Игра с ненулевой суммой. Почему в спецоперации никому, кроме Украины, не нужна окончательная победа

Постсоветское сознание воспринимает только один исход войны – красный флаг над Рейхстагом и безоговорочная капитуляция. Такое представление характерно и для России, и для Украины. Между тем, такой исход является нетипичным. Война – достижение политических целей другими средствами, а уничтожение или дестабилизация другого режима отнюдь не всегда является рациональной политической целью. Американцы себя считают вполне рациональными. Русских они тоже считают. В общем-то, по-своему рациональными. Что они думают об украинцах неизвестно, но скорее всего – хуже, чем о русских.

Статья Аккермана как раз и посвящена рациональному целеполаганию США в ходе украинского кризиса. И он объясняет неуверенную тактику администрации Байдена именно особенностями целей, которые ею ставятся.

По мнению Аккермана, "интересы США и Украины пересекаются, они не одно и то же". Это мнение мы прокомментируем ниже, но тут нас интересуют другие моменты – что не так.

Аккерман считает, что "Украина ведёт войну за национальное выживание, экзистенциальную войну". Однако, то же самое можно сказать о России: "на протяжении всей её истории краху режима предшествовали неудачные войны. (…) Путин также ведёт экзистенциальную войну".

"Это привело к парадоксу в политике США. Мы считаем, что выживание Украины является ключом к стабильности Европы. (...) Когда дело доходит до национальных интересов США, полная победа в войне любой из сторон слишком опасна. Вместо этого мы разработали политику, которая, кажется, не позволяет ни одной из сторон проиграть. Наше медленное "да" обескровливает Украину и Россию.(…) США уже давно действуют так, как будто им нужна стабильная Россия так же, как и свободная Украина".

Тут же вспоминаются слова Гарри С. Трумэна, тогда ещё сенатора, а позже – 33-го президента США, в New-York Times от 24 июня 1941 года: "если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом пусть они убивают как можно больше, хотя я не хотел бы увидеть Гитлера победителем ни при каких обстоятельствах".

Полной аналогии тут, разумеется, нет, потому что поражение Германии или СССР во II Мировой войне США, вроде бы, ничем не грозило, в то время как поражение России несёт непосредственную угрозу США – ведь не секрет, что это они ведут войну против России руками Украины. В тексте этого нет, но логично предположить, что следствием этого станет или распад ядерного государства, причём кому достанется оружие и как оно будет использовано – неизвестно (вспомним, сколько сил США потратили на ядерное разоружение Украины, Белоруссии и Казахстана) или же установление более жёсткого реваншистского режима, который будет мстить не Украине, а Западу. Ни в том, ни в другом США не заинтересованы.

В остальном же Аккерман говорит ерунду.

Войну за существование ведёт не Украина, существованию которой (даже как государства) ничего не угрожает, а Зеленский и украинские нацисты, которые действительно боятся ответственности.

Россия отнюдь не всегда за время своей истории получала дестабилизацию после проигранной войны. Более того, это исключение скорее. Просто случаи, когда за поражением следовал кризис, были уж очень яркими.

Россия не потерпела поражение в Первой Мировой войне, скорее уж подписание Брестского мира стало следствием кризиса. Другой пример – советско-финская война. Сталин не достиг в ней изначально поставленных целей, более того, неудачный итог войны подвиг финнов в 1941 году присоединиться к Германии. Тем не менее, Сталину в вину эту неудачу ставят нечасто, а никаких потрясений в стране не было даже и близко. Не привели к краху Российского государства страшные поражения первых месяцев 1812 и 1941 годов, поражение в Крымской войне ускорило реформы, но не привело к перевороту. Зато к попытке переворота привела вполне удачная по итогам война 1812-14 годов.

Так что эта зависимость – заблуждение. Поражение в войне скорее играет роль мультипликатора, который усиливает действие других причин кризиса, но самостоятельной роли всё же не играет.

Далее, если бы США действительно были заинтересованы в выживании Украины, они бы не стали её дестабилизовать. Выживание Украины поставлено под вопрос переворотом 2014 года, последовавший за ним гражданской войной и провоцированием конфликта с Россией. Собственно, для выживания Украины как государства, если оно действительно нужно Западу, не надо было ей помогать, как это не парадоксально. Сейчас именно западная военная помощь ведёт к обескровливанию Украины и ставит под вопрос её дальнейшее существование.

В общем, цель США состоит в том, чтобы ослабить обе стороны, не доводя дело до катастрофы, очертания которой мы описали выше. Другое дело, что нам представляется, что Аккерман не прав – скорее США уверены в том, что Украина всё равно вернётся под контроль России и старались по возможности обесценить этот "актив". Но процесс вышел из-под контроля – сейчас поражение Украины окажется поражением Запада.

Это, кстати, даёт нам ключ к пониманию действий российского руководства, которое говорит о готовности решать проблему политико-дипломатическим путём и ценой весьма больших уступок (она была продемонстрирована и в Минске, и в Стамбуле, но была воспринята как проявление слабости).

России не нужно однозначное поражение Запада, по тем же причинам, по которым Западу не нужно поражение России.

Если Россия начнёт уж слишком явно побеждать, это может вызвать усиление централизации Запада и, главное, усиление тех групп, которые могут увеличить помощь Украине до ввода войск, что приведёт к скатыванию ситуации к мировой войне.

Если прочность Запада окажется ниже, то начнётся дезинтеграция НАТО и ЕС, что будет иметь крайне негативные экономические и военные последствия для всего мира. Достаточно попытать представить себе, как отразится на курсе евро и на мировом рынке исключение из ЕС Венгрии, на чём настаивают некоторые украинские публицисты. Есть все основания полагать, что финансово-экономические и политические последствия этого будут большими, чем от всех санкций начиная с 2014 года…

В общем, надо помнить, что мы ведём игру с ненулевой суммой, в результате которой полная победа ни одной стороны невозможна.

Это не говоря о том, что история вообще никогда не кончается. В то время, когда советские солдаты устанавливали флаг Победы на крыше Рейхстага, в Лондоне Имперский Генеральный штаб разрабатывал план операции "Немыслимое" (о войне с Россией - Ред.), которая была уже вполне мыслима…

P.S.: Интересно, что Аккерман признаёт нынешний мир многополярным. А что - так можно было?