- Владимир, с чем связано появление в "Вашингтон пост" колонки бывших руководителей Госдепартамента и Пентагона - Конолизы Райс и Роберта Гейтса о ситуации на Украине?
- Скорей всего, тут идет обычный посыл, что нужно продолжать американскую политику на Украине, нужно продавливать свои интересы, пока украинцы готовы, как Райс и Гейтс пишут, воевать за американские интересы. Готовы? Хорошо, мы их снабдим амуницией.
Я обратил внимание, что в этой статье авторы пишут, что военная спецоперация стала причиной экономического спада и инфляции США. Но выводы из этого делают такие: пока украинцы готовы воевать за благополучие американцев – их надо поддерживать. А в чем смысл поддержки, если именно этот конфликт и привел к спаду в США?
И дальше просто озвучивание позиции, в том числе и Демпартии, и не только, а вообще правящих кругов США: мы не отступим, вопрос принципиальный, уже все мосты сожжены, поэтому мы будем стоять до последнего.
Мы понимаем, что не всегда в своих заявлениях политики отражают истинное положение, и из этих слов не всегда следует то, что, казалось бы, должно было бы следовать.
Есть пример с Минскими соглашениями. Восемь лет все думали – Минск подписали, кто-то его выполняет, кто-то не выполняет, а Меркель выступает и говорит: мы изначально не думали выполнять.
Ну так получается, что все остальные соглашения тогда ничего не стоят?
Мне кажется, что Меркель, на самом деле, честно верила в возможность реализации Минских соглашений, как бывшая восточногерманская комсомолка, награжденная медалями партии и правительства в свое время. Она честно верила в то, что подписала, но потом ей дали понять: Ангела, ты должна иметь другую, сходную с нами позицию, иначе, получается, что ты из европейского концерта выпадаешь. Ну она и озвучила то, что мы все услышали недавно. Это мое личное мнение.
Получается в итоге так, что сегодня политики сказали одно, завтра - другое, но в том-то и дело, что планировать в длинную, в долгую на основании каких-то заявлений политиков в наше время совсем никак не получается.
- Райс и Гейтс говорят, что Путин не отдаст Восточную Украину. Многие стали говорить о корейском варианте раздела Украины, когда в 1953 году Корея была разделена по 38 параллели. Насколько реальна такая возможность?
- Прежде всего, два слова по поводу того, почему Путин власть не отдаст. Понятно, что при нынешнем положении вещей, когда Кремль со всех сторон полностью заблокировали, в таких условиях любой политик будет до последнего сражаться, если он не Милошевич, хотя он тоже был под сильным прессом.
- Райс и Гейтс имели в виду, что Путин не отдаст Восточную Украину – Донбасс, власть?
- Очевидно, что для Путина отдать сейчас Восточную Украину, после того, как она официально присоединена к России, это значит, отдать часть российской территории.
Это значит резкая потеря популярности политика среди населения, раздрай и раскол, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что "возвращение" Восточной Украины неприемлемо для российской власти ни при каких обстоятельствах.
А что касается Кореи, то это просто очередной вброс, к которому украинская сторона отнеслась довольно скептически. Думаю, что и Россия этот вариант серьезно не рассматривает. Но в качестве возможного глобального компромисса, может быть, здесь мяч в сторону Китая сейчас перебросили. Почему я так думаю?
Корея и Китай – рядом. Китайские добровольцы, мы знаем, сыграли главную роль в отвоевании Северной Кореи и установлении демаркационной линии по 38 параллели.
Поэтому, может быть, в интересах Китая еще одну такую линию провести, но уже в Европе. Это, конечно, моя спекуляция, но фактически к этому все идет. Уже установилась такая линия – в Херсонской области по Днепру, и сейчас в связи с ее установлением начинается чисто дипломатическая война.
Когда стороны – и в Европе, и за океаном - увидят, что их ресурсы кончаются, то я не исключаю такой возможности.
Но в настоящее время разговоры о корейском варианте - это больше попытка нащупывания хоть каких-то компромиссов. При этом бескомпромиссная позиция сейчас свойственна формально и российской, и украинской риторике.
- Есть заявление Макрона о том, что он готов передать колесные танки Украине. Раньше страны НАТО опасались передавать Украине тяжелую технику, боясь, что может произойти эскалация конфликта, не хотели раздражать Россию, а тут Макрон раз и дал. С другой стороны, Польша готова предать тяжелое вооружение Украине, но хочет сделать это в компании с другими странами. А вот Олаф Шольц не готов немецкие "Леопарды" передавать. С чем все эти телодвижения связаны – давление на Россию, усиление переговорной позиции Украины, что-то другое?
- Тут несколько составляющих. Надо всегда иметь в виду, когда происходит какой-нибудь военный конфликт, особенно современный военный конфликт, берем XX-XXI век особенно, то это не просто конкретный конфликт, захват каких-то позиций, а это еще и краш-тесты на вооружение.
Судя по информации военных аналитиков, правительства большинства серьезных стран закупают только то вооружение, которое себя показало позитивно в условиях реального боя, а не просто какие-то образцы чисто бумажные, которые не прошли обкатки.
Поэтому для того, чтобы сделать оружие продаваемым, оно обкатывается на поле боя. Если идет интенсивный конфликт, в нем все старое вооружение сгорает в первую очередь. На Украине все старые запасы техники уничтожили, теперь идет новая. Но она не возникает по мановению волшебной палочки – её надо сделать, доработать, довести до ума.
Макрона в данном случае продавили, потому что объективно не в интересах Франции ссориться лишний раз с Россией. Но если бы он не уступил, то ему бы устроили вырванные годы.
Тем более, Макрон инвестор и банкир, в этом плане он понимает, как все это функционирует в нынешней системе развития капитализма.
Кроме того, мы знаем, что Украина хочет более тяжелых вооружений, типа американских "Абрамсов". Эти французские танки колесные, они принципиального значения на поле боя не сыграют.
Но все равно это принципиальный вопрос: сначала дадут колесные танки, потом – что-то потяжелее и так далее по восходящей. Эскалация начинается с малого.
Мы помним, с чего все начиналось вообще с Майдана, с демонстрации каких-то студентов, которых вообще до этого никто не знал. На главную площадь Украины сначала вышли эти малоизвестные ребята, что-то покричали, потом появились более серьезные люди, а дальше пошло-поехало.
Сейчас смотришь: уже стотысячные армии в центре Европы воюют, уже идут танковые бои, авианалеты, тысячи ракет, и это все идет и идет, и где конец и край этому, сказать трудно. Мне кажется, эта история с Украиной надолго. На корейский вариант или на какой-то другой мирный вариант хочется надеяться, с точки зрения сбережения в первую очередь человеческих жизней.