Глава ВГА Харьковской области Виталий Ганчев: Главная цель — освобождение нашей земли

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

— До событий 2014 года, когда состоялся государственный переворот, я работал в органах внутренних дел в Харькове, был работником милиции. Дослужился до должности заместителя начальника Дергачевского районного управления внутренних дел, до звания подполковника милиции.

Затем из-за своих взглядов вынужден был покинуть Харьков. Я неоднократно подвергался прессингу, поэтому пришлось уехать сначала в Луганск, а потом в Донецк, где я продолжил службу.

Потом, когда началась СВО, наши харьковчане начали объединяться, чтобы вернуться домой, каждый по своему направлению. Мне было предложено возглавить администрацию.

Для начала это был выезд только с помощью военнослужащих и МЧС для оказания гуманитарной помощи населению нашей территории по мере освобождения населенных пунктов.

Но для организации этой помощи все равно нужно было организовывать работу администрации. Все это делалось с нуля. В итоге было принято решение, что я наиболее подхожу на эту должность.

— Начнем с того, что в Луганске есть наше представительство. Чтобы нормально охватить и обеспечить помощью все население Харьковской области, которое было вынуждено в сентябре ее покинуть, мы создали рабочую группу также и в Луганске.

Белгород, прежде всего, был выбран географически, потому что это приграничная с Харьковской областью территория, и наибольшее количество населения изначально выезжало на территорию Белогородкой области.

Поэтому и было принято решение здесь расположить военно-гражданскую администрацию, разворачивать свою деятельность по региону — там, где харьковчане — в наибольшем количестве. Кстати, и в Краснодаре у нас есть группа, работает, и в Воронеже тоже.

Если говорить о Воронежской области — там более 12 тысяч харьковчан, которые смогли покинуть территорию (Харьковской области. — Ред.) после эвакуации во время сентябрьских событий.

Чтобы сейчас хоть как-то оказывать им помощь (а они постоянно в чем-то нуждаются), было принято решение, что военно-гражданская администрация продолжит свою деятельность. Высшим руководством страны это было поддержано, поэтому мы сейчас здесь.

— Если говорить о плановой эвакуации, мы смогли ее организовать с территорий Волчанского и Харьковского района, поскольку в этих районах не так быстро шло контрнаступление украинских вооруженных формирований. Хотя для организации эвакуации у нас тоже было немного времени.

С Купянским и Изюмским районами получилось гораздо сложнее. Мы были лишены связи и не понимали, что конкретно происходит. А наступление, как оказалось, было достаточно стремительным.

Насколько мы, общаясь с военными, понимали ситуацию? Нам сказали: чтобы сохранить войска боеспособными, пришлось перегруппироваться и покинуть территорию. Поэтому мы практически в спешном порядке выезжали и эвакуировали кого могли.

Наши сотрудники ходили буквально по домам, потому что не было никакой связи. Было тяжело, конечно же, практически не было времени на полноценную организацию эвакуации. Людей выехало достаточно много, но многие не смогли покинуть территорию.

По нашим данным, территорию Харьковской области только по состоянию на сентябрь прошлого года смогли покинуть около 70 тысяч человек. Если сделать математический анализ, то это где-то треть того населения, которое проживало на территории, находящейся под нашим контролем на то время.

— Нет, они разъехались по всем регионам. Белгородская область нас приняла в первые дни. Были организованы пункты временного размещения (ПВР), региональными властями все было организовано для приема людей.

Но сразу же всех наших жителей начали распределять по всем регионам, где находятся пункты временного размещения. Большее количество, я считаю, в Воронежской области.

В Белгород люди приезжали, получали необходимую консультацию и поддержку. А дальше уже разъезжались по разным регионам России. Кто-то к родственникам, кому-то предлагали поселиться на ПВР.

— Военно-гражданская администрация и нацелена на оказание необходимой помощи по их размещению, трудоустройству.

Люди проживают в разных условиях — далеко не всегда они идеальны, это понятно. Мы реально смотрим на вещи. Но там, где мы смогли обеспечить поддержку, максимально обеспечили людей.

Мы на связи с региональными властями. Там, где возникают проблемные вопросы, где мы можем их решить — там решаем.

По-прежнему у нас остаются проблемы в том числе с получением гражданства для людей, у которых утеряны документы. Им нужно подтверждение личности. Есть множество разных вопросов, которые усложняют и получение гражданства, и легализацию на территории России.

Даже после получения гражданства возникают вопросы с регистрацией по месту жительства, а это влияет в дальнейшем и на трудоустройство, и на получение социальных гарантий со стороны Российской Федерации.

У нас работают кол-центры, мы принимаем много обращений граждан с их проблемами.

Как правило, они связаны с получением документов, с трудоустройством, получением образования, переквалификацией.

— По факту ВГА сохранила свою деятельность на территории. Мы не имеем туда доступа, поскольку идут активные боевые действия. Украинские войска не оставляют попыток наступать, обстреливают территории, чтобы вернуть их под свой контроль.

Тем не менее мы оказываем гуманитарную поддержку, доставляем гуманитарные грузы, продукты питания — то, что передают неравнодушные граждане и волонтерские организации. Помогают и политические силы. Приезжают работники гуманитарной миссии «Единой России» и «Всероссийского народного фронта». Но пока ситуация там сложная.

Недавно мои сотрудники посетили эти территории и пообщались с местным населением. Все проблемные вопросы, с которыми они сталкиваются, мы изучаем, думаем, как их можно решить.

— По нашим подсчетам, до трех тысяч.

— Прежде всего мы стараемся установить личности всех, кого арестовали или взяли в плен. Да, они не обладают статусом военнопленных. Но, тем не менее, я считаю, что украинская сторона удерживает наших сотрудников и лояльных России людей. Для нас самое главное, чтобы этих людей можно было обменять.

Поэтому мы ходатайствуем перед военным руководством и перед руководством страны, чтобы наши сотрудники и бюджетники (мы знаем точно, что задержаны и работники полиции) попали в списки на обмен.

Главная для нас задача — чтобы они выжили. Потому что я на себе знаю, что такое попасть в руки украинским спецслужбам и к националистам.

– Нет, у них же нет статуса ни военнопленных, ни политзаключенных. Они на всех вешают уголовные статьи. Объявляют предателями. С точки зрения украинских властей, если они жили «под российской оккупацией», то это уже объявленные враги. Если человек не сдал своего соседа в руки СБУ — враг.

— Помощи много не бывает. Если больше людей и организаций будут обращаться к нам с предоставлением помощи, той же гуманитарной — продукты питания, медикаменты — мы никогда не отказываемся, потому что люди каждый день в этом нуждаются.

Далеко не каждый человек смог на сегодняшний день социализироваться, получать нормальную зарплату, трудоустроиться. Поэтому все люди, которые, как правило, остались без крова, а многие — просто без документов, каждый день нуждаются просто даже в продуктах питания и во всяческой поддержке.

— Если люди выйдут с инициативой проведения, значит, будем проводить. Как минимум нужно спросить у населения.

— По мере возможности, конечно, находим пути связи с ним. А насчет обнадежить — мы все здесь живем только надеждой на то, что мы скоро вернемся домой. Главная цель для нас — освобождение нашей земли и возвращение на нее. У многих там родственники, они нас ждут. Поэтому другого мы для себя не видим.