Юрий Кнутов о победах России над ВСУ и НАТО и ударах по реальным центрам принятия решений

— Операция по освобождению Лисичанска прошла блестяще. Он был освобожден с минимальными потерями. Город почти не пострадал, сохранена промышленная зона.

Во многом этого удалось добиться за счет изменения тактики. В первую очередь при освобождении города под контроль союзных сил была взята промзона. Все усилия были направлены как раз на то, чтобы в ходе наступления со стороны Попасной именно ее взяли под свой контроль, а затем с трех сторон войска стали входить в город.

Противник хотел при отступлении сосредоточиться в промзоне из-за характера застройки, наличия различных подземных коммуникаций и убежищ. Можно было там организовать серьезную оборону, держать ее, и добиваться того, чтоб город разрушался, разрушались предприятия, и уже потом только вести речь о выходе.

Но так как планы противника мы опередили, промзона была взята сразу под наш контроль. ВСУ ничего не оставалось, как покинуть город, при этом неся колоссальные потери, потому что уходили они по всяким тропинкам через болота и реки. Я это образно говорю, используя сатирическую терминологию.

Отступали они мелкими группами по нескольку человек, просачиваясь через позиции союзных сил. Часть военнослужащих была уничтожена — почти пять с половиной тысяч человек, потери украинской армии при выходе из Лисичанска и Северодонецка. Это колоссальные потери, практически полностью бригада выведена из строя, либо уничтожена. Это говорит о том, что операция была тщательно продумана и подготовлена.

Анализ, который сейчас уже звучит из уст командиров ЛНР, показывает, что мы правильно сделали, сосредоточив серьезные силы и проведя разведку, прежде чем двигаться непосредственно в город. Мы выявили все огневые точки, потому что идти по этим огневым точкам — достаточно серьезная работа авиации и артиллерии. Мы фактически добились решающего перелома в огневом противодействии, огневом подавлении складов, подавлении мест сосредоточения личного состава и боевой техники. И только после этого очень быстро и решительно с нескольких направлений двинулись непосредственно на сам город.

Это деморализовало противника, он запаниковал и принял решение об отступлении. Это реальное правильное решение с военной точки зрения. Если бы этого не произошло, то потери были бы, может быть, даже в два раза больше, чем понесены сейчас.

Освобождение ЛНР — это не только праздник луганчан. Это принципиально важное событие для всей кампании, потому что ставилась задача освобождения Донбасса. Часть второго этапа спецоперации уже выполнена, и я считаю, выполнена победоносно.

— Все только начинается. Потому что самая мощная группировка ВСУ находится в Славянско-Краматорской агломерации. Были цифры, что их там примерно 30 тысяч человек, а если брать населенные пункты, которые идут восточнее и южнее, то до пятидесяти тысяч человек. Это очень серьезные цифры.

На пути к Славянску мы можем наблюдать сейчас три направления, достаточно четко вырисовывающихся. Одно идет восточнее Харькова, и там продвижение войск может быть не так заметно, не такое быстрое, как многим бы хотелось, но оно устойчивое, постоянное и уверенное.

Второе направление — атакующая линия со стороны Изюма. Войска там уже вышли практически к пригородам Славянска.

Третье направление — восточное. Это как раз те войска, который высвободились после освобождения ЛНР, они сейчас идут на Северск, а потом также двинутся на Славянск. Фактически Славянск с трех сторон также можно будет попытаться атаковать.

Я не говорю, что это будет стремительное наступление. Не говорю о том, что это будут считаные недели. Нет, это серьезная кропотливая работа, слишком большая группировка там находится, слишком мощные укрепления созданы. Противник тоже серьезный, он просто так не сидит сложа руки. Он готовится, создает укрепления, пополняет резервы.

— Эта цифра очень большая, это фактически две с лишним полноценных дивизии. На такой участок фронта плотность войск огромнейшая. Надо отдать должное, что мы, изменив тактику, стали активнее применять артиллерию непосредственно и по позициям, и по местам сосредоточения. Если мы сейчас послушаем сводки генерал-лейтенанта Конашенкова, то в них подробно говорится, сколько личного состава мы вывели из строя.

Речь идет о том, что противник должен нести критические потери не только с точки зрения техники, демилитаризации, как это было раньше, когда мы сосредотачивали свои усилия на поражение танков, артиллерийских систем, систем РСЗО, зенитно-ракетных комплексов и авиации на аэродромах.

Мы эту задачу сейчас не снимаем, но у нас появилась еще новая задача — уничтожение личного состава в местах обучения и в местах сосредоточения. Помимо тех складов, которые мы уничтожали, подвоза боеприпасов, складов ГСМ — это все было, это все остается. Новая задача — это места сосредоточения личного состава.

Если мы слушаем внимательно сводки, мы видим, что эта задача также успешно выполняется. На ее решение уйдет энное количество времени, я не готов сказать, сколько недель, может быть, месяцев, может быть, полтора, может быть, это произойдет быстрее.

Она носит принципиальное значение, потому что взятие Славянска будет иметь не только моральное значение с точки зрения подъема духа военнослужащих ДНР, но и моральной деградации украинских нацистов, воюющих в рядах ВСУ. Это будет иметь и политическое значение, потому что практически даже в странах НАТО будет понятно, что ВСУ терпят не просто крах, а они на грани развала, на грани грандиозного поражения сродни Курской Битве.

Лисичанск и Мариуполь я могу сравнить со Сталинградом. Начало коренного перелома. Славянск и Краматорск — это Курская битва, после которой гитлеровская Германия не одержала ни одной победы, а были только одни поражения. Примерно такую параллель можно провести, потому что сами украинские нацисты все время себя сравнивают с гитлеровским режимом.

— Они сами называют славянско-краматорскую группировку «Восточной башней», а сейчас они переименовали эту линию обороны в «Линию Маннергейма». Города — это города-крепости, которые Гитлер придумал в 1944 году, и так у них это все и идет. Тактика выжженной земли — это та же самая тактика, которая применялась нацистами на Восточной Украине после Курской битвы.

Поэтому здесь опыт изучения Великой Отечественной войны играет не какую-то абстрактную роль, а прямую, потому что слишком много параллелей в действиях гитлеровских нацистов в 1943 году и украинских нацистов в 2022 году. Так что изучение этой военной истории и действий советских вооруженных сил против гитлеровских нацистов можно применять.

И это применяется, начиная от штурмовых отрядов и кончая массированным применением артиллерии, и даже огневой вал используется сейчас. Очень многие тактические приемы оказались востребованы в наши дни.

Бои будут сосредоточены вокруг в первую очередь Северска, а дальше Славянска. Украинский режим сознает, что поражение, которое он потерпел — это серьезное поражение, это Мариуполь, Лисичанск, это фактически сейчас уже стоит вопрос и о Славянске. Это поражение, как надо маскировать. Именно с этим связаны попытки контрударов в районе Донецка: Марьинка, Авдеевка. В Угледаре и Херсоне наблюдаются попытки контратак.

— Потому что мы только следим, когда готовятся контрнаступления. Мы видим силы, которые собирает противник для атаки, накрываем их артиллерией и авиацией, и все на этом заканчивается.

Такие действия Киева направлены с целью психологического подъема от нравственного удара, который умные украинцы осознают с потерей Лисичанска. Его маскируют тем, что да, мы Лисичанск специально оставили для того, чтобы у нас выровнять линию фронта. Кстати, «выровнять линию фронта» — это любимое выражение Гитлера.

Пусть эти удары имитационные и связаны с большим количеством потерь, но мы давно об этом говорим, что Киевский режим людей не жалеет. Он бьет как по мирным жителям, так и бросает фактически с голыми руками солдат на танки, на минные поля, на артиллерийские обстрелы. Об этом говорят сами украинцы, сами военнослужащие ВСУ это признают.

Это было не характерно даже гитлеровскому режиму. Гитлеровцы старались своих солдат и население беречь. Киевский режим использует свое население в качестве живого щита, такого в истории никогда не было — это удивительный факт, его еще надо будет потом исследовать военным историкам.

Дальше, если мы смотрим ситуацию, которая складывается непосредственно на карте, очень интересная особенность. Мы помним все бои за Змеиный, помним, что исходя из доброй воли наши войска ушли, но Украина сразу попыталась перехватить инициативу, сказать, что там высадился десант, они водрузили украинский флаг. Потом признали, что флаг никто не водружал, его просто сбросили с вертолета в надежде, что потом как-нибудь поставят.

Но мы четко следим за этой ситуацией. Если потребуется, на остров Змеиный пять-семь калибров, и вопрос дислокации украинской армии будет решен раз и навсегда. Поэтому ВСУ туда и не высаживают десант, они понимают, что на следующий день от этого десанта ничего не останется.

Возвращаясь к ситуации в Донбассе, я бы хотел сказать, что, в общем-то, сейчас идет отработка и сосредоточение сил для проведения новой наступательной операции.

— Это значит не просто прекратить боевые действия, сидеть в обороне и ждать, когда по ним будет бить противник. Это значит, чтобы их отвезти и провести ротацию. На их место должны прийти свежие силы, хорошо укомплектованные и готовые идти в бой. Ротация занимает неделю, дней десять, а может быть, иногда и побольше. Все зависит от того, как она будет проходить и в каких условиях. Поэтому, если какая-то оперативная пауза будет и возникать, — это не должно у нас вызывать какие-то вопросы. Это связано с тем указанием, которое отдал президент.

Во всяком случае, сегодня наступательные действия продолжались с не меньшей активностью, чем до этого. И причем успешные наступательные действия, в районе Северска и в направлении Славянска. Взятие Славянска с точки зрения населения Донбасса будет играть сверхпринципиальную роль, потому что это и политическая мотивация, и мотивация, соответственно, идеологическая. Стул украинского режима будет выбит надолго.

— Все забывают, что он ничего нового не сказал. Киссинджер просто обрисовал позиции трех группировок. Две группировки существуют в блоке НАТО, а третья — это позиция Киевского режима.

Мы знаем, что до саммита Альянса была поездка лидеров Франции, Германии, Италии и Румынии, которые вчетвером ездили уговаривать Зеленского подписать мирные соглашения с Россией и признать территориальные уступки. Эта позиция обрисована в версии номер один у Киссинджера.

Далее идет позиция, что ничего не признавать — вернуться к той ситуации, которая была до 24 февраля. На этой позиции настаивают США, Польша и Прибалтика. Они делают все для этого, и эта позиция на саммите НАТО победила, благодаря очередной провокации, которую Киевский режим устроил в Кременчуге.

Буквально за один день позиция Макрона изменилась, из переговорческой, когда он готов был вести и выступать на саммите НАТО и говорить о том, что пора заканчивать войну и надо вести переговоры, он сразу же стал говорить о том, что только военное решение вопроса.

Третья позиция — киевская, которая настаивает на том, что полностью Украина должна контролировать всю свою территорию, в границах 1991 года, а может быть, даже пойти и дальше. Эту позицию поддерживает Лондон и отчасти Вашингтон. В первую очередь проталкивает Киевский режим и Лондон.

Эту статью, с одной стороны, пытаются преподнести как статью, которая якобы говорит о том, что Запад ищет какие-то попытки выхода для мирного урегулирования. Нет, я не вижу здесь никаких новых попыток для мирного урегулирования.

Я вижу расклад сил в блоке НАТО, который был сломлен благодаря провокации, и эта позиция отражает то, что Запад будет биться до последнего украинца.

— Прошла информация, что «Панцергаубица-2000» была выведена из строя и якобы нам удалось ее захватить. Подтверждений таких пока нет, но если это произошло, я считаю, что это замечательная история, потому что на сегодняшний день есть только две самоходных артиллерийских установки мирового уровня: наша «Коалиция-СВ» и «Панцергаубица-2000».

«Коалиция-СВ» получше, чем «Панцергаубица-2000», но в чем-то «Панцергаубица» превосходит нашу «Коалицию». Обе имеют длинный ствол, у «Панцергаубицы» длина ствола 52 калибра, и самое главное, он хромированный. Ни одна страна мира не делает хромированные стволы, только делает их Германия.

У нас стволы кованые, но технология ковки настолько уникальна и совершенна, что наш ствол выдерживает больше гораздо выстрелов, чем даже хромированный немецкий ствол, я уж не говорю про американский.

В качестве платформы взято шасси от танка «Леопард-2», то есть вполне современное, мощное и уникальное. Есть режим «шквал огня». Этот режим есть и на нашей гаубице.

Представьте себе орудие, которое стреляет под углом 60%, но для того, чтобы снаряд летел на определенную дальность, метательный заряд, мы снаряд представляем, а есть гильза. Там не гильзы, а типа таблеток таких больших. И количество этих «таблеток» компьютер сам определяет, сколько их надо на определенную дальность использовать для того, чтобы снаряд полетел на данное расстояние.

Производится выстрел. Всего можно произвести десять выстрелов за 56 секунд. Следующий выстрел буквально через несколько секунд, ствол опускается условно на 50 градусов, а количество «таблеточек» сокращается. И таким образом десять выстрелов происходит. Все время ствол опускается, количество этих «таблеток», пороховых зарядов сокращается.

Таким образом, получается, что все снаряды, десять снарядов, практически одновременно ложатся в цель. И складывается впечатление, что стреляла не одна гаубица, а десять. То есть, практически две батареи почти стреляют.

Естественно, у нас возникает вопрос, что из-за такого массированного обстрела, надо поднимать беспилотники, искать десять гаубиц, а там одна, которая развернулась, ушла и тут же замаскировалась.

Это серьезнейшая вещь с точки зрения военных технологий. Плюс данные идут как со спутника, так и с беспилотников в цифровом электронном виде. Не надо азимута, дальности и т. д. Это все поступает в цифровом виде, автоматически обрабатывается компьютером, вводится. Более того, в компьютере даже на погоду стоит поправка, с учетом ветра и дождя. Автоматически это все на стволе находится.

Поэтому, если такой «подарок» нам действительно был сделан ФРГ, мы крайне будем благодарны. Посмотрим, как они какие-то проблемы решили. Как мы решили — мы знаем. Но может, что-то интересное у них тоже будет.

— По ним есть интересная информация. Мы говорили о том, что дальность стрельбы 70 километров, есть возможность индивидуального наведения каждой ракеты по системе GPS, если ракета вылетела — шесть ракет вылетело, и шесть целей в определенном квадрате точно поразятся, с отклонением не более 7-10 метров.

Так вот оказалось, что находили остатки этих боеприпасов, 110 км. Не 70, а 110 км. Это задачу нам усложняет с точки зрения и поиска этих систем, и с точки зрения зачистки, потому что мы-то ищем в одних квадратах, а они реально находятся на 30-40 км в глубине.

Естественно, тут сейчас будет ставиться задача для того, чтобы такие системы выводить из строя, если удастся захватить — вообще замечательно будет, у нас возникнет понимание, как с ними можно будет бороться, с этими ракетами. Не только с помощью наших зенитно-ракетных комплексов «Тор», «Панцирь», может быть, даже и «Бук», хотя эта ракета в данном случае слишком дорогая для стрельбы по таким целям.

Может быть, здесь РЭБ удастся подключать, это было бы очень хорошо, потому что это намного дешевле, а эффективность была бы не меньше, чем при применении зенитно-ракетных комплексов.

В свое время удачная работа наших ракетчиков и артиллеристов привела к тому, что где-то почти неделю центр Донецка не обстреливался. Мы вычислили батареи, которые обстреливали, и подавили их с помощью ракет «Калибр», «Искандер», артиллерии, авиации. Но сейчас, видно, противник пришел в себя, подтянули дополнительные силы, и мы видим количество снарядов, которые обрушиваются на город, просто катастрофическое.

Цель, конечно, террор в отношении мирного населения. Тут я хочу сказать о роли Запада. Запад думает не о том, как поставить боевую технику в нужных количествах украинскому нацистскому режиму.

У американцев буквально несколько дней назад мне попалось интересное интервью, один из представителей администрации говорил так: «Тот воздушный мост, который у нас есть, позволяет нам перебрасывать оружие на Украину за сутки, а те каналы, которые отработаны, с территории Польши, мы можем перебросить в течение пяти-шести часов».

Причем переброской занимаются гражданские компании. Все идет под видом гражданских грузов, в фурах условно детское питание, а там внутри самоходка. Таким образом, идет переброска оружия.

Конечно, такое оружие остановить сложно, потому что, если идет три фуры — самоходка, и две фуры с детским питанием. Если даже мы ударим по самоходке, то обязательно пострадает фура с детским питанием и обязательно это потом будет на всех телеканалах: «Какие звери русские, уничтожают детское питание, из-за русских погибают дети». Они же не будут показывать разбитую самоходку.

Таких историй очень много. Эти поставки таким самым подлым образом осуществляются регулярно и в больших объемах. Они позволяют сейчас перейти к тактике террора.

Оружие поставляется немного. Если откровенно говорить, ну что, ну 12 «Панцергаубиц-2000», ИЛ-6 — три поставят немцы, три голландцы, ну дивизион. Ну что этот дивизион по большому счету может сделать? Для военных действительно он особенно ничего не сделает. Потому что военные могут спрятаться в окопах, они могут где-то в блиндажах закрыться, они могут за бронетехникой или внутри нее прикрыться.

А вот гражданскому населению деваться некуда. Особенно когда обстреливают рынки, площади, центральные улицы города, да еще тогда, когда все люди вышли за покупками.

Здесь для тактики террора это оружие идеально. Лучше оружия не найти, и самое страшное, что Запад знает, что его применяют именно для террора и именно поставляют для этого.

Это полигон — они проверяют, как ведут себя эти новые системы в условиях современной войны с нормальным, серьезным противником. А украинский режим использует это оружие в качестве террористических акций. Также, как Белгород обстреляли ракетами «Точка-У».

То же, опять же, с кассетными боевыми частями. Они прекрасно знали, что эти боевые части отойдут на высоте 2-2,5 км, и, соответственно, накроют большую площадь и пострадает мирное население. Здесь точно такая же история, и по центру Донецка, и по прилегающим другим населенным пунктам.

Нужны средства, которые позволяют вычислять всю эту технику. Говорят: «Мы не можем отследить». Но техника засад использовалась Великой Отечественной войны. Вьетнамцы использовали наши советские зенитно-ракетные комплексы против американских самолетов тоже в годы ВОВ.

Здесь тактика засад, а украинцы все-таки используют и наш, и американский опыт. Наш опыт, потому что многие люди служили в советской армии, пусть они пожилые, но опыт успели передать украинским офицером. И натовский опыт. У них в этом отношении школа может быть, даже более объемная, чем в нашей российской армии.

Эти приемы, когда самоходку замаскировали, отключили — и все, ее можно только визуально обнаружить, и то сложно, потому что двигатель и все остальное холодное. Попробуй в «зеленке» ее сейчас найти.

Эта выработка новых принципов отслеживания техники и принципов глушения системы GPS, каналов передачи информации, телекодом информации на эти орудия — это все очень важные вещи, которые нам надо активно внедрять и использовать для того, что хотя бы если не снизить количество обстрелов, то резко понизить их точно. И эффективность этого огня с такой целью, чтобы это не воздействовало таким образом на мирное население.

Те настроения, которые сейчас пока еще, к сожалению, доминируют в Киевском режиме, а судя по заявлениям и Зеленского, и его администрации, прослеживается, что, конечно, и Запад, и Зеленский со своей командой, действительно готовы воевать до последнего украинца.

Тем более, украинские олигархи и руководители вместе с семьями за рубежом. Они особо не чувствуют, что такое война. Не ощущают на себе тех бед и того горя, которые они несут, принимая решение о продолжении военных действий вместо того, чтобы пойти на мирные переговоры с Россией и ЛДНР.

Это говорит о нацистской природе режима. Я здесь выступаю за то, что действительно сейчас уже надо переходить, помимо того, что мы наносим такой критический ущерб в том числе и по личным составам, все-таки наносить удары по Центрам принятия решений.

— Центрами принятия решений в данном случае не является ни Банковая, ни Министерство обороны Украины, ни СБУ. Почему? Выехали оттуда все, оттуда все вывезено, и все находится на запасных командных пунктах — подземных, за городом, где-то в каких-то районах, и оттуда ведется управление.

Думаю, что имеется несколько таких командных пунктов, и периодически штабы переезжают и меняют свое местонахождение и свою дислокацию. Поиски таких мест, где действительно реально сосредоточено управление войсками, принятие политических, военных решений, поиск этих мест и удары по ним — он уже назрел. Пора нам по этим местам работать.

Работать по центру Киева, поверьте мне, где-то пострадает какой-то дом, выбьет стекла, и будут нам потом показывать, что мы разнесли целый подъезд и из-за нас погибло 50 или 100 мирных жителей, хотя мы к этой гибели никакого отношения иметь не будем.

А вот реальные штабы, реальные центры принятия решений, где реальный генералитет находится, старшие офицеры, каналы связи — это, соответственно, серьезный, трудоемкий процесс, но обязательно им надо заниматься.

Давайте вспомним Золотое-Горское, группировку. Проходило совещание, отследили, ударили, и руководство этой группировки перестало существовать. Нет командного состава, некому управлять, растерянность в войсках. Моментом воспользовались — тут же провели операцию и она закончилась успешно.

Подобного рода такие тактические приемы великолепны. Я считаю, что они в будущем войдут в учебники истории по освобождению ЛДНР, но на сегодняшний день этот опыт надо тоже применять, активнее и шире на Украине.

Если говорить о том, как долго должна идти такая операция. Давайте посмотрим с вами — если HIMARS бьют на 110 км, а может быть, и больше, это значит, от границ ЛДНР должна быть создана буферная зона 110 км, а может быть и 120 или 150.

Если они могут использовать с территории Харьковской и Сумской областей по территории России, значит, такая же история идет в отношении Сумской и Харьковской области.

— Хотим мы или не хотим, а вопрос об освобождении Новороссии стоит самым острым образом. Теперь мы знаем, что проданные ракеты «Гарпун» и французы сейчас буквально на днях начинают поставку ультрасовременных противокорабельных ракет.

«Гарпун» имеет дальность 120 км, французские еще больше. Это значит, что с территории Николаева гражданские суда, я уже не говорю о военных, будут подвергаться опасности. Это значит, что территория Крыма будет подвергаться опасности. Поэтому вопрос освобождения Николаева и Одессы тоже необходим. Это не прихоть, это необходимость для того, чтобы создать санитарную зону, которая бы позволила нам себя чувствовать спокойно.

Киевский режим ограничить Киевской областью и несколькими прилегающими регионами. И уже с ними вести переговоры, с учетом того, что Западная Украина, учитывая постоянную информацию, которая идет из Службы внешней разведки России, а я этой информации доверяю, скорее всего, уйдет под Польшу.

На сегодняшний день такие задачи стоят. Задачи сложные, не одного дня. Я уверен, если все будет благоприятно складываться, дай бог, к середине сентября мы с Донбассом должны в основном разобраться, если все будет идти позитивно, если будут срабатывать те тактические приемы, которые мы сейчас начали использовать. А тактические приемы наши противник тоже изучает и он тоже меняет свои тактику и оборону.

Если мы будем все время идти на шаг впереди — у меня такое ощущение есть. Это не значит, что война закончится на этом. Это будет означать, что решены задачи второго этапа и можно переходить к третьему этапу.

А третий этап — создание буферной зоны, которая потом позволит населению ДНР и ЛНР, и областей Курской, Белгородской чувствовать себя спокойно и не переживать, что что-то к ним прилетит.