Украина сейчас действительно столкнулась с эффектом тришкиного кафтана или голого мужика в бане с одним тазиком. Она израсходовала почти все резервы. И теперь возникает ситуация, когда любая российская активность на фронте вынуждает Киев перераспределять задействованные на первой линии бригады или бросать в бой те подразделения, которые выводились в тыл на переформирование, говорит военный эксперт, президент Фонда исторических и научных исследований «Основание» Алексей Анпилогов.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Ранее военкоры с мест сообщили, что киевский режим направил в район Авдеевки дополнительные подкрепления. По некоторым данным, из-под Кременной противник перебросил туда подразделения 21-й ОМБр ВСУ со шведскими танками Strv 122. Предположительно, эти машины пришлось в срочном порядке изымать из строевых подразделений.
— Алексей, неужели для Украины под Авдеевкой все настолько плохо?
— Украина сейчас действительно столкнулась с эффектом тришкиного кафтана или голого мужика в бане с одним тазиком. Она израсходовала почти все резервы. И теперь возникает ситуация, когда любая российская активность на фронте вынуждает Киев перераспределять задействованные на первой линии бригады или бросать в бой те подразделения, которые выводились в тыл на переформирование. Это серьезная проблема для противника.
Людской и технический резерв, который Украина создавала в первую половину 2023 года, израсходован. Новые поставки оружия копеечные. С живой силой у нее тоже все грустно.
Более того, противник действительно просчитался. Украина полагала, что ВС РФ таким же образом израсходовали мобильные резервы и не смогут в остаток осенней кампании осуществлять наступательные действия. Но оказалось, что у нас есть резервы, которые не были пущены в бой во время запорожского сражения. И теперь мы за счет этих резервов наносим ряд беспокоящих небольших наступательных операций.
Это пока еще разведка боем. Такие наступательные действия ведутся под Купянском, Кременной, Сватово, Белогоровкой и даже в районе Работино/Вербового, где еще сохраняется небольшое вклинение украинской армии в российские позиции.
Главное сейчас — это очень неопределённая ситуация вокруг Авдеевки.
Украина действительно столкнулась там с нашим масштабным применением минометов, артиллерии и авиации, когда мы обрушили на этот укрепрайон невообразимое количество снарядов. Это стало неприятным сюрпризом для противника, который считал, что российские материальные резервы тоже истощены. Мы скопили их, рассчитывая на изменение обстановки, которое происходит буквально на наших глазах.
— Если говорить конкретно об Авдеевке, какая перед нами сейчас там стоит задача-минимум?
— Взять под оперативный и огневой контроль оставшиеся линии снабжения, которые еще используются авдеевским гарнизонам ВСУ. Я имею в виду дорогу через Орловку. Это единственная дорога с твердым покрытием, которой еще может пользоваться противник.
Да, наши огневые средства с закрытых позиций могут по ней бить, но это еще не полный оперативный контроль, который позволит взять в клещи авдеевский гарнизон.
Кроме того, рельеф местности не на нашей стороне. С юга мы наступаем со стороны Водяного, которое расположено в низине. Это дает преимущество ВСУ. Такие же проблемы у нас на севере. Там есть знаменитый Авдеевский террикон, который очень долго использовался противником как наблюдательный пункт и точка для размещения минометов.
Если мы окончательно решим вопрос с терриконом и полностью обезопасим нашу артиллерию, то минимальную задачу мы выполним.
— А задача-максимум?
— Взять Авдеевку в кольцо.
Опыт Мариуполя показал, что в этом случае атакующая сторона будет диктовать рисунок штурма. Артемовск тоже показал, что когда взяты под контроль линии снабжения, а гарнизон находится хотя бы в частичном окружении, его способность эффективно сопротивляться уменьшается. Потому что ему труднее организовать подвоз боеприпасов, топлива для техники, а также организовать переброску подкреплений и вывоз раненых. На моральном духе обороняющейся стороны это тоже сказывается.
Если мы окружим авдеевский гарнизон, мы взломаем самую укрепленную крепость на украинской линии обороны и это создаст серьезную оперативную слабость в позиции противника. Потому что из Авдеевки мы сможем напрямую пойти на тыловую базу киевского режима в Покровске (Красноармейск), который они сейчас используют как узел связности. Именно через него идут переброски войск в Донбасс как с севера (Купянск), так и с запада (Запорожье).
А если мы выйдем к Покровску, Украина будет вынуждена выстраивать позиции гораздо дальше. И это создаст угрозу для их последней линии обороны Дружковка — Константиновка — Краматорск — Славянск. А дальше уже голые поля до следующего оборонительного рубежа в районе Днепра, который придется формировать украинской армии.
— Насколько нам будет тяжело с танками, которые ВСУ перебросили под Авдеевку? Все-таки на Запорожье у нас были пристрелянные позиции, а тут они могут подловить нас на контратаке.
— Сейчас вообще трудно говорить, что танки можно использовать в стиле Второй мировой войны или арабо-израильских конфликтов 1960—1970-х годов. Потому что очень серьезно шагнули вперед противотанковые средства. Как традиционные (ПТУРы и гранатометы), так и FPV-дроны.
У Украины сейчас нет главного. У нее нет преимущества в артиллерии, которое было серьезно подорвано в ходе «контрнаступа». Мы уничтожили много вражеских систем. Да, у них есть преимущество по дальнобойности и по точности, но в количественном отношении наше превосходство значительное.
Кроме того, танки нужно подкреплять пехотой, которая должна вместе с танками отбивать занятые нами позиции. А с пехотой у Украины тоже все очень печально. Она растрачена в «мясных» штурмах. Вряд ли они соберут под Авдеевкой ударный кулак из нескольких бригад.
Наверняка вслед за «Леопардами» мы увидим на фронте «Абрамсы» вместе с половиной роты «Челленджеров». А когда мы их увидим, можно будет сказать, что Киев открыл последнюю заначку и использует ее.
— А на Угледарском направлении и под Северском мы будем их давить в ближайшее время?
— Я уже говорил, что сейчас мы будем прощупывать обстановку по всей линии фронта. Эта ситуация тришкиного кафтана будет создавать для Украины на каких-то участках слабости, которые она не сможет компенсировать. И выявление таких участков, где просто стоит легкая завеса из блокирующих украинских частей, — это задача России. Мы должны переиграть украинское командование перед началом наступления.
Напомню, что точно таким же образом действовали ВСУ, которые долго прощупывали нашу оборону в августе-сентябре 2022 года и организовали «харьковское наступление», где у нас была легкая завеса без особого подкрепления.
Наша задача — найти ослабленные участки, которые неизбежно возникают на украинском фронте, а потом осуществить оперативный или даже стратегический прорыв позиций противника.