУН(б)* и УВА.

После проведения февральской конференции Шухевич вышел на связь с советником генерал-губернатора Дистрикта "Галиция" Альфредом Бизанцем. В это время Шухевич, якобы считался у немцев "дезертиром" и его якобы разыскивало гестапо. На самом деле ни в каком розыске Шухевич не находился, из полиции дезертировал по заданию своих немецких кураторов, и это самое задание сейчас активно выполнял.

На этот раз поводом для появления Шухевича во Львове, у Бизанца, стала, мнимая необходимость освобождение его жены, незадолго до этой встречи взятой гестаповцами под стражу. Это была всего лишь инсценировка. Как показала впоследствии на допросе жена Шухевича – Наталия Березинская, гестапо её действительно задержало 20 февраля 1943 года – как раз в тот момент, когда её муж находился на конференции ОУН. Но задержание было всего лишь сигналом для Шухевича выйти на связь – освобождать женщину не требовалось, её и так потом отпустили.

Шухевич появился во львовском кабинете Бизанца в форме офицера полиции. Тот незамедлительно обратился к губернатору дистрикта, эсэсовскому генералу Отто Вехтеру, с просьбой освободить жену "дезертира-подпольщика" Шухевича. Пока выполнялись все необходимые формальности, между нацистским функционером и бандеровским активистом состоялся обстоятельный разговор.

В марте 1943 года Шухевич снова вышел с гестапо на связь и встретился с Бизанцем. Снова он появился у него в кабинете в мундире офицера полиции. Однако теперь он, якобы "рискуя" быть пойманным, пришел поблагодарить Бизанца за оказанное содействие в освобождении жены. На самом деле Шухевич докладывал о проделанной работе, и получал новые инструкции.

Как следует из хронологии посещения Львова Шухевичем, он накануне февраля получал указания по проведению конференции ОУН*, по ее окончанию доложил о результатах, а в марте уже отчитался и получил новые инструкции о том, какую ему вести линию, будучи военным референтом ОУН(б)*.

Во время конспиративной встречи Шухевича с функционерами гестапо проходило обсуждение тактики бандеровцев по отношению к немцам. Как, не вызывая подозрений рядовых бандеровцев и населения, переключить их с борьбы против немцев на массовое уничтожение поляков, и нанести немецким оккупантам минимальный вред. Также Шухевич договаривался со своими кураторами о возможности массового перехода украинских полицаев в леса в отряды УПА для борьбы с партизанами. В результате каждая из сторон получала, что хотела: оуновцы – пополнение для своих банд, гестапо – послушные бандеровские военные команды, состоящие из провокаторов и "полезных идиотов" для борьбы с партизанами.

О том, что УВА создавалось под руководством гитлеровцев, прямо писал Гитлеру и соперник Бандеры Андрей Мельник. Мельник в то время находился в Берлине и, конечно, до него доходила информация о работе гестапо на бандеровском направлении. Да и митрополит Шептицкий поддерживал тесные контакты как с бандеровцами, так и с мельниковцами, и дозированно обменивался полученной информацией с руководителями обеих враждующих групп. Мельник обратился Гитлеру за разъяснениями о назначении создававшейся УВА (УПА) и о будущем статусе Украины в составе Германии.

Стихийные столкновения отдельных бандеровских отрядов с немцами, вопреки указаниям руководителей, действительно происходили. Недовольные пассивной политикой своих руководителей часть националистов организовала "Фронт украинских революционеров", который грабил немецкие склады, стараясь при этом не убивать немецких солдат и офицеров. Остальные бандеровцы, несмотря на заверения их современных летописцев, как ни странно, каких-либо следов в донесениях гестапо не оставили. Если бандеровцы и воевали с оккупационными подразделениями, то в основном с украинской полицией.

Как пишут историки оуновцев, ОУН(б) свой первый бой провела 7 февраля 1943 года с украинскими шуцманами. Это было нападение сотни Коробки-Перегийняка на городок Володимирец, где бандеровцы разбили комендатуру украинской полиции, убили 7 полицаев, взяли 20 винтовок и трофеи.

Кто-то может заметить, что отсутствие информации о военных столкновениях в немецких архивах (а соответствующие службы Германии неоднократно давали такие ответы украинским историкам и политикам) может означать не то, что их не было, а то, что с момента ухода Шухевича в лес, гестапо старалось не упоминать в своих отчетах о вылазках бандеровцев, чтобы не подвергаться критике своих недоброжелателей. Однако возникает логичный вопрос, к чему это делать во внутренней документации, которую чужие глаза вряд ли увидят?

В марте 1943 года гестапо в своих донесениях упоминает только о листовках, которые распространяли оуновцы, но об их вооружённой борьбе с немецкими оккупантами нет никаких упоминаний.

Из сообщения полиции безопасности и Службы безопасности (СД) Германии о движении ОУН(б)* и распространении листовок ОУН(м) весной 1943 года следует, что дальше пропаганды так называемых "шептунов" дело у укронацистов не шло: "шеф полиции безопасности и СД Берлин, 19 марта 1943 года. Тем временем движение Бандеры перестроили деятельность групп, которые состояли не из пяти, а из трёх человек, чтобы этим свести потери к минимуму. Они используют безопасной способ пропаганды – нашёптывание – и занимаются её распространением, прежде всего, в сельской местности. В последнее время в районе Кременца, командный округ Ровно, появились бандитские группы, которые осуществили вооружённые нападения на государственное имущество. Их можно отнести к деятельности одного подраздела ОУН(б), так называемого "Фронта украинских революционеров". Большая часть лиц уже задержана. В Умани, командный округ Киев, были выявлены новые листовки группы ОУН(м)*, в которых, между прочим, говорится, что немецкая оккупация в Украине может быть лишь временной. В другой листовке полковник Мельник возвеличивается как законный преемник убитого проводника Коновальца. Группа ОУН-Мельника* старается изо всех сил завоевать доминирующее положение над группой ОУН(б)* и присоединить её к себе. Это должно было бы у неё получиться в Каменец- Подольской и Винницкой областях".

В последующие месяцы и годы ситуация значительно не менялась – при всей воинствующей антинемецкой риторике бандеровцев того времени и их последователей времени сегодняшнего, никакого значительного урона немецким оккупантам боевики обеих ОУН* не нанесли. Они и не его могли нанести, так как это были их реальные хозяева, снабжавшие их оружием и боеприпасами, и натравливавшие на партизан, поляков, евреев и непокорное мирное население. На сегодняшний день ничего принципиально не изменилось, только оккупанты стали более опытными и продвинутыми, и их оккупация встречается теперь местным населением с радостью и улыбками, а ограбление и утилизация населения происходят тихо и незаметно при кажущейся непричастности оккупантов.

* Запрещённая в России экстремистская организация.