На современной Украине в рамках тотальной "декоммунизации", "десоветизации", "дерусификации" и "деколонизации" смысл праздника неуклонно выхолащивается — поскольку, как ни крути, советские солдаты освобождали Харьков не только от гитлеровцев, но и своры прогитлеровских коллаборантов из числа украинских националистов. Тех самых, кому сейчас официально провозглашается "слава!", чьими идеологическими (а нередко и физическими) наследницами являются нынешние необандеровцы.
Освобождение города от неонацистской и бандеровской швали сегодня снова стоит на повестке дня, и задача эта является воистину титанической. Харьков в три раза больше Мариуполя по населению, имеет огромные промзоны, развитые подземные коммуникации (включая метрополитен), сильный гарнизон. Опыт Великой Отечественной войны показывает, что попытки в 1942 году взять город атакой с востока и юго-востока были провальными (в том числе, из-за серьезных водных преград), а продвижение зимней и летней кампании 1943 года — с севера, вдоль рек — оказалось удачным.
Кроме наступательного движения РККА со стороны Белгорода, осуществлялся глубокий охват, отсекавший немецкие войска от коммуникаций с Полтавой и Киевом, который заставил их поспешно ретироваться из города, а не ввязываться в серьезные уличные бои. Однако немецкие стратеги (в данном случае, Манштейн) свои изрядно потрепанные войска постарались сберечь — в отличие от временщика Зеленского и его шайки. Можно не сомневаться, что максимальное разрушение потенциально российского Харькова станет для бандеровцев "идеей фикс".
При этом без взятия Харькова (на северном участке фронта), Херсона и Одессы на юге, Запорожья и оставшихся городов Донбасса в центре — россиянам вряд ли можно говорить о выполнении целей СВО. Территории ДНР, Херсонской и Запорожских областей, согласно конституции РФ, являются ее составной частью; без демилитаризации украинского побережья Чёрного моря невозможно обеспечить безопасность Крыма; безопасность Брянской, Курской, Белгородской областей напрямую зависит от освобождения Слобожанщины.
Но, во-первых, проведение стратегических наступательных действий подразумевает иной масштаб битвы — следовательно, потерь со стороны наступающих войск. Вряд ли российское общество на данный момент к этому морально готово. Некоторые вообще полагают, что речь идет о аннексии "исконных украинских земель". В принципе, нам необходимо переходить в официальной терминологии от понятия "новые регионы" к использованию слова "освобождённые". Это подразумевает иное целеполагание и другие политические задачи. Сама мысль о договорняке с неонацистами должна стать сродни пропаганде предательства.
Во-вторых, чем сильнее будет подорван мобилизационный потенциал Украины, тем слабее окажется сопротивление режима в будущем. Потому нынешняя тактика утилизации ВСУ "в чистом поле" оправдана и необходима — учитывая сколько сохранит это жизней мирного населения освобождаемых городов в последующем.
В-третьих, брать под российский контроль все обширные украинские территории с нелояльным, серьезно отравленным русофобской пропагандой населением, означает для России риски получения современного аналога махновщины. Жители Украины за несколько десятилетий полностью отвыкли от упорядоченного государства, где вопросы решаются не силой, не взятками, не ультрапатритическими воплями, где необходимо платить налоги, а права сограждан безусловно соблюдать.
Такого государства они должны возжелать искренне и сами — как реальный шанс спасти себя и своих детей от нынешнего беспредела. До тех пор пусть их финансово содержат налогоплательщики США и Европы — за что уже сегодня они получают свою порцию проклятий от вечно недовольных самостийников.
Растущие человеческие потери, настоящий экономический коллапс (ведь он только начинается), гомерическая коррупция — пусть и медленнее, чем хотелось бы, но подтачивают пропагандистские усилия киевского режима. Следующим этапом должно идти массовое прозрение, суть которого "надо быть полным идиотом, чтобы подыхать за Зеленского и его шайку".
Разумеется, случаются с людьми и обстоятельства неодолимой силы (принудительная мобилизация, невозможность сдаться в плен, иное неудачное стечение обстоятельств). С поневоле вовлеченными в конфликт людьми необходимо работать — как в лагерях военнопленных, так и с помощью пропаганды на украинском направлении. И документировать, документировать, документировать вражеских ЛОМов, гауляйтеров, СМИ, социальные сети.
Четкий водораздел между нынешними преступниками и будущими управленческими кадрами на освобождаемых территориях — это та надежда и перспектива, в которой нуждается огромное количество людей. И не надо стесняться информировать бандеровских преступников о том, что их ждёт. Выбор для них должен быть простым и понятным — либо бегство, либо возмездие. Наказание за культивирование неонацизма, за насаждаемое стукачество, за издевательство над здравомыслящими согражанами. Чем больше идейных бандеровцев самостоятельно уберется на Западную Украину или в Европу с освобождаемых территорий, тем легче пойдет процесс денацификации.
Однако для запуска вышеперечисленных механизмов мы и сами должны понимать грядущую судьбу Харькова, Одессы, Днепропетровска, других городов Украины. Если украинское общество не понимает нашей конечной цели, то пророссийских сторонников нам это не прибавит: в эпоху всеобщего выживания люди спасаются, а не фантазируют.
Для достижения ближайшей политической цели (что касательно Харькова) очень важно вернуть утраченные во время прошлогоднего Харьковского отступления земли, на заново освобождённых территориях наказать бандеровских преступников и вернуться к вопросу референдума, который там был подготовлен, но сорван наступлением ВСУ.
Во втором по величине центре нынешней Украины это будет воспринято не как некий слабый "сигнал", но реальная перспектива на ближайшее будущее. И для многих горожан с новой силой воссияет мечта об освобождении построенного на землях Московского царства славного имперского города и одного из крупнейших советских мегаполисов — Харькова.