Архипов в зоне СВО выступал перед ранеными и врачами, местными жителями и бойцами в третьей линии обороны Армии России. Он собирается вернуться к тем, кто остался там и сегодня особенно нуждается в поддержке мастеров культуры.
О своих впечатлениях о пребывании в зоне спецоперации он поделился с журналистами издания Украина.ру
- Роман, вы неоднократно бывали в разных местах спецоперации с концертами. Что Вы видели во время выступлений в зоне СВО?
- Я видел глаза раненых солдат. Я видел людей – мирных жителей, которые оказались в очень непростой ситуации.
Я выступал в Херсоне, когда этот город был подконтрольным нашим Вооружённым силам, и видел невероятную храбрость ребят – даже мобилизованных, знавших, что завтра им идти в бой. Я пел им, а они подходили и жали мне руки. Я видел эту доблесть и храбрость в глазах наших бойцов.
Раненые в госпиталях говорили мне: "Простите, я скоро выздоровею и обязательно вернусь, мы этого так не оставим".
Те зверства, которые творят наши противники, – всё это на виду. Видевшие это не могут вернуться не победив.
- Вы видели массовую веру в победу?
- Безусловно. Дух невероятный.
Русский солдат – это не киношный персонаж. Я говорю об этом, потому что часто выступал перед военными, в разных горячих точках – и в Чечне, и в Ингушетии.
Русский солдат – это что-то особенное.
Русские солдаты – это особые люди. Они искренние, добрые, сильные, бесстрашные. То, что они делают, – тяжело, совсем непросто.
- Каким вы видите тот день, когда завершится СВО?
- Все его ждут. Каким он будет – во много зависит от наших правителей. Насколько я понимаю, сейчас идёт война не только на поле боя, но и в политике. Наши заняли рубежи и держат их. И там, и там.
День этот будет непростым для каждого. Потому что это не война с фашистской Германией, а спецоперация, и против нас сражаются солдаты братского нам народа.
Я не видел ни одного, кто сказал бы: "О, круто! Мы воюем! Здорово! Давай, мочи!". Почти у всех там родственники, друзья.
Каким будет этот день – зависит от нас. Что будет дальше – тоже зависит от нас.
Это – трагедия. Поэтому сказать, что будет, как на Новый год, и все будут праздновать – так не будет.
Безусловно, все будут радоваться возвращению сыновей и мужей домой. Это будет, конечно, праздник, но такой простой.
- И в вашем репертуаре что-то будет на эту тему?
- У меня много чего есть на эту тему в репертуаре. Можете зайти на сайт и посмотреть.
К 22 июня – Дню памяти и скорби, я приурочил исполнение с фольклорным ансамблем старой казачьей песни. Её пели матери, когда отправляли своих сыновей и мужей на службу или на войну. Она такая позитивная – пока не начинаешь вслушиваться в слова. Послушайте на Ютубе.
- Вы сами пишете тексты, делаете аранжировки?
- По-разному бывает. И сам тоже. От разных обстоятельств зависит.
- Возможно ли ожидать Вашего произведения на тему послевоенного времени?
- Ну конечно! Но поймите: творчество – оно же не по заказу. Хотя и по заказу можно сделать.
Когда я приезжаю в зону СВО, то стараюсь петь о любви, а не о войне. Потому что войны им вокруг достаточно. И я пою им вот эти песни, самые любимые песни – чтобы они не забывали, ради чего воют, ради чего страдают.
Война – это не голливудский боевик, где обвешанный оружием одиночка пошёл стрелять и победил. Это тяжелейшая служба. Я старюсь поднять солдатам настроение. Шучу или рассказываю о своих трудностях в написании песен, о том, что мне в творчестве помогает.
Война – это страшно, это совсем не кино. Помню, когда мы подъезжали к границе и вышли около Армянска купить кофе и что-то по мелочи. Мы стояли в очереди с военными. Вокруг вооружённые люди, огромные грузовики. Тогда не покидало ощущение, что это какой-то сюр, какая-то видеоигра, такого не должно быть.
Хочется, чтобы это закончилось как можно скорее, чтобы мирное небо снова было над головами. Безумие – то, что подобное снова произошло в XXI веке, в таком виде, прямо у нас под боком. Борьба с нацизмом, как бы это ни звучало – с "нацбатами" и подобным прочим. Это полное безумие со стороны Украины.
- Вы планируете снова посетить новые регионы России?
- Да, конечно. Недавно мы обсуждали с друзьями на "Русском Радио" не съездить ли снова.
За прошлый год лично я посетил 14 населенных пунктов. В Донецке не был, в Луганске был неоднократно. Мы были в Мелитополе и даже на третьей линии выступали для разведчиков в полуразрушенном ДК. Больницы, госпиталя – в том числе за пределами новых регионов, в Новороссийске, в Подмосковье. Активно принимал участие в важных для страны и для меня делах.
- Какой человек Вам запомнился больше всего в зоне СВО и чем?
- Было несколько таких людей. Один подошёл и сказал: "Включи диктофон". Он стихотворение написал и надиктовал – раненый в Луганске. Он попросил написать что-нибудь на это стихотворение, оно у меня до сих пор хранится.
Медсёстры, врачи – которые там. Многие запомнились.
В целом очень тяжело видеть всё то, что там. Разрушенный Мариуполь, как Сталинград, на улицах которого катаются дети, на остановках которого стоят люди и ждут автобусов – идут на работу или ещё куда-то. Кроме слёз это не вызывает ничего.
Поврежденный Крымский мост, другие мосты лежащие – в это трудно поверить и кажется, что так не бывает. Мосты в реальной жизни не лежат на дороге, и домов разрушенных до подвалов, авиацией или артиллерией, – такого тоже в нашей реальности вне Донбасса нет.