Включение в состав России многие жители Донбасса восприняли как гарантию того, что не повторятся 2014−2015-е, когда многие — и те, кто участвовал в референдумах, и те, чье имущество кому-то приглянулось, — просто исчезли, погибли жуткой смертью «на подвалах». О таком подвале корреспонденту Украина.ру рассказали в Лутугино Луганской Республики.
Раздевалку в Лутугинской детско-юношеской школе украинские силовики сделали застенком в 2014-м по понятным причинам — помещение в подвале для издевательств подходит почти идеально. По тем же причинам потом в подземельном этаже, в комнате, буквально залитой кровью, от обстрелов укрывались сотрудники ДЮСШ. Украинские силы из города в результате сбежали. Но в те дни, когда небольшой шахтерский городок был захвачен «збройными сылами» и бойцами добробатов здание на улице Спортивной вызывало ужас у окружающих — там пытали.
— Один проговорился, сказал, вроде бы как пошутил, что там «режут ушки», — вспоминает бывший директор школы Ирина Корбич беседу с кем-то из «захысныков», которые располагались в здании.
Ирина пробралась в тот самый подвал сначала обманом, пока в школе стояли то ли вэсэушники, то ли какая-то разведка, то ли любители-садисты из нацбата. А позже, через несколько недель, в том же подземелье пришлось отсиживаться, когда наверху грохотал бой. «Когда я с другого хода [зашла], выпросила, что мне нужно [попасть] в тренажерный зал взять вещи, увидела, что там сидят люди: замотанные лица, замотанные уши, все стены в крови. И потом, когда они (украинские силовики. — Ред.) уже сбежали, мы спускались туда, пятнадцать дней мы там ночевали, прятались в тех раздевалках, чтобы ничего не случилось», — свидетельствует она.
«Никого не подпускали — это было действительно так, — продолжает она. — Видела задержанного — наш ученик бывший, волейболист. Когда сбежали, было много документов и по адресам развозила людям, если они были. А если не были — потом наши пришли, я все документы, оружие, взрывчатку — все [сдала]. Только холл мы отмывали дней шесть, внизу невозможно был зайти, потому что запахом крови было пропитано все».
И еще одну деталь сохранила в памяти Ирина: когда Лутугино было уже отбито, приезжала из Питера мать какого-то парня, его запытали в подвале насмерть.
Ирину Рябову, воспитательницу детского сада, не обматывали, как пленников в школе, пленкой или скотчем — столь любимыми украинскими военными, «добробатовцами» и прочими парамилитарными деятелями. Не обматывали не из-за гуманизма, просто смысла не было — над ней, немолодой женщиной, издевались так, что убежать она даже при желании не могла. «Меня не заматывали, потому что я уже ходить не могла, мне уже отбили ноги», — поясняет она.
В милицию (тогда она еще была милицией, а не Национальной полицией) в Лутугино она попала как организатор референдума 2014-го в Луганской Народной Республике и за помощь ополчению. В пыточную в спортшколе ее не повезли, ограничились участком. «Били по голове и дубиной ментовской по ногам, требовали называть фамилии, требовали сказать, чем занимались… Я по собственному желанию участвовала, организовывала первый референдум. Была немножечко и в ополчении, кормила ребят наших, а потом я ушла от них, потому что я все-таки педагог», — рассказывает Ирина про свой «состав преступления». Затем был суд в Старобельске, после чего ей удалось вернуться в Лутугино. Но многим досталась другая судьба — насилие со стороны украинских силовиков, особенно добровольцев было массовым.
Андрей З. (имя изменено по просьбе собеседника) служил в украинском силовом ведомстве. В самом начале Антитеррористической операции (АТО, так Киев назвал боевые действия против населения Донбасса. — Ред.) офицеры ВСУ, СБУ и МВД еще воспринимали любителей из добровольческих батальонов как бесполезных, опасных и компрометирующих власти неадекватов.
«Не хочу никого выгораживать, но даже в 2015−2016-х преступления со стороны ВСУ не были систематическими попытками уничтожить мирное населения. Это были инциденты, типа дураки да еще и напились, да еще в таком состоянии сели на БТР или БМП и поехали в соседнее село, по дороге кого-то раздавили, начали отпираться. Или какой-нибудь идиот опять же по синьке или с передоза начал палить по местным», — уточняет собеседник издания.
Но бойцы добровольческих батальонов издевались над местным населением целенаправленно — и из идеологических соображений, и просто, чтобы помародерить. «Грабеж маскировали под возмездие за сепаратизм. Ведь далеко не все те, кого терроризировали, были сепарами. Просто приглянулось что-то из имущества, и человек оказывался "зрадником" (изменником. — укр.)».
Андрей придерживается мнения, что волю садистам-любителям дали сознательно. «Я, конечно, не могу подтвердить свою версию документально, но выглядело это так: в тот момент "зарядить" простого солдатика убивать того, кого он воспринимал как своего, как украинца, было невозможно, поэтому для того, чтобы разогнать ненависть, использовали конченных мразей, повытягивали из тюрем рецидивистов, дали им ментовские звания! И такой сброд массово запустили в зону АТО. Делалось это деятелями типа [спикера Верховной рады Андрея] Парубия», — говорит он.
По его словам, первое время украинские военнослужащие были настроены против добробатов. «Эти твари отпиливали руки-ноги, насиловали беременных — вытворяли такое, о чем лучше не говорить. Но потом всех этих ценных кадров перевели… в ВСУ, в разведку, даже в СБУ набрали из агентов-стукачей сотрудников. Для меня это был шок — иду по своей воинской части, а мне щерятся с десяток рыл тех, кого я прессовал за беспредел под Луганском», — добавляет Андрей.
«Если кто-то из таких "захысныков" и попадал на нары, то не за зверства, уголовное преследование за издевательства было только предлогом. Так дело добровольческого батальона "Торнадо", укомплектованного в том числе и уголовниками, было вызвано тем, что командир (с пятью судимостями на 2014-й) этого формирования слишком переусердствовал в патриотизме — попытался заблокировать поставки угля из ЛНР на Украину. "Торнадовцы" тормознули вагоны [украинского олигарха Рината] Ахметова. В доле был и [бывший тогда президентом Украины Петр] Порошенко. Тогда еще Ахметов контролировал свои предприятия "Ровенькиантрацит" и "Свердловскантрацит", и тут неожиданно добробат блоканул состав», — описывает военнослужащий Донецкой Народной Республики, финансовый разведчик Геннадий Кладько детали «последнего боя» батальона «Торнадо», прославившегося убийствами, пытками и изнасилованиями мирных.
«[Командир "Торнадо" Руслан] Онищенко был амбициозным парнем, и понял, что к чему — у него свои были копанки (Нелегальные мини-шахты. — Ред.) в Шахтеркске и Торезе. И он решил влезть в тему, как говорится, ну ему и дали по носу, припомнив все художества. А до того момента он, с точки зрения Украины, был настоящим украинским патриотом и "захысныком"», — объясняет мотивы ротного Кладько.
По мнению Андрея З., свои задачи формирования садистов выполнили. «На Юго-Востоке тогда бронетехнику с солдатиками останавливали руками да иконами. Отнимали автоматы у "воинов", которые ушами хлопали. Добробаты это исправили, народ быстро озверел», — заключает он.