Необходимо довести военные соединения киевского режима до небоеспособного состояния, чтобы они занимались другими вещами, а не террористическими обстрелами городов ДНР, считает эксперт Центра военно-политической журналистики, автор телеграм-канала Сolonelcassad Борис Рожин.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Борис, ВСУ получили распоряжение поэтапно покинуть город Северск в ДНР. Можно ли с уверенностью сказать, что продвижение российских союзных войск ускорились? Если да, какие есть на то причины?
– После завершения сражения за Лисичанск и прилегающие поселки, идет наступление на линию Северск — Соледар, а также на трассу Северск — Соледар и находящиеся на ней поселки. Это своеобразная линия обороны, которая была выстроена ВСУ после потери Лисичанска. Наши войска решают задачу прорыва этой линии, чтобы продолжить наступление в направлении Славянска и дороги Славянск — Артемовск, что имеет немаловажное значение для дальнейшего освобождения территорий ДНР.
Изначально было очевидно, что линия Северск — Соледар — это временная линия обороны. Противник рассчитывает, что будет достаточно долго оборонять Артемовск и опираться на Славянско-Краматорскую агломерацию, где он сосредоточил свои главные силы для того, чтобы там какое-то время удерживать эти города.
Если брать Северск — это Славянск, Краматорск, Константиновка, Дружковка, и далее идет линия — Артемовск и Дзержинск. Здесь цепь населенных пунктов, которые «висят» на одной дороге, и там, по сути, главная линия обороны на северных территориях Донбасса.
— Росгвардия в ЛНР нашла подтверждения массового дезертирства украинских десантников. Почему украинские десантники бегут из войск под разными предлогами?
— Это связано с серьезными потерями десантно-штурмовых войск. У них ВСУ десантные войска давно уже включены в десантно-штурмовые части и в усиленную пехоту. То есть, 79-я бригада, 25-я бригада использовались в боях практически с первых дней. Большая часть первоначального личного состава уничтожена, ранена или попала в плен.
Соответственно, моральный дух у противника в силу этого достаточно низкий — в силу тяжелых потерь, понесенных за прошедшие месяцы. Те резервисты, которыми пытаются компенсировать эти потери, уже не столь устойчивые. Они видят, что происходит. Поэтому тенденции к дезертирству, к оставлению позиций сейчас в этих частях более ярко выражены.
Это проявляется в сообщениях СМИ, вытекающих документах ВСУ, которые попадают в открытый доступ. Мы видим даже по сводкам Минобороны, которые фиксируют отвод частей этих бригад на отдых, на переформирование в тыл, потому, что они фактически при нахождении на линии фронта достаточно быстро теряют боеспособность в силу нехватки мотивированной, обученной пехоты, которая может длительное время находиться в зоне активных боевых действий.
– Поговорим об артобстрелах приграничных территорий, в том числе Брянской области. Там повреждены ЛЭП, атакован пограничный пост, также попали в АЗС, в заправочную станцию. На какое расстояние нужно отодвинуть противника?
— Обстрелы артиллерий это одно. Артиллерия имеет калибры 120-155 мм, там предельная дальность где-то до сорока километров. Помимо артиллерии или РСЗО «Град», есть РСЗО «Ураган», есть западные системы, тот же «Хаймарс», та же «Точка-У»... Если у вас фронт на сорок километров от города, это никак не отменяет возможность ракетных ударов. Чтобы прекратить ракетные удары, нужно 120-150 километров от какого-то города.
По мере продвижения те территории, которые находятся в зоне поражения, также будут подвергаться ракетным и артиллерийским ударам. Речь идет не просто о том, чтобы отодвигать фронт ради отодвигания фронта. Задача идет об уничтожении материальной части, живой силы противника, которая может использовать эту материальную часть против рядов ДНР.
Главная задача – это разгром украинских войск, доведение их до небоеспособного состояния, чтобы они занимались другими вещами, а не террористическими обстрелами городов ДНР.
– Что касается РСЗО, как себя показали американские «Хаймарсы», какие есть преимущества у наших «Ураганов», «Тайфунов»?
– Мы видим, как «Хаймарсы» применяются не сами по себе, а в комплексе. С одной стороны, обеспечивают целеуказания с помощью данных американской технической разведки, — это спутники, это западные аналитические центры, которые анализируют данные, предоставляют их для нанесения ударов.
Удары, как мы видим, это групповые пуски. Помимо «Хаймарсов», пускают различные РСЗО, «Град», «Ураган». Задача — именно перегружать системы ПВО, которые прикрывают тот или иной объект, соответственно, чтобы повысить шансы на прохождение ПВО.
Эта тактика дает определенные результаты противнику. За последнее время было уничтожено несколько существенных складов с боеприпасами. Это говорит о том, что изменилась тактика. Противник явно перешел к ударам по складам и командным пунктам наших войск, стремясь нарушить логистическую связанность и командную структуру. Это должно, по мнению противника, замедлить темпы наступления наших военных.
Для того, чтобы подвезти новые боеприпасы нужно время. В этот период артиллерия стреляет меньше, соответственно, нажим на украинские войска меньше. Это осознанная, понятная атака. Как с ней бороться? Заниматься рассредоточением крупных складов. Если вместо одного большого будет много маленьких, то есть, ну, один-два маленьких склада уничтожили, это не такая проблема, когда теряешь сразу пару десятков вагонов боеприпасов.
В этом плане нужно применять разумные меры рассредоточения. То же касается и различных командных структур. Надо понимать, что мы воюем не с Украиной, а воюем с НАТО. Системы применяются либо при помощи военных советников американских, либо попросту американскими расчетами, используя американские целеуказания.
— Минобороны России сообщило о массовом отказе бойцов «Кракена» в том числе выполнять приказы Киева. Что стало причиной участившихся конфликтов и столкновений с применением оружия на позициях украинских войск?
— Эти формирования больше создавались для каких-то карательных действий, они использовались для зачисток, для борьбы с нелояльными. Естественно, побывав на фронте, понеся тяжелые потери, а удары наносились по расположениям украинских скоплений, батальона «Кракен»… Некоторые попали в плен, многие были убиты. Соответственно, потери вызывают определенную деморализацию личного состава, потому что это же не тик-токи снимать, какие они бравые и бешеные товарищи, бегают и рассказывают, как они сражаются за Украину.
На фронте им не понравилось, им где-то выгоднее ходить в тыловой полосе, корчить из себя небывалых вояк, но не отправляться туда, где за неделю батальоны приходят в небоеготовое состояние в результате артиллерийского огня.
Для батальона потерять двадцать-тридцать процентов личного состава за неделю — это норма. Они это знают, видят и этого не хотят. Это вызывает и конфликты, потому что они себя позиционируют, что они не такие как все, у них должен быть какой-то особый статус, особая репутация, а им говорят, что нам нужно пушечное мясо, идите, затыкайте какой-то участок фронта.
Они понимают, что могут туда пойти, но через неделю часть личного состава там и останется, где-нибудь в лесу под Славянском или под Харьковом. Естественно, это вызывает конфликты.
Такие же конфликты происходили с другими частями — с территориальной обороной или же с резервистами, которые отказываются выдвигаться на позиции. Пробыв неделю под огнем, они требуют артиллерийской поддержки, требуют ротации, требуют отправить их в место постоянной дислокации куда-нибудь за Западную Украину.
Они записывают регулярно ролики на эту тему, просят Зеленского: «Разберитесь, почему у нас не оказывается поддержка, почему нас не снабжают». Тут та же история, только теперь она докатилась уже до этих деятелей, которые себя позиционировали чуть ли не украинской элитой. А на деле - просто обычные каратели, которые не хотят выдвигаться на фронт, зная последствия этого.
— Возможен ввод войск Польши на Украину?
— Такие планы есть. СВР об этом неоднократно официально предупреждала, что такие планы готовятся, об этом предупреждал и президент Белоруссии Лукашенко. Очевидно, что это не просто разговоры, есть такие планы у Польши, причем Польша их сама озвучивала.
Ситуация удерживается тем, что США опасаются, что ввод войск Польши на территорию Украины приведет к ударам ВС РФ по польским войскам, соответственно, это повысит вероятность прямой войны между Россией и НАТО, со всеми вытекающими из этого последствиями, включая ядерную войну.
Поэтому, стремясь сохранить конфликт в определенных рамках, которые бы не вынуждали США непосредственно воевать с Россией напрямую… пока они Польшу сдерживают. Но этот вариант не исключен, он прорабатывается. И вполне возможно, мы его увидим так или иначе.
— Военный стратег Мартин Ван Кревельд сообщил, что Украина следует провальной стратегии против Российской Федерации. В чем заключаются основные ошибки украинской армии и ее командования?
– Ну, это не выбор Украины. Задача украинской армии — максимально затягивать конфликт в рамках той стратегии, которую США ведут на Украине, поэтому потери украинской армии — материальные, человеческие… Тех операторов не сильно волнует расходный ресурс, который они рассчитывают израсходовать до конца.
Сколько у них будет возможность затягивать, столько они это будут делать, безотносительно потерь военных — 20 тысяч в месяц потери ВСУ. До конца года, считайте, если каждый месяц по 20 тысяч человек. Если война продолжиться и дальше, можете прикинуть, сколько будет еще уничтожено солдат, офицеров, сколько сопутствующих потерь в рамках стратегии войны до последнего украинца.
Надо прямо говорить: тут речь идет об уничтожении десятков тысяч солдат и офицеров противника. Если враг не сдается — его уничтожают.
Россия показывает альтернативу: есть переговоры, а не хотите, пожалуйста, у нас есть возможности продолжать конвейер, который организованно перемалывает украинские вооруженные силы – наемников, территориальную оборону, номерные бригады. Как мы видим по уровню потерь, Россия постепенно наладила этот конвейер. И он будет продолжать работать. Раз США навязывают такие правила игры, то, конечно, Украина будет той страной, которая заплатит за это самую полную цену.
Это может нравиться или не нравиться, но это объективная реальность в имеющихся условиях. США используют ВСУ как камикадзе-самоубийц, которых вооружили, направили… как смертника ИГИЛ*, которого посадили в машину и направили на колонну танков.
Украинская армия – это смертник, который сидит в машине со взрывчаткой, его направили на Россию. Его задача была бы какая, если бы Россия не занималась этим – они бы на ДНР и ЛНР напали прошедшей весной. Там все было подчинено этой цели. Сейчас все по-другому, а задача этого смертника не изменилась. Приходится заниматься тем же, чем занималась Россия в Сирии — ликвидацией террористических образований в своих границах.
– Вопрос снабжения. Как у нас обстоят дела с беспилотниками? В СМИ просочилась информация о поставках из Ирана, насколько можно этому верить?
— Официально Иран опроверг информацию, ничего пока официально России не поставлялось. Если что-то и будет, то должны какие-то пройти переговоры и достигнуты договоренности – пока этого официально нет. Может быть, что-то будет неофициально, но пока на фронте никакие иранские беспилотники не фиксировались. Это объективный факт.
Они могут появиться, если будут договоренности. Путин будет в Иране через несколько дней, возможно, какие-то вопросы такого рода там будут обсуждаться. Если Иран готов продать оптом крупную партию беспилотников, барражирующих боеприпасов, с моей точки зрения, – надо брать. Не обязательно Иран, это может быть любая другая страна, которая готова продать крупную партию беспилотников.
Как мы знаем, наша военная промышленность не обеспечивает весь фронт, он большой, соответственно, нужно очень много беспилотников, потребность полностью не закрывается сейчас. Для СВО их не хватает. Сейчас этот вопрос решается. Есть трехсменное производство дронов, нанимают специалистов для производства, для создания новых сборочных линий — все это есть, все это даст эффект.
Но опять же, те позиции, которые сейчас недостаточны… То есть, это либо государство производит, либо закупают что-то волонтеры. Особенно китайские промышленные дроны используются для разведки и корректировки. Ну, а серьезные, военные модели? Да, есть страны дружественные, с которыми можно разговаривать, можно ли такие дроны купить. В первую очередь это Китай и Иран. Это дружественные нам страны, которые входят в топ-10 мировых лидеров по производству беспилотников.
Соответственно, это скорее вопрос политики. Если есть возможность вести переговоры на эту тему и покупать, — я не вижу проблемы, почему бы не купить. Тут какие-то политические ограничения, если какие-то страны не хотят открыто продать, могут быть непубличные поставки. Но, это все — возможности, а не то, что происходит прямо сейчас. Иностранные дроны армейского образца на фронте не фиксируются на текущий момент.
* Террористическая организация, запрещенная в России.