В последнее время эти имена особенно активно вспоминаются в связи с боями за Артёмовск – такое название носит село вблизи дороги, соединяющей Соледар и Артёмовск с Северском, занятое российскими войсками 1 февраля. Каким-то удивительным вывихом декоммунизаторской логики село не было переименовано, хотя связь дела Сакко и Ванцетти с борьбой трудящихся за свои права вообще и праздником 1 мая, в частности, очевидна.
Сапожник Никола Са́кко (1891 года рождения) и разнорабочий (на время событий у него определённых занятий не было) Бартоломео Ванце́тти (1888) были обычными американскими трудягами итальянского происхождения. Первый приехал в США в 1908 году, второй – в 1901.
Оба были активистами анархистского движения.
Анархисты в те времена сильно отличались от академического образа Кропоткина и Махно. Это были борцы за счастье народное, использовавшие разные методы убеждения правящих классов в их неправоте, вплоть до терроризма. Кстати, в художественной литературе рубежа XIX-XX (взять хотя бы Герберта Уэллса) "анархист" нередко был синонимом "террориста". Кстати, празднование 1 мая было связано именно с казнью анархистов, подозревавшихся в организации теракта.
Правда, именно Сакко и Ванцетти ни в чём таком вроде бы замешаны не были, а относились к той части анархистской тусовки (именно тусовки – ни в какие организации они не входили), которая занималась деятельностью пусть не одобряемой официально, но публичной и легальной – организацией забастовок и митингов. Например, в начале мая 1920 года (тогда точной даты майского праздника ещё не было) Ванцетти должен был выступить на митинге в Бостоне с разоблачением полиции, замучившей рабочего-итальянца Андреа Сальседо (причём к этому делу был причастен губернатор Массачусетса Олвин Фаллер, что придало делу мотив личной заинтересованности). В общем, они были на виду, что их и сгубило.
Полиция как раз расследовала два сложных дела – о попытке ограбления машины, в которой 24 декабря 1919 года везли зарплату рабочим обувной фабрики, расположенной в городке Бриджуотер, а также об убийстве кассира и двух охранников обувной фабрики в городе Саут-Брейнтри 15 апреля 1920 года.
Полиция быстро установила по акценту, что нападавшие в обоих случаях были итальянцы и похватали кто попался под руку. Под руку попались, например, Сакко и Ванцетти – как раз они собирались принять участие в митинге.
Дальше началось удивительно путанное следствие и суд. Судья отказывался слушать свидетелей защиты (они итальянцы и будут выгораживать своих), зато слушает десятки свидетелей обвинения, даже несмотря на то, что они безбожно путаются в показаниях. Следствие вышло на самих себя – даже очень простым людям стало понятно, что вина Сакко и Ванцетти состоит в том, что они: а) итальянцы; б) рабочие; в) анархисты. Группа поддержки и адвокат Фред Мур постарались донести это до общественности, разу уж до судьи достучаться не удавалось.
Вполне вероятно, что широкий резонанс тоже сыграл свою негативную роль – американские правоохранители поняли, что облажались, но признать это – окончательно потерять лицо.
14 июля 1921 года суд присяжных, вынес вердикт о виновности Сакко и Ванцетти и приговорил их к смертной казни. Не смотря на отсутствие сколько-нибудь убедительных доказательств и наличие алиби у обоих (подтверждённого, увы, только итальянцами и, в основном, анархистами).
Это безобразие привлекло внимание всего мира, создавались комитеты в защиту. Выступлениями в поддержку итальянцев отметились Альберт Эйнштейн, Томас Манн, Бернард Шоу, папа римский Пий XI. События в самих США были вполне горячими – дошло до попытки штурма тюрьмы и нескольких терактов.
Все ходатайства были отклонены. Сакко и Ванцетти казнили на электрическом стуле 23 августа 1927 года. А 23 августа 1977 года губернатор Массачусетса Майкл Дукакис официально признал, что Сакко и Ванцетти были осуждены и казнены "без достаточных доказательств их вины".
Собственно, тут дело именно в том, что никто и не пытался найти эти самые доказательства. Хотя даже известный писатель и журналист Эптон Синклер, представивший Сакко и Ванцетти в романе "Бостон" 1928 года как невинных жертв произвола, а также их собственный защитник Мур, отнюдь не были уверены в невиновности. Мнение Мура тут важно – подсудимые не признались ему в своей вине, но любой адвокат подтвердит, что в процессе работы со своим подзащитным приходит к определённому выводу (см. фильм "Адвокат дьявола").
Они действительно были близки к анархо-террористам, которые поддерживали существование своей структуры при помощи "эксов" ("экспроприациями" занимались и большевики, в том числе – легендарные Камо (Симон Тер-Петросян) и Коба (Иосиф Джугашвили). Частное расследование 1961 года привело к выводу, что выстрелы, сделанные 15 апреля 1920 года, вероятно действительно были сделаны из револьвера, найденного при обыске у Сакко.
Режиссёр Питер Миллер, снявший в 2007 году документальный фильм об этих событиях, говорил: "суд отражал политический настрой к эмигрантам, активистам рабочего движения и анархистам, а не как к подозреваемым в уголовном преступлении, в убийстве. Герои ли они? Вряд ли. Они были простыми людьми. Несправедливость, предвзятость суда сделала их символическими фигурами. Это история двух жертв судебной несправедливости, а не история убийц".
В СССР этим случаем воспользовались для начала кампании осуждения капиталистического строя, ну и в защиту угнетаемых трудящихся. Именно тогда, в конце 1920-х, на карте СССР появилось бесчисленное множество Сакко и Ванцетти разного достоинства: главным образом – улиц. В Свердловске, например, есть улица Сакко и Ванцетти, но были также отдельные улицы – одна Сакко, а другая – Ванцетти (или наоборот). Есть такие улицы в Донецке и Мариуполе. Читатели старшего поколения могут вспомнить карандаши московской фабрики им. Сакко и Ванцетти (могут и не вспомнить – московские карандаши считались "обычными", а хорошими были чешские Koh-i-Noor, их, в основном, и помнят).