Чтобы наступать, одних воинских подразделений мало. Мы будем заходить в населенные пункты, где мы должны будем оставить гарнизон. Потому что не везде нас встретят с хлебом и солью. Следовательно, нужны люди, которые бы обеспечивали порядок на новых территориях, считает военный эксперт журнала "Арсенал Отечества" Алексей Леонков.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Алексей Петрович, одна из целей диверсионных рейдов противника на территорию Белгородской области состоит в том, чтобы вынудить нас снять войска с более важных направлений. Как сделать так, чтобы этого не допустить?
— Нужно понимать, что это часть того самого плана «контрнаступа», о котором Украина говорила ранее.
Северный фланг линии боевого соприкосновения и условная граница с Украиной рассматривалась киевским и натовским командованием как территория, которую они будут постоянно атаковать силами ротно-тактических групп, вызывая с нашей сторону реакцию, чтобы предотвратить такого рода террористические атаки.
То, что состоялось в Белгородской области, — это лишь пробный шар. Расслабляться не стоит. Противник продолжит такого рода атаки.
Потому что если посмотреть на всю эту границу, то там сплошные лесопосадки и сложный рельеф местности. Благодаря этому ВСУ могут направлять эти ротно-тактические группы к нашим границам и атаковать, когда получают данные космической разведки НАТО, который и разрабатывает эти операции.
То, что эта операция не получила масштабного распространения, которое вызвало бы больше жертв и разрушений, говорит о том, что мы были готовы к такому сценарию. Но все равно нужно проводить работу над ошибками.
Если бы мы приняли дополнительные меры, противник не смог бы пересечь границу. Для этого есть множество способов: передовое минирование и скрытные системы наблюдения.
Но нужно понимать, что для устранения этой угрозы необходимы совместные действия Минобороны, Росгвардии, ФСБ и местных сил самообороны, которые могут в случае чего дополнять выделенные подразделения, чтобы противник не чувствовал себя безнаказанным.
Нам придется держать небольшую группировку быстрого реагирования в виде авиации и беспилотников, а также какого-то количества огневых средств, чтобы эти ротно-тактические группы не уходили безнаказанно на свою территорию.
В идеале их нужно громить сразу, чтобы выжившие не делились опытом с теми, кто пойдет в очередной рейд. Это сложное мероприятие и тяжелое испытание, но мы должны это пройти. Потому что противник пойдет во все тяжкие.
У него нет никаких ограничений: ни моральных, ни финансовых, ни военных. Они вооружены все. Им разрешили творить все что угодно. Потому что те, кто их подталкивает к этому, не понесут никакой ответственности.
Поэтому параллельно с организационными мероприятиями мы должны говорить, что спонсорами такого терроризма являются конкретные страны: США, Великобритания и другие государства НАТО, которые снабдили оружием и техникой этих террористов.
— Понятно, что до НАТО мы пока не доберемся. Решит ли проблему, если мы создадим крупные отряды территориальной обороны в том же Белгороде?
— Если просто создать эти отряды и они будут действовать самостоятельно, то ничего хорошего из этого не выйдет, поскольку они будут противодействовать опытным и подготовленным боевикам. Так что отряды теробороны должны стать дополнением к небольшим отрядам, которые будут созданы на базе подразделений Минобороны, ФСБ, Росгвардии и МВД.
Желательно, чтобы в этих отрядах командиры были из этих же подразделений. Потому что неопытное подразделение, желающее любой ценой защитить своих родных и близких, заплатят за это несоизмеримо высокую цену.
Поэтому нам надо поступать очень аккуратно, наращивая возможности этих подразделений. Я имею в виду техническое оснащение, которое позволит обеспечить раннее обнаружение таких ротно-тактических групп, готовящихся совершить теракты.
Более того, противник может действовать не отдельными ротно-тактическими группами, а повторить сценарий харьковского наступления, когда одновременно действовали 11 ротно-тактических групп, сумевших прорвать линию боевого соприкосновения, выйти на оперативный простор и вызвать массовое бегство населения и террор среди этого населения.
Так что нам предстоит провести серьезную работу. И самое главное, чтобы мы сберегли жизни не только мирных людей, но и их защитников. Поэтому нельзя перегнуть палку, когда мы создадим отряды дружинников с резиновыми дубинками и берданками, а против них будут действовать подготовленные головорезы.
Главными должны действовать профессионалы. А они им в помощь. Тогда у нас все получится.
— Подполковник НМ ЛНР в отставке Андрей Марочко сообщил, что Украина постепенно перебрасывает силы с Артемовского под Красный Лиман и Купянск. Какие задачи там может решить противник, а какие — мы?
— Поскольку полномасштабного наступления ВСУ не состоялось благодаря успешной работы наших ВКС, которые смогли уничтожить до 40% боевой техники и до 60% боеприпасов противника, враг будет совершать небольшие, но достаточно подготовленные контрнаступательные операции на отдельных участках линии соприкосновения.
При этом ВСУ выбирают различные участки, которые до этого тестировались различными ротно-тактическими группами. Наступление будет сделано таким образом, что часть этих действий будет отвлекающим маневром, а часть — внезапным ударом, как это было в прошлом году.
Они объявили, что Херсонское направление для них является основным. Они вели там упорные бои, но мы все атаки отбили, а вспомогательное Харьковское направление вдруг оказалось таким успешным.
Поэтому противник ударит там, где, как мы считаем, ему вроде бы делать нечего. Например, это район Лисичанска. Напротив него в Северске идет концентрация сил и средств. Я не знаю, концентрируются ли ВСУ под Купянском и севернее, но они точно концентрируются в Авдеевке. Там отмечается концентрация артиллерии и РСЗО.
К сожалению, мы не всегда можем их поразить после обнаружения. Потому что эта тактика прикрытия мирными жителями ВСУ применяется до сих пор. У меня часто спрашивают, почему нельзя сровнять Авдеевку с землей?
Подождите. Там есть два фактора, которые не позволят нам это сделать. Но там коксохимическое производство, на котором хранятся емкости с отравляющими веществами. И там находятся мирные граждане в качестве заложников. Наше командование не пойдет на такие жертвы. Поэтому так медленно и долго длится это противостояние.
Понятно, что противостояние рано или поздно закончится. Потому что главный элемент этого противостояния — в виде боеприпасов у ВСУ, в последнее время их становится мало. К тому же анонсированное контрнаступление никто для Киева не отменял. А штурм Донецка был одной из операций, с которой должно было начаться наступление Украины в марте прошлого года. Только начало СВО сорвало эти планы.
Но это не значит, что они их отменили.
Поэтому противник будет приступать к тем операциям, которые планировались ранее. И нам надо соблюдать повышенную бдительность. Здесь основная нагрузка ложится на средства разведки и на подразделения, которые занимаются дешифровкой данных, полученных от этой разведки.
— Наши войска по-прежнему занимают активную оборону и не думают о наступлении?
— Конечно, долго сидеть в обороне мы не будем. Основной принцип обороны заключается в том, что у нас есть некое преимущество. Нам надо накопить силы и средства, а для этого нужно время.
Чтобы наступать, одних воинских подразделений мало. Мы будем заходить в населенные пункты, где мы должны будем оставить гарнизон. Потому что не везде нас встретят с хлебом и солью.
Некоторые там находятся в позиции «ждунов». Они ждут, когда их освободит украинская армия. И они тайно работают на СБУ. Подразделения ФСБ и Росгвардии периодически выявляют таких корректировщиков.
Таким образом, нынешняя наша группировка может выполнить боевые задачи. Но в каждом населенным пункте нужно будет оставлять не только военно-гражданскую администрацию, но и гарнизон, который будет наводить порядок на этой территории.
В Херсонской и Запорожской областях до сих пор полно дисерсантов и «ждунов». Я уже не говорю о точных прилетах, которые передаются по координатам с нашей освобожденной территории.
Поэтому для движения вперед нам нужны не только техника и боеприпасы, но и людской ресурс для наведения порядка на новых территориях.
— Если информация о тяжелом ранении Залужного окажется правдой, то это хорошо для нас, потому что ВСУ останутся без командира? Или это плохо, потому что Зеленский может взять на себя управление армией и наломать дров?
— Залужный — хороший координатор боевых действий, который имеет хорошее военное образование и умеет им пользоваться. Ему могут найти замену. Насколько будет хороша эта замена — вопрос открытый.
Если Зеленский начнет лично руководить армейскими подразделениями, исходя из своих политических целей, но ВСУ ничего хорошего ждать не будет. Но нужно понимать, что всеми боевыми действиями на самом деле руководят штабы НАТО.
Поэтому устранение Залужного вызовет какую-то заминку. В западной прессе появились публикации, что наступление сорвалось только потому, что Залужный был ранен. Но ранение или смерть военачальника не может отменить подготовленную операцию. Потому что у военачальника есть штаб, а штабу подчиняются различные подразделения.
Если операция проработана, она должна состояться в любом случае. Военачальник просто является ответственным лицом, которое утвердило эту операцию.
Залужный не сидит в штабе и не говорит: это подразделение на один фланг, а это — на другой. Все идет по намеченному плану. Военачальник может принять судьбоносное решение в ответственный момент. Но это не означает, что Залужный обладает этим талантом. Там найдутся и другие.
Поэтому Залужный как знаковая и распиаренная фигура имеет значение в медийном пространстве. В военном отношении она такое значение потеряло. Но не беспокойтесь, замену ему найдут. Боевые действия продолжатся.
— История с передачей Украине F-16 подняла в нашем обществе вопрос, что мы должны быть готовы сражаться с натовскими летчиками и наносить удары по аэродромам Польши или Румынии. В чем основное достоинство натовской авиации? Насколько эти аэродромы хорошо защищены?
— Чтобы вести грамотные боевые действия с использованием тактической авиации одних планов мало. Нужны опытные летчики. Они должны не просто пилотировать и стрелять на полигонах. У них должен быть боевой опыт.
На Украине таких не осталось. Даже тех курсантов, которые обучаются на F-16, все равно недостаточно. Толку от них мало. Мы видели таких выпускников, которые ценой собственного самолета сбивали беспилотники «Герань».
Поэтому когда в небе вражеский летчик ведет себя как опытный ас, а Украина говорит, что это якобы курсант, возникает вопрос: кого они хотят обмануть? Это то же самое, что говорить, что на стороне ВСУ воюют добровольцы и наемники. Это кадровые военные НАТО, которые грамотно передвигаются, выдвигаются, отступают и ведут огонь. Часть этих военных из Польши.
И нужно понимать, что и сейчас за штурвалами этих самолетов будут иностранные пилоты. Мы будем их сбивать на территории Украины.
А для бомбардировок мест базирования F-16 на территории НАТО нам нужно понимать, что это приведет к тому, что региональный конфликт станет глобальным. И тут вопрос делится на два.
Первое. Готово ли наше военно-политическое руководство к расширению конфликта до размеров глобального?
Второе. Готова ли наша экономика, ВПК и людской ресурс, который нужно будет в срочном порядке обучать для ведения глобального конфликта?
Поймите, что войну выигрывают не танки, ракеты или ядерное оружие, а люди. А у нас сейчас в качестве обученных людей выступает кадровый состав ВС, контрактники, добровольцы. Все они в основном находятся в зоне СВО. У нас есть мобилизационный резерв, который еще нужно обучить и дотянуть до их уровня. А еще есть остальные граждане.
Если мы начинаем глобальный конфликт, то тотальная мобилизация должна проходить по всем канонам: с оснащением и обучением людей. Готовы ли мы к ведению глобального конфликта в таком масштабе? Нет.
Поэтому нанесение ударов по аэродромам НАТО было бы красивым пиар-ходом, но в данный момент он безответственный. Чтобы решится на это, нам нужно подготовиться. Мы находимся в стадии подготовки.
Так что сейчас все, как в фильме «ДМБ»: «Бахнем?» — «Обязательно бахнем. Но потом».