Ефремов подходил к этой концепции с точки зрения теории эволюции. Ещё в своих рассказах и в романе "Туманность Андромеды" он позволял себе выражать недовольство неторопливостью и нерациональностью развития животных.
"Каждый вид животного был приспособлен к определённым условиям жизни, экологической нише, как назвали её биологи ещё в древности. Приспособление замыкало выход из ниши, создавая отдельный очаг инферно, пока вид не размножался настолько, что более не мог существовать в перенаселённой нише. Чем совершеннее было приспособление, чем больше преуспевали отдельные виды, тем страшнее наступала расплата".
Логика природной эволюции естественным образом перекочевала в логику эволюции социальной – в соответствии с марксистской схемой история движется более или менее равномерно и прямолинейно от первобытно-общинного к коммунистическому строю. Однако движется она на ощупь, медленно (пусть и не так медленно, как эволюция биологическая) и через то же самое инферно. Совершенно не случайно в "Часе быка" описания биологического и социального инферно не просто соседствуют, но и оформлены сходно – тормансианский диктатор Чойо Чагас знакомит руководительницу земной экспедиции Фай Родис с соответствующим образом скомпонованными документальными фильмами.
"Человек, как существо мыслящее, попал в двойное инферно — для тела и для души. (…) Ученые определили, что инферно для души — это первобытные инстинкты, плен, в котором человек держит сам себя, думая, что сохраняет индивидуальность. Некоторые философы, говоря о роковой неодолимости инстинктов, способствовали их развитию и тем самым затрудняли выход из инферно. Только создание условий для перевеса не инстинктивных, а самосовершенствующихся особей могло помочь сделать великий шаг к подъему общественного сознания".
Тут явная отсылка к фрейдизму, объяснившему страдания инстинктивными комплексами и сделавшего человека рабом этих комплексов. Отсюда борьба в обществе будущего с чувством материнства, например. Ну и тема сексуальности, которую Ефремов пытался разобрать в "Часе быка", но не преуспел.
15 июля 2023, 05:07Мир "Великого кольца"
Мир "Великого кольца": "стрела Аримана"Иван Ефремов любил давать своим концепциям цветистые названия, связанные с восточной мифологией и философией. Такова концепция "стрелы Аримана" – тенденции к отсеиванию лучших индивидов в популяции, того, что обычно называется "отрицательным отбором"В "Туманности Андромеды" предпринимается попытка обойти если не саму по себе медлительность эволюции, то, по крайней мере, "сделать монтаж", как в фильме "Человек с бульвара капуцинов" – вырезать "лишнее время". Правда, изобретение Рен Боза – не машина времени, а машина пространства, и уже потом – времени.
В "Часе быка" речь уже идёт о сознательном ускорении эволюции в соответствии с открытыми законами. Дотянутся до биологической эволюции не получается, но можно ведь попробовать и в социальную… Как? Путём революции на Тормансе, разумеется.
Ну и задачей экспедиции изначально является не так установление контакта с предками-современниками (на Тормансе живут земляне) и уж точно не изучение их общества (оно отсталое с точки зрения землян), а именно – организация переворота. У наследников Ефремова, братьев Стругацких, это занятие получило название "прогрессорство".
Прогрессорство, по мысли Ефремова, позволяет более эффективно преодолевать социальную энтропию, но тут возникает проблема, которая в принципе не решаема в рамках марксистской парадигмы. В "Туманности Андромеды" Веда Конг говорит со школьниками о феномене власти и приходит к выводу, что главное в коммунистическом обществе – движение вперёд. Однако, социальный смысл этого движения не раскрывается. В "Часе быка" речь уже идёт о продлении существования человечества биологического вида за счёт сочетания с инопланетянами.
Между тем, наступление коммунизма – конец социального прогресса. Это идеальное общество, в котором уже никакого прогресса не будет, а энтропия будет абсолютной. То, что Фрэнсис Фукуяма назвал "концом истории". Кстати, приспособленное к условиям идеального общества человечества действительно ждёт страшная расплата – в полном соответствии с концепцией Ефремова.
Затронута в концепции инферно и другая особенность марксизма, о которой Ефремов мог и не знать.
Карл Маркс рассматривал диалектику как способ мышления и метод аргументации через противоречия. В полном соответствии с "Наукой логики" Гегеля. Соответственно, диалектика относилась только к человеку и к способу исследования человеческого общества. А потом Фридрих Энгельс написал "Диалектику природы" и она тоже была включена в канон. Дискуссии о том, возможна ли в принципе диалектика природы продолжается по сей день.
В концепции инферно, с поправкой на творческий метод, ситуация ещё более острая. Инферно, ад – продукт абстрактного мышления ("ад - это другие", писал Сартр). В природе никакого инферно быть не может. Инферно – это восприятие природных процессов человеком. Более того, когда речь идёт о социальных процессах, там, как правило, тоже нет места инферно. Земные политики, даже Гитлер, это всё же не Саурон, творящий зло во имя зла (кстати, у толкиновского Саурона, равно как и у христианского сатаны, ипостасью которого он является, цель к злу не сводится).
Кстати говоря, сам же Ефремов учит тому, что задачей историка является поиск проявлений нового, прогрессивного. Но обходит вопрос о том, откуда новое появляется – а появляется оно из чувства инфернальности, понимания, что "так жить нельзя". Неустроенность общества – именно то, от чего отталкивается каждый социальный новатор (неважно – эволюционист или революционер).
Ну а дальше начинается самое интересное – понимание инфернальности hic et nunc и даже понимание того, что и как нужно менять, инфернальности никак не отменяет, хотя и может её уменьшить. Развитие всё равно будет осуществляться стихийно случайным подбором вариантов, от которого как раз и стремится уйти Ефремов.