По словам Реджепа Тайипа Эрдогана, Анкара объявит Израиль военным преступником, сообщив об этом международному сообществу. Президент Турции также охарактеризовал Тель-Авив как оккупанта, который при этом является пешкой Запада – основного инициатора нынешнего ближневосточного конфликта.
Эрдоган обратился к Западу с вопросом, хочет ли тот вновь разжечь "войну между полумесяцем и крестом". Помимо прочего, глава Турции напомнил, что ранее территория Газы принадлежала "этой стране" (Турции – Украина.ру), и поэтому турки не могут ограничиться простым осуждением происходящего в регионе.
В Тель-Авиве, в свою очередь, заявили об отзыве из Турции всех израильских дипломатов, а министр национальной безопасности Израиля Итамар Бен-Гвир предложил Эрдогану забрать к себе "нацистских убийц" из Газы.
Глава израильского внешнеполитического ведомства Эли Коэн объявил о намерении провести переоценку отношений с Турцией.
Подобное происходило в турецко-израильских отношениях и раньше. К примеру, в 2021 году во время очередного обострения ближневосточного конфликта Эрдоган назвал Израиль "террористическим государством".
В 2018 году Турция отзывала своего посла из этой страны и собирала на своей территории масштабные митинги в поддержку палестинцев, по отношению к которым, по версии турецкой стороны, проводится геноцид.
При этом в ХХ – начале XXI веков отношения двух стран носили совершенно иной характер. Израиль и Турция, обладающая второй по численности армией в НАТО, традиционно считались форпостами Запада на Большом Ближнем Востоке.
Ситуация начала меняться с приходом к власти Реджепа Тайипа Эрдогана – как считается, из-за проводимой им исламизации Турции. Между двумя странами начали происходить инциденты – как, например, в 2010 году, когда турецкая "флотилия свободы" попыталась прорвать установленную Израилем с моря блокаду Газы.
Произошедшее закончилось стрельбой и гибелью нескольких человек.
Однако дело, как представляется, состоит отнюдь не только в исламизации. Куда большую роль здесь играет неоосманизм – идеология, в рамках которой турецкие власти стремятся достичь доминирующего влияния в регионах, которые исторически входили в состав Османской империи, стараясь при этом использовать не военную силу, как это было во времена османских завоеваний, а культурные, экономические и гуманитарные инструменты.
В рамках неоосманизма Турция уже не может ограничиваться ролью проводника воли Запада. В числе прочего, Эрдоган предпринимал значительные усилия, чтобы повысить внешнеполитический вес Анкары, позиционируя её как защитника интересов палестинцев и посредника во внутрипалестинских делах.
К примеру, в 2020 году в Стамбуле прошли переговоры между двумя самыми известными структурами власти в Палестине – более умеренной ФАТХ и радикальной ХАМАС. Эрдоган, напомним, вообще любит быть посредником – в частности, он многократно предлагал себя в таком качестве Москве и Киеву.
Кроме того, современная неоосманистская Турция находится перед дилеммой. С одной стороны, она очень не хочет уступать роль главного покровителя ближневосточных мусульман Ирану. С другой, она также не стремится переходить к каким-либо реальным действиям, направленным на военную помощь палестинцам. Поэтому по факту дело ограничивается громкими заявлениями, дипломатическими скандалами и митингами.
При этом Анкара и здесь стремится сыграть в свою любимую игру – взять на себя роль гаранта и посредника с целью повышения своего влияния на происходящее.
Буквально за несколько дней до митинга в Стамбуле турецкие власти предложили своё посредничество в деле урегулирования израильско-палестинского конфликта. Об этом заявил министр иностранных дел Турции и бывший глава службы турецкой разведки Хакан Фидан в интервью телеканалу TRT.
По мнению Фидана, действия Израиля и поддерживающих его США лишены стратегической глубины и не ведут к достижению прочного и долгосрочного мира на Ближнем Востоке.
Турция оказалась между двух огней. С одной стороны, она не может не попытаться сыграть роль главного защитника страдающих единоверцев. Роль эта носит скорее номинальный характер: к серьёзному конфликту с Тель-Авивом, и тем более со стоящими за ним США, Анкара не готова, особенно учитывая плачевную ситуацию в турецкой экономике.
К тому же, всё это происходит на фоне теснейшего военного взаимодействия Израиля с Азербайджаном, который в Турции считается не просто ближайшим союзником, но и вторым турецким государством.
Таким образом, политика Анкары на палестинском направлении определяется взаимоисключающими установками: Эрдоган изо всех сил демонстрирует поддержку Палестины, но каких-либо реальных действий в этой сфере не предпринимает.
В этом плане Турция выгодно смотрится на фоне арабских государств, которые не делают даже этого – но и только. И если Израиль начнёт в секторе Газа полномасштабную сухопутную операцию, на подмогу палестинцам теоретически может прийти "Хезболла" и другие израильские прокси, открыв второй фронт со стороны Ливана. Но у Турции в этой части Ближнего Востока таких возможностей нет.