На дальних подступах к воссоединению: Пограничная война 1487-1494 годов

В конце 80-х годов XV века, после освобождения от ордынского ига, началась экспансия Московского княжества на запад против Литвы. Её проявлением стала семилетняя пограничная война, которую из-за того, что начало её никто никогда не объявлял, иногда ещё именуют странной. Дата окончания у неё, однако, есть – 7 февраля.

Иван III поставил перед собой сверхзадачу – соединить под своей властью Москвы все земли Киевской Руси. Эту программу он отчётливо выразил, приняв титул – Государь Всея Руси. Большую часть этих территорий захватила Литва, меньшую – Польша. Между ними существовал прочный союз, так называемая личная уния – польский король Казимир IV Ягеллончик одновременно являлся великим князем литовским. Литва в то время имела территорию в разы больше современной – помимо всей современной Белоруссии и половины Украины, она включала Смоленскую, Орловскую, Брянскую, а также части Тверской, Новгородской, Псковской и Тульской областей.

Война с сильным польско-литовским государством была делом сложным и опасным. Великий князь Иван решился на этот шаг лишь после долгих расчётов и приготовлений.

Изначально он в отношениях с Литвой действовал чрезвычайно осторожно, стараясь уговорами и обещаниями переманить к себе служивших Литовскому государству русских, так называемых, верховских князей, владения которых находились в верховьях реки Оки. Они сохраняли автономию, выплачивая Вильно так называемое "полетнее" – ежегодную дань. За сохранением автономий верховских князей в Москве внимательно следили, постоянно оговаривая их условия в докончаниях (договорах) с Литвой. Те постоянно шарахались из стороны в сторону, попеременно служа то Литве, то Москве, однако постепенно один за другим выбирали сторону последней.

Среди факторов, повлиявших на окончательный выбор верховскими сюзерена, определяющими стали русское происхождение (верховские князья являлись потомками князя Михаила Всеволодовича Черниговского – то есть Рюриковичами) и непоколебимая верность православию. Не последнюю роль в принятии решения сыграла и близость степных границ, откуда на литовские земли с завидным постоянством совершали свои набеги орды союзника Ивана III – крымского хана Менгли-Гирея.

В Москве считались с условиями договора 1449 года, подтвердившего присоединение княжеств в верховьях Оки к Великому княжеству Литовскому (далее ВКЛ), но не возражали включить их в состав Великого княжества Московского (далее ВКМ). Тем более, что оставался ряд неразрешённых вопросов: право князей Ягеллонов на ржевскую дань и владение городами Козельск, Серенек, Хлепень.

Отъезды верховских князей на московскую службу начались в 1470-х годах. Одним из первых переметнулся к Ивану III князь Семён Юрьевич Одоевский, однако он погиб осенью 1473 года во время пограничного конфликта. Князь напал на Любутск, но во время ответного нападения погиб от рук любутчан. Его сыновья Иван Сухой, Василий Швих и Пётр Одоевские, владевшие половиной родового города Одоева, верой и правдой служили московскому князю, принимали участие в столкновениях на границе.

Однако другие верховские князья не спешили следовать примеру Одоевских, пока не появился союзник Казимира IV – хан Большой Орды Ахмед. Совместно с литовскими войсками войско наследника Золотой Орды должно было напасть на московитов. Но литовцы не пришли, поход вылился в знаменитое бесплодное стояние на реке Угре в 210 км от Москвы (представьте – где проходила западная граница Московского княжества). Раздосадованные необязательностью союзников татары, решили без добычи не уходить, и взамен московских земель разорили литовские, то есть верховские княжества. Такой поворот дел подтолкнул многих из владетелей этих земель к переходу на московскую сторону и даже на участие в заговоре против Казимира IV.

Переход на сторону Москвы в 1481-1482 годах хозяина смоленского города Белый Фёдора Ивановича Бельского нельзя считать обычным княжеским отъездом с сохранением своей "отчины". Он бежал из Литвы после неудачного покушения на Казимира IV. Фёдор Бельский с родственниками князем Михаилом Олельковичем и Иваном Голыпанским организовал заговор. Мятежные князья собирались отторгнуть в пользу Московского государства всю восточную часть ВКЛ вплоть до реки Березины. В Москве Бельского благосклонно приняли и щедро наградили, но свои литовские владения он потерял.

В канун взятия Твери на границах ВКЛ и ВКМ наблюдалась напряжённость: литовская сторона "держала сильные заставы" в Смоленске, русская – в Новгороде и Пустой Ржеве. Казимир IV отвлёкся на молдавские дела, и напряжённость чуть спала. Он попытался урегулировать отношения с Москвой и втянуть Ивана III в военный союз против турок. Однако он добился прямо противоположного результата – этот шаг короля в Москве восприняли как проявление слабости, Иван III принял решение усилить давление на восточные территории своего соседа.

В мае 1486 года литовский Мценск (современная Орловская обл.) атаковали рязанские войска. Они выжгли посад, а окрестности разграбили. Осенью на литовское порубежье напали люди князя Андрея Васильевича, брата Ивана III. Они разорили ряд хлепенских и вяземских волостей, и захватили некоторые из них.

В 1487 году переход верховских князей на московскую службу стал массовым. На них произвело впечатление взятие московским войском 9 июля 1487 года Казани. Высвободив войска на востоке, Иван III усилил нажим на западе. Создав на границе с Литвой нужные ему прецеденты для вмешательства в её внутренние дела, московский великий князь без объявления начал Первую пограничную войну.

В начале конфликта одним из первых, разграбив Мезецк, отъехал к Москве князь Иван Михайлович Воротынский. В начале октября 1487 года к Ивану III прибыло литовское посольство с жалобами на его действия и действия помогавших ему князей Одоевских. Тот оставил их без внимания.

Давление Москвы на порубежных литовских владельцев возрастало и приобрело значительный размах. Так, можайский князь Андрей Васильевич Большой в 1486-1487 годах занял принадлежавшую князю Михаилу Дмитриевичу Вяземскому волость Ореховну, наместники Ивана III захватили у князей Глинских волости Шательшу, Судилов, у князей Крошинских волости Тешинов, Сукромну, Ольховец, Надславль, Лелу (Заолелье), Отъезд.

Весной 1488 года посаженный отцом наместничать в Твери Иван Иванович Молодой с войсками разграбил город Хлепень и еще три вяземские волости. Великокняжеский воевода Борис Федорович Челищев из Калуги напал на Любутск и пленил местного воеводу Василия Протасьева. В ответ князья Дмитрий и Семён Федоровичи Воротынские напали на медынские волости. Тогда русские воеводы в свою очередь разорили окрестности Бышковичей на реке Безвель и другие литовские волости.

Набеги происходили и на новгородско-литовской границе. Владевший землями на этом рубеже князь Фёдор Бельский напал на торопецкие волости, торопецкий наместник князь Семён Соколинский напал в ответ.

Весной 1489 года в отместку за очередной набег братьев Воротынских их столицу Воротынск осадило московское войско под командованием одиннадцати воевод, во главе с князем Василием Ивановичем Косым Патрикеевым. Город взяли и разграбили, но на обратном пути русскую армию разбили подоспевшие литовские отряды. На северном рубеже Фёдор Бельский продолжал разорять торопецкие волости, наместник городка Вселуг, находившегося на восточном берегу одноимённого озера, Василий Давыдович, занял часть торопецкой волости Дубны.

Усиление нажима со стороны Москвы сделало положение верховских князей безвыходным, и многие из них вынужденно последовали примеру Ивана Михайловича Воротынского, еще в 1487 году перешедшего на сторону Ивана III. В конце 1489 года на службу к великому князю отъехали со своими "отчинами" многие верховские князья в их числе: Иван, Андрей и Василий Белёвские, Дмитрий Фёдорович Воротынский и его племянник Иван Михайлович Воротынский. При этом они захватили часть земель князей, ещё хранивших верность Литве. Но протесты, заявленные тогда же польским королем и великим князем литовским Казимиром IV Ягеллончиком, в Москве оставили без внимания, и отношения между двумя государствами испортились окончательно.

В 1490 году можайский князь Андрей Васильевич Большой занял две вяземские волости Могилен и Мицонки. В 1491 году холмский наместник Андрей Андреевич Колычев занял Казаринскую волость.

Однако до кончины Казимира IV дело ограничивалось локальными пограничными столкновениями и взаимными упрёками в нарушении существующих соглашений. Ситуация резко изменилась после смерти старого короля 7 июня 1492 года. Сыновья Казимира разделили державу отца, значительно ослабив её. Старший сын, Владислав II Ягеллон, стал королём Чехии, а с 1490 года – Венгрии, где правил под именем Уласло II. Еще один Казимирович, Ян I Ольбрахт, занял польский престол, а их брат Александр стал великим князем литовским.

Реакция Ивана III была практически молниеносной. Уже в августе 1492 года его войско под командованием князя Фёдора Васильевича Телепня Оболенского вторглось на литовскую территорию и захватило города Мценск и Любутск. Жалуясь на это нападение, в сентябре 1492 года Александр Казимирович писал в Москву: "ино пришли к нам вести, што люди твои в головах княз Федор Оболенский приходил со многими людми войною безвестной городы нашы Мценеск и Любтеск зжег и наместника нашего любуцкого и мценского Борыса Семеновича звел, и бояр мценских и любуцких з жонами, з детми и иных многих людей в полон повели, и животы и статки побрали". Захватом Мценска и Любутска дело не ограничилось.

Тогда же, в августе 1492 года, отряды князей Ивана Михайловича Воротынского и Одоевских выступили в поход на Мосальск и Серпейск, достаточно легко овладев ими. В августе-сентябре произошло вторжение и во владения вяземских князей. Отряд великокняжеских воевод Василия Лапинаи Андрея Истомы захватил города Хлепень и Рогачев. К тому времени военного прикрытия восточных рубежей ВКЛ уже не существовало из-за отъезда князей на московскую службу и перехода под власть Ивана III ряда пограничных крепостей: Одоева, Козельска, Перемышля, Серенска.

Однако уступать свои города Александр Казимирович не собирался. Он отказался признать переход на сторону Москвы русских князей, о чём и сообщил Ивану III в послании от 20 февраля 1493 года.

Из Смоленска к захваченным городам послали литовские войска под командованием наместника Юрия Глебовича, князя Семёна Ивановича Можайского и князей Друцких, которым ненадолго удалось вновь овладеть Серпейском и выжженным Мценском. Но успех этот был временным. 21 января 1493 года против литовского войска выступила армия, состоявшая не только из великокняжеского полка под командованием воевод Михаила Ивановича Колышки Патрикеева и Александра Васильевича Оболенского, но и войска союзных Москве рязанских князей, Ивана и Фёдора Васильевичей. Рязанскую армию привел воевода Инька Измайлов. Литовские отряды вынуждено отступили к Смоленску, оставив в занятых ими городах гарнизоны. Тем не менее, московско-рязанская армия добилась успехов: она вернула Мезецк, который гарнизон сдал русским без боя, и Серпейск, несмотря на отчаянную оборону взятый штурмом. В Мезецке победители "изымаша во граде Кривда, околничего Смоленского", в Серпейске был взят в плен воевода смольнянин Иван Федорович Плюсков. Развивая достигнутый успех, войско Колышки и Оболенского заняло город Опаков, гарнизон которого оказал сопротивление. Опаков победители сожгли. Такая же судьба постигла взятый штурмом город Городечно.

Неудачные действия литовских войск вынудили отъехать к Москве ещё нескольких верховских князей: Семёна Федоровича Воротынского, Михаила Романовича Мезецкого, Василия и Андрея Белёвских и одного из вяземских князей Андрея Юрьевича Вяземского. Массовый переход князей на московскую сторону еще больше ослабил литовскую оборону. Зимой 1492-1493 годов состоявшее из пяти полков московское войско, которое вели воеводы Данила Васильевич Щеня и Василий Иванович Кривой Патрикеев, "град Вязьму взяша и людей к целовапию приведоша. Князей же вяземских и панов в Москву приведоша".

Александр Казимирович пытался организовать сопротивление наступавшим русским войскам и получить помощь от Польского королевства или, хотя бы, нанять там небольшой пехотный отряд из 300 солдат, но никаких подкреплений он так и не получил.

Военные действия шли по всей линии русско-литовской границы, но формально войны между Московским государством и ВКЛ не было. Иван III объяснял происходившее отторжение восточных территорий Литвы "свободным выбором западнорусских князей, издавна служивших на обе стороны и имевших право выбирать себе государя".

Со стороны Москвы военные действия велись по тщательно продуманному плану, в соответствии с которым захват спорных территорий производился, как правило, местными князьями, отъехавшими ранее на службу к московскому великому князю. Его же воеводы вступали в бой лишь тогда, когда происходило "ущемление" прав того или иного князя, пожелавшего отъехать к Москве.

После неудачных действий на границе Александр Казимирович в поисках выхода из сложившейся ситуации начал с Москвой переговоры о заключении "вечного мира". Уже в то время литовских дипломатов тревожило изменение титула Ивана III, начавшего именоваться в дипломатической переписке "Государем Всея Руси".

Они справедливо считали, что в дальнейшем великий князь московский и владимирский будет добиваться передачи ему остальных земель, некогда входивших в состав древнерусского государства. Договор с Москвой должен был остановить экспансию усилившегося Московского государства на западнорусские земли. Неслучайно в текст нового соглашения литовская сторона планировала включить запись, запрещавшую Ивану III и Александру Казимировичу принимать отъезжающих от своих государей служилых князей.

Чтобы снять возможные возражения великого князя московского, который в отношениях с Литвой неизменно выступал защитником княжеских прав и привилегий, послы Александра Казимировича, воевода Троцкий Пётр Янович Монтигирдович (Белой) и староста Жомоитский Станислав Янович Кезгайло, привезли ему предложение: мирное докончание должна была скрепить женитьба великого князя литовского на одной из дочерей Ивана III — Алёне (Елене) Ивановне.

В ходе начавшихся переговоров московская сторона сразу же отвергла литовские требования о возвращении верховских и вяземских земель, а литовская — встречные московские претензии на Смоленск и Брянск. В итоге стороны договорились признать как состоявшийся факт переход на московскую службу со своими "отчинами" князей Одоевских, Воротынских, Белёвских, Вяземских и части Мезецких. Однако, некоторые из занятых войсками Ивана III городов пришлось вернуть. Так Литва получила Любутск, Серпейск, Мосальск, Опаков и некоторые другие верховские городки, признанные вотчиной Александра Казимировича. Московский государь обязался так же не вступать "ни в Смоленск, и во вся смоленская места", ни в Брянск, на которые первоначально претендовал. Отпущены были и "пойманные люди..., кои сидели въ заточении по городам".

Несмотря на ряд уступок Ивана III своему будущему зятю, условия "вечного докончания", заключённого 7 февраля 1494 года, были для него выгодными. Русско-литовская граница отодвинулась далеко на запад, к верховьям рек Угры, Жиздры и Оки. В военно-стратегическом отношении новые территории представляли очень удобный плацдарм для быстрого наступления вглубь Великого княжества Литовского в случае обострения отношений в будущем.

А следующий конфликт был уже не за горами: в 1500 году началась Вторая русско-литовская пограничная война, которая сразу ознаменовалась крупной победой русских войск под командованием князей Даниила Щени и Ивана Воротынского над гетманом Константином Острогожским на реке Ведроше близ Дорогобужа (14 июля 1500 года). Но это уже совсем другая история…